Глупые булки с третьего этажа

      Наглаженный дорогой светло-серый пиджак в тёмную полоску, огненный как заря галстук, белая как кипень рубашка с расстёгнутым на одну пуговицу воротником, начетистый портфель из настоящей кожи, смуглое, не свойственное аристократам, тело, серые холодные надменные глаза, чуть приподнятая гордая голова, ухоженная чёрная бородка, складывающаяся треугольником у мягкой нижней губы, гладкие скулы и аккуратные округлые уши, ухоженные длинные брови и чёрные как смоль, завязанные в аккуратный высокий хвост волосы.       Не хватит никаких слов, чтобы описать, как дорого выглядел, этот мужчина в лобби головного офиса компании «Синтракорп». Казалось, что он излучает такую ауру, что вот-вот пройдёт очередная секунда и предметы, вокруг него покроются золотым инеем. Ещё бы! Сын самой Госпожи Доши приехал устраиваться в самую престижную компанию мирового уровня, как тут без золота? От него исходило столько пафоса, что казалось, тут даже слепой прозреет и ослепнет снова.       Будем честны, у людей со здравой головой появлялось чувство отвращения к этому напыщенному Инэю Доши, потому что хоть одним краем уха или глаза, они слышали, насколько мерзкий у аристократа характер и такой расклад отнюдь никого не радовал, едва эта персона появлялась на горизонте. Дерзкий, грубый, вызывающий, беззастенчивый, резкий… В общем, человек далеко не робкого десятка, а о перевоспитании такого обалдуя не может быть и речи.       К сведению, парень был вовсе не избалованным мальчишкой из богатенькой семьи, как могло показаться сначала, а вот как раз наоборот. Труд уважал, но только избирательно у высших классов, когда труд низшего класса считался им мусором и ничем иным как пожизненным долгом.       А вот от самой компании, на удивление, дороговизной и надменностью даже и не пахло, за исключением пары верхних этажей. Не то чтобы сильно богатый интерьер, почти что нет окон, темно, затхло, где-то воняет чем-то тухлым, отдалённо напоминает даже запах гниющих трупов, если вы, конечно, бывали в морге и имели привычку принюхиваться.       Правда, немного сосредоточившись и углубившись в этот вопрос, можно было понять, что трупным ядом тут смердят живые сотрудники. Ну, как живые… По ним было видно, что их мозг сгнил эдак несколько месяцев назад, а по зданию ходили их полумёртвые тела, словно зомби. И это было жутко.       Но не все работники компании пугали и угнетали. Были и вполне обыкновенные сотрудники, простые, может и не богатые, но люди. А были и те, которые чуть ли не светились и благоухали, походя на ангелов. И речь сейчас даже не о красавчике с девятого этажа, а кое о ком менее статусном, но не менее красивом. О человечке поменьше, этажей эдак на шесть.       Начать стоит с того, что, если бы стандарт Белоснежки не был установлен компанией Disney, эталоном точно стал бы этот парень.       Его глаза лазурно-голубые, словно в них находится маленький портал в голубую лагуну. Вот так посмотришь — и уже будто плывёшь, а может быть и утонул в этой искрящейся прозрачно-голубой бездне. Над глазами — аккуратненькие тоненькие бровки и гладкий, чистый лоб. Вообще, его светлой, по-детски гладкой кожи, казалось, никогда не касались и уже точно не коснутся подростковые прыщи. Правда, если вы об этом скажете самому Тони, то он, скорее всего, рассмеётся, аж до слёз. Его тонки губки, выверенные словно под линеечку, растянутся в улыбке, и он сверкнёт своими может и не идеально белыми, но ровными, красивыми зубами.       Волосы светло-солнечного цвета, не сухие, как солома, не жирные и не грязные, а гладкие и мягкие, порой слегка взлохмаченные. Одна прядка постоянно лезет в глаза, но он, уже привыкший к ней, как к родной, и лишь иногда безуспешно сдувает её на лоб во время работы.       И при всей этой какой-то неземной, ангельской красоте, на нём были только серая не по задумке, а от грязи рубашка, штаны, зашитые уже в нескольких местах, кривой бейджик и обувь на шнуровке: то ли туфли, то ли кеды, что-то среднее. Вот такой вот простолюдинский ангел, нищее божество.       Вообще, имя блондина как-то удивительно чётко отражало его великолепно-простую сущность. С одной стороны Энтони — что-то величественное, одарённое от природы красотой, умом и умелыми руками, а с другой стороны Тони — простая душа, не скупящаяся на доброту, дружелюбие и милую улыбку.       Сам Чепмен себя никаким ангелом и уж тем более богом не считал, был очень скромен и говорил всем, что он — самый простой человек, что было не далеко от правды, а иногда имел привычку принижать себя, если настроение было плохое. Но делал он это зачастую молча, ни в коем случае не ныл, а, напротив, старался поддерживать какой-то бодрый настрой в обществе. Хотя, об обществе говорить особо не приходится.       Хоть большинство вменяемых людей в компании и считали его другом, Тони всё чаще и чаще страдал от съедающего душу одиночества, которое ощущал в последние дни особенно остро. Он даже привычку завёл: бегать на другие этажи и как можно чаще брать перерыв, чтобы посидеть в кафетерии. Не потому что был ленивым, отнюдь нет. Тони любил свою работу и выполнял её хорошо, иногда даже перевыполнял. Просто работа не всегда помогала отвлечься от гнетущей тишины и пустоты на этаже, где единственным источником чего-то светлого были лампы на потолке и сам «Чепыш», как его иногда здесь называли.       Вот и сейчас Энтони уже в который раз вырвался на первый этаж за кофе, который он уже и не пьёт совсем, потому что после шестой кружки за день вкусовые рецепторы атрофируются. Он просто надеялся застать в кафетерии кого-нибудь, увлечь этого кого-нибудь разговором и скрасить свои одинокие рабочие будни.       Как мы уже давно выяснили, ожидание сквозь скулёж дешёвых ламп накаливания ничем хорошим не сказывается ни на глубокой психике человека, ни на поверхностном настроении, поэтому уже через полчаса нахождение в мертвой и гнетущей тишине, разгоняемой гудением плоских светильников становятся невыносимой пыткой, из-за чего появляется инстинкт самосохранения и нужно рвать когти. Именно этим и хотел заняться Инэй, уже нервно покусывая губу и нажимая на кнопку лифта.       Разумеется он не приезжал, потому что сегодня день стажёров. Лифт служит исключительно для перевозки новичков на их рабочие места — так уж заведено в голове офиса. Его не волнует какого ты статуса, сегодня ты пойдёшь на своих двоих, вне зависимости от того, на каком этаже ты работаешь. Так и Доши пришлось подниматься на первый этаж пешком.       Он бегло оглядывал кучи беспорядочно валяющихся на лестничной клетке бумаги, старые ксероксы без чернил и почти пустые кулеры с водой. Где-то выше болталась техника, слышалось какое-то стрекотание, а ещё, там, наверху, было его место.       Восьмой, девятый, может даже десятый этажи, казалось, беззвучно зазывали Инэя, приглашая заглянуть в свои владения, но мужчина, тряхнув головой, решил не обнадёживать себя раньше времени и сосредоточился на кофе. Он уже стоял возле двери.Но Мистер Доши решил войти в кафетерий слишком невовремя…       Вошёл бы он на три, на две, ну хотя бы на минуту раньше, то всё, что могло бы с ним случится — это необходимость лицезреть одинокого сотрудника, ковыряющего носком туфель-кед-фиг-пойми-чего-на-шнуровке серый пол и мешающего уже явно остывший кофе пальцем.       Тони был в кафетерии очень долго, непозволительно долго для перерыва. Он и стоял, и сидел, и полуприлёг на стол, нарисовал целую картину на доске, после чего стёр её и ограничился кривым рисуночком довольной мордахи Синтры, успел проверить всю технику в комнате (даже лампы!) — словом говоря, сделал всё, что можно было и что нельзя, но в кафетерий так никто и не вошёл, словно насмехаясь над несчастным одиноким блондином.       Повинуясь правилу трёх, Чепыш разогрел кофе в третий раз и опечаленный пошёл к выходу, всё ещё не теряя надежды наткнутся на кого-нибудь на лестнице.       Увы, его желание сбылось. Наткнулся. Буквально.       — ОЙ! — взвизгнул Тони, когда из-за неаккуратного и резкого движения он буквально врезался в какого-то незнакомца и всё содержимое кружки оказалось на его пиджаке. Несколько капель упало и на штанины Чепмена, но это не так сильно волновало блондина.       — Ой, простите, ради бога! Вы не обожглись? — сразу запереживал Энтони, поднимая взгляд на лицо мужчины и на всякий случай обращаясь к нему на «вы». Незнакомец оказался мягко говоря красивым, очень мягко говоря. И хотя особо времени рассматривать нового, видимо, сотрудника у блондина не было, он чётко почувствовал, как внутри что-то тудумкнуло, глухо и сильно, стоило его взгляду пройтись по аккуратной бородке, смуглой и приятной коже и серым глазам. Это всё произошло за долю секунды, и стоило этому звуку отозваться у Чепмена в ушах, как он тут же слегка дрогнувшими от смущения руками выхватил из кармана бумажную салфетку и попытался вытереть кофейное пятно с пиджака.       — Простите, простите, ради бога…       На секунду симпатичное личико Тони очень даже заинтересовало Инэя. У мужчины с детства имела место быть привычка смотреть новым знакомым, какими бы они ни были, прямо в глаза, вне зависимости от того, как проходило знакомство. Установить зрительный контакт и сразу дать понять собеседнику кто здесь доминантная личность — вот задача этой привычки. Показать своё превосходство, свой уровень, свой статус и, разумеется, не опозорить семью своей якобы неуверенностью в собственной персоне.       — Черт возьми!.. — выругался Доши, отталкивая непутёвого работягу от себя. Его низкий вкрадчивый голос мгновенно разнёсся эхом по полупустому серому помещению. Инэй не истерил, совсем нет, он ловко находил резкие слова, которые могли задеть за живое любого здравомыслящего человека.       — Ничтожество, посмотри что ты натворил своими корявыми руками с моим костюмом. Неужели тебя в детстве родители не учили под ноги смотреть?       Конечно, это была простецкая случайность, но обвинить в порче пиджака, а ещё отличная возможность выпустить накопившийся негатив за время ожидания в лобби среди гундежа ламп. Упустить такой шанс для Доши будет самым настоящим кощунством, если не преступлением.       — Смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю.       Приказной тон, рывок и в сильной ладони среди смуглых пальцев оказывается подбородок блондина. Инэй смотрел Энтони в глаза с максимальной ненавистью и злобой, со всем тем гневом, что только могла выразить эта холодная серость.       — Да ты за всю свою жизнь не заработаешь столько, сколько стоит этот пиджак, понимаешь меня?       Что ж, при таком зрительном контакте глаза теперь уже нового знакомого не казались чем-то прекрасным. Они пугали и заставляли кровь в жилах застывать. На лице Тони отчётливо читался сильный страх, ещё больше — смущение. Но отвести взгляда от мужчины было выше сил Чепыша. То ли из-за его приказного тона, то ли из-за крепких пальцев, сильно сжимавших небольшой подбородок, а может по какой-то третьей причине, которая заставила всё внутри блондина тудумкнуть во второй раз.       Как бы то ни было, зрительный контакт продолжался ещё пару секунд, после чего Энтони пару раз моргнул, нервно сглатывая, и дёргано закивал. Правда, его кивки слегка противоречили тому, что он сказал после:       — Д… Д-да вот тут вы ошиблись. Уж один-то пиджак на свою зарплату я могу себе позволить. — из уст любого другого человека это прозвучало бы колко, обиженно и может быть даже гордо, но не из уст Чепыша. Он произнёс это словно шутку, и даже уголок его губ дёрнулся в попытках растянутся в привычную улыбку, но блондин, по всей видимости, удержал его.       Как бы то ни было, Тони попытался отстраниться от мужчины и, хотя всё ещё был немного напуган столь резким поведением и холодным взглядом, реальной угрозы в новом знакомом не видел.       Интерпретируя его эмоции так, как позволяли жизненный опыт и мировоззрение, Чепмен поднял упавшую на пол кружку и снова посмотрел на мужчину, теперь уже не в силах столкнутся с ним взглядом.       — Да вы и не волнуйтесь так, это же просто кофе, он легко отстирается. Я сто раз уже кофе отстирывал. — с этими словами Тони одёрнул свою серую рубашку и немного перемялся с ноги на ногу.       — Да и при работе в офисе пятна кофе — обычное дело, так что так вы сможете быстрее влиться в коллектив! — блондин позволил лёгкой улыбке вырваться наружу вместе с шуткой, и от собственной улыбки на душе даже стало полегче.       — Особенно если вы с пятого. Ооо, как на пятом любят новых людей и кофе… Так что не переживайте, мистер…? — Тони всё же решился посмотреть прямо в глаза мужчине, приподнимая голову и направляя на него свой вопросительный взгляд, как бы спрашивая «А как вас зовут?»       — Доши. — недовольно прорычал мужчина, стягивая со своих широких плеч запачканный предмет гардероба и оценивающе его осматривая.       — И как, скажи мне на милость, я пойду на собеседование с этим?       — А я Чепмен, но лучше Тони, приятно познакомится! — представился в ответ блондин, добавляя последнюю фразу то ли из приличия, то ли потому что действительно любил знакомиться с любыми людьми.       На вопрос Доши Энтони чуть свёл свои тоненькие брови и в недоумении наклонил голову. -…пойдёшь без пиджака? Я не понимаю, что такого в том, чтобы пойти в рубашке? Я вот тоже в первый раз приходил в рубашке, и взяли, как видишь, работаю.       Чепыш пожал плечами, нервным движением теребя в руках кружку.       — Да и разве начальство сейчас проводит собеседования? Мне казалось, оно теперь просто нанимает людей… У меня, в принципе, есть один запасной пиджак, но он старый и принадлежит одному… Импозантному мужчине с пятого этажа, и не уверен, как он отнесётся к тому, что я эту вещь отдам тебе.       — Тогда придется и галстук снимать, а это уже самый непрезентабельный вид… — задумчиво складывая пиджак в незатейливый прямоугольник протянул Инэй.       — Наём говоришь? А что насчёт семьи Синтра? Разве они не просматривают анкеты? — чуть спокойнее спросил Инэй. Кажется, сейчас его ничего кроме работы и его вида в первый день не волновало.       — Так ведь Семья Синтра вроде того… кончилась. — как-то неловко проговорил Чепыш, потерев свой локоть и явно не уверенный, как бы повежлевее и пообходительнее об этом сказать.       — Уж не знаю, кто там сейчас управляет и анкеты проверяет, но, если тебя позвали после отправки документов, значит тебя скорее всего приняли. Ты просто ждёшь в лобби, а потом тебя на лифте отправляют на тот этаж, где ты будешь работать. Ну, это по рассказам последних новичков, которые тут были, не знаю, изменилось ли что-то… Кстати, а ведь и правда, чего ты тут-то делаешь? Ты должен ждать на нулевом!       — Твою ж…       Доши недовольно зажмурился стиснув зубы.       — Уму не постижимо! Как подобный тебе смог привлечь мое внимание столь надолго?!       Звучит грубо и оскорбительно — так как и хотел хозяин этих слов. Ему нравилось. Чувствовать себя выше чем тот с кем он говорит.       Резко развернувшись Инэй широкими шагами отправился к выходу, попутно стягивая с шеи галстук. Ещё опоздать не хватало!       И как по мановению волшебной палочки стоило Доши открыть дверь в лобби, так сразу же из шипящего динамика едко вылилось: «Инэй Доши, пройдите в лифт, пожалуйста».       Застегнув свою пуговицу, которая мгновенно начала душить мужчину, он зашёл в металлическую машину. Двери быстро закрылись и лифт двинулся вверх.       Сердце мужчины замерло, и он стал считать этажи.       «Первый… Второй… Третий…»       Глухое молчание.       Третий этаж? Что там за этаж?       Мужчина даже не знал что больше его расстраивало: то, что он предстанет перед новыми коллегами в таком виде, или то, что он попал так низко.       Двери заскрипели и медленно раскрылись.       Парень сделал шаг на серый и глухой этаж и обернулся, прорезая взглядом мрак.       Слова Доши и правда довольно сильно задели Тони, но совсем не потому что тот был чувствительным, хотя и это тоже. В любой другой ситуации Чепыш, может быть, и не так уж сильно расстроился бы, и не такие грубияны попадались ему на его жизненном пути. Но Инэй уже во второй раз за весь этот день подобрал совсем неподходящий момент для самостоятельных решений и проявления характера.       — «Ну конечно. Я даже внимание друзей привлечь не могу в последнее время, не то что какого-то незнакомца» — и снова одиночество больно кольнуло в грудь. Оно так часто кололо в последнее время, исподтишка, под ребро или в спину, что хотелось уже хоть на стенку лезть, лишь бы душить не начало. В общем, лишние напоминания о том, что он мало кому нужен, несчастному Чепышу сейчас были вообще ни к чему.       Но ничего не поделаешь, в любом случае. Печально заглянув в пустую кружку, Тони вздохнул, вернул посуду в кафетерий и побрёл к себе на третий этаж, пропуская ступеньки, чтобы хоть как-то себя развеселить. Не особо помогло.       — «Так, всё, выкидываем это из головы! Мало ли, что там этот новичок сказал! Наверняка он просто нервничает сейчас. Он устраивается на работу, а тут я с кофе… Хотя, мужчину с таким красивым личиком грех на работу не взять. А с другой стороны, мультики же учат нас, что все самые красавчики обычно самыми злодеями оказываются. Ну и кому тут верить?»       Полный подобных странных мыслей о мультиках и красоте смуглого личика мистера Доши, блондин поднялся к себе и подошёл к столу, на котором стояли небольшие электронные настольные часы.       — «До следующего перерыва теперь далеко. Даже на перекур не выйти… Ну, сам виноват» — мысленно укорил себя Чепмен и собирался уже вернутся к работе, как вдруг услышал звук открывающихся дверей лифта. Из головы у него как-то вылетел тот факт, что сегодня день стажёров поэтому быстренько прикинув, кто мог нему приехать, схватил старый видеопроигрователь, который давненько уже ждал своих хозяев, и пошёл к лифту.       — Мэппи, душа моя, я починил ваш проигрыватель. Теперь работать будет, как часы. Вернее, как видеопроигрыватель. Я не уверен, что кассетник, показывающий время и квакающий кукушкой — это нормально. — снова пошутил Энтони, сам хихикая над своей шуткой и сохраняя улыбку на лице. Он пока что даже не увидел, кто приехал. — Только прошу, не давай больше Сосе чинить его пластиковыми вилками от лапши. Сложнее всего было как раз вытащить зубчики и макароны! Лучше сразу ко мне приходите. Знаете же, что двери моего этажа всегда открыты. Я бы и кинцо ваше с радостью глянул, мне же интересно, что вы там бегаете-снимаете…       Наконец, выйдя из-за угла, блондин всё же увидел, кто к нему приехал, да так и замер, прижимая проигрыватель к себе.       — А. Это ты. — только и смог вымолвить Тони, улыбка с лица которого пропала, превращаясь в смущение.       — Ты чего тут делаешь? Я же говорил, тебе в лобби надо.       — Ты… Чт-… А я, по-твоему, откуда? Не принимай меня за идиота. — вскинув бровь и снова с какой-то холодной ненавистью бросив взгляд на блондина рыкнул мужчина.       — Лифт привёз мою персону сюда и я полагаю, что мы оба знаем что это значит, исходя из твоих рассказов.       Инэй закинул пиджак на плечо и расстегнул ненавистную серебристую пуговицу, которая блестела так же холодно как глаза владельца.       Если честно, он ожидал увидеть кого угодно: женщину с торнадо на голове, простушку с каре, весёлого толстячка, может быть какого-то очкарика или даже фрика с коробкой вместо лица, но явно не это создание, которое, честно признаться, Доши счёл невероятно прелестным, пусть и не хотел этого признавать, а уж тем более говорить об этом вслух.       — Раз ты так любишь потрещать, почему бы тебе не рассказать о том, куда я вообще попал?       Грубый тон Доши прошёл как-то мимо Тони, потому как тот не мог поверить своим глазам, ушам и прочим органам чувств, которые у него имелись. Это правда что ли? У него на этаже новый работник? Вау. Это же…       — «Так круто!» — благо Чепыш не прокричал это вслух, но все его эмоции были отражены в широкой улыбке на лице. Ещё бы, блондинчик был так невероятно рад! В последний раз он видел людей на этом этаже… На прошлой неделе? Это даже ещё больше? А уж работников здесь не было так давно, что Энтони уже и забыл, что здесь может работать кто-то кроме него. Но он был очень рад это вспомнить.       Немного придя в себя, но всё ещё не веря своему счастью, Чепыш мотнул головой и закивал в ответ Доши.       — Конечно, конечно! Т-ты это, проходи, я сейчас стул для тебя какой-нибудь освобожу! — протараторил блондин и снова ускользнул за угол. Поставив проигрыватель обратно на своё место, где он прождёт своего владельца ещё где-то несколько недель, и принялся искать стул, на котором лежало меньше всего вещей.       — Это третий этаж Синтракорп, он же отдел ИТ и компьютерных технологий. Звучит довольно помпезно, но на самом деле это просто технический отдел. Одна из основных моих задач — следить за исправностью энергетического центра, дверь к нему там за поворотом. Но так как он зачастую исправен, я занимаюсь починкой всяких вещей. — найдя подходящий стульчик, Тони безо всякого зазрения совести скинул с него клубок проводов на пол и подтащил поближе к столу, чтобы Доши мог присесть.       — Иногда технику приносят ребята из офисов выше, как вот этот проигрыватель, он от девчонок с седьмого. Иногда ломающаяся техника довольно крупная, поэтому приходится ходить на этажи. Чаще всего в Улей ползаю. Ну, это четвёртый. Там целые лабиринты, ей-богу, но я уже научился в них ориентироваться. И всё же, чаще всего я просто сижу здесь и чиню старую сломанную технику, которой, как ты видишь, тут навалом. — закончив мельтешить, Тони плюхнулся на свой стул, опёрся локтями о стол и положил подбородок на ладони, улыбаясь довольной улыбкой и легонько сдувая прядку со лба.       — Но теперь я, видимо, буду чинить всё не оди-и-ин!       — Ну да… — с недоверием пробежав пальцами по спинке стула протянул мужчина -… Не один…       — «Да я на это даже вещи не повешу, тут пыли больше, чем у нас в гараже на старом коттедже»       — Напомни, когда ты последний раз здесь убирался? Тут же дышать невозможно. Тут не то что частички, тут уже комки пыли и грязи летают, как бы не поперхнуться и не помереть раньше времени.       Доши скривил лицо в гримасе отвращения, глядя на пыльный офисный стул.       — Нет уж, ты как хочешь, а я в таком бардаке работать не собираюсь. Моё место не в хлеву, знаешь ли.       — Вообще-то, я убираюсь регулярно, у нас есть график! — заявил Чепмен, тыкая пальцем куда-то в стену, где висела какая-то старая бумага, держащаяся на добром слове и скотче.       — Но ты всегда можешь убираться почаще, если тебе некомфортно. Меня вот всё устраивает. Главное чтобы пыль в приборы не забилась, а со стола всегда рукой смахнуть можно.       И, казалось бы, должно звучать обиженно, но нет, Тони не мог долго обижаться в принципе и уж тем более сейчас, когда всё идёт на удивление так хорошо!       — Зна-а-аешь, меня больше волнует другой вопрос… — блондин пододвинулся поближе к Доши и окинул его изучающим взглядом по-детски заинтересованных голубых глаз. Он снова вопросительно наклонил голову, из-за чего прядочка, которую он только что сдул, вновь упала ему на лоб.       — Не сочти за грубость, но… Насколько ты во всём этом разбираешься? Я имею в виду, ты навряд ли назвал бы это место «хлевом», если бы действительно разбирался в электрических штуках. — в подтверждение своих слов Тони развёл руками, откидываясь на спинку стула.       — Это же просто сокровищница самых разных деталей!       — Совершенно не представляю что здесь такого «сокровищного» и ещё больше я не представляю каким образом меня занесло сюда.       — Я готов был на практически любую работу: таскать огромные горы бумаги, фотокопии, печатать отчёты на сотню страниц или даже просто делать переучеты вещей на этаже, но чтобы копаться в электронике, чинить приборы и собирать машины — уму непостижимо. Я никогда бы не подумал, что люди подобные мне будут заниматься ТАКОЙ деятельностью, в моей голове это не укладывается.       Мужчина достал из кармана брюк пачку элитных сигарет в белой упаковке и стал задумчиво вертеть её в широкой руке. Чепыш кинул короткий взгляд на пачку в руке нового коллеги и почувствовал, как что-то в горле начало тянуть, переходя в лёгкие. Чёрт, ну зачем он взял такой долгий перерыв? С другой стороны, никто не узнает, если он…       — «Нет-нет-нет, это будет безответственно. Нужно стараться держать себя в дисциплине!» — тут же оборвал себя Тони, и правильно сделал, ведь с дисциплиной у блондинчика были серьёзные проблемы. Нужно было воспитывать в себе ответственность. А для этого пока стоит отвлечься, тут проблемы посерьёзнее.       — Ну, раз ты попал сюда значит в тебе есть что-то, что может помочь здесь. Начальство у нас довольно умное, они наврядли ошибаются… — пожал плечами Чепыш, складывая руки перед собой на столе, аки важная статусная личность. Жаль только, что с позой его не сочеталось абсолютно простецкое выражение лица, всё ещё простодушно-заинтересованное.       — А какие это такие люди, подобные тебе, которые не могут заниматься «ТАКО-ОЙ» деятельностью? Ты не выглядишь как человек, который не мог бы преуспеть в подобной работе.       — В «подобной работе» могут преуспеть люди с незаурядной внешностью и простенькой душонкой, знаешь, я не похож ни на одно, ни на второе.       Из дорогущей пачки вырвалась одна сигарета с оранжевым фильтром и буквально через секунду оказалась в зубах у Доши, подобна жертве в клыках у хищника. Кстати о клыках: пусть Инэй и не выглядел как вампир, не пил кровь и не имел бледной кожи, зато у него во рту красовались отличные острые клычки, которыми он без труда мог вырвать кусок мягких тканей из чужого тела и порой фантазии у его поклонниц и поклонников доходили до такого безумного уровня, что они в ногах у Инэя валялись моля о «пометке» на их плече.       Так уж вышло, что у фанатов пошли слухи, мол если Доши укусит кого-то в плечо, то его ожидает долгая и счастливая жизнь с этим красавчиком. Увы и ах, слухи оказались ложными.       Дёрнув верхней губой и доминантно глядя на своего нового коллегу, мужчина направился вдоль по этажу, уже копаясь в кармане в поисках заветного источника огня.       Изъясняться перед Тони, куда он направляется, как считал сам Инэй, не намерен, поэтому брюнет не выронил ни слова с того момента, как свёрток с табаком оказался у него во рту.       А Чепмену, между прочем, хотелось объяснений. Не столько того, куда направился Доши, поскольку предшествующие действия чётко давали понять, куда и зачем он пошёл, сколько того, почему новый коллега позволил себе так беспардонно отлучаться с рабочего места. Но изо рта Тони вырвалось только:       — Э-эй, ты куда?! — и на этот вопрос блондин ответа не получил, а найти достойную причину задержать Инэя он не смог.       И вот снова Чепыш один, на пустом тихом этаже. Посидев минуту-две в прострации, глядя в сторону, где только что скрылся мужчина, Тони не придумал ничего лучше, чем просто вернуться к работе. Но всё как-то из рук валилось, блондинчик был каким-то рассеянным и не смог даже крышку монитора открутить, заглядевшись на своё отражение в экране.       — «Незаурядная внешность, простенькая душонка…» — вертелось в его голове, пока он пытался убрать со лба прядку и рассмотреть своё личико с разных сторон, едва касаясь подбородка, который недавно был так цепко схвачен крепкими пальцами.       Ну он ведь прав, в принципе, Чепыш этого не отрицал. Тогда почему так обидно? Почему внутри всё гудит от факта, что Доши ставит себя выше Тони? Блондинчик ведь явно не один такой «приниженный». Тогда с чего вдруг?..       — …к чёрту! — тихо выругался Чепмен, когда отвёртка выпала из руки в третий раз (правило трёх всё ещё его любимое). Блондин резко встал со стула и направился сдом за ушедшим сотрудником.       — «Ну уж нет! Я такой шанс упускать не намерен, я за своё счастье бороться буду!» — решительно кивнул Тони, щупая в кармане свою сигаретную пачку. Подешевле, гораздо подешевле, ещё и жизнью потрёпанная, но всё же. И хотя Чепыш понятия не имел, как он собирается бороться за своё счастье и чего он толком хочет, но решительности пойти и что-то сделать у него сейчас не занимать.       Чепыши делают то, что хотят. Хотя бы сегодня.