Свадьба лучшего друга

- Гриша, ну как так?! Ребенок из детского дома? И когда ты собирался мне об этом сказать?! - Алена редко выходила из себя, но сейчас у нее не было шансов сохранить спокойствие. - Да я не думал, что тебя это так возмутит, это же... Ну хорошее дело...-Неизвестно почему Гриша оправдывался. - Какие сырные палочки?! Ты что нарочно?! Чтобы показать, что я - владелица кафе - не умею готовить?! - Алёнушка, не передергивай, ну это ж просто глупый конкурс. - Измайлов хотел было обнять невесту, но вовремя понял, что ещё рано. Он знал Алёну гораздо лучше, чем она его, как выяснилось, и понимал, что лучший выход для него сейчас - молча потерпеть истерику, Смирнова быстро отходит. Алёна металась взад-вперёд по кухне своего кафе, рукава её платья красиво развевались, делая её похожей на мотылька, который упрямо бьётся о стекло Гришиного понимания. Вроде бы совсем близко, вроде бы все видно, как на ладони, но недостижимо, сколько не бейся. Пробиться там могла только такая пуля, как Рыбкина. -Эта нахалка ещё все время тебе что-то маячила! Вы что сговорились про эту лошадку?! - Да я понятия не имею, как она угадала! Володя же говорит, она - ведьма! - Это все потому, что ты все свое время проводишь на работе. И тебе даже некогда рассказать мне, какой твой любимый цвет. Мне так хочется проводить с тобой больше времени, гулять вместе вечерами, вместе готовить ужин, съездить, наконец, в гости к моим родителям... - Алена быстро выпустила пар и теперь говорила спокойным, усталым и расстроенным голосом. В чем-то она была права. Гриша, действительно, уделял ей минимум внимания, с утра до ночи на любимой работе, а иногда ещё и ночью, а в те редкие минуты отдыха дома мысли все равно о делах - любая девушка давно закатила бы скандал. Разве что, кроме той, которая сама на такой же работе. Измайлов поймал момент Алениной слабости, и с ободряющей улыбкой заключил её в объятия, поглаживая рукой по мягким локонам с приторным ароматом. -Ты моя невеста, а какой у меня любимый фильм не так уж важно по сравнению с этим. Давай не будем портить вечер, пойдем лучше танцевать. Как мало нужно было Смирновой, чтобы оттаять, да и, действительно, праздник же. - Хорошо, - надула она свои пухлые губки. - Только обещай мне, что к нашей свадьбе мы подготовимся, и больше такого позора не будет. - Девушка мило улыбнулась и ласково прижалась к груди Гриши, обхватив его руками за талию. Измайлов до черных пятен в глазах сжал веки и стиснул зубы до боли, беззвучный крик оглушил его изнутри, невинная маленькая фраза, а столько в ней смысла - Алёна хотела узнать о нем, не для того, чтобы знать и понимать его, а чтобы это достаточно романтично и красиво выглядело со стороны. Как они докатились до такой жизни?! - Хорошо, милая. - Гриша выдавил из себя улыбку. Пойдем, потанцуем. А то нас все потеряют. Эмоциональный диапазон Измайлова всегда отличался широким размахом, и сейчас ему были доступны почти все грани ощущений - от злости на Алену за её позёрство, желания всё-таки спасти вечер, жалости к своей невесте, она ведь так старается, и впрямь не виновата, что он ей о себе не рассказывает, до чувства вины, что рассказывает это все он Алисе. Да ещё и эта её спина! Решив разобраться с недопониманием в его будущей семье как-нибудь потом, а вину загладить уже сейчас, Гриша все свое время отныне посвящал Алёне. Танцевал, обнимал, не выпускал её руку из своей, участвовал в дурацких конкурсах, наигранно позировал с ней для фотографий, даже кормил десертом с ложечки. Только изредка получая тупые удары где-то глубоко в груди, когда натыкался глазами на все более угасающий взгляд таких родных и совсем ещё недавно живых карих глаз. Алиса весь вечер часто уходила курить и любезно отвергала многочисленные предложения потанцевать ( а чаще руки и члена) от знакомых и незнакомцев. Через некоторое время девушка просто начала отвечать, что она лесбиянка, чем хоть немного вернула Гришино настроение. Во время массовой фотосессии Рыбкина просто осталась сидеть на месте, она ведь раз пятнадцать уже "невзначай" слышала что-то вроде "вульгарно", "испортит все фотографии", " неуважение", "татуха как у зэка" и прочие любезности, которыми Алёна с подругами обменивались, стоило только Измайлову на секунду отлучиться. Не то, чтобы самолюбие Алисы было так легко задеть, просто девушка понимала, что война здесь никому на пользу не пойдет. Она действовала по давно проверенной схеме - забила болт. На улице давно стемнело и банкетный зал ресторана выглядел ещё более празднично и нарядно, подсвеченный миллионами ярких лампочек.Танцы преобладали медленные, а гости разделились на мелкие группки. Ведущий решил, что самое время взбодрить толпу, и запустить, наконец фейерверки и пригласил всех выйти во внутренний дворик. Обрадовавшиеся новому витку веселья люди заторопились протиснуться в маленькие двери кафе, образуя самое настоящее столпотворение. Алёна первой убежала на улицу, чтобы без её ведома там что-нибудь не пошло не так. Здравомыслия Измайлова хватило, чтобы оставаться внутри до последнего с намерением выйти потом спокойно, не рискуя получить по ноге каблуком от завуча Елены Никифоровны. Наконец, когда все жаждущие зрелищ покинули заведение, Измайлов уже хотел было выйти, но почему-то обернулся. В самом дальнем углу зала сиял крохотный светлый лик "его самого близкого друга". Гриша снова вспомнил те строки, которые сочинились у него сегодня сами собой. Алиса умиротворённо сидела на своем месте, не двигаясь, и даже как будто не дыша, её белое личико, казалось, светилось в интимном полумраке. - Ты постигаешь дзен? Девушка только улыбнулась уголком губ. - Алис, ты чего здесь? - Спросил Измайлов неожиданно нежным для них обоих тоном. Девушка встала и подошла к окну рядом с тем местом, где стоял её начальник. - А зачем туда идти, там холодно, а здесь тепло. Отсюда все прекрасно видно. - Рыбкина тихо положила ладони на подоконник и, не взглянув на Гришу, стала смотреть в окно, за которым по ночному московскому небу уже вовсю рассыпались миллиарды маленьких вспышек. Гриша с интересом глянул на свою коллегу, а отвернуться обратно уже просто не смог. Огромные, широко распахнутые глаза Алисы отражали каждую светящуюся точку пылающего в небе салюта, огоньки вспыхивали в самом её зрачке, а потом завораживающее рассыпались по длинным ресницам и падали на щеки. Такие гипертрофированно красивые глаза Измайлов раньше видел только в японских комиксах, и вот они сейчас перед ним, таят в себе неуловимые мысли своей хозяйки. Свет с улицы золотой линией подчеркивал профиль девушки, изящно огибая нос, выразительные губы и смелый подбородок. Восхитительно красиво. - Алис...- хрипло начал Гриша. - Как ты угадала про лошадку? Ты же не могла этого знать. - Откуда-то знала. - ответила та, не отрываясь от созерцания фейерверка. Алиса, видимо, решила совсем добить Измайлова сегодня. Всего два слова, а сердце парня сжалось и стало медленно падать куда-то вниз, скользя по ребрам и оставляя мучительный кровавый след. Как же Рыбкина была права тогда давным давно, когда он впервые услышал от нее эту фразу. Она, действительно, откуда-то знает. Гриша вскинул голову вверх, пытаясь уложить в ней весь ворох сегодняшних дум и чувств. -Алис, а угадаешь...ммм... Какой мой любимый запах? - Гриша решил в последний раз проверить свое шестое чувство, которое сейчас изо всех сил звонило ему в колокол, пытаясь сказать, что что-то не то в его жизни происходит. -Пфффф, - девушка закатила глаза, - чего тут угадывать, я знаю. Запах краски из принтера...А ещё ты любишь взять стопку свеженапечатанных листов, свернуть их в трубочку, обхватить руками, они ведь такие теплые, и вдыхать аромат свежей краски. Повисло молчание. Гриша не знал, что сказать. Не знал, стоит ли вообще что-то говорить. Откуда-то она знает. Ещё секунда и он не удержится. Слишком близко, слишком тихо, слишком хочется. Но нельзя. -Кхрм, - попытался он избавиться от кома в горле, - возвращаются все. Лучше нам....- слова парня заглушил галдеж ввалившейся в зал толпы. Измайлов успел потеряться в ней, прежде чем его невеста переступила порог. Алиса так и осталась недвижимо стоять у окна. Когда проветрившаяся толпа разбрелась по залу, ведущий снова приступил к своим обязанностям: -Внимание дорогие гости! А теперь у нас поэтический конкурс! Тот, кто придумает самое лучшее поздравление для молодоженов в стихах, получает супер-приз - шикарный ужин на двоих в нашем ресторане! -Гриш, ты чего кислый? - Мухич с бодрой улыбкой хлопнул майора по плечу, появившись откуда-то сзади. -Муууха! - Измайлов открыто улыбнулся кривой пьяной улыбкой и широко раскинул руки с целью обнять друга юности. -Поздравляю, Мух! Ну ты красавец! -Спасибо, Гриш! - А давай-ка мы с тобой поболтаем! - Измайлов наигранно улыбнулся, глазами давая понять, что разговор у него не очень весёлый. Молодые люди вышли на все тот же внутренний дворик ресторана, который сейчас был абсолютно безлюдным. Гриша поежился от холода и закурил. - Ну как тебе, Мух? Не страшно? -Офигенно! - Игорь расплылся в улыбке. - Знал бы, что столько денег подарят, давно бы женился. - Да нууу, Мух, -Измайлов ухмыльнулся, - я ж про другое! - Да понял я все, Гриш. - Мухич немного подумал, улыбаясь чему-то своему, - Это круто! Верочка у меня такая хорошая... Она меня любит, я знаю. Раньше я никогда не верил, что такая, как она может запасть на такого, как я. Да и вообще, что меня.. толстого, картавого и непутёвого будут так любить когда-то. Я привык, что все девушки обращают внимание на тебя, ну или в крайнем случае на Котельникова. А она любит меня, такого вот толстого. - Игорь положил руки на живот и ещё сильнее выпятил его. - И я её люблю. - Мухаааа! - у Измайлова от речи друга даже глаза защипало, видимо, на сегодня он уже слишком много выпил. - Я так за тебя рад! - Гриша ещё раз обнял своего товарища. - У тебя что-то не так, Гриш? ....Не знаю, что там у тебя творится, но как твой друг, я бы хотел, чтобы тебе просто было хорошо, так же, как мне сейчас, даже если это со стороны выглядит плохо. - Каким бы простофилей не казался Игорь на первый взгляд, его детский подход к жизни, наверное, был самым мудрым. Ведь если разобраться, он один из всех сумел создать для себя счастливую гармоничную жизнь, такую, как нравится именно ему, с любимой женщиной, любимой едой, любимым занятием. У него все так просто, без надуманных барьеров, угрызений совести, страданий и сомнений. Это ли не счастье? Разве не в этом цель жизни - проживать её в удовольствие. Из всего окружения Измайлова именно Игорь был самым счастливым и умиротворённым человеком. Володя часто занижал его умственные способности на работе, а ведь на деле Мухич оказался самым умным из всех. Измайлову было действительно очень приятно и радостно видеть своего друга таким счастливым. Только тем более очевидной и кардинальной была для него разница между ним и Мухичем сейчас - ни единого сомнения у Игоря, и грядущее раздвоение личности у него самого. Наверное, у него действительно что-то не то в жизни происходит, раз та, с который он решил связать всю жизнь, выходит, вообще мало что о нем знает, кроме фактов биографии. - Спасибо, Мух, - Гриша улыбнулся, но получилось как-то очень устало и грустно. - Да за что? - За то, что ты мой друг. - Ну не такой, как Рыбкина, - с самым добрым намеком подмигнул Игорь. - Что так заметно было? - Измайлов смущённо ухмыльнулся. - Кто, блин, придумал этот конкурс, кгбшники? - Ну, наверное, Алёна, она же тут все придумывала. - Мухич движением головы обвел здание ресторана. - У вас с ней не ладится, да? -Не знаю...она как будто все время хочет, чтобы я был кем-то другим. - Так странно... Половину своей жизни я страдал из-за того, что хотел быть тобой, как ты. А теперь, оказывается, ты сам страдаешь от того, что твоя девушка хочет, чтобы ты был кем-то другим. Вечно женщинам не угодишь! -по-детски пожаловался Игорь. Гриша ещё раз улыбнулся. Всё-таки Мухич удивительный человек, с ним все воспринимается проще. Рядом с ним просто невозможно страдать. Тем временем, бдительно проследив, что Измайлов находится на улице в исключительно мужской компании, Алёна присела немного отдохнуть с поболтать с подругами. Крис сегодня обделяла её своим вниманием, решив не быть третьей лишней для них с Гришей, а лучше пятнадцатый раз потанцевать с весьма обаятельным Вериным тренером по плаванию. Музыка в зале была тихая и спокойная, сидящая неподалеку Алиса вертела в руках маленький клочок бумаги и ручку. Она без напряжения слуха могла слышать беседу Гришиной невесты, тем более, что девушки разговаривали как будто нарочито громко. -Не представляю, как отговорить его от этой бредовой затеи. -Да брось, Ален, думаешь, он серьезно? - Надеюсь, что нет. Ребёнок из детского дома, это же просто кошмар! Зачем мне чужой человек в доме! Тем более, зачем он будет нужен, когда у нас уже будет свой? - Девушка уронила лицо в ладони и провела пальцами по белокурым локонам. - Что хорошего может выйти из детдомовского ребёнка? Я понимаю, они несчастные. Но ведь кто знает, что у них за наследственность - вдруг его родители какие-нибудь убийцы, насильники, алкаши. А скорее всего, так и есть. Порядочные люди ведь не позволят, чтобы их дети оказались в детском доме. От осинки не родятся апельсинки. - Алёна бросила косой взгляд в сторону девушки в черном, такой взгляд, который чувствуешь затылком. - И зачем тогда нужен заведомо неблагополучный, а может, вообще больной человек в семье? Алиса держалась сегодня, как шаолиньский монах во время медитации, но это было слишком. Рыбкина прекрасно понимала, что это все было сказано, чтобы задеть её, но сдержаться не могла. - По-твоему ребенок из детского дома априори преступник или псих? А ты не думала, что там есть дети, чьи родители просто погибли? И что какая-нибудь дочка маньяка с рыжими хвостиками и веснушками, не обязательно будет насиловать женщин, как её отец. Она может вырасти и стать ветеринаром, песиков лечить. А мой знакомый сын наркоманки, например, работает медбратом, а по воскресеньям поет в церковном хоре. Не все выросли в окружении заботы, не всех папа с мамой баловали. И тот факт, что тебе посчастливилось не столкнуться с этим в жизни, не даёт тебе права так рассуждать о тех, кому повезло меньше. - Но ведь факт наследственности отвергать нельзя. Алиса была слишком умной, чтобы не понять, почему Алёна весь вечер старается её уколоть. Блондинка просто ревнует. Очень сильно ревнует. Она боится и подозревает, что Рыбкина неровно дышит к её Измайлову. И правильно. Так ведь и есть. И почему-то в эту секунду Алису это совершенно не смущало. Да, так и есть. Когда столько времени пытаешься скрывать что-то настолько значимое от всех и от себя самой, однажды настаёт тот самый миг, когда вдруг ты смиренно принимаешь факт, о котором раньше даже думать было невыносимо. Когда становится не стыдно, не страшно, когда больше нет сил отвергать очевидное. И от этого так легко. Так хочется обнажить свою правду, выпустить её из душной темницы навстречу свежему ветру, и совершенно не волнует, что ветер разнесёт её повсюду. Алиса спокойно посмотрела прямо в глаза своей собеседнице, - Да, я его люблю. Тебе правильно кажется. Но между нами просто ничего невозможно. Он женится на тебе, вы нарожаете детишек и будете жить долго и счастливо. Успокойся. Мне ничего не светит. Я ни на что не претендую. - Алиса просто встала и, на дожидаясь ответа Смирновой, направилась к главному выходу. Через несколько минут с внутреннего дворика кафе вернулись замёрзшие Гриша и Мухич. -Ооооо, Муха! Ты где шляешься?! Я тебе стихи сочинил! - Напал на них с порога в стельку пьяный Яковлев. - Слушай! - Володя вышел на небольшую сцену в центре зала и резким неустойчивым движением вцепился руками в стойку для микрофона. - Поздравляю милых Игоря и Веру! - чинно начал он. - Желаю стойкости Мухичеву херу! -Ой, бляяяять, - видавшая многое за годы супружеской жизни Наташа уже суетливо пыталась прорваться через толпу людей с другого конца зала, чтобы увести своего поэта подальше от микрофона. - Желаю вам любви, детишек славных! -Володя замолчи! - И штуцер чтоб вставал исправно! -Володя! - Но если яйца гудят не на шутку, -То, Муха, лучше зови проститутку! , - с видом исполнителя роли Гамлета Яковлев картинно указал всей рукой на бедную Крис. После этого ей самой нужен будет психолог. Вытирая слезы смеха Гриша помог несчастной Наташе увести плохую пародию на Есенина к его месту за столом. Измайлов с трудом усадил начальника на стул, а сам плюхнулся рядом, все ещё едва сдерживая гомерический хохот. Краем глаза Гриша заметил маленькую бумажку на месте Алисы, на котором, судя по всему, было написано четверостишие. -О, Рыбкина тоже решила поучаствовать в поэтическом конкурсе! Обожаю стихи! - Гриша говорил сам с собой. Он сел на место коллеги и взял исписанный Алисиным кривым почерком листочек. "А назавтра опять мне играть свою роль, И смеяться опять невпопад. Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?! Ты ошибся, любовь - это ад!" Алиса хоть и не выросла в высшем обществе, но Ахматову читала. Не очень, правда, похоже на свадебное поздравление, больше на истошный крик души. А где Рыбкина?!