Печенья не жди!

— И почему этот парень захотел именно такой подарок? Неужели нельзя попросить что-то попроще? — вздыхает Ким, когда порошок достигает своей цели и ручка окна поворачивается, пускает в тепло.       Чондэ бесшумно приземляется на мягкий ковер и стряхивает маленькие грудки снега с пальто. Ничего не остается делать, кроме как выполнить желание Бёна, каждый же заслуживает на праздник.       Ступать приходится осторожно, хотя маленький ночник в форме кота помогает увидеть препятствия на пути, переступить их или обойти. Может, если бы это не были игрушки-пищалки для корги, который мирно сопит у ног хозяина, Дэ не пришлось так заморачиваться, но увы.       В последний раз, погладив письмо во внутреннем кармане пальто, поймав мысль о том, что эта сцена чем-то напоминает спящую красавицу немного, Чондэ мягко касается щеки губами и закрывает глаза.       За этот год Бэкхён заметно улучшил свою прицельность во сне, ведь «подарок» не только ударяют ладонью по виску, а еще и отталкивают с грохотом на пол. Парень подскакивает на кровати и явно в неприятном удивлении смотрит на гостя, щипает себя за руку. — Ты?!       Середина мая жаловала прекрасной солнечной погодой и высокой отметкой температурного столбика, что вызывало еще большую сонливость у парня, который провел всю ночь за игрой в Overwatch. Еще и лекция супер-нудного-препода с монотонным голосом добила Бэкхёна и он был совершенно никакой, хотя, как правило, во время обеда всегда оживал. Но не в тот день. — Кёнсу-у-я-я, — жалобно потянул студент, царапая ручкой по бумаге буквы чуть ли не с закрытыми глазами. — Я не буду твоей подушкой. — Ну будь человеком, иначе не получишь подарка на Рождество. — Ложись на парту и проспись, задрот, — Бэкхён хнычет от жестокости друга, но утыкается носом в локтевой изгиб и быстро проваливается в сон.       Если быть честным, До уже порядком подзадолбала одержимость Бёна рождественской тематикой, постоянные упоминания Чондэ с Сехуном и уже двадцатый вырванный листок из его альбома на письмо Санте, который с огромной долей вероятности тоже полетит в урну. Да о каком письме может быть речь, если на улице весна? Зачем так рано?       И Кёнсу, честно, человек не жестокий, да и шутить над другими не любит, пакостить тоже, но сейчас хочется отомстить за все потраченные нервы, поэтому он без угрызения совести дописывает вместо Бэкхёна желание, аккуратно складывает письмо в конверт и в конце учебного дня любезно напоминает другу, чтобы тот не забыл забежать на почту. — Всё нормально? — слышится за дверью сонный голос матери и Бён выпучивает глаза. — Да-да, я просто упал во сне с кровати, не переживай. — Ладно, будь осторожнее.       И оба парня облегченно выдыхают. Лишние свидетели никому не нужны, а избавляться от них совсем не хочется. Бэкхён возвращается к прошлогоднему «Санте» и всем своим видом показывает, что готов убивать, если тот не объяснится. — Это что сейчас было? — Твой подарок? — Что? Я же загадал коллекционную фигурку, — Чондэ будто знал, что так будет, поэтому отдает Бёну письмо с кучей марок, которое тот бросил в почтовый ящик. Его выражение лица меняется до неузнаваемости, когда он дочитывает. — Получилась весьма неприятная ситуация. Последние слова написал мой друг. У нас почерк похожий. — И что теперь делать? — Ким вжимает шею в плечи и мысленно готовится к худшему. — А что ты планировал? Надеюсь, не просто сидеть в моей комнате до рассвета, — хмыкает студент и скрещивает руки на груди. — Ну, есть кое-что, но тебе придется тепло одеться. На улице немного ветрено.       Бэкхёну дважды повторять не надо, он всегда быстро собирается, если вспомнить, сколько раз пропускает будильник и опаздывает на учёбу. Только грозно зыркает на Чондэ и говорит отвернуться, пока переодевается. А он и не против, у него вон появилось занятие в виде пухленького щенка, что радостно бегает возле незнакомца и явно напрашивается на то, чтобы его погладили. Хозяин только фыркает, питомец обычно так не радуется новым людям. — Ты же не думаешь, что я буду прыгать со второго этажа? — скептически выгибает бровь Бэкхён, стоя возле окна. — Конечно, нет. Вспомни прошлогодний шарик, — вырывается смешок у Чондэ, пока он посыпает этого взрослого ребенка пыльцой.       И если взять во внимание тот факт, что Бэкхён никогда не был сорвиголовой, по деревьям не лазил, от собак не бегал, руки ноги не ломал, со второго этажа не прыгал, то перспектива в возрасте за двадцать сломать что-то его совсем не радовала. Наверное, излишней безопасности он у Кёнсу поднабрался, будь ты проклят, противный коротышка.       Кима отправляют первым, чтобы посмотреть, точно ли это безопасно и если что, чтобы тот поймал жертву возможного обмана. Приходится потратить около пяти минут сидения на корточках, чтобы, наконец, набраться смелости, опустить ноги с подоконника и оттолкнуться от него. Падать головой вниз не только страшно, но и опасно, когда ты набираешь скорость, когда воздух режет лицо. Но ни первого, ни второго не происходит, а Бэкхён всё равно кривится с закрытыми глазами, пока ноги не касаются земли. И даже как-то без разницы, что помог ему приземлиться Чондэ, поймав под руки.       Удивительно, как всего за полчаса можно успеть полетать с помощью магии, покататься на такси и добраться до главной ёлки в такой короткий промежуток времени. А ведь обычно дорога занимает не менее пятидесяти минут. Снова колдовство?       Но стоит признать, что развлекательная программа оказалась невероятно насыщенной. Огромная территория, полностью заставлена маленькими-домиками с горячей едой и напитками, что так и манят своими запахами и теплом, большая горка, с которой можно спуститься с помощью крепкого резинового надувного круга? Как до этого вообще додумались? Затем они пошли к локации с ледяными скульптурами и Бэкхён не упустил возможности вальяжно расположиться на троне, будто тот создан специально для него. Еще они побыли на экскурсии в «Дом Санты Клауса», где Чондэ со всех сил держал себя в руках, чтобы не вспылить и не начать рассказывать, как всё на самом деле, а Бэк всё подшучивал и провоцировал знакомого, откровенно и громко смеялся до боли в животе.       Конечно же, парень не может упустить ни единой фотозоны, что разбросаны по всей территории, и Чондэ приходится подрабатывать фотографом за бесплатно, чтобы удовлетворить придирчивого эксперта. И если честно, оживленность города даже ночью никогда не удивляла Бэкхёна, но эта ярмарка заставила восхищаться своей насыщенностью, не смотря на позднее время суток, да и людей было более чем достаточно, а музыка из динамиков на фонарных столбах добавляла атмосферности.       Осталось, кажется, совсем немного времени то того, как придется покидать это чудное место и ехать обратно домой. Совсем не хочется, но всё хорошее когда-либо заканчивается, этого не стоит забывать. Они сидят на одной из небольших качелей, в руках у каждого по стаканчику глинтвейна, а Бэкхён потребовал еще накормить его мясом. И Дэ не может отказать, праздник же. — Знаешь, мы облазили практически всю местность, — Ким закинул голову на спинку качели и как-то мечтательно говорит в небо. — Я не чувствую своих ног, но это было потрясающе. Вынужден признать, мне понравилось. Спасибо, Дэ, — говорит с набитым ртом студент, повернувшись к собеседнику. Каким бы он ни был противным, а благодарить людей он не стыдился. — Но мы не побывали на катке, — Бэкхёна передернуло. — Нет. — Почему? — Я не умею кататься и стопроцентно сломаю себе что-то. — Я тебя научу!       Это немного странно. Такое рвение помочь безнадежному человеку освоить практически бесполезное занятие просто потому что? Все родственники Санты такие дивные? Чондэ, который обычно шутит глупые шутки и звонко смеется, который ни разу за всю ночь не настаивал на чем-то и только ходил на поводу у хотелок Бэкхёна, сейчас решил показать свою упертость.       Бэкхёну стыдно, что он не способен дать ему отпор, соглашается. Стыдно, когда не может нормально справиться со шнуровкой на коньках и перед ним садятся на колени, чтобы помочь. Стыдно, когда он еще не успевает выйти на лёд, а уже падает на пол и приходится обижено прикусить губу, дабы не послать всё к чертям собачьим. И особенно стыдно в тот момент, когда он боится переступить с твердой поверхности на скользкую, хотя даже маленькие дети пускай и падают, но продолжают пытаться двигаться. — Эй, всё в порядке. Это нормально — не уметь чего-то, — Ким опять улыбается своей очаровательной улыбкой и находится на темной стороне (льде). — Может, используешь эту свою магию? — неуверенно ворчит Бён и смотрит в пол. — Айгу, но так же не интересно. Давай, я от тебя никуда не денусь. Будешь держаться одной рукой за бортик, а второй за меня. — Поймаешь? — Обещаю.       Бэкхён соглашается заново учиться ходить. Вернее, скользить на этом изобретении Дьявола. Ходить как пингвин не получается, ноги разъезжаются в разные стороны и откровенно говорят, что если парень продолжит в том же духе, то обязательно встретится носом с горизонтом. Он уверен, что теперь настала очередь Чондэ злорадствовать и смеяться, но у того ни тени чего-то подобного на лице нет. Ким искренне переживает и старается помочь сначала стоять, а потом и поехать на своих двух, пускай с бортиком и своей рукой. Но ведь у Бэкхёна получается!       Всё же, падения избежать не удалось и Чондэ благополучно служит Бэку подушкой безопасности, еще и умудряется смеяться, за что получает в качестве добавки щелбан. Собрав всю вселенскую силу, мощь, храбрость, Бён решается отпустить бортик и ухватиться за обе руки Дэ, едва ли не ультразвуком повторяя «только держи меня, только держи меня». И ведь держут. Надежно, медленно, но ведут за собой и не перестают хвалить, подбадривать.       Даже спустя час, когда волей-неволей Бэкхён научился относительно твердо стоять и кататься на коньках, его руку не отпустили.       Крепко держат и в тот момент, когда приходится оторваться от земли, чтобы попасть обратно в комнату на рассвете. Хотелось бы через дверь, но слишком рискованно. Зато, сколько радости, когда Бён может припасть всем телом к пушистому ковру и обнимать своего крошку, преодолев опасность! — Чондэ, мы сможем видеться только раз в год? На Рождество? — как-то даже для самого себя звучит грустно голос. — С чего ты взял? Я работаю с восьми до пяти, суббота и воскресенье выходной, — он пожимает плечами. — Совсем как у людей? — А у кого еще? 364 дня в год я живу как обычный человек и только в один помогаю Сехуну. Ты думал, что я чуть ли не сутками напролет читаю письма и делаю игрушки на фабрике? — Ну, вдруг, — дует губы Бэкхён, а гость только хихикает. — Мне пора идти, — Чондэ раскачивается и поднимается с кровати, подходит к окну. — Но как мы свяжемся? — Увидимся в понедельник в пекарне, тогда я и возьму твой номер телефона. — Почему не сейчас? — Так не интересно, Бэкхён-а. Кстати, жду в следующем году свое печенье.       На прощание Чондэ целует своего взрослого ребенка в макушку и выбирается в окно так и не услышав, что печенье он получит в понедельник вместе со щелбаном. Но последнее это не точно.