Кукла с человеческим лицом

      В какой-то момент он начал осознавать себя.       Сначала это были обрывочные, никак не связанные между собой картинки — вот напротив него стоит какой-то мужчина, а в следующее мгновение уже женщина и маленькая девочка. А вот за прозрачным стеклом — это называется витрина — стоит влюбленная пара. Потом картинки стали более связанными. А после он стал наблюдать.       Он вначале даже не знал, как все это называется. Но с течением времени он узнавал новые слова, и вот уже знает, что его называют живой куклой.       Рядом с ним стояло еще три таких кукол. Но почему-то все остальные назывались людьми, хоть они и были одинаковыми. И только через какое-то время он понял, что главное отличие кукол и людей внутри.       У людей была душа, а у кукол нет.       Что вообще такое душа? Он долгое время не мог понять, что это слово означает. Он наблюдал изо дня в день, как в магазин приходят все новые и новые люди. Они не были похожи друг на друга — кто-то был высоким, кто-то был низким, кто-то был молодым, а кто-то старым. Они все были разные, но их объединяло одно — все эти люди выражали эмоции.       Как он понял, это и было главное отличие людей и кукол. Все люди выражали какие-то эмоции — плакали или смеялись, грустили или радовались. Куклы же стояли с абсолютно безразличным лицом, они равнодушно смотрели перед собой и реагировали только на прямые приказы мастера.       Кукол обычно покупали, как он понял, для выполнения каких-то простых поручений. Он же был своеобразным выставочным материалом.       Его пытались купить, но хозяин всегда отказывал. Зато куклы рядом с ним менялись. И он постоянно за ними наблюдал.       Их взгляды были абсолютно пустыми. Хоть их грудные клетки и поднимались, как у настоящих людей, они моргали и иногда двигались, но он заметил, что они отличаются от людей мимикой.       Если у человека за одну минуту выражение лица могло смениться несметное количество раз, у кукол оно всегда оставалось неизменным.       Он задавался вопросом — а также ли он выглядит со стороны?       И да, он абсолютно ничем не отличался от других кукол. Он заметил это однажды — просто увидел свое отражение в голубом стекле. Тогда на улице было пасмурно, лил дождь, но в помещении горел свет. И он отчетливо видел отражение окружающих его предметов. И своего лица.       И тогда он понял, что может чувствовать — ведь он буквально пришел в ужас. И почему-то защипало в глазах.       Потом он понял, что хочет быть человеком, а не живой куклой. Тоже хотел ходить по улице, чувствовать капли дождя на лице, тепло солнечных лучей. Хотел чувствовать счастье и боль, любовь и ненависть.       Хотел быть кому-то нужным и в ком-то нуждаться. И он надеялся, что это когда-то случится.              ***              Однажды в магазин зашла девочка с мамой. Девочка почему-то не могла разговаривать, она показывала маме какие-то знаки руками. Когда ее мать отошла с хозяином, девочка подошла к нему.       Сначала она просто смотрела. А потом взяла его руку и приложила к своей груди, и тогда он услышал равномерный стук. Девочка грустно улыбнулась и прислонила его же руку к его груди. И он не почувствовал такого же биения.       Это значило, что у него нет сердца? Это значило, что он никогда не сможет стать человеком?       Он просил у неба, чтоб огонь от искры изначальной разгорелся в сердце у него.              ***              Дни шли, но ничего не менялось — он все также стоял за голубым стеклом витрины. Люди приходили и уходили. Некоторые рассматривали его, а он их в ответ.       А одинокими ночами, когда в помещении была темнота, он плакал. Он хотел задавить в себе все надежды, чтобы не было так больно. Но и одновременно он хотел чувствовать эту боль.       Ведь он боялся, что однажды все чувства в нем угаснут, и он станет похож на других кукол.               ***              Джеймс слышал, что в этом магазине работает лучший кукольный мастер. Что куклы, в которых он вдыхал жизнь, становились очень похожими на людей. За исключением, конечно, эмоций — как бы мастера не бились над этой проблемой, ни у одного из них еще не получалось создать куклу, что могла бы чувствовать.       Когда мужчина проходил мимо витрины, ему в глаза бросился молодой паренёк с каштановыми волосами и большими, карими глазами. Он определенно отличался от остальных кукол — те никак не реагировали на проходящих мимо них людей, а этот паренёк смотрел прямо на Логана.       Кажется, мужчина уже выбрал.       Но кукольный мастер почему-то не позвал этого паренька, когда Логан попросил показать лучшие его работы.       — А как же тот? — И Джеймс указал на паренька.       — Он не продается.       — Почему?       — Он стоит там, как манекен, для привлечения внимания. Это самая лучшая моя работа.       — Но мне и нужна самая лучшая кукла. Назовите любую цену, я заплачу. Джеймс снова посмотрел на ту куклу. Оказалось, этот паренёк отвернулся от стекла и теперь неотрывно смотрел на мужчину. И, как показалось Логану, в его глазах плескался огонёк надежды. Мужчина понял, что сделал правильный выбор. И он не уйдет отсюда без этой куклы. *** Он стоял в коридоре и слушал ругань, доносящуюся из комнаты. — Логан, ты, блять, чокнулся? Нахрена ты подарил мне эту куклу? — Он не слышал, что ответил Логан, но голос зазвучал еще более зло. — Ах тебе показалось, что мне одиноко? А знаешь что, дорогой мой. Засунь эту жалость себе в жопу и иди нахуй! Из комнаты раздался какой-то грохот, а после оттуда вышел мужчина. Он зло посмотрел на куклу, устало провел рукой по лицу и как-то тяжело вздохнул. — Как же меня бесит этот заносчивый сукин сын. Он подумал, что мне нужна компания, прикинь. И пусть даже эта компания будет безразличной куклой. — Мужчина еще недолго бурчал себе что-то под нос, а после уже спокойно сказал. — Как тебя зовут? — Мастер не давал мне имени. — Бедааа. Это что, мне теперь еще и имя тебе придумывать? Ну ладно. Теперь ты Питер. Тебе нравится? Еще никто не спрашивал его мнения. В груди приятно ёкнуло. — Как скажете, хозяин. — Давай без этого. Еще не хватало, чтобы меня называли хозяином. Лучше просто Уэйд. И, я так понимаю, мы теперь будем жить вместе. *** Питер был очень рад, когда тот мужчина смог уговорить мастера и купил его. Но, как оказалось, покупал он его не себе, а как подарок своему другу. Как сказал Логан, Уэйд был очень одинок, даже если не хотел признавать этого. Он целыми днями сидел дома и вылезал из своей конуры только в крайних случаях. А все это из-за того, что с его лицом было что-то не так. Питеру было безразлично, что не так было с его новым хозяином. Его окрыляла сама мысль о том, что он больше не будет стоять за голубым стеклом витрины, что он больше не будет смотреть на безразличные лица кукол и слышать смех на фоне. Логан, правда, схитрил — он подвез Питера к нужному дому, сказал, на какой этаж надо подниматься и в какую дверь нужно стучать. Когда Питер впервые увидел Уэйда, он подумал, что это точно его человек. У мужчины было усталое лицо, а в глазах, казалось, плескалась вселенская грусть. Прямо как в глазах Питера, когда он видел свое отражение в голубом стекле. *** — Ну что, Питти, располагайся. Кажется, завис ты здесь надолго. Мужчина, развалившись на диване, посмотрел на куклу. Боже, у него до сих пор в голове не укладывалось, что Логан додумался подарить ему чертову куклу. Правда, со вкусом у этого старика было все более чем замечательно — паренёк был нереально красив. Но что с него взять, он же кукла, их такими и создают. И Уэйд совсем не хотел думать, что его собственным лицом можно пугать людей. Хотя мужчина где-то на бессознательном уровне понимал, что Логан никогда не был падок на внешность и, скорее всего, по другой причине выбрал именно эту куклу. Питер неуверенно мялся у входа в комнату. Уэйд какое-то время разглядывал его, а потом похлопал по дивану рядом с собой: — Ты садись рядом, чего там стоять. Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм? — Я… я не знаю, что такое фильм. — Питер почувствовал себя неловко из-за своего невежества. Это было для него новым чувством. — Ах точно. Какой я балбес. — Уэйд улыбнулся и хлопнул себя по лбу. — Твое развитие где-то на уровне годовалого ребенка. Ну что ж, будем тебя учить. *** Уэйд выделил для Питера отдельную комнату. Он обосновал это тем, что она все равно была пустой и просто так пылилась. А нового сожителя надо было куда-то девать. Питер был невероятно благодарен за такую щедрость. Иногда они выходили на улицу, чтобы сходить до ближайшего круглосуточного магазина за продуктами. И тогда Питер мог наблюдать мир не через голубое стекло витрины, а собственными глазами. Ему бы хотелось почаще гулять, но в тоже время ему не хотелось заставлять Уэйда чувствовать себя неловко. В основном, они целыми днями смотрели фильмы и сериалы. Питер открывал для себя все новые и новые жанры. Он не переставал удивляться человеческой фантазии. Питер с предвкушением ждал новых фильмов, а и, следовательно, новых эмоций. От каких-то фильмов он смеялся (это оказалось очень приятным чувством, будто изнутри кто-то щекочет), от других он плакал. Какие-то приводили его в чистейший восторг, и Питер снова и снова просил Уэйда показать именно эти фильмы. А другие очень пугали. Первым, что напугало Питера, был фильм Чужие. Когда из груди одного из членов экипажа вырвался ксеноморф, Питер просто разревелся. Он, честно, не ожидал, что страх может вызвать такую реакцию, а больше всего этого явно не ожидал Уэйд. Мужчина с минуту просто смотрел на парня перед собой и не понимал, что ему надо делать. Он поставил фильм на паузу, еще немного посидел, наблюдая, как Питер, будто маленький ребенок, трясясь, закрывает уши и глаза. В конце концов мужчина не выдержал и притянул парня к себе, крепко обнимая. Питер сначала напрягся, а после, когда мужчина стал поглаживать его по спине теплыми руками, расслабился. Постепенно он смог успокоиться, но Уэйд так и не выпустил его из объятий. В тот вечер они так и уснули: Питер, лежа на груди мужчины и уткнувшись ему лбом в шею, а Уэйд — крепко обнимая чужое тело. Про фильм, естественно, все забыли. Примерно через два дня, Питер сам предложил досмотреть Чужих. В этот раз он реагировал намного менее эмоционально, вздрагивая лишь на особенно напряженных моментах. Но Уэйд все равно продолжал держать его за руку. Так, на всякий случай (и это совсем не потому, что мужчина соскучился по ощущению другого человека рядом). Уэйд, если быть до конца честными, удивлялся эмоциональности Питера. Он был в недоумении — эта кукла была настолько хорошим актером или все-таки могла чувствовать? Какими бы мастерами не были кукольники, но еще ни у одного из них не получилось создать куклу, умеющую чувствовать, как человек. Что они только не придумывали — вшивали сердца умерших людей, некоторые даже додумались вживлять мозги, но так и не смогли добиться нужного результата.       Единственное, что у них получилось — это научить кукол подражать эмоциям. Но, опять же, это никогда не трогало их глаз. И это выглядело жутко, будто в какой-то сюрреалистичной картине. Но у Питера все его эмоции отражались в глазах, будто в зеркале. Как бы там ни было, но Уэйд, спустя столько лет, переставал чувствовать себя одиноко. Боже, как же он отчаялся. Ему действительно доставляло удовольствие то, как комнату заполнял звонкий смех Питера, то, с каким детским восторгом он смотрел на Уэйда, когда тот что-то рассказывал. Да и вел себя Питер, зачастую, как ребенок — он был гиперактивным, ему все было любопытно и интересно. Он, что не особо удивительно, очень полюбил мультфильмы. А еще он закидывал Уэйда миллионом вопросов в стиле «А почему?». Однажды Питер спросил у мужчины, откуда же берутся другие люди. В этот момент Уэйд почувствовал себя родителем, у которого его ребенок спрашивает этот неловкий вопрос. Мужчина мог бы что-нибудь рассказать про пестики-тычинки, но не был уверен, что Питер поймет (он даже слов таких не знал). Уэйд, не особо задумываясь над смыслом слов, сказал, что людей собирают на фабриках. Питер тогда рассмеялся. Но это был не его обычный, счастливый смех, а смех на грани с грустью. После Питер просто грустно улыбнулся, качая головой и сказал: — Если бы это было правдой, Уэйд, то я был бы человеком, а не куклой. Мужчине тогда стало поистине стыдно за свои слова. Он хотел извиниться, но слова будто застряли где-то в горле. Часть его сознания до сих пор была твердо уверена, что Питер — хороший актер. Или, если быть точным, кукла, которая научилась достаточно хорошо обманывать. Питер еще какое-то время сидел, разглядывая свои руки, а потом ушел в свою комнату. На душе у Уэйда было погано. Единственное, чего он хотел в тот момент, так это напиться. Он не пьяница, нет, но любой, у кого была бы такая рожа и такие огромные тараканы в голове, периодически прикладывался бы к стакану. Но мужчина подумал, что напиваться в одиночестве — это последнее дело. Поэтому он позвонил Логану, чтобы позвать его в ближайший бар. Там работал его давний знакомый — Хорек, который уже привык к жуткой роже Уэйда, а завсегдатаям было просто наплевать на все, кроме стакана пива и женского тела рядом.       ***        — И все-таки я не понимаю, зачем ты маешься этой херней. Отпусти себя и просто наслаждайся. — Джеймс со стуком поставил стакан на барную стойку. Хорек вопросительно посмотрел на него, Логан согласно кивнул и стал наблюдать, как его стакан вновь наполняется янтарной жидкостью. Он уже конкретно так устал от нытья Уэйда, который, откровенно говоря, уже напился до такой степени, что и говорить связно не мог. Они уже около двух часов сидели в этом забытом всеми богами, пропитанном омерзительными запахами баре. Яме, в которой собирался весь мусор общества. Логан считал, что им здесь не место. Конечно же, и не в дорогущем ресторане, но и не на такой помойке. Уэйд же думал, что этот бар — самое лучшее для него место, помимо дома.       Это и было их главное отличие — Джеймс был реалистом, а Уэйд — королевой драмы. Он считал, что раз уж у него все лицо в ожогах, и что он не дотягивает до звания всемирного красавчика, значит, он — недостойное ничего на свете дерьмо.       — А это ты, сука, виноват, что я здесь сейчас сижу и вливаю в себя литрами алкоголь. — Уэйд опасно качнулся на высоком стуле, но смог удержать равновесие. — Додумался подарить мне куклу. А зачем? Чтобы снять с себя груз ответственности за меня? Чувство вины? Типа, на Уэйд, дорогой, тебе свинью, а я могу наконец спокойно свалить в закат. Так вот, можешь засунуть все это себе в зад! Хорек, дай еще виски!       Логан тяжело вздохнул — он уже еле сдерживал себя, чтобы просто-напросто не заехать кулаком по чужому лицу. Уэйда бросало из крайности в крайность — в один момент он готов был обливаться соплями-слюнями от жалости к себе, в другой — с ненавистью выплевывать обвинительные слова в лицо единственному другу.       — Ты знаешь, что это не так. — Логан до сих пор пытался вести себя спокойно. — И до меня все еще не доехало, из-за чего ты развел драму.       — Ты меня, блять, слушаешь? Ты вообще слышал, про что я тут распинался несколько часов? — Уэйд опрокинул в себя еще один стакан. — Я что-то чувствую к кукле! К кукле, мать ее! Я хочу заботиться о Питере, хочу, чтобы он всегда улыбался этой своей идиотской улыбкой и так заразительно смеялся. Боже, до чего же я дожил. Мне противно от самого себя. Лучше бы меня тогда разорвало на куски.       Таких слов Логан уже не мог терпеть — он медленно отодвинул от себя виски, повернулся к своему другу и со всей силы врезал ему кулаком в челюсть.       От силы удара Уэйд отклонился в сторону, таки теряя равновесие и падая со стула на грязный пол. Когда его голова с громким стуком коснулась жирных досок, он отключился.       Джеймс с облегчением вздохнул. Он снова потянулся за стаканом, натыкаясь на равнодушный взгляд Хорька.       — Давно пора.       Логан лишь кивнул в подтверждении и допил виски одним глотком. Он с трудом поднял Уэйда с пола и взвалил его тушу себе на плечи. Как никак, они были из одной весовой категории, да и Джеймс уже не чувствовал себя достаточно молодым для таких приключений.       Он еле дотащил Уэйда до его дома, благо жил он всего в одном квартале от бара. Где-то между третьим и четвертым этажом силы Джеймса сдали, и он не смог удержать взбрыкнувшегося друга, отчего Уэйд снова оказался на полу.       Логан сочувственно повздыхал — на утро голова у того будет болеть не только от похмелья. Но, может, так его мозги встанут на место. Джеймс все же поднял тело Уэйда на пятый этаж к его квартире. Стоило ему только постучать, как дверь сразу же открылась, а на пороге возник взволнованный Питер. — Логан? — Парень перевел удивленный взгляд с Джеймса на Уэйда. — Что с ним случилось? Питер отодвинулся от двери, освобождая проход. Логан прошел в квартиру, сразу же направляясь в гостиную. Он с удовольствием сбросил друга на диван, принимаясь разминать плечи. — Уэйд ушел, ничего не сказав. Просто молча вышел из квартиры. Он еще никогда не уходил никуда без меня. — Логан слышал в голосе Питера слезы. — Считай, что у него произошло эмоциональное выгорание. Истерика. Короче, не знаю. Этому отбитому надо было поставить мозги на место. Логан какое-то время понаблюдал, как Питер снимает с Уэйда обувь и куртку. Парень с беспокойством осмотрел его лицо, аккуратно прикасаясь к начавшему расцветать синяку на скуле. — А это у него откуда? Он с кем-то подрался? — Питер сморгнул слезы. Джеймс тяжело вздохнул — он все больше и больше убеждался, что Уэйд ошибается насчет своего сожителя. — Это, ребенок, рука помощи. — Я не ребенок. Я кукла. — Слишком уж равнодушным был голос для того, кто уверен в своих словах. Логан тяжело вздохнул — ему это правда надоело. — Ты хоть сам-то веришь этому? — Питер никак не отреагировал, смотря в одну точку. — Я тебе больше скажу — в этой комнате находится два ребенка, которые придумали себе что-то и теперь живут в этой жалости к себе. Джеймс развернулся и быстро вышел из квартиры. Он не переживал за своего друга, так как знал, что о нем позаботятся.       ***        У Уэйда было такое чувство, будто в его голове кто-то стучит молотком. Прямо изнутри. Его тараканы, может? Даже им надоели сопли мужчины. Уэйд еле открыл глаза. Он уже ожидал, что сейчас чувствительные глаза резанет яркий свет из окна, но то оказалось закрыто шторами. Мужчина был у себя дома — это уже хорошо. Но голова и левая сторона лица неимоверно болели — это было плохо. Он не помнит, как добрался вчера до дома, а значит, его донес Логан. Хорошо, что он его не бросил, после такого шикарного удара правой. Уэйд повернул голову набок и тут же наткнулся взглядом на вихрастую макушку. Питер сидел на полу, сложив руки на диван и положив на них голову. Он не спал, ведь куклы не могут спать, но глаза его были закрыты и он никак не реагировал на движения Уэйда. У мужчины закололо в груди. Он вспомнил, что вчера напился так только от осознания, что слишком сильно смог привязаться к бездушному существу за такое короткое время. Мужчина запустил руку в мягкие волосы. Хах, действительно идеальное существо — на личико просто милейший мальчик, фигура что надо, характер (если это можно так назвать) прекрасный, да еще и волосы шелковые. Ну точно мечта любой девочки-подростка. И Уэйда, кажется, тоже. Чертов Логан. От прикосновения Питер тут же вздрогнул и поднял голову. Он выглядел обеспокоенно. И да, Уэйд готов был признать, что это была не игра. — Ты в порядке? Что-нибудь надо? Почему ты вчера ушел и ничего мне не сказал? — Вопросы из Питера полетели, как из рога изобилия. Парень еще что-то говорил, но Уэйд слышал лишь какой-то белый шум. Как тогда, когда пришел в себя после взрыва, что сделал его таким красавчиком. Питер замолчал, когда понял, что его не слушают. Он встал и куда-то ушел. Где-то через минуту парень вернулся, неся в руках стакан с водой и какую-то коробочку. — Уэйд, ты слышишь меня? Я не знал, что делать, когда ты придешь в себя, и спросил у Логана. Он мне сказал, что лучше всего будет дать тебе это. — И Питер протянул Уэйду маленькую белую таблетку. — Что это? Кокс? — Мужчина с трудом заставил себя принять сидячее положение. Он тут же схватился за голову, в глазах замелькали огоньки. Либо он настолько сильно перебрал, либо его неплохо приложили обо что-то головой. И Уэйд склонялся ко второму варианту. — Нет, это обоз… обозбе…обезболивающее. Вроде так. Прости, это новое для меня слово. И я вообще не очень уверен, что это то, что надо. — Питер неуверенно улыбнулся. — Я ведь не умею читать. Мне Логан просто описал, как должна выглядеть коробка. — Как же ты тогда смог позвонить ему, недоразумение ты мое? — Уэйд взял коробочку, что лежала рядом с ним. Он лишь проверил, что Питер принес то, что необходимо, а не какое-нибудь слабительное (а оно вообще есть у него?). После проверки, мужчина выпил таблетку, что протягивал Питер и откинул голову на спинку дивана. — А Логан сам тебе звонил. Я не хотел, чтобы ты проснулся от этого ужасного звука и поэтому ответил. Прости, если не надо было этого делать. Я правда хотел как лучше. Уэйд тяжело вздохнул — он не видел выражения лица парня, но точно был уверен, что оно было виноватым. Раньше Питер никогда так часто не извинялся. Кажется, он считает, что виноват во вчерашнем. Нет, до этого, когда мужчина еще упивался жалостью к себе, он и правда винил Питера. Но если подумать, то в чем? В том, что Питер не испугался его рожи? А ведь он мог — он же тогда испугался монстра в фильме. Или в том, что с интересом слушал все бредовые рассказы мужчины? Он же буквально с открытым ртом ловил каждое его слово. Или в том, что был рядом все это время и таким образом привязал к себе человека? В этом Уэйд мог винить только себя. Но если подумать еще немного, то становилось вполне очевидно, что даже в этом некого было винить. Так устроен человек — он способен привязаться к чему угодно: к другому человеку, к животному, к вещи. К кукле. Уже даже в мыслях Уэйд не мог приравнять куклу и вещь. Какая же Питер вещь? Он же ведет себя, как человек. Может, у кукольника, что его создал, получилось невероятное — создать куклу, способную чувствовать? Если это так, то за какие такие заслуги именно Уэйду достался такой экземпляр? Пока мужчина был погружен в свои мысли и внимательно разглядывал потолок, Питер сел рядом с ним на диван и стал неуверенно мять в руках коробочку от таблеток. — Уэйд, прости меня. Я… я честно не знаю, почему вчера так случилось. Мне кажется, это из-за того, что я… я захотел…– Питер замолчал. Он явно хотел продолжить, но будто бы боялся. Уэйд снова тяжело вздохнул. Еще немного, и он станет самому себе напоминать Логана — тот также вздыхал, когда Уэйд что-нибудь выделывал. — Слушай, Питер. — Уэйд тоже замолчал. Он очень не хотел ворошить вчерашнее, да и свои чувства тоже. И разбираться во всем этом он явно не был готов. У него только начала проходить голова, и челюсть стала меньше ныть. Он не хотел, чтобы от мыслей, что заносятся бешеным ураганом в голове, снова все разболелось. — Ты тут обмолвился, что не умеешь читать. Хочешь, я тебя научу? Питер встрепенулся, удивленно хлопая глазами. Почему только сейчас Уэйд начал обращать, какой он эмоциональный? –Ты… ты правда хочешь это сделать? — В голосе парня чувствовался плохо скрываемый восторг. — Да. Почему бы и нет. — Уэйд улыбнулся, протягивая руку и запуская пальцы в волосы Питера. Тот с удовлетворенной улыбкой поддался ближе, будто котенок, просящий ласку.       ***        Естественно, непродуманное предложение влекло за собой некоторые сложности. К примеру, хотя бы то, что из почитать у Уэйда дома были только рекламные газеты да брошюры с меню из разных забегаловок. Поэтому им вместе пришлось идти в ближайший детский магазин и покупать букварь. И пару книг для детей, только начинающих читать. Питер был умным мальчиком и учился очень быстро — буквально за один день он выучил, как пишутся все буквы. Это был лишь первый шаг, но Уэйд уяснил, что усидчивости и рвения у Питера не занимать. К вечеру даже было непонятно, кто устал больше — Уэйд, у которого почему-то начинала кипеть голова, или Питер, у которого глаза горели, словно огоньки. Уже через неделю Питер мог неплохо читать по слогам, а спустя две — читал уже довольно быстро. Тут же возникла следующая трудность — книги, что они купили в детском магазине, были уже прочитаны на десятки раз, и, кажется, Питер их даже выучил наизусть. Уэйд решил, что стоит сводить Питера в библиотеку. Он даже как-то не задумывался о том, что в обычных обстоятельствах он не ходит дальше магазина и бара. Но ради парня он, не задумываясь, вышел днем на улицу и повел его в самую крупную городскую библиотеку. Их поджидала очередная трудность — в библиотеке почему-то не хотели регистрировать Уэйда. Как ему объяснили — у него был слишком ненадежный вид (видимо, тип в капюшоне не может читать книги). А у Питера элементарно не было паспорта или хотя бы того же водительского удостоверения. Питер, естественно, расстроился — он так хотел прочитать что-то новое. Поэтому они зашли в какой-то книжный, где милый продавец-консультант посоветовал им книги. Уэйд следовал молчаливой тенью за этими двумя и пытался унять злость, что вспыхивала в нем каждый раз, когда продавец кидал на Питера масленые взгляды и будто нечаянно касался его. Он даже не понял, что парень перед ним на самом деле кукла. Мужчина объективно понимал, что ревнует. Он готов был это признать. И он отдавал себе отчет, что делает это специально, когда на кассе обнял Питера за талию, чтобы показать, кто кому принадлежит (и ни как бездушная вещь). Питер был в восторге от новых книг, поэтому не замечал ничего вокруг. Он весь вечер просидел на диване, читая книгу, пока Уэйд рядом с ним смотрел очередной ситком. Мужчина решил порадовать парня, и поэтому попросил у Логана оформить Питеру паспорт. Парень очень удивился, когда Уэйд попросил спокойно посидеть, пока он его фотографирует. Паспорт был готов через четыре дня, как раз тогда, когда у Питера стали заканчиваться книги. Логан в тот день зашел с утра пораньше и с удовлетворенной ухмылкой протянул Уэйду паспорт. Уэйд поблагодарил друга, показывая ему неприличный жест и захлопывая дверь перед его лицом. Возможно, кто другой бы и обиделся и перестал общаться с таким человеком, но, в этом точно был уверен Уэйд, Джеймс лучше других знает, насколько сильно его друга бесит ухмылка в стиле «я же говорил» (немного попозже, правда, Уэйд все-таки написал краткое и ёмкое спасибо этому заносчивому ублюдку). Уэйд зашел к Питеру в комнату, предварительно постучавшись. Парень сидел на кровати, уткнувшись в книгу и, кажется, даже не замечая мужчину. Уэйд подошел поближе к кровати и кашлянул, привлекая к себе внимание. Как только Питер поднял голову, мужчина тут же подсунул ему под нос документ. Питер растерянно взял протянутую вещь, повертел в руках, разглядывая со всех сторон, а после открыл. Он какое-то время молча смотрел на разворот, а после прочитал вслух: — Питер Бенджамин Паркер. — Парень еще какое-то время помолчал. — И тут моя фотография? Уэйд, что это такое? Тут мое имя и фото, но все остальное не имеет ко мне отношения. Питер смотрел на мужчину, растерянный, как ребенок. — Это твой паспорт. Ты, оказывается, родился в Нью-Йорке, первого июня тысяча девятьсот девяносто шестого года*. Ты полноправный, совершеннолетний гражданин этой замечательной страны под названием США. И теперь ты спокойно можешь зарегистрироваться в том скучном месте. Как только до Питера дошла полученная информация, он соскочил с кровати и повис на мужчине, беспрерывно бормоча одно слово — спасибо. Уэйд подхватил его на руки и, улыбаясь во все тридцать два, закружил парня по комнате. Когда он выдохся, то упал на кровать спиной. Питер упал сверху, придавливая своим весом мужчину. Они немного так полежали, пока сердце Уэйда не перестало бешено стучать. — Ты же будешь ходить со мной? Уэйд, мне будет неуютно без тебя. — Питер состроил умоляющие глазки. Как будто мужчина мог отказаться.       ***        В их жизни, можно сказать, появилось разнообразие: иногда они вместе ходили в библиотеку и набирали там гору книг для Питера (а нёс всё это, конечно же, Уэйд, парень порывался забрать хотя бы часть, но тот всегда отказывал), иногда — выходили в магазин. Но в основном они сидели дома по несколько дней кряду, никуда не вылезая и никак не общаясь с внешним миром. И их обоих это устраивало. Питеру было без разницы, где читать, а Уэйду до сих пор было трудно заставить себя выйти на улицу днем (даже не смотря на то, что он готов был пойти с Питером в это скучное место хоть когда). Что удивительно, Логан стал иногда заходить к ним в гости. В таких случаях Питер чувствовал себя максимально неловко — он был очень благодарен Джеймсу, что тот его купил когда-то, но парню было неуютно находиться в гостиной с этими двумя, ведь те говорили про какие-то непонятные ему вещи. Скорее всего, про их прошлое. Питеру было любопытно, что связывает этих двух, но он никогда бы не посмел спросить об этом Уэйда. Хотя бы потому, что, раз мужчина сам до сих пор ничего не рассказал, значило, что он этого не хочет, а Питер не хотел лезть кому-то в душу. Ведь, когда нет своей, как ты разберешься в чужой? Парень продолжал впитывать в себя знания, как губка. Он с удовольствием делился впечатлениями с Уэйдом, а тот, что удивительно, всегда внимательно слушал и даже задавал уточняющие вопросы. Питер очень надеялся, что мужчине действительно интересно, а не то, что он делает этот от скуки. А в голове Уэйда продолжали роиться мысли о том, как можно было влюбиться в куклу? Мужчина не любил врать самому себе и отчетливо понимал, что всё то, что он испытывает к парню, можно назвать только этим словом. Это не была привязанность брата к брату или друга, или отца к сыну. Какой из него, мать вашу, отец, когда он засматривается на прекрасное тело парня, или когда ему снятся сны с участием его самого, Питера и кровати. Боже, это было отвратительно. Или нет? Или это было вполне нормально и объяснимо? Мужчина, честно, запутался в себе. Он все больше и больше погружался в эти мысли, не замечая, что иногда становится довольно агрессивным. Он по природе своей был вспыльчив, а когда уж его жизнь знатно потрепала и сделала с его лицом то, что сделала, мужчина стал еще более резким. При Питере Уэйд всегда держал себя в руках, потому что обидеть его — это все равно, что обидеть ребенка. А детей Уэйд никогда не обижает. Но сейчас, погруженный в себя, он не может в достаточной мере контролировать свое поведение. Питер в тот день вышел из своей комнаты как-то слишком счастливый, он буквально светился. Уэйд в это время лежал и смотрел какой-то тупой сериал, а в мыслях был где-то далеко. Он понял, что в комнате не один только тогда, когда рядом с диваном на пол сел Питер и оперся локтями рядом с лицом Уэйда — последнее время он так любил делать. Мужчина проморгался, концентрирую свое внимание на парне. От той улыбки, что будто прилипла к лицу Питера, у Уэйда сильнее забилось сердце. И он ненавидел себя за такую реакцию. — Что случилось такого, что твое лицо сияет ярче солнца? Мне даже глазам больно. Где там мои солнцезащитные очки? Питер звонко рассмеялся. — Не придуривайся. А я книгу дочитал. — И он выжидательно уставился на мужчину. — И что? Ты за последнее время прочитал их целую гору. — А я узнал, что по этой книге был снят фильм. Давай посмотрим, если ты ничем не занят? Как будто Уэйд мог отказать. За все два часа фильма Питер не сказал ни слова, хотя обычно что-то комментировал или спрашивал. Также он никак не реагировал на шутки Уэйда, что тоже ему не было свойственно. После того, как они досмотрели, парень разразился гневной тирадой: — Что это было? Они же напрочь испортили характеры героев. И их мотивацию. Да теперь они выглядят, как абсолютно пустые картонки. А еще говорили, что фильм лучше книги! Это был жестокий обман. — А по мне, так фильм хорош. — Уэйду не то, чтобы особо понравился этот фильм, но он был немного обижен безразличием Питера. Да, он сам вел себя, как ребенок, но мужчина настолько привык к тому, что парень как-то реагирует на него, что был неприятно задет. — И характеры у них нормальные. — Ты книгу читал? Там главный герой был расстроен тем, что его жена лишилась ребенка по вине того иллюзиониста. А тут что? Из-за чего он мстил? В фильме он больше похож на злодея. — Что кукла может знать о поведении людей? В комнате образовалась давящая тишина. Только когда слова вылетели из его рта, Уэйд понял, что собственными руками уничтожил что-то хрупкое. В голове зашумело, а дыхание сперло, он уже хотел извиниться, но, как и в прошлый раз, слова будто застряли в горле. Питер сидел, замерев, он даже перестал моргать. Уэйду даже показалось, что его кожа стала бледнее, чем обычно. — Слушай, Питер, ты же знаешь, что я не имел в виду то, что сказал. Прос… — Ты сказал именно то, что думал. Я тебя ни в чем не виню, так что не извиняйся. Кажется, это лучше мне извиниться. — Голос Питера в этот момент ничего не выражал, он был бесцветным, как у настоящей куклы. — Я посмел возомнить себя человеком. Зря. Парень снова замолчал. Уэйд пристыженно смотрел на него, но не смел ничего сказать. Да и что он бы стал говорить? Он же действительно убеждал себя, что Питер — просто кукла, что у него не может быть настоящих эмоций, что тот ничего не может чувствовать к Уэйду. Питер молча встал и ушел в свою комнату. Через какое-то время он вышел оттуда с пакетом с книгами. — Я схожу в библиотеку. Не теряй меня. Кажется, это было последней каплей для Уэйда — Питер еще никуда не ходил один, он говорил, что без мужчины ему некомфортно и что только рядом с ним он чувствует себя спокойно. А сейчас он просто взял и ушел. Уэйд лишь надеялся, что не навсегда. Мужчина не пытался остановить Питера. Он понимал, что виноват перед ним. Как только входная дверь хлопнула, Уэйд завалился обратно на диван и стал смотреть в потолок глазами, полными слез. *** Вот уже почти месяц между ними гробовое молчание, перебиваемое редкими фразами. Питер не ходит показательно обиженным или еще как-то не демонстрирует свои чувства. Он ведет себя, как обычно, но все равно по-другому — меньше внимания уделяет Уэйду, все больше зарываясь в свои книги, отказывается от любого предложения. А еще он стал проводить почти все время вне дома. Уэйда радовало лишь то, что Питер всегда вечером возвращался домой, что он не пропадал молчаливо и бесследно. Уэйд стал чувствовать себя еще более одиноко, чем до появления в его жизни Питера. Он действительно по-новому ощутил ту тишину, что была в его квартире, когда никто не смеялся или плакал. Уэйд однажды попытался остановить Питера, когда тот в очередной раз решил уйти. Парень лишь замер в дверях, положив руку на дверную ручку. Он повернулся к мужчине, вопросительно приподнимая бровь. – Питти, может, ты останешься сегодня дома? Я знаю, что в твоей комнате стоит целая гора книг. Зачем тебе идти в это скучное место? Питер какое-то время молча смотрел себе под ноги, никак не реагируя на слова. — Я иду не в библиотеку. Знаешь, я тут познакомился с парнем, его зовут Нед. Он очень умный и рассказывает мне интересные вещи. — Питер бросил быстрый взгляд из-под челки. — А еще он знает, что я кукла. Я решил сразу сказать, чтобы потом он не расстраивался. Но он сказал, что ему пофиг. И после он просто ушел. Для Уэйда эти слова были будто удар ниже пояса. Мужчина даже пару раз выбрался с Логаном в зал. Там занимались, как говорил Уэйд, реальные мужики, которым было абсолютно наплевать на чужую внешность. Джеймс ходил сюда на регулярной основе, а Уэйд — только тогда, когда одиночество начинало приводить к суицидальным мыслям. По понятным причинам, он не был здесь с появления Питера. А сейчас мужчина выплескивал весь свой негатив на Логане. Благо, тот не был кисейной дамой, а сам мог надавать Уэйду так, что тот потом не встанет. Они занимались уже около получаса, и с Уэйда успело сойти уже сто потов, но он никак не мог остановиться. Мышцы приятно ныли, напоминая о тех временах, когда такие драки происходили чуть ли не каждый день. Мгновение, и Логан оказался на матах, придавленный сверху телом друга. Они оба тяжело дышали, но явно были удовлетворены. Или, по крайней мере, доволен был Джеймс — давно у них не было таких спаррингов. Лицо Уэйда же напоминало лицо чертовой куклы — безразличное, абсолютно пустое. — Блять, да ты уже затрахал со своей постной миной. — Джеймс раздраженно оттолкнул друга, вставая на ноги. — Ты можешь уже рассказать, что у вас там происходит? Уэйд повалился на маты, никак не реагируя на чужие слова. Он морально был опустошен. А еще он ненавидел себя за то, что все разрушил. Логан покачал головой, пытаясь поднять друга. Тот действительно ходил, как в воду опущенный, и даже без слов было понятно, что между ним и Питером что-то случилось. Все те разы, когда Джеймс бывал у них дома, он наблюдал будто бы обновленную версию Уэйда — он стал меняться под влиянием Питера. А еще, если бы Логан не знал, что Питер — кукла. Он ни за что бы на свете не поверил в это, настолько этот пацан был похож на человека. И Джеймс прекрасно видел, что между этими двумя есть какие-то чувства. Причем, взаимные. Но один из них был королевой драмы, а другой — слишком боялся признаться кому-то, что хотел быть человеком. Как говорится, все сложно. — Ладно, если не хочешь говорить, послушай меня. Я, черт его дери, ни на секунду не пожалел, что подарил тебе куклу. Да какая Питер кукла? Вот уж кто из вас двоих кукла, так это ты. Что твоя жизнь представляла последние пять лет? Ты просто сидел и гнил на диване, упиваясь одиночеством и жалостью к себе. Чтобы с тобой ни случилось, это не повод для самоуничтожения. Твои ожоги волнуют только тебя и тех людей, у которых реально нет мозгов. Остальным посрать. Разве Питер тебе это не доказал? Он же полюбил тебя, пустая твоя башка. И ты его. Но нет, мы будем устраивать сцены, чтобы что-то там доказать себе. А нахрена, ты себя об этом спросил? Я тебе уже говорил и скажу еще раз — отпусти себя, будь уже наконец счастлив. Иначе я тебя сам где-нибудь зарою. Ты мне уже все мозги выебал, говна ты кусок. Логан перевел дыхание. Уэйд же сидел и ошалело хлопал глазами, у него даже рот открылся от удивления.  — Вау. Это самая долгая речь, что я от тебя слышал. Особенно меня вдохновила часть про закопать. Вот это действительно было мощно, друг. Логан устало провел рукой по лицу. Ей-богу, он общался с ребенком. Неразумным, глупым, плаксивым ребенком. Но он понимал, что этому ребенку надо вправить мозги. — Тебе надо извиниться и просто нормально все объяснить Питеру. — Эй, а почему это я обязательно должен извиняться? Почему я крайний? — В голосе Уэйда было неподдельное возмущение. — Я тебя не первый день знаю, Уэйд. А Питер слишком правильный, чтобы кого-то обидеть.       Уэйд наконец поднялся с матов. Он подошел поближе к Логану и положил ему руку на плечо, долго смотря ему в глаза.       — А ты все-таки та еще сволочь, Логан. — Он сжал чужое плечо так сильно, что Джеймс невольно поморщился. — Но, черт, ты меня уел. Действительно мне нужно собрать яйца в руки и поговорить с ним. — Уэйд отошел, вставая в оборонительную позу. — Ну что, еще разочек?              ***              Питер сидел у себя в комнате, зарывшись в очередную книгу. Сюжет был интересен, но в голове у парня летали совсем другие мысли. Впрочем, как и всегда, когда он оставался сам с собой наедине.       Нед отвлекал его. А еще Питеру правда было с ним комфортно, но не так, как с Уэйдом. Нед был прикольным, он много шутил, но даже Питер понимал, что некоторые его шутки были довольно плоскими. А еще он был очень умным, и познакомил Питера с химией и физикой. И парень действительно очень заинтересовался этими науками.       Но чтобы не происходило за пределами дома, стоило Питеру только увидеть Уэйда, и все его мысли начинали крутиться вокруг мужчины.       Они нормально не разговаривали уже около полутора месяцев. И Питера это угнетало, он очень соскучился по шуткам мужчины, по его иногда дурацким историям. Просто соскучился по нему всему.       Но Питер почему-то не мог просто взять и подойти к мужчине, чтобы с ним поговорить. Он считал, что тогда это приведет к еще большему краху. Хотя, куда уж хуже.       На улице уже было темно, а Уэйда до сих пор не было дома. И Питер даже не знал, где тот мог быть, и позвонить Логану тоже не мог — сотовый Уэйд забрал с собой.       Питер откровенно стал переживать и уже собрался идти к соседям, чтобы попросить позвонить, но тут услышал, как входная дверь открывается.       Питер замер, прислушиваясь к звукам. Он боялся, что мужчина опять напился и сейчас просто ляжет спать, даже не зайдя к нему. Но через какое-то время парень услышал, как рядом с его комнатой раздались шаги.       Уэйда на какое-то время замер под дверью, а потом неуверенно постучался. Питер тут же уткнулся в книгу, делая вид, что очень занят чтением (он понимал, что ведет себя как ребенок, но ему было страшно).       — Питти, к тебе можно? — Дверь медленно открылась, пропуская мужчину в комнату. Он осторожно подошел к кровати, садясь на самый краешек. — Про что читаешь?       Питер задержал дыхание (да, в какой-то момент он понял, что может дышать и стал делать это рефлекторно, чтобы быть более похожим на человека), откладывая книгу и смотря на мужчину. Тот выглядел усталым, но он был определенно трезвым, да и не несло от него алкоголем.       — Это антиутопия. В ней люди забыли, как читать, и из-за этого будто превратились в манекенов. — Уэйд невольно вздрогнул от этих слов. — Но главный герой как-то нашел пленку, на которой учитель рассказывала детям про буквы и учила их читать. И он сам научился этому. И будто бы снова стал человеком**. Удивительно, правда?       Уэйд посмотрел на Питера — глаза у того горели, когда он рассказывал про что-то интересное ему. Ну разве у куклы могут быть такие глаза? Разве кукла может говорить так возбужденно и так активно жестикулировать?       Нет, так мог только человек.       — Действительно, удивительно то, как это похоже на тебя. — После этих слов Питер опять весь как-то потух. Уэйд тяжело сглотнул, он сегодня собрался с силами и не готов был отступать так просто. — Эм… Питти, я хотел тебе кое-что показать. Сходишь со мной?       Мужчина неуверенно улыбнулся, протягивая руку. Питер какое-то время размышлял, а потом положил свою ладонь на чужую. Уэйд тут же крепко сжал его пальцы, вставая с кровати и утягивая парня за собой. Сердце начало быстрее стучать.       Они молча вышли в подъезд, также в тишине поднялись на самый верх.       Уэйд заранее сходил сюда, чтобы взломать замок. Он жил в многоэтажке, и как-то давно обнаружил, что с крыши открывается замечательный вид на город и небо. А сегодня ночь была ясной, и звезды было видно замечательно, и мужчина решил, что это идеальный момент, чтобы выяснить, наконец, отношения.       Когда они вышли на крышу, Питер восторженно выдохнул. Он еще ни разу не был так близко к небу. И еще ни разу в своей недолгой жизни не видел такое прекрасное небо. Магазин всегда закрывали на ночь, и оттуда не было видно ночного неба. Конечно, когда они с Уэйдом ходили ночью в магазин, Питер разглядывал его, но еще никогда звезды не были так близко и никогда так ярко не сияли.       Уэйд же неотрывно смотрел на Питера. На то, как в его глазах, словно в зеркале, отражалось все это великолепие, на то, как восторженно он улыбался. И сердце Уэйда делало странные кульбиты.       Они до сих пор держались за руки, и, когда Уэйд сел на крышу, он потянул парня за собой. Питер послушно опустился рядом, не отрывая глаз от неба.       Мужчина лег на спину, и парень повторил его движение.       Они какое-то время продолжали лежать в тишине, наслаждаясь открывшимся видом и приятным ветерком, пробегающим по их лицам.       — Питти, я решил, что нам надо поговорить. Но подумал, что нечестно будет, если только ты будешь рассказывать свои тайны. Поэтому ты можешь спросить у меня что угодно.       Питер перевел удивленный взгляд на Уэйда. Тот все продолжал смотреть на небо, крепче сжимая чужую руку.       — Хорошо. Можно только, начнешь ты? — Уэйд кивнул в подтверждение. — Хорошо. — Питер отвел взгляд, в голове его вдруг образовался настоящий бардак. Он попытался привести мысли в порядок. — Расскажи, почему ты такой. То есть, мне неважно, как ты выглядишь, но ты из-за этого так переживаешь. Сидишь дома, никуда толком не ходишь. И, кажется, ненавидишь себя? Прости, если это было резко.       — А ты стал неплохо разбираться в людях, начитался этих своих умных книг. — Уэйд грустно улыбнулся. — Раньше я был спецназовцем, работал вместе с Логаном — он был командиром нашего отряда. Это было до того, как куклы в войне заменили людей. Нас закидывали в самые горячие точки, ведь наша страна в нас так нуждалась. На самом деле, им нужно было пушечное мясо. Как-то раз нас закинули в новое место, нам сказали, что там спокойно, и нам надо было вытащить всего лишь одного заложника. Но это была засада. Мы еле оттуда выбрались, но, как прощальный подарок, в нас кинули бомбу. Я прикрыл собой Логана, как никак, он был командиром. Было адски больно, и в какой-то момент я даже решил, что умру. Лучше бы это было так. — Питер испуганно дернулся — ему не нравились такие слова. — В напоминание я получил вот это вот счастье. — Он показал на свое лицо. — И друга, который ведет себя, как курица наседка.       — Я не думаю, что Логан до сих пор в твоей жизни из-за чувства вины, он и правда беспокоится за тебя. Так сильно, что подарил куклу.       Они снова погрузились в тишину. Питер переваривал то, что только что услышал. Да, он догадывался, что что-то такое и случилось с Уэйдом. Как мужчина и сказал, он стал лучше понимать окружающую реальность, спасибо за это фильмам, что они смотрели вместе, и его книгам. А еще Неду, с которым Питер поделился своими переживаниями.       — Я прочитал, что звезды — это души умерших людей, которые наблюдают за своими родными. Красивые слова. Но есть ли среди них души тех кукол, что отправились в утиль?       Слова Питера звучали глухо, Уэйду приходилось прислушиваться, чтобы что-то расслышать за шумом города, не смолкающем даже ночью.       — Твоя точно будет там, среди звезд. — Мужчина перекатился на бок, ближе в Питеру. — Я ведь правильно думаю? Ты больше, чем просто кукла. Ты умеешь чувствовать.       Питер перевел взгляд на Уэйда, натыкаясь на мягкую улыбку. Да, теперь была его очередь говорить.       — Я начал осознавать себя еще там, у мастера, но боялся выдать себя. Я думал, что таких дефектных кукол, как я, отправят на утиль. Но я так хотел быть человеком! — Питер эмоционально взмахнул рукой. — И поначалу я боялся слишком эмоционально реагировать на что-то при тебе. Но ты был не против — ты наоборот специально пытался рассмешить меня, вызвать какие-то чувства. И я был так рад, думал, что наконец-то стану больше похож на человека, что буду кому-то нужен. А потом ты сказал, что кукла не может разбираться в людях.       Питер невольно замолчал, когда в горле образовался комок. Говорить стало больно, а в носу и глазах защипало.       Мужчина не мог видеть эти слезы — ему самому становилось больно, поэтому он придвинулся еще ближе к Питеру обнимая его и стирая мокрые дорожки с щёк. Парень от этого громко всхлипнул и разревелся еще сильнее.       — Боже, малыш, прости меня. Я тогда так запутался в себе, начал что-то чувствовать к тебе и не мог понять, нормально это или нет. Я себя сейчас ненавижу. Прости.       Питер от слов мужчины даже перестал плакать, он вытер слезы, хлюпнул носом и, наконец, осмелился задать вопрос:        — Что-то… что-то чувствовать? Ко мне?       Уэйд зарылся рукой в чужие волосы, мягко поглаживая. Теперь слова давались ему с легкостью — он был готов признать свои чувства. И больше не бояться их.       — Ну да, я люблю тебя. Всего-то. — Все равно мужчине было немного неловко.       — Любишь? Как мужчина женщину? Как в тех фильмах?       — Ох уж эти условности — как мужчина женщину, как мужчина мужчину, как женщина женщину. Без разницы. Я люблю тебя, как человек человека.       Слезы готовы были политься ручьем. Все то, о чем мечтал Питер, сбылось. Он стал кому-то нужным, стал для кого-то самым важным человеком. И он тоже обрел того, в ком нуждался больше всего.       Они долго смотрели, не отрываясь, в глаза друг другу. Уэйд неожиданно поднялся на одной руке, нависая над парнем и загораживая собой небо, но Питер не был против — он готов был смотреть на Уэйда целую вечность.       — Малыш, можно я попробую кое-что? — И мужчина наклонился ниже.       Питер задержал дыхание, согласно кивая и закрывая глаза. Через мгновение он почувствовал на своих губах тепло.       Уэйд осторожно прижался к чужим губам, а когда не встретил какого-либо сопротивления, придвинулся сильнее. Они просто соприкасались губами, наслаждаясь этим чувством.       Через какое-то время Уэйд отстранился. Питер смотрел на него влажными глазами, и в них плескалось удивление.       Он зачем-то прижал руку к своей груди.       — Сердце так сильно бьётся. — Питер только сейчас понял смысл своих слов. — Уэйд, оно бьётся! Бьётся! Раньше такого не было. Боже!       Дыхание, только недавно пришедшее в норму, снова сбилось.       Уэйд не мог поверить своим ушам — даже дети знали, что у кукол нет сердец. Мужчина положил свою руку поверх чужой, чувствуя, как сильно и быстро бьется чужое сердце.       В этот момент даже у него навернулись слезы — все, что сейчас происходило, было каким-то чудом.       Питер счастливо рассмеялся, начиная покрывать лицо мужчины, что до сих пор был будто в трансе, мелкими поцелуями, напоследок прижимаясь долгим поцелуем к губам.       — Уэйд, я так тебя люблю, боже, как же люблю. Спасибо тебе.       И он крепко обнял мужчину за шею, валя его на себя и наслаждаясь, как его сердце бьётся в унисон с сердцем Уэйда.