***
Как сделать из себя примерного пионера? Во-первых, делать вид, что на твоей спине теперь можно ездить. Во-вторых, не переусердствовать и на самом деле не дать сесть тебе на шею. … В-третьих… Как мне проверить, закончили они или нет? Хотя Шурик с непривычки должен был уже уползать, оставляя за собой белый слизистый след. И тем не менее… Оказавшись у чёрного входа, я достал импровизированный набор начинающего медвежатника. Замки по всему лагерю открывались не только ключом, но и чуть ли не пальцем. В библиотеке было пусто. Я прошёлся до места, где меня оставили без штанов. Теперь на полу и на стеллаже красовалась на свету патина из пятен соответствующей жидкости, а в угол закатилась форменная пуговица. Интересно, это Шурик почувствовал себя героем или Женя была настолько злой и ненасытной? Я пожал плечами и покинул помещение уже через главный вход. Без Жени в столовой меня обезглавят, поэтому я заглянул в домик Слави. В очередной раз. — Что случилось? — Славя вышла из домика. — Ольга Дмитриевна волнуется, что кто-то очень много спит и просит довести Женю до столовой. — А, хорошо, Марк, она со мной будет. — Спасибо! В столовой, как всегда, пионеров было, как шпрот в консерве. Я схватил поднос с едой и сел за только что освободившийся столик. Тётя Оля сидела в ближнем к двери углу и наблюдала за потоком пионеров. Увидев очкастую девочку с синим хохолком в компании Слави, вожатая кивнула мне, подозвала Славю и отвлеклась на помощницу. Женя подсела ко мне. В отличие от каждодневного образа буки и книжного червя с высочайшими навыками затворничества, Женя выглядела, как распустившийся цветок. Девушка не выжигала никого своими жёлтыми глазами и даже улыбнулась, пожелав мне приятного аппетита. — Ты выглядишь… Посвежевшей. — Спасибо, — Женя схватила вилку и начала есть. — Видишь, что бывает из-за недотраха. — Потише сказала она. — А Электроник? У вас с ним вроде отношения, и тут ты на его друга набрасываешься. — А он уже всё. — Женя отпила из стакана с тёмно-розовой жидкостью. — Терпеть не могу местный компот. Слушай, пойдёшь ко мне на чай? — Это намёк? — Смотря, как пойдёт, — отозвалась Женя. — Захочешь — станет намёком, но пока что я тебя приглашаю просто выпить чай у меня в библиотеке. Зеленого нет, но зато есть сахар и печенье. В перерывах между движениями вилкой мы успели поговорить о более бытовых мелочах: о своеобразной работе в лагере, о поблажках и об удобной непопулярности библиотеки, а через десять минут мы оказались всё так же друг напротив друга, но за чашкой горячего чая со слоником и с пачкой печенья на столе. — Да скорострел он, вот и всё. Шура с непривычки и то дольше простоял. — И это всё? Не звучит, как повод бросать хорошего человека. — И вот ведь снова ты не прав. — Как так вышло, что ты «встречаешься» с Электроником, а трахаешься с его другом? — Да сох он по мне с первых дней в лагере. Сыроежкин постоянно книги по физике и радиотехнике брал, а когда понял, что прослойка между читательским билетом и стеллажами с книгами это человек, и тем более девушка, то всё. Ну, я и решила, что можно и попробовать. — То есть он не был у тебя первым? — Он? Нет уж, я выгляжу, как одиночка, но отношения мне не чужды. Когда я поняла, на что напоролась, было уже поздно. А ещё позже мне уже стерву строить было не нужно. Не хочу устраивать драму под конец смены, но всё равно одно место чешется ради чего-то посущественнее пальцев. А тут вы — пришли, два олуха, ещё вместо Слави, и помешали мне. — Уж извини. — Да это мне извиняться надо, без вас, может, я бы к концу смены на людей бросалась. Но ты… Мы с тобой не закончили. — Может, перед отбоем? Библиотека ещё минимум час открыта, не хочется, чтобы нам помешали. — Ладно. Ты на печенье налегай. — Женя ещё немного отпила чая и оценивающе осмотрела меня. — Ты должен у меня прощения просить, ты знаешь? — По причине? — А кто меня на сегодня без трусов оставил? Мне не ври, я точно знаю, что ты прячешь. Железный занавес, может, уже, и совсем тоненький, но такие вещи достать в магазине за домом нельзя. — Окей, гений. Откуда дровишки? — Шура не мог, а ты бегаешь, рюкзак по копчику бьёт, всё с пионерками шепчешься. А потом встретил меня состоянием нестояния. — Я прыснул в кулак от забавной фразы. — Ты могла бы попробовать себя в профессии следователя. — А оказалась всего лишь соседкой одной из твоих жертв. Да и от бати на милицейскую фуражку насмотрелась. — И что теперь? Потребуешь возврат по гарантии? Я, к сожалению, такого сделать не могу. — Да оставь себе. Подарок на память. — Девушка посмотрела на меня изподлобья и подмигнула. — Как бы это всё секретом Полишинеля не стало. Я планировал, что каждая будет думать, что она особенная, а информация вот как быстро расходится. Я находил в Жене всегда своеобразного психолога. Полноценно с ней завести отношения не оказывалось возможным, да и подобного энтузиазма в делах любовных она не показывала в принципе. Сейчас передо мной открылся совершенно другой… человек, и я позволил себе рассказать побольше обычного. — Ну что, ждать мне тебя через пару часиков ради повышения уровня сератонина в крови или отправляться спать? Потома у меня не будет, да и у тебя, получается, тоже. — Это было такое скрытое «Я в тебя верю?» А вообще, кто я такой, чтобы отказываться от таких предложений?***
Три стука в дверь. Библиотека отозвалась появлением одной из линий света от галогеновых ламп и металлическим лязгом в замочной скважине. Внутри меня ждал никто иная, как Женя. Символично одетая в один лишь комплектный бюстгальтер. — Давай сразу. С этими словами Женя, не дожидаясь, пока я начну догадываться, что от меня хотят, мастерски избавила меня от штанов и трусов впридачу. На этот раз с моей эрекцией проблем не было, и девушка была этому невероятно рада. Её лицо почти сразу приблизилось к паху, и Женя начала с кошачьей грацией тереться вокруг моего члена, как собака у ноги хозяина. Пальчики шаловливо поглаживались уздечку и опускалась вниз, легко сжимая яички. Ещё пара мгновений и ладонь сжалась в кулак, а близнецы оказались в ласковых губах библиотекарши. Медленные и методичные движения набирали скорость и целились повыше, и Женя начала вовсю водить ртом от основания до головки, которую она показательно и со страстью укладывала на язык. На этом прелюдии кончились и начался минет. Язык девушки был настолько ласковым, что она едва ли не изображала из себя беззубую. С навыком, который наверняка должен нарабатываться годами, Женя беззаботно отправляла залупу в наиболее глубокие уголки своей глотки, которые вряд ли видел и педиатр с противной деревянной ложечкой. Девушка была настолько вовлечена в процесс, что мне приходилось сопротивляться быстро надвигающемуся оргазму. Когда терпеть уже не было никаких сил, я взял Женю за голову и наскоро вытащил свой член изо рта, но уже было поздно: сперма чуть ли не струёй летела на библиотекаршу, заливая и милые черты лица, и очки с большими диоптриями. Женя, однако, кажется, была не против. Она показательно сняла свои окуляры с носа и на язык попробовала белую жидкость, после чего приподнялась и, схватив меня за галстук, повалила на себя. Теперь я оказался у неё прямо перед раздвинутыми ногами. Женя демонстративно раздвинула свою киску, обнажив и клитор, и текущую дырочку. — Надеюсь, ты умеешь пользоваться языком ничем не хуже, чем я. — Но я не уме… — Придётся научиться. — Не давая мне выбора, ответила девушка и руками опустила меня к себе.