Ты была плохой девочкой

1996 год. Сочельник. Сара очнулась за большим обеденным столом. На бордовой скатерти, как и тогда – десять лет назад, расставлены приборы и несколько канделябров с кривыми растаявшими свечами, которые, кажется, еще больше напоминали об уродстве хозяина и его «чудиков». Вся еда, стоявшая на столе, кишела червями. Они суетливо копошились, заставляя двигаться даже золотистую корочку на «аппетитной» рождественской индейке. Везде развешены гирлянды, которые яркими вспышками – врагами эпилептиков, меняли цвета. Запах еловой хвои пытался перекрыть обычную для этого цирка смесь пота, гнили и помета. «Ножей нет. Предусмотрительно», – подумала О’Нил. Девушка хотела встать с кресла, но руки и ноги были привязаны серебристой мишурой к нему. В отчаянных попытках освободиться, она завалилась набок и ударилась виском о холодный пол. Противный звон в ушах и металлический привкус во рту – результаты падения. Сара лежала, тихонько всхлипывая и наблюдая за рядом снующими крысами и пауками. Вдруг за спиной послышался шелест ткани: – Ох! Ну, что же ты, дорогая! – Человек медленно подошел и поднял стул вместе с девушкой. Сев на корточки перед ней, он старательно стал приводить в порядок внешний облик гостьи: утер ладонями слезы и вытащил сено из растрепанных волос. – Отпусти меня, – умоляюще прошептала О’Нил, сглатывая ком в горле. – Надеюсь, ты не против красного? Я решил, что в этот день стоит отойти от классического черного, – будто не слушая девушку, произнес Человек и поправил замявшееся кружево на корсете. Страх и гнев стали смешиваться, превращаясь в неукротимый смерч эмоций внутри девушки. В отвращении она дернулась, чтобы прервать контакт его руки с собой, со стороны выглядевшим каким-то извращенно-интимным. – Отпусти меня! – взвизгнула она, уже наплевав на попытки самой отвязаться от стула. Мужчина достал из кармана маленькую веточку омелы и повесил над головой Сары. – Даже не думай! – прорычала девушка, внимательно наблюдая за каждым движением Человека. Но он все еще продолжал ее игнорировать. – Ты часто вспоминаешь нашу ночь? – шепотом спросил мужчина, наклонившись к самому уху девушки. Глянцевый прохладный нос маски прошелся по шее до самой ключицы, вызывая предательский поток мурашек, который не остался незамеченным. – Я тоже часто ее вспоминаю, – мужчина осторожно накрутил на палец локон золотистых волос, продолжая хищно разглядывать повзрослевшую О’Нил. – Я не понимаю, о чем ты говоришь! – дернула головой Сара и отвернулась от Человека, скрывая тем самым легкий румянец на щеках, вызванный ностальгией по всей произошедшей между ними грязи. – Ц-ц-ц… – мужчина снял маску и откинул ее в сторону. – А врать нехорошо, Сара. Ты и так уже в «Черном списочке» у Санты. – Заканчивай уже свои шуточки! Что тебе нужно?! – девушка вскинула гордый подбородок и снова посмотрела на мужчину. Глаза ее расширились от удивления. Человек задорно смотрел на нее пронзительными голубыми глазами, светлые волосы мягкой волной обрамляли гладкое лицо, а хищная улыбка играла во все тридцать два, наслаждаясь реакцией девушки. – Я хочу как и тогда, десять лет назад, просто поужинать с тобой, – мужчина легким движением руки налил в хрустальный бокал красное вино. – Сегодня сочельник. Даже истинное зло не захочет праздновать Рождество в одиночестве. – Пф! Хах! – прыснула Сара на последние слова. Человек резко повернулся и поднял правую бровь. – Не вижу ничего смешного, Сара. Знаешь ли, в канун такого мистического праздника Человеку нужен человек. Темные силы в эту ночь станут особенно сильны, и зло выползет наружу, – он ласково провел большим пальцем по нижней губе О’Нил. – Даже ты не сможешь сегодня сдержать своего демона внутри… «Бом!» – послышалось где-то за спинами этих двоих. Человек наклонился к сидящей Саре и приблизил свое лицо к ее, крепко держа за подбородок рукой. – Раз, – прошептал мужчина, обдавая дыханием нежную кожу. – Нет! – только успела пискнуть О’Нил, прежде чем нежные женские губы были накрыты мужскими шершавыми от облезлой кожи и засохших кровавых трещинок. «Бом!» Тихое мычание от удовольствия вырвалось из груди нахального мерзавца. Девушка старательно пыталась вырваться, чтобы разорвать отвратительный поцелуй. «Бом!» Человек с силой сжал челюсть хрупкой девушки, оставляя её попытки тщетными. Сара укусила его за нижнюю губу, и легкий металлический вкус крови проник и растекся по всему языку. Это действие вызвало у мужчины только улыбку. «Бом!» Маска впился в сладкие губы с новой силой, развозя кровь из ранки на губе по нежному подбородку. «Бом!» Постепенно Сара сдалась и разжала губы, чтобы горячий чужой язык проник и сплелся в страстном танце с ее.

(Вы кормите своего внутреннего демона) «Бом!» Мужская рука ослабила хватку. Мужчина резким движением разорвал мишуру, оплетавшую тонкие запястья. Девичье сердце яростно билось о грудную клетку, заставляя дыхание сбиваться еще сильнее. «Бом!» Человек, не разрывая поцелуя, наклонился и порвал шуршащие путы на длинных бледных ножках. Плотный фиолетовый туман окутал разум блондинки, заставив мысли предаться забвению. «Бом!» Обвив освобожденными руками чужую шею, Сара надеялась еще сильнее прижаться к его телу, вызывая сквозь поцелуй лишь самодовольную усмешку на губах Человека. «Бом!» Одним движением разгоряченный мужчина смел все стола. Вилки и ложки с противным лязгом ударились о пол. Тарелки разлетелись на мелкие и крупные осколки. «Бом!» Он властно усадил О’Нил на край стола, а сам встал между ее ног, бесстыдно покрывая поцелуями изящную шею. Бывшая пленница яростной хваткой вцепилась в мягкие волосы, направляя голову любовника снова к своим губам. «Бом!» Сильные руки без лишних промедлений задрали многочисленные юбки платья. Послышался легкий треск рвущегося кружева трусиков и глухой звук спавших черных брюк. «Бом!» Не спрашивая никакого дозволения, совратитель вошел во влажную и разгоряченную Сару, зародив в ее груди громкий стон, сорвавшийся с губ. – Двенадцать! – прохрипел Человек в щеку девушке. Губы растянулись в хищной ухмылке.

(Вы значительно кормите своего внутреннего демона) Неистово и яростно, не позволяя ей вздохнуть глубже, он входил в нее, заставляя на каждый толчок отзываться прерывистым звонким выдохом. – Вот… я… и снял…с тебя… Сара… маску! – сквозь зубы рычал мужчина. Щеки О’Нил горели, она через силу заставляла себя смотреть ему прямо в глаза, бороться с желанием прикрыть свои и отдаться во власть нахлынувших чувств, было уже невозможно. Скатерть под ней уже почти съехала на пол, утягивая за собой остатки приборов со стола. Девушка нервно пыталась найти чистое место, чтобы облокотиться, но попытку постиг крах. Она откинулась на спину, наплевав, что под ней оказалось блюдо, наполненное отвратительным склизким месивом из еды и червей. О’Нил закатила глаза, длинные пушистые ресницы затрепетали от удовольствия. Сара сдалась. Мужчина с гордостью наблюдал за ее реакцией, только сильнее вжимаясь в любовницу и наслаждаясь такими сладкими, пошлыми звуками, смешивающимися с ее стонами. Резким движением он разорвал плотную ткань корсета и юбки, освобождая нежную кожу трепещущего тела для новых поцелуев. Внезапный ветерок ласково прошелся по оголенной коже, заставляя ритмично вздымающуюся грудь и живот покрыться мурашками. Закинув ее ногу себе на плечо и опершись на стол, Человек стал медленнее, но глубже входить в женское тело. Шершавыми губами он поймал сосок и горячим, влажным языком стал дразнить Сару, заставляя ее всхлипывать от наслаждения. О’Нил нервно шарила по столу, чтобы схватить что-нибудь: ногти оставляли уже кровавые царапины на маленьких ладошках. Но на пути были лишь остатки тошнотворного ужина. В попытках ухватиться за нее, она тревожила копошащихся червей, те в ответ тут же стали ползти вверх по предплечью, оставляя после себя влажные дорожки. Эмоции смешались в неповторимый коктейль, состоящий из омерзения к тварям, уже добравшихся до ее волос и кожи, горячего тугого узла в низу живота, отдающего сладкой истомой по всему телу, и непонятного адского наслаждения от снятых масок, и вылились в яркий оргазм.

(Ваш внутренний демон насытился) Все мышцы были напряжены и болели, как от тренировки после долгого перерыва. Перед глазами взрывались звездочки, спина выгнулась навстречу очередному крышесносящему толчку. Внутри все сжалось, замедляя безумные движения Человека. Мужчина с хищным рыком, схватил ее за плечи и сильными рывками стал насаживать на себя, последними движениями насилуя обмякшее женское тело. А после кончил в нее. Он устало положил голову Саре на грудь, вслушиваясь в обеспокоенное биение сердца. – Ты снова доказал, что я была бы прекрасной злодейкой, – дрожащим голосом произнесла О’Нил. В ответ лишь послышалось глубокое самодовольное хмыканье. Сара гладила влажные от пота русые волосы, то и дело зарываясь в них пальцами и царапая ноготками кожу головы Человека. Сколько бы они лежали в этой развратной позе, пока ползучие твари покрывали их разгоряченные тела – неизвестно. Мужчина поднял голову, она тут же открыла глаза. Перед ней было изуродованное пламенем лицо. Багровые шрамы от ожогов покрывали каждый сантиметр кожи, но глаза остались прежними. Хитрые, самодовольные и голубые, теперь они смотрели на нее с нескрываем восхищением. – Счастливого Рождества, Сара, – и темная пара снова слилась в извращенном поцелуе, в объятиях давя и размазывая по телу на себе червей.

(Ваш внутренний демон вырвался наружу)