Все мы не без безграничного желания творить дичь!

      Башня Радости представляла собой вовсе не радостное зрелище. Нед уныло оглядел каменную постройку, которую обещал Роберту разобрать по камешку и приуныл ещё больше. Работы здесь было непочатый край.       Встретили их недружелюбно: ни хлеба с солью, ни знаменитых горячих дорнийских танцев. Хотя последнее в исполнении суровых королевских гвардейцев грозило расшатать и без того нежную психику Старка.       — Открывайте! Я знаю, что вы здесь, — не зная, к какому из окошек обращаться, проорал Нед.       — Не приёмный день! — крикнули сверху. Северяне на такое обращение обиделись. Ехали, значит, по их горным ебеням сколько дней, лучшие доспехи надевали — и такой неласковый приём. Обидно!       — Верните нам девушку, и мы уйдём, — предпринял ещё одну попытку уладить всё миром Нед.       Выглянул сир Эртур:       — Эшары здесь нет. Пройдите двести миль на юг и поверните направо.       — Но мы как бы не за ней… — смутился Нед.       — Что значит не за ней? — удивился сир Эртур. — Как нарциссы таскать, так ей, а как ехать так не за ней сразу. Ненадёжный вы товарищ, лорд Старк, я был о вас лучшего мнения!       — Вы не так всё поняли! Я к Эшаре отношусь с искренним уважением, — принялся отпираться Старк.       — Ага, как к другу, товарищу и брату, — хохотнул сир Освелл, усаживаясь на соседний подоконник от Эртура. — А потом от ваших нарциссов у дамы живот вырастает удивительным образом.       — Чего? — удивился Нед.       — Говорю, звёзды ночами надо было меньше считать вдвоём, а то в Звездопаде волчата завелись.       — Но мы и не считали…       — Оно и видно, что другим занимались! — фыркнул сир Освелл. — Я говорил тебе, Эртур, что у твоей сестры дурной вкус. Вечно на каких-то идиотов тянет. То Оберин, то Рейегар, то вот этот теперь.       — Маленькая она ещё — наиграется, — отмахнулся сир Эртур. — А пока экзотику ей подавай: то связывание, то слезливые баллады, то шерсть в постели.       — У кого это шерсть в постели? Кто опять мой собачий пояс без спросу брал? — проворчал почтенный сир Герольд. Борода его и белые доспехи была перемазаны в какой-то синей краске. — А вы кто такие? Я вас не звал. Чего шумите? — нахмурился он, увидев заробевших северян, и Неда, пытающегося сложить два и два.       — Нам бы поесть чего… — робко попросил Хоуленд Рид, но поймав взгляд Старка стушевался и принялся молча мечтать о колбасе из львоящев. А какие котлеты матушка жарила! Мммм!       — Мы за Лианной, — конкретно изрёк Нед.       — Наконец-то! — расцвёл бывший главнокомандующий бывшей королевской гвардии. — Что ж стоите-то, как неродные! Проходите! Забирайте! Мы и вещички её вам сейчас в дорогу соберём…       Сир Эртур, как самый ответственный, возмутился, но без души как-то, без огонька:       — Как это «забирайте»? Мы обещали принцу её беречь, стеречь…       — …и страдать, пока он лапшу вешает отцу, жене и всей стране, — закончил за него сир Освелл, ухмыляясь.       — Не знаю, как вы, а я страдать больше не намерен, — отрезал сир Герольд. — Всю ночь красил эти чёртовы цветы! Подавайте мне, говорит, синие розы. А где я их возьму в Дорне-то? Где, спрашивается? Хорошо белыми у торговца разжился, и то все деньги спустил. А у меня плащ новый не куплен, шлем не полирован! И зарплату уже который месяц не плотют! Тьфу, одним словом!       — Всё равно нехорошо это. Мы клятву давали, — качнул головой сир Эртур.       — Это которую? — хитро сощурился сир Освелл. — Ту, где сказано, что арфу тащит белогвардеец? Или ту, где «не поворачивайся к королю спиной, к принцу тоже, а повернувшись, не обессудь»?       Румянец на щеках сира Эртура было видно даже сквозь загар.       — Решено, значит. Северянку отдаём, и я на пенсию, — порешил сир Герольд.       — Думаешь, Роберт тебе её будет выплачивать? — весело отозвался сир Освелл.       — Будет. Я договорюсь, — мужественно вмешался молчавший до этого Нед. Желание спасти сестру было выше презренных финансовых вопросов. — И пенсия будет, и зарплата…       — …И алименты, — хитро добавил сир Освелл, подмигивая сиру Эртуру.       — Значит, договорились! — обрадовался сир Герольд и крикнул: — Открывай ворота — выпускай зверя.       Северяне загомонили возбуждённо. Свою леди они любили. По своей леди они скучали. Пусть не все в лицо помнили.       — Будет вам леди Лианна, — оскалился сил Освелл и скрылся в глубине башни. Внутри что-то зазвенело, бухнуло. Ворота распахнулись, и северяне пораскрывали рты, увидев внушительную фигуру своей ненаглядной леди.       — У нас сегодня акция: два по цене одного! — объявил сир Герольд. — Но это не точно: возможно, три по цене одного и даже четыре.       — Милый братец, ты пришёл за мной? — ласково вопросила Лианна, поглаживая ручкой внушительный живот. Нед драматично рухнул в подставленные объятья Рида.       — Экая оказия! Совсем слабонервный попался, — огорчился сир Герольд. Эртур с третьего этажа заботливо полил несостоявшегося родственника водой из кувшина.       — Одни несчастья от ваших цветов! Что нарциссы, что розы исход один, — глубокомысленно изрёк вновь появившийся сир Освелл.