Запуск музыкального альбома «Dilwale»

Это то самое мероприятие, которое взволновало поклонников Шаха и Каджол, так как именно здесь ШиК вели себя несколько отстраненно, замкнуто. Описываю свое видение ситуации. Это мероприятие случилось сразу после возвращения Шаха и Кадж из Дубаи.       Шахрукх который раз за последние полчаса уставился на дверь, жадно всматриваясь в каждого входящего в поисках Каджол. Вот только её не было видно. Зачем только он вчера наговорил ей весь этот бред, можно же было сдержаться, распознать её мотивы и прикусить собственный язык.       — Где Каджол? Она никому не звонила? — в тысячный раз за сегодняшний вечер спросил Кхан, переводя взгляд с Притама на Варуна и обратно. Те только неопределённо пожали плечами. Зная взрывной характер ведущей актрисы, по совместительству, являющейся главной брешью в его, кхановской, броне, Шахрукх уже было подумал, что она не появится вовсе, плюнув на него и все обязательства, как вдруг уловил едва различимый аромат знакомых духов и, не сводя глаз с дверей, наблюдал за снующими туда-сюда людьми.       Через пару минут на пороге появилась она, тут же привлекая внимание всех окружающих. Впрочем, так было всегда — её бешеная энергетика завораживала каждого, оказавшегося поблизости. Даже его, не особо падкого на женщин, да и вообще на людей, поразила сразу, хоть он долго и отказывался в этом признаться даже себе. Извинившись, Каджол протиснулась мимо журналистов и быстро поднялась на сцену, двинувшись к Варуну, но тот быстро перехватил её, передавая в кхановские руки. Так она и оказалась прижатой к его груди, хотя именно контакта с ним намеревалась избегать на сегодняшнем мероприятии.       — Я уж грешным делом подумал, что ты не придёшь, — шепнул ей Шахрукх, изучая её. Подавив желание залепить этому ухмыляющемуся придурку пару — тройку оплеух, она просто отвернулась и натянуто улыбнулась журналистам, без конца щелкающим фотоаппаратами.       Воспользовавшись тем, что Каджол на него не смотрит, Кхан снова окинул её взглядом. «Как закупорилась то», — хмыкнул он про себя, сканируя горящими глазами рубашку актрисы, скрывающую от любопытных глаз женские прелести. Поняв, что разглядывание вздымающейся грудной клетки Каджол не лучшее занятие в данную секунду, желая прервать поток не самых приличных образов, он перевёл взгляд на папарацци.       Дальнейшие десять минут звезды отвечали на вопросы журналистов, затем, объявив о запуске очередного клипа из фильма, коим являлся «Tukur Tukur», плавно двинулись к концу сцены. Шахрукх по привычке чуть было не схватил Каджол за руки, желая притянуть к себе для очередного объятия, но вовремя осек себя. В конце концов, виноваты оба, а раз она не желает нисколько помочь ему в преодоление препятствий, так тому и быть. Он тоже не будет ничего делать.       Как только погас свет, Каджол позволила себе посмотреть на Кхана, стоящего к ней спиной, шёпотом разговаривающего о чем-то с Рохитом Шетти. Так хотелось подойти к нему и прижаться к его надёжному плечу, пожаловаться на то, что мероприятие невероятно скучное и сказать, что она не против была бы в эту самую секунду оказаться где-то далеко-далеко, где не будет бесконечных интервью, вспышек камер и глупых вопросов журналистов, а будут только он и она. Как, например, позавчера в его пляжном домике в Дубаи, где не было ни одной души, кроме них, где не нужно было притворяться, постоянно напоминая и себе, и ему о том, что необходимо придерживаться формата их публичных отношений, а просто быть самими собой — Шахрукхом и Каджол, дерущимися подушками, смотрящими какую-то ерунду по телевизору, кормя друг друга с рук, гуляющими по безлюдному пляжу под луной…       Но нельзя. Не здесь и не сейчас. Чем больше она мечтает, чем больше позволяет ему и себе, тем больнее будет расстаться после завершения промоушена. Лучше начать уже сейчас, так будет легче собрать по кускам разбитое сердце. Возможно, не придётся потом лежать ночью, прислушиваясь к мирному сопению мужа, желая, чтобы на его месте оказался Шахрукх. Если сейчас начать обрывать все связи, возможно, потом он не будет мерещиться ей везде, упоминание его имени не будет вызывать табун мурашек…       Но вот он, будто прочитав её мысли, повернулся и коснулся ее руки. Едва ощутимо, но этого оказалось достаточно, чтобы глупое сердце лихорадочно забилось, а предательский румянец покрыл лицо. Его глаза горели опасным огнём, выражая решительность и непоколебимость. Так просто от такого не убежишь. Она с первой встречи знала, что с ним будет много проблем, что таких не забывают ни через год, ни через десятилетия, чувствовала ещё тогда эту опасность, исходящую от него, понимала, что нужно держаться подальше, но не смогла. Теперь точно не убежишь. Догонит, поймает, вернёт.       Резко одернув руку, словно от ожога, Каджол отвернулась от Шахрукха, пытаясь завязать беседу с Крити, но мысли о Кхане и его пристальный взгляд завладели ей всецело. Наконец, просмотр клипа подошёл к концу и Каджол пулей вылетела на середину сцены, встав как можно дальше от Шахрукха, что не укрылось от внимания чересчур проницательного Варуна.       — Мэм, все в порядке? — осторожно спросил молодой актёр, приобнимая коллегу по цеху за плечи.       — Нормально, просто голова раскалывается, таблетку выпила, пока не помогла, — отмахнулась она.       Тут из динамиков послышались ноты песни и команда «Dilwale» стала пританцовывать, воссоздавая некоторые элементы хореографии из клипа «Tukur Tukur» под довольные возгласы фанатов и прессы. Шахрукх то и дело косился на танцующих Варуна и Каджол, закипая от злости все больше и больше. Если она думает, что он намерен терпеть ее невинный флирт с этим малолетним поклонником, пускающим по ней слюни, то она крупно ошибается и если ей хоть немного дорога физиономия Варуна, сейчас самое время прекратить так активно крутить бедрами около лица этого наглеца.       К своему же счастью Варун тут же поднялся с колен и гнев Кхана медленно, но верно стал сходить на нет. Завершив представление, Варун тут же потянул Шахрукха за рукав пиджака, видимо, решив подработать на сегодняшнем мероприятии свахой. И вот Кхан, все ещё испускающий гневные флюиды, оказался снова плечом к плечу с Каджол. Смахнув с лица капельки пота, мужчина делал, что угодно, лишь бы не поддаться искушению и не взглянуть на Каджол. Он несколько раз поправил костюм, который не особо уж в этом нуждался, переложил в руку, которая находилась ближе всего к телу Каджол, микрофон, дабы минимизировать возможность телесного контакта с ней, злясь на то, что она нескольким минутами ранее сбежала от него как черт от ладана. Но как бы он ни старался цепляться за свою обиду, присутствие Каджол не позволяло всерьёз на неё дуться. Каждое её случайное прикосновение к его телу оживляло воспоминания, которые невозможно было игнорировать. Ему казалось, что температура в воздухе накалилась до предела, а места, к которым теперь намеренно прикасалась Каджол, жгло огнём.       Шахрукх попытался ослабить галстук, надеясь на то, что тогда кислород в организм станет поступать как надо, но вскоре понял, что ничерта не помогает и он просто слетает с катушек. Каджол, казалось, эта ситуация забавляла. Она все чаще с интересом стала поглядывать на Кхана, сдерживая насмешку. Не выдержав, Шахрукх принялся стягивать с себя ненавистный галстук, боясь в противном случае взорваться.       — Холодный душ сейчас бы не помешал, правда? — хмыкнула Каджол, наблюдая за действиями Кхана.       — Ничего, дорогая, твое время расплаты уже близко, — шепнул ей едва слышно мужчина, одарив многообещающим взглядом. Каджол проследила за кхановскими руками, борющимися с треклятым галстуком и вмиг побагровела, вспомнив недавнюю картину: она в порыве страсти срывает с Кхана галстук после завершения очередного мероприятия в рамках промо-тура фильма, как только за ними закрывается дверь номера в отеле. Следом летит его рубашка, её платье от какого-то именитого дизайнера, имя которого она так и не удосужились запомнить…       Он тоже в эту секунду смакует то самое воспоминание, она видит это в его глазах и понимает, что он снова одержал над ней победу. Она пойдёт с ним, как только закончится это мероприятие. Пойдёт куда угодно. Хоть на край света, хоть в тот самый гостиничный номер… Вдруг журналист задаёт им вопрос, вырывая из их собственного мирка. Она смотрит на Кхана, мысленно прося о помощи, потому что вопроса она не расслышала.       — Твоя любимая песня, Каджол, — спас её в который раз Шахрукх, продублировав вопрос.       — Janam Janam, — произнесла она тихо, полагая, что он ответит за неё. Но вместо этого Кхан протянул ей микрофон и, схватив за шею собственническим жестом, заставил повторить ответ снова. — Janam Janam, — в микрофон ответила она, удерживая рукой горящую от кхановского прикосновения кожу.       Остальное время прошло довольно быстро и как только последний журналист покинул зал и команда «Dilwale» потянулась к выходу, Кхан взял Каджол за руку, требуя задержаться.       — Ты на машине? — шёпотом спросил он, предварительно убедившись в том, что их никто не слышит. Каджол согласно кивнула. — Одна?       — Да.       — Отлично. Я тебя провожу, — добавил он и, опустив руку на её талию, плавно подтолкнул к выходу. Сопроводив Каджол до автомобиля, он помог женщине забраться на сидение и, пристегнув ремень безопасности, сказал: — Заберешь меня через 20 минут, я напишу где именно, — и поцеловав её у уголок губ, выпрямился. — Веди аккуратно.       — Хорошо, — кивнула она, закрыв дверь и уже через несколько минут влилась в мумбайский поток машин. Вскоре от Кхана пришло сообщение, в котором указано, где именно его забрать. Решив, что у них ещё есть немного времени в запасе до того, как они в очередной раз скажут друг другу «прощай», она направилась к месту назначения…