Розовый

Свадьбе короля и королевы Камелота быть уже ночью. Подготовления превратились в производственный бардак. - Я не позволю тебе ставить эту графоманию из непонятного самолюбования и отвратительной постановки! Какое это вообще имеет отношение к свадьбе? Агата Судорожно перечеркивала целые строки на скрепленных переплетом листьях бумаги и тихо возмущалась: - За что мне такое счастье? У нас же была Леди Гримлейн, это она должна этим заниматься. Где она вообще? Я уже несколько дней ее не видела. Леди Гримлейн, тихо, бесконфликтно, никому ничего не говоря, ушла одной ночью. Чуть ли не в слезах. - А ну верни! - Филип потянул за край, но Агата схватилась мертвой хваткой, и в итоге вся пьеса разорвались на две части. Неожиданно дверь распахнулась и в зал вошла Королева. Сегодня она была особенно хороша. Голубое платье с зауженной талией сочеталось с цветом глаз. В волосы был воткнут искуственый цветок, изображающий желтую линию. Королева покровительственно улыбнулась: - Что у вас случилось? Филип только отвернулся. Лицо Агаты же чуть смягчилось. Она перестала сидеть в позе Мыслителя, но ничего не сказала. - Ладно, не хотите говорить - не нужно - Беатрис подняла пьесу с пола - я подслушивала. - Здесь нужно переписывать все до единого! А актер?... - Агата, я понимаю, что ты хочешь помочь, но все же оставь на пока свою критику. Пьесу все равно уже не переделаешь, так что будь что будет. - Я делаю это для твоего же блага. - Да не умру я же в конце концов. - А вот это можно оспорить. Его пьеса при вызывает такие эмоции страх, гнев, боль, разочарование, шок одновременно. Особенно чувствительный человек может не справиться с такой нагрузкой на сердце и умереть... Агата бы продолжила говорить, но Беатрис положила обе ладони на ее лицо, приказывая замолчать. - Вообще я написала немного стихов... Не хочешь послушать, раз уж мы здесь? Только это личное. Беатрис вежливо отдала Филипу его несчастную пьесу. Он только фыркнул. На секунду какая-то яркая вспышка пронзила тело. Не болью но ощутимо, как холодной водой. Послышался вскрик. Тедрос, словно по наитию, знал, куда ему идти. Не нужно было быть гением, чтобы примерно понять, что только что произошло. Филип лежал на полу, в нескольких метрах от него - книга заклинаний. - И что ты хотел сделать? Вызвать Сатану? - Нет. Вытащить Эскалибур. Филип очнулся с мокрой тряпкой на лице, которую он тут же раздраженно скинул. - Если ты умрешь, я принесу розу на твою могилу. - Если я умру, ты тоже умрешь, поскольку наша магия взаимосвязана. А я чувствую себя прекрасно, дай мне встать. - Все равно будет лучше, если ты не будешь присутствовать на свадьбе. Мало ли что может случиться. - Не переживай, тебе еще смотреть мою четырехчасовую пьесу. - Боже, нет. - Беатрис сказала, что она не так уж ужасна. - Беатрис хорошая королева. Лучше, чем я король. Они договорились обо всем на четвертом курсе. Беатрис станет королевой Камелота. Агата будет жить в замке как служанка. Филип не был всегдашником, но так эта история становилась только претенционзнее. Король и его советник - как этакий симбиоз Добра и Зла. Филип вдруг хмыкнул. - А ты знаешь, что леди Гримлейн ушла? Сказала, что меня не выносит. - Единственное, за что я могу тебя поблагодарить. - Это почему так? - Филип заправил ему выбившуюся прядь за ухо. - После коронации газетчики только и делают, что пытаются очернить мое имя. И пишут...всякое. - А я их найду! Найду и отправлю на казнь, за клевету! - и его притянули за рукав и попытались поцеловать. - Нет, стой! - Тедрос оттолкнул его - меня он... немного смущает. Тедрос указал на статую с выеденными глазами, которая мрачно смотрела невидящим взглядом. Филип глухо усмехнулся в его плечо. Тедрос попросил снести статую отца. Прошлое нужно отпускать.