Последняя шпилька

      Хорошо, когда у тебя есть парашюты. Как минимум это позволяет выжить там, где обычному колёсному пришлось бы несладко. Плохо, когда ты во штрафбате. Будь уверен, что тебя будут скидывать на головы десептиконам в любой ситуации. И тут уже процент выживаемости равняется нулю…       Так было и сейчас. Очень кстати пришлось отсутствие артиллерии у противника, как и дальнобойных пушек. Пролетающий над вражеской позицией транспортник ушёл без повреждений. Плохо было, что на загривок пристроился Дрифт. Катать десептошлак не входило в планы, но приходилось работать в паре и выживать под проливным огнём со стороны противника. Да и система не была рассчитана на такой вес — приземление обещало быть жёстким.       Кроссхейрз ворнами оттачивал навык стрельбы. А вот Дрифт стоически отказывался применять стрелковое вооружение, работая только мечами. Видать неплохо над ним потрудились в Кристалл-Сити. То, как он владел мечами, восхищало до возникающего иногда чувства зависти в искре. Вот только это ни шлака не помогало на высоте!       Уже не первый раз, как им приходилось вдвоём зачищать точку. Дрифт считался безбашенным и отчаянным, а Кроссхейрз — транспортным средством, благодаря встроенным парашютам. И это бесило так же сильно, как и работать в паре с десептиконом. Диверсант терпеть не мог подстраиваться под чужие заскоки, но деваться было некуда. Приходилось усмирять гордыню и бороться со своими предрассудками — хотелось вернуться на базу. Лучше живым и без лишних дырок. Или хотя бы просто вернуться. Теперь он был уверен, что этот шлаков десептикон вытащит его в любом случае. Уже был опыт. Как и то, что прикроет собой. С тех пор повелось, что каждая вылазка приравнивалась к пари. Соревновались во всём, что могло доказать, кто лучше. Ни один не хотел уступать: ни на игровом поле, ни на боевом. Возможно, именно потому Даблблоу ставил их вместе: их двойка была самой эффективной боевой командой во всём батальоне. За что их двоих недолюбливали порядком, но лишний раз не лезли — оба могли достойно ответить. Им просто желали побыстрее сдохнуть на очередной выброске. Самурай и диверсант платили той же монетой. И это было ещё одной причиной, по которой они поддерживали связь только друг с другом.       — Всё, — сбросил в общий канал Дрифт. — Точка зачищена.       — Прошерстите окружающую местность, — прошуршало в коммуникаторе сообщение от Даблблоу.       — Пошли, — скомандовал Кроссхейрз.       Диверсант обернулся, чтобы проверить, последовал ли за ним десептикон, и увидел, как тот очищает запачканные энергоном мечи. Он тщательно и методично протирал клинки припасённой ветошью. Дрифт действовал неторопливо и размеренно. Торопиться и вправду было некуда. Если до сих пор на горизонте не пылило, значит основная боевая сила противника располагалась далеко, там, куда отправился их транспортник. С клинков живительная влага стекала по высеченным глифам, сливаясь в единую фразу. Красивые крутые бёдра, которые прикрывали ножны, были забрызганы не меньше. Кроссхейрз подошёл ближе, со спины, и по-хозяйски провёл ладонью по округлой пластине брони на бедре. На его собственной ладони остались розовые разводы. Дрифт пах чужой смертью. Дурманя и заводя. Да, он перешёл под алый знак, но убивал так же отчаянно, как и в стане десептиконов. Отчего Кроссхейрз до сих пор не доверял ему. Слава Дедлока имела больший вес и значимость, чем того хотелось бы Дрифту. Позывной он сменил, но сменил ли сущность и идеалы? Кросс до сих пор сомневался, припоминая один нелицеприятный случай, послуживший отличным топливом в их бесконечном соревновании.       — Руки убрал! — прошипел Дрифт.       — Боишься оказаться сегодня снизу, гаечка? — последнее слово Кроссхейрз похабно растянул, пытаясь взбесить мечника.       — Пока на моём счету больше убитых! — ухмыльнулся Дрифт.       — Нас ещё не подобрали, погоди делать выводы, — оскалился в ответ диверсант с той беззаботностью, с какой только он один умел.       Но Кроссхейрз и сам не очень-то верил в подобное. На радаре не было никаких меток: глухо и скучно. Сегодняшняя миссия была на удивление лёгкой для них — небольшая планетарная система, где на дальней от звезды планете укрепились десептиконы, находясь далеко от основной линии боевых действий. Что охраняли здесь, ещё предстояло выяснить. Но снабжение было таким же шлаковым, что и во штрафбате. Выигрывал тот, кто быстрее и точнее стрелял. Убивал прежде, чем кончатся заряды. А в этом Кроссхейрзу не было равных. Вот только поживиться было нечем.       Битый час они бродили по пескам, наворачивая круги рядом с точкой зачистки. Мелкие песчинки забились во все стыки, шарниры, фильтры. Вычищать на базе этот шлак придётся долго и муторно.       — Пустая трата времени и сил, — буркнул недовольно диверсант. — И слишком скучно.       Пейзаж так же не вдохновлял: повсюду голые камни и песок. Оттенки жёлтого и бурого под местным светилом сливались в единую массу, на фоне которой два ярких корпуса заметно выделялись, представляя собой хорошую мишень. Только имело ли смысл впустую гонять и сбивать покрышки? Если бы Даблблоу заметил хоть ещё один отряд, он бы прислал координаты. Значит транспортник прошёл над чистой территорией, а приказ «прошерстить» был для острастки — занять оставшихся в тылу. На радаре было так же безжизненно, как и вокруг. Интересно, когда придёт команда на сбор? И как далеко окажется точка сбора, хватит ли им времени добраться до неё? Хорошо, если Даблблоу будет в хорошем расположении духа. В любом случае у него всегда манипулятор на пульте, а сигнал активации действовал очень далеко. Кроссхейрз украдкой положил ладонь на честплейт. Где-то там, у самой камеры искры, располагалось взрывное устройство. Несмотря на то, что Кросс хорошо знал подрывное дело, проводить опыты с собственной искрой не имел ни малейшего желания. И потому из батальона не было беглецов. «Ни шагу назад!» — этот девиз оправдывали действенными методами: взрывчаткой у искры и снайперами за спиной. Из своих же…       — Они закончили, — констатировал Дрифт. На комлинк обоим пришло сообщение с координатами.       — А у нас мало времени. Придётся проехаться, — без энтузиазма оглядывая окружающую местность, отозвался Кроссхейрз. — Предлагаю изменить условия: кто приедет последним, тот снизу!       Диверсант не стал дожидаться, когда трансформируется Дрифт, и сам сорвался с места, оставляя позади мечника. Дрифт не заставил себя ждать. Стоило показать зарвавшемуся диверсанту, кто здесь быстрее. То, что было под колёсами, сложно было назвать дорогой, но приходилось гнать на полную. Ждать их не будут: спишут в утиль без сожаления, и все дела. Здесь не сильно считались с потерями — Праул новых пришлёт. Кроссхейрз не сожалел и не жаловался, сам виноват. Это был его акт искупления. Что ж, даже в этом чистилище можно найти, чем развлечься. Например, гонкой на выживание: если кто-то из них двоих изорвёт покрышки в хлам, ехать придётся на голом железе. Иначе итог один. О плохом думать не хотелось, в любом случае спор бы закончился коннектом. Впрочем, ещё предстояло постараться не оказаться в позиции принимающего. Собственная гордость была значима.       На пути то и дело вырастали скалистые выступы, огромные глыбы, оголённые участки каменной тёрки. Дрифт быстро нагонял. Кроссхейрз догадывался, что Круг Света расстарался под свои потребности, переделывая десептикона, и не скупился — поставили мощный движок. И это сильно уменьшало его собственные шансы. Разгоняясь и петляя турболисом, Кроссхейрз пытался оторваться. Но не удавалось — мечник повис на хвосте голодным скраплетом. Переключаясь с заднего обзора на основной, диверсант выругался: перед ними открывалась ровная прямая, достаточно длинная, чтобы Дрифт мог продемонстрировать всю силу и мощь движка. Сзади послышался нарастающий рёв двигателя, и по правому борту его играючи обошёл белый спорткар с хищными выступами.       — Глотай пыль и готовь порты, — прислал сообщение на коммуникатор Дрифт, подкрепляя слова неприличным эмотиконом.       Кроссхейрз промолчал и только форсировал мощность, чтоб не отстать. На поворотах он догонял, но благодаря усовершенствованной системе подвески Дрифт выходил первым из поворота. Это было шлаково неприятно. А время поджимало.       Так петляя среди громадных камней, Дрифт вёл в гонке. Вновь появилась возможность увеличить разрыв, и он вдавил педаль акселерометра в пол. Мотор под капотом приятно взрыкнул, а зелёный силуэт остался позади.       «Юникроново отродье», — ругался Кроссхейрз, безрезультатно пытаясь нагнать Дрифта, но сделать ничего не мог. Вдруг он заметил, как белая машина резко затормозила и поехала юзом. Неожиданно Дрифт трансформировался и в прыжке вытащил мечи, которыми попытался затормозить… И провалился в никуда! Кроссхейрз следом ушёл в дрифт, резко меняя траекторию. Из-за песка под колёсами сцепление было отвратительным: словно по голому льду скользил. Только в последний момент удалось погасить инерцию, и всё же левое заднее колесо захватило пустоту.       Кроссхейрз моментально трансформировался и бросился к краю пропасти:       — Ты живой?       Под ним в нескольких метрах повис Дрифт. Он держался за рукоятку меча, воткнутую в щель между скалами. Диверсант понял, что дотянуться не сможет, надо спуститься ниже, осмотрелся и нашёл подходящий выступ. Уже там он подал руку напарнику. Тот ухватился, подтянулся и выбрался наверх.       — Шлак, — наконец оказавшись на ровной поверхности, выругался Дрифт. — Я не верил, что доберусь до базы на своих.       Он ещё раз посмотрел вниз: ничего хорошего ему там не светило. Тут его в плечо ткнул Кроссхейрз:       — Смотри.       Впереди, в глубине ущелья стоял потрепанный временем и крайне неприглядный транспортный шаттл. Они так гнали, что не заметили, насколько быстро добрались до нужных координат. Но внизу пропасть, а время неумолимо утекало. Никакого подходящего снаряжения у них не было, чтобы спуститься вниз напрямую. Парашют так же был бесполезен: ниже крутые уступы, неровные, ощерившиеся острыми скалами, так и норовившими впиться в тонкую металлизированную ткань. Кроссхейрз почесал затылок, прикидывая, а смог бы он спуститься? Но опытный парашютист видел множество опасных мест. И ведь неясно, какой внизу ветер, где подхватит и куда потянет. Окинув взглядом пропасть, он вдруг довольно улыбнулся.       — Как помнишь, главное условие сегодня — прийти первым на корабль. Ещё не все покрышки стёр?       — Ты сумасшедший! — удивлённо воззрился на диверсанта мечник. Неужели тот рискнёт ехать по такому крутому спуску? Или всё же прыгнет с парашютом?       — Поехали, я кажется нашёл более-менее приемлемый спуск. Это будет последний этап нашего заезда.       Улыбка Кроссхейрза не понравилась Дрифту, но если есть приличный спуск, то не проиграет! На равнине он был быстрее. Мощный мотор радостно отозвался в груди. Дрифт последовал за диверсантом, который повёл его среди камней к предполагаемому спуску.       Чуть погодя они оба смотрели на крутую горную дорогу, петлявшую похлеще пьяного сикера. И если в начале были небольшие прямые, но в конце их ждали пять шпилек, крутых, с разворотом почти в двести градусов. Один поворот сразу переходил в другой, без прямых, с глубоким уклоном и пылью на протяжении всей трассы. Одно неверное движение, и прохождение будет уже вне дороги. Дрифт невольно засмотрелся, представляя себе сход с петли, Кроссхейрз же, наоборот, внимательно вглядывался вниз. Трасса была очень узкой, только в начале широкой, вполне для двух-трёх трансформеров, а вот повороты необычайно узки. Только в конце дорога опять расширялась немного, но ровно настолько, чтобы впритык пройти двум негабаритным машинам. И то не факт, что кто-нибудь не оставил бы покрытие на камнях.       — Нам нельзя задерживаться. Думаю, нас заметили на шаттле, а потому ставки сделаны. Не будем тормозить, — спокойно заявил диверсант, вставая перед невидимой чертой.       Дрифт последовал за ним, трансформируясь и подъезжая к незримой линии старта. Что ж, если они всё ещё живы, то почему бы не устроить красивый спектакль для зрителей. Сегодня он собирался оставить диверсанта позади ещё раз, а значит, стоило выдать максимум на дороге. Он улыбнулся, вспоминая, как часто загонял жертв, когда командовал отрядом под руководством Турмоила, как был жесток и беспощаден, и отчего-то на искре приятно потеплело. Диверсант умел подкинуть острых ощущений. А это действовало не хуже наркотиков. Дрифт усмехнулся про себя.       — Три, два, один, — скомандовал Кроссхейрз.       Обе машины пробуксовали на старте: колеса плохо брали песок. Но первая прямая дала Дрифту шанс выйти вперёд. За первым поворотом он потерял из виду диверсанта и радостно гнал вперёд, уже предвкушая победу. Второй поворот, третий, и Дрифт считал гонку выигранной, но тут в зеркале заднего вида появился Кроссхейрз. Прямые всё ещё оставались за мечником, но на поворотах диверсант нагонял, умело уходя в занос.       В какой-то момент Кроссхейрз повис на хвосте Дрифта безотрывно. Опять поворот, на выходе из которого мечник попытался оторваться, но диверсант неотступно держался сзади, как приклеенный. Прямые становились всё короче, что не давало Дрифту нормально разогнаться, уйти в отрыв, а повороты всё резче, уклон всё круче. Напряжение нарастало. Давление во внутренних магистралях также становилось ощутимым. Мощный движок уже не помогал, а скорее мешал: Дрифт шёл впереди, собирая всю грязь. Приходилось основательно работать тормозами, отчего диски и шины перегревались, что плохо сказывалось на сцеплении. Кроссхейрз же шёл уверенно, с крутыми заносами, но не отставал. В этот момент Дрифт вспомнил улыбку диверсанта перед спуском. Неужели он уже тогда догадался, кто победит? Ну уж нет! Он не станет лёгкой добычей для этого шлака, тем более на виду у всего отряда! Такая необходимая прямая, и такая короткая! А впереди начинались шпильки…       На первой Кроссхейрз нагнал Дрифта, на второй на входе прижался вплотную, но на выходе отстал. Песок, грязь так и летели из-под колёс обеих машин. Третью шпильку диверсант прошёл вплотную, почти прижимаясь корпусом к корпусу мечника, но вовремя ушёл от столкновения. На четвертую они влетели в синхронном дрифте, сразу уходя на пятую шпильку. Мечник открылся, теряя управление и оставляя внутреннюю полосу. На четвертой он заходил по короткой траектории, что не дало ему совершить этот же манёвр на пятой шпильке. Тут Кроссхейрз загнал переднее колесо в небольшое углубление, образовавшееся естественным путём: дождевая вода вымывала мягкую породу, — и обошёл Дрифта. Мечнику оставалось изумлённо глотать пыль позади диверсанта.       На корабле их встретили гулом довольные зрители. В очередной раз два непримиримых товарища устраивали шоу. Кто-то довольно потирал руки, предвкушая неплохой навар, кто-то ухмылялся им вслед и смотрел жадным взглядом. От обоих несло пылью, перегретым маслом и желанием сбросить напряжение. Они прям так и притягивали липкие взгляды соотрядников. Даблблоу встретил их, скрестив огромные руки-лапищи на выступающем честплейте. На фейсплейте замерла довольная ухмылка. Гонка понравилась и ему. Приятно разнообразить скучные будни штраф-батальона. Хорошая драка уже не приносила удовольствия, как и смерть противника.       Дрифт вошёл вторым. Недовольство так и читалось на фейсплейте. Шлаков подлец умело обставил его, словно спарка! Кроссхейрз панибратски похлопал по белому наплечнику, довольно показал два скрещенных пальца и ехидно оскалился:       — Я долгое время провёл в горах. Гонки на спуске были единственным развлечением, а первое место я никому не собирался уступать!       Дрифт был готов достать клинки, взрезать эту наглую ухмылку до аудиодатчиков, но на глазах у Даблблоу не рискнул: босс был всегда горяч на руку, и элементарно мог уложить любой танк, что уж говорить про лёгкого мечника! Да и сам он согласился на эти условия, думая, что без проблем уделает диверсанта. Шлак!       Шлюзы задраили сразу за вошедшими мехами, и вся команда прошла в глубь шаттла, рассаживаясь по местам. Дрифт опять оказался рядом с Кроссхейрзом. Хорошо, хоть Даблблоу ушёл в командирскую рубку. В этот момент Кроссхейрз наклонился к самому аудиодатчику Дрифта и тихо, но очень проникновенно прошептал:       — Ещё раз хочу разогнать твой движок, но при иных обстоятельствах.       Отстранившись, он многозначительно продемонстрировал кончик глоссы сквозь денты. В окулярах Дрифта полыхнуло пламя.