На пороге зимы

Чу Юньсю стояла у окна в общаге, прижимаясь к стене плечом и бездумно накручивая нитку жалюзей на палец. Разговор с бабушкой затягивался. Жаль, она не успела дойти до компьютера, чтобы принять звонок. Тогда можно было бы открыть в соседнем окне WeTV, просмотреть анонсы. Или "Славу" — и ненапряжно погонять твинка. Туманистая серость за окном стремительно густела и темнела. — Самую долгую ночь года, — поучающе сообщила бабушка, — нужно проводить в тепле, рядом с близкими. Юньсю закатила глаза. Ну конечно! — Ба, извини! Но я маме уже сказала, что не могу приехать, разве она тебе не передала? У нас завтра рано утром выезд, я никак не успею и к тебе, и вернуться. В следующем году постараюсь! Честное слово! — Я разве говорю, чтобы ты бросала всё и ехала? Юньсю покачала головой, будто забыла, что ба её не видит: —Не говоришь, но намекаешь. ...Приезжай, деточка, будет много жирной, остро-сладкой еды, родственников, дурацких телешоу и разговоров о соседях, знакомых, замужестве и детях... Из всего набора Юньсю была согласна только на еду. В ответ бабушка пробормотала что-то неразборчивое. Пришлось переспросить. — Говорю: что я, не знаю, как для тебя эти твои игрушки важны? — Юньсю закатила глаза: хорошие слова, только вот сейчас будет "но". — И деньги, опять же, немаленькие крутятся. Я понимаю, дело — есть дело, пусть даже такое. Но ты младшая, должна была первой позвонить и предупредить меня... — Ба, извини, так получилось. Не успела, много всего навалилось. — ...а не прятаться за мать. Совсем вы уважать стариков разучились. Но я не сержусь. Я всё понимаю. Просто хочу сказать... Узкая ладонь, с тонкими, чуть узловатыми пальцами поставила на подоконник чашку с чаем, забытую в переговорке. Юньсю хотела уже взяться за округлый фаянсовый бок, но чужая рука перехватила её запястье. — Горячая! — тихо предупредил Ли Хуа из-за спины, а когда она обернулась к нему с удивлением, пояснил: — Свежий заварил. Не обожгись. Юньсю кивнула и потянула его к себе, откинулась назад, прижимаясь спиной и рассматривая их отражение в окне. Как у него получалось всегда появляться так, почти незаметно? Она уже думала об этом: ему бы пошла роль какого-нибудь человека Цзянху, одинокого мстителя, воина из тех, что под покровом ночи перелетают с крыши на крышу и неслышно забираются в дома. Вот он выполняет свою миссию, безжалостно расправляется с врагами, взлетает и растворяется в ночи, а когда в убежище снимает черный шарф, под ним оказывается светлое и честное лицо — героя, а не злодея... Кончики пальцев Ли Хуа прошлись по её бедру и забрались под край свитера, щекотно погладили бок: Юньсю чуть не подпрыгнула от неожиданности. Прошипела: — Хуа-Хуа! — Нет, всё-таки злодея! Кто так делает, вообще, внезапно?! Лицо Ли Хуа тут же приобрело виноватое выражение, но глаза смеялись. — Кстати! — оживился в трубке бабушкин голос. — Приезжайте на Новый Год вдвоём. Юньсю замерла. — Вдвоём? — осторожно переспросила она. — Ну конечно же! Приезжайте. На первый день — к нам, на второй день — к его родителям, чтобы всё по-правильному было, чтобы как у людей... Очень не радовало это "как у людей". Юньсю нахмурилась. Ли Хуа в отражении окна — тоже, он не мог разобрать бабушкиных слов, но слышал интонации и чувствовал напряжение Юньсю. — Ба, я ещё не знаю, как всё сложится. Не буду обещать... — А ты пообещай, — с нажимом проговорила бабушка. Юньсю недовольно фыркнула. — Что это вообще за номер такой, что ты нам ничего не сказала, а мы всё из этих... блогов обзорщиков узнавать должны? Надо познакомиться по-людски. Мы с твоей матерью все записи просмотрели: мальчик хороший, спокойный, держится с достоинством. Хотя совсем мальчик, конечно, с твоей-то неуравновешенной натурой нужен кто-то сильнее и увереннее... У него уже есть квартира? — Так, — Юньсю сделала глубокий вдох и выдох, прежде чем продолжить говорить. — Давай, на сегодня хватит обсуждений. Насчёт Нового Года мы ещё посоветуемся. Мне надо идти. Счастливого праздника Дунчжи! Здоровья и тепла! Береги себя! Созвонимся! Она даже честно дослушала бабушкины ответные пожелания и завершила звонок. Нестерпимо захотелось курить, хотя вот только полчаса назад она выходила покурить на балкон. Или швырнуть об стену что-нибудь — но телефон было жалко, а в чашке был горячий чай. Она ещё раз глубоко вздохнула. Пальцы Ли Хуа грели её бок. — Жалко, телефоны-раскладушки совсем изжили себя, — сказала Юньсю. — Прям не хватает возможности, как в детстве, закончить разговор и захлопнуть телефон. — Ага. Хлопнешь так гибким экраном, а он пойдет трещинами, — Ли Хуа улыбнулся и тут же опять посерьёзнел: — Я не слишком нравлюсь твоей семье? Юньсю отмахнулась. — Нравишься, просто они вот такие. В целом — нормальные, но иногда совершенно невыносимы. Особенно в праздники, когда собираются все вместе. Ли Хуа понимающе хмыкнул. — Мы можем не ехать ни к кому на Новый Год, — сказал он после недолгого размышления. — Лучше купим поездку в горы. В какое-то непопулярное место. Юньсю согласно кивнула. — Кстати. Надо будет спросить у Юй Вэньчжоу, он вроде говорил, что у него есть присмотренный пансионат в горах. И там наверняка тихо и скучно. То, что нужно. Будем есть, спать, играть и смотреть на горы и сериалы. Вернёмся толстыми, как еноты. — Если не будем забывать ещё и заниматься сексом, — со всей серьёзностью заметил Ли Хуа, — сильно не растолстеем. Юньсю уложила руки поверх его, погладила острый локоть. — Давай не будем забывать, — она улыбнулась, а он чуть наклонил голову, провел носом от шеи к уху, дразня кожу дыханием. Юньсю довольно прижмурилась. Внутри тонкой нитью вилось возбуждение, заменяя прошлое раздражение от разговора. Может, и не стоит совсем отказываться от поездок к родне. Просто нужно ограничить общение до пары часов, а потом — извините, нам в аэропорт! Ли Хуа прижался губами к её виску, и лицо его сделалось мечтательно-задумчивым. Уже предвкушает поездку в горы? А ведь ещё больше месяца! Юньсю усмехнулась и закинула руки назад, обнимая его за шею. — Красиво стоим, — сообщила она их отражению. — Сейчас бы ещё романтичную песню на заднем плане... — ... от Дэн Луня? — Почему нет? И вихрь розовых лепестков. — Не сезон. — Снежинки? Они оба синхронно глянули в окно, за которым тёмным, густым киселём плыл туман. — Да уж, — Юньсю вновь потянулась за чашкой, и теперь Ли Хуа её не останавливал, потому что чай успел остыть до нужной температуры. Она сделала глоток. — Напишу Вэньчжоу сегодня, надо всё узнать и забронировать место пораньше. — Да. А пока, пойдём, поедим? Там есть лапша. И танъюани. — Откуда? Ты что, успел налепить? — Конечно. Ночь не спал, варил в сиропах... — Юньсю насмешливо фыркнула, и Ли Хуа покаянно вздохнул: — Да, капитан, вы правы. Я всего лишь купил их в клубном буфете. Но они вкусные, я лично проверял! — Верю-верю, — она важно кивнула, не спеша, впрочем, выбираться из объятий и идти. Стояла, улыбаясь, прижималась к нему, впитывала касание и дыхание — будто бы всей поверхностью кожи. Как бы там ни было, думалось ей, самую долгую ночь этого года она проведёт в тепле.