Пакт

Завоеватель оттолкнул в сторону дерево и повернулся к нам спиной. Обычное дерево вывернуло бы с корнем, а это просто отодвинулось, скользнуло по земле, словно по рельсам. Движение подняло волну холодного воздуха, и я поёжился. Роуз посмотрела на него, потом опустила взгляд на свои руки. — Привет, Роуз, — поздоровался я, не вынимая рук из карманов и прижимая их к телу, чтобы сохранить тепло и в то же самое время не зажариться. — Разреши, я начну с… Она выпрыгнула из снега, бросилась на меня с такой силой, что едва не сбила с ног, и обхватила руками. Мой инстинкт «бейся или беги» и без того был на взводе. Неожиданные объятия сделали всё только хуже. Я едва не ударил её, но бить кого-то, кто так в тебя вцепился — совсем не то что влепить прямой нападающему. Мне пришлось бы нанести удар снизу в живот и… нет. Секунда ушла, чтобы удержаться на ногах, так что я успел совладать с собственной рефлекторной реакцией. Правда, терпеть это всё равно было тяжело. Как будто нож повернули в старой ране, вернув прежнюю боль и отключив способность соображать, поскольку каждая клеточка тела трубила тревогу. Она обхватила меня чересчур сильно, даже больно, одной рукой за шею, другой сбоку, и прижала голову к моей груди. Она была тёплой, и я ощущал биение сердца. Судя по всему, здесь она была обычным человеком из плоти и крови. Обычным человеком, чьи ногти больно-пребольно впились мне в спину. — Ногти! — прохрипел я. Она ничего не ответила, но хватку всё-таки немного ослабила. Её яростные объятия вкупе с совершенно безумной окружающей обстановкой привели к тому, что перекинуться хотя бы словом у нас не получилось. — Фелл, — произнёс Завоеватель, — проводи мистера Мита до выхода, а после стой на страже. Без моего разрешения никто не должен ни войти, ни выйти. — Я хотел бы попросить держать меня в курсе, Лорд, — сказал пьяница. — Насчёт него и того, что вы с ним сделаете. — Могу, — ответил тот, — но к чему бы мне это? — У меня есть к нему кое-какие дела. В обмен на моё дальнейшее содействие могу ли я просить, чтобы он пока оставался в городе? — Просить можешь, — сказал Завоеватель, как бы в раздумьи, — но пообещай не предпринимать ничего против меня в этом деле. — Обещаю. — Этого мне достаточно. Я обо всём позабочусь. Интересно, какого хрена у Джереми Мита есть ко мне какие-то дела? Блин, да что вообще всё это значит? Безымянный практик, наконец получивший имя, мельком оглядел меня и Роуз, затем вышел в сопровождении Джереми Мита и небольшой группы его привлекательных спутников и спутниц. Я хотел пошевелиться, но Роуз продолжала меня стискивать, и объятия вызывали во мне совершенно не те чувства, которые должны были вызывать. Мерзкую смесь тревоги и страха, которая ещё больше нервировала меня, заставляла ощущать себя одиноким и беспомощным. — Роуз, отпусти, — тихо сказал я. Она не пошевелилась, продолжая сжимать меня с прежней силой. — Роуз, — повторил я вполголоса. — Хм, — подал голос Завоеватель. У меня чуть сердце не остановилось. Неужели я случайно привлёк его внимание? Я перевёл взгляд и увидел, что он задумчиво глядит себе под ноги, а вовсе не на нас. Он слегка изменился и продолжал меняться прямо на глазах. Граница между плотью и одеждой исчезала, отдельные элементы его одеяния и облика как будто растворялись, хотя то, что оставалось, всё ещё сохраняло некую связь с идеей Завоевания. Его руки стали огромными, покрылись железом и чем-то вроде кости или очень светлого металла, так что получилось подобие латных рукавиц. Но я также видел и множество маленьких ручек, которые копошились, будто пытаясь выбраться наружу из рукавов мундира… или складок кожи? А может, звеньев кольчуги? Чего-то непонятного, что покрывало его руки, но уже перестало быть мундиром. Я видел, как это «что-то» менялось, будто бы выползая наружу из какого-то неисчерпаемого источника, принимая всё новые и новые формы, нагромождаясь поверх старых слоёв. Будто горячий воск, расплавленная плоть или потоки грязи, которые наслаивались один на другой. Происходящее походило на все эти вещи одновременно, хотя ими и не являлось. Кожа на его лице и шее упруго натянулась, растягивая рот в постоянной бессмысленной улыбке. Точнее, это была даже не улыбка, не знаю как лучше сказать — как и «нарисованные» глаза, она представляла собой лишь символ улыбки. Достаточно было на неё взглянуть, и в голову лезли мысли о перекошенных гримасах побеждённых, о выражении лица военачальника, только что выигравшего войну, — смеси радости от одержанной победы и подступающего ужаса от осознания цены содеянного. И всё это сливалось в маску, застывшую на лице Завоевателя. Его волосы и борода побелели и сделались длиннее, рост увеличился раза в полтора, а плечи стали такими широкими, как будто это могло нести какой-то самостоятельный смысл. Полы мундира развевались за ним, словно плащ, вздымаясь и змеясь в потоках снега, будто на сильном ветру, хотя я сам не ощущал ни малейшего дуновения. На мгновение его рабы-туземцы оказались скрыты мундиром, а когда через секунду тот распахнулся, их уже не было. Он всё ещё держал в руках винтовку со штыком, но и оружие тоже обвисло. Не распалось на части, а согнулось, будто металл приближался к точке плавления. Стоило Лорду изменить позу, как солнце, создающее бледный ореол вокруг его фигуры, тоже смещалось, будто пришпиленное к его плечам. Что ж, хотя бы нарисованных глаз больше не было. Их место заняла тьма. Это безумное зрелище помогло мне оправиться от последствий вторжения в моё личное пространство, позволило наконец привести мысли в порядок и осознать, в какой ситуации мы оказались. Бляяяя, только и смог подумать я. В такт небольшим движениям Завоевателя менялся и весь окружающий ландшафт, поэтому мне пришлось принять более устойчивое положение, чтобы можно было отойти в сторону, если потребуется. Роуз это восприняла как сигнал ослабить объятия и посмотреть на Завоевателя. — Блядь, — прошептала она, вторя моим мыслям. — Встреча прошла не слишком удачно, — сказал я. — Тебе не кажется, что ты слегка смягчаешь формулировку? — Смягчаю, и даже не слегка. Слушай, дело в том, что… Лорд прервал меня, с силой обрушив приклад своего оружия на землю. Вслед за ударом все окружающие камни и снег сдвинулись с места и снова замерли. Он придавал местности новую форму. Я мельком глянул в сторону выхода. Нет, просто взять и убежать не получится. — Я не собирался вас отвлекать. Занимайтесь пока своими делами, — сказал Завоеватель. — Серьёзно? — спросил я, прежде чем успел себя остановить. — Почему? — Блэйк, — предупреждающе произнесла Роуз. Я ощутил, как её ногти снова впились мне в спину, и это дало мне повод оттолкнуть её руки и отойти в сторону. Она не препятствовала. — Давай не будем испытывать его… великодушие, — сказала она. — Оказание поддержки слабым есть способ управления ими, — изрёк Завоеватель. Повернувшись, он одним взмахом руки освободил вершину холма от снега, оставив только ровный каменный пол. Я вздрогнул, когда порыв ветра, несущий хлопья снега, отразился от стены и ударил мне в лицо, влажный и пронзительно холодный. Роуз пригнула голову, и я протянул руку, чтобы помочь ей защитить лицо. От оголённого пола и от нас самих поднимались пар и туман. Трудно было понять, холод ли замораживал влагу в воздухе, или она испарялась под действием жара. Но несмотря на туман, воздух сделался настолько сухим, что я вынужден был дважды прочистить горло, прежде чем заговорить. Верхушка холма теперь превратилась во что-то вроде помоста — плоский, приподнятый над землёй круг из тёсаного камня. Склоны стали круче и опаснее. — Сломи человека полностью, — продолжал Завоеватель, — и он начнёт превозносить тебя за самые простые вещи вроде хлеба, воды или избавления от пыток. Он также возненавидит тебя, но ты сможешь управлять им, когда в его сердце преобладает любовь, и сажать в темницу на цепь, когда верх одерживает ненависть. — А разве это не лишает смысла всю затею — то, что вы заранее рассказываете, что собираетесь делать? — спросил я. — Вовсе нет, — сказал Завоеватель. — Позволь, я объясню на примере… Если вы будете вести себя тихо и спокойно, я дам вам немного времени поговорить. А если нет, я пригрожу вам пытками, которые вы будете с ужасом вспоминать до конца своих дней. Какой из вариантов вы выберете? — Первый, — ответил я. — И вы возлюбите меня сильнее, поскольку я дал вам выбор, вместо того чтобы просто выбрать второй вариант? — Точно, — подтвердил я. — Это лишь первый шаг долгого путешествия. К концу подобных путешествий я превращал людей в диких животных, готовых унижаться ради моего благоволения, готовых пресмыкаться ради пощады. Тебе в известном смысле повезло — ты явный новичок, и проку от тебя немного. Я воспользуюсь тем небольшим багажом знаний, что у тебя есть, а когда он иссякнет, я тебя убью. — Я ценю это, — ответил я, пытаясь собраться с мыслями и добавить в голос уверенности. — По части пресмыкательства я не очень хорош. Думаю, я бы сломался задолго до этого момента. — А вот я очень хорош в том, что делаю, ибо я воплощаю то, что делаю. Позаботься о своём партнёре. Будь благодарен за моё расположение и за выбор, который я тебе предоставляю. Мы начнём через несколько минут. Он повернулся ко мне спиной и, держа руки по швам, зашагал по мосту, бывшему одновременно холлом. Я видел, как окружающая местность меняется, когда он проходит мимо. — Начнём что именно? — спросила Роуз полушёпотом. Она пританцовывала на месте, обхватив себя руками. — Вот об этом я и собирался рассказать. Когда я сказал, что дела не очень, я действительно смягчил краски. Он хочет кого-то призвать. — Кого-то? Это в смысле «кое-кого»? — Ну да. — Но ты же не согласился, верно? — Не то чтобы у нас был особый выбор. — Блядь, — произнесла она. Ещё немного повертела эту мысль в голове, оглядывая окружающий пейзаж, потом повторила чуть более эмоционально: — Блядь! — В самую точку, — подтвердил я. — Даже не знаю что и думать, — сказала она. — Только что я сидела и читала, и вдруг… — И вдруг такое. Я понимаю. Я был здесь всё время, и то слегка в шоке. — Мне холодно, — пожаловалась она. — И в тоже время… жарко? С меня пот катит, и это не потому, что мне страшно. А от пота только холоднее становится. Она была одета в блузку на пуговицах, с тёмным камнем на месте верхней застёжки, и неброскую синюю юбку до колен. На ногах — старомодные жесткие чёрные туфли с ремешком. Бабушкина одежда, добытая в зеркальном мире. Хотя всё это было не так уж важно. — Причина в самом этом месте, — сказал я. — Оно является его продолжением, а не Владением. Оно нарушает правила, чтобы нам стало некомфортно. Чтобы он мог покорить нас физически и морально, до предела измотав нас. — Нет, когда я сказала, что мне холодно, я именно это и имела в виду. Я же не чувствовала ничего кроме онемения уже… целую вечность? — А ещё ты хрупкая, — добавил я, спохватившись. — Мы не знаем, сколько вреда он причинил тебе уже тем, что вытащил сюда, но рисковать, принимая дополнительный урон, точно не стоит. Я бы дал тебе свою куртку, но… — Дай, пожалуйста. — …Но тебе станет только жарче. — С жарой я как-нибудь справлюсь. Просто… я думаю, мне нужно как-то отгородиться от этого мира. Куртка — это так себе броня, но я согласна и на паршивую броню. — Тогда забирай, конечно, — согласился я. Я взял куртку, которую держал сложенной на руке, и помог Роуз одеться. Она не стала просовывать руки в рукава, а просто накинула её на плечи и вцепилась руками. — Спасибо, — поблагодарила она. Я кивнул. — Извини, что набросилась на тебя. Я только сейчас сообразила. — Да ничего… — начал я, но замолчал. — Что? — Я хотел сказать — ничего страшного, но… да, ничего страшного. — Я так давно ни до кого живого не дотрагивалась. Только сейчас осознала. Я даже думать про это не могла. Я просто… просто разгребала всё, что на меня свалилось, и никто даже… никто и поддержать меня не мог, так что… — Я понимаю, — сказал я. Я действительно понимал. По себе знал, о чём она говорит. Так долго быть в одиночестве, отрезанным от всех, а потом тебе протягивают руку помощи… это было похоже на мою историю. Если утопающий слишком сильно вцепится в спасителя, то сделает только хуже. Бездомному пареньку стоит держать себя в руках, когда спустя годы одиночества кто-то предлагает ему дружбу. — В куртке лучше. Спасибо, — снова сказала она, не глядя мне в глаза. Я просто кивнул. Она выглядела такой маленькой. На самом деле она такой не была, этот эффект создавала большая не по размеру куртка — к тому же посреди подобного ландшафта даже самый рослый человек показался бы карликом. Я поглядел на мост. Он был нашим единственным выходом, и Завоеватель стоял на дальнем его конце. У меня были медальон и топорик. Вряд ли они могли сработать против этого парня. — Похоже, вариантов у нас немного, — сказал я. — Позовём юристов? — предложила Роуз. — Дай-ка я поясню то, что уже говорил, — сказал я. — Он собирается призвать в этот мир демонов и прочих тварей ради того, чтобы опустошить и заставить страдать целые регионы. Предлагаешь свести его с юристами, у которых начальство желает того же самого? Так себе идея. — У нас мало союзников. — У нас их вообще нет, — сказал я. — Мэгги… скорее под вопросом, и до неё несколько часов езды. Из тех, кто был сейчас на собрании, не все поддерживают Лорда, но они могут как помочь нам, так и убить. И скорее выберут второе. — Так мы, выходит, сами по себе? — спросила Роуз. — У нас есть Джун, — уточнил я. — Она… стоит немного, но всё-таки она с нами. — Мы и Джун, против этого воплощения. — А ты случаем ничего не успела почитать про воплощения? — спросил я. — Зная, с кем я тут беседую? — Я читала про грёзы, — ответила она. — Целую книгу про грёзы прочитала. — Но ты хоть нашла там пару полезных приёмчиков? — Только теорию, советы, способы увеличить эффективность. Думаю, половину из этого ты и так уже делал, просто беспечно плывя по течению. — Да, до тех пор пока не разбился вдребезги. — Про это я тоже прочла. Но сейчас это нам не поможет, — сказала она, неловко поёжившись под курткой. — Ты в порядке? — Жарко, — ответила она. — Я же говорил, — я украдкой поглядел на Завоевателя. Тот стоял, воздев руки, а вокруг него валил серый снег. — Блядь, — сказала Роуз, поворачиваясь, чтобы осмотреть окрестности. — Блядь. — Не паникуй, — сказал я. — Ты… — она осеклась, слегка тряхнув головой. — Знаешь, как бывает, когда какое-то время сидишь в темноте, а потом выходишь на солнце? Или из комнаты с кондиционером прямо в самую жару? Ощущается хуже, чем если бы ты был там с самого начала. — Ну да. — Вот и тут так же, во всех смыслах. Блядь. — Но ты всё-таки выбралась. — Сложно сказать, — возразила она. — Я больше не там, но я тут. Тут правила другие. Тут есть духи. — Его духи. Я понимаю, что для тебя это всё равно шок, но… — Погоди. Духи. Дай-ка мне Джун. Я поглядел на Роуз, затем вытащил Джун, повернул лезвием к себе и протянул её Роуз рукояткой вперёд. — Привет, Джун, — произнесла Роуз. Чтобы дотянуться до топорика, ей пришлось перехватить полы куртки. Она провела рукой по боковой части, где были нацарапаны узоры, и взялась за рукоять. Я заметил, что её рука дрожит. — О чём ты думаешь? — спросил я. — Я думаю… нет, в книге про грёзы я ничего особенно полезного не нашла. Но вот «Валькирия»…. Перед тем как тебе её посоветовать, я успела её бегло просмотреть. Как привязывать духов умерших к материальным объектам. Как использовать их силы… ммм… Мне просто надо вспомнить, как это делается. — Что-то полезное? — Это… просто результаты чужого опыта, успешного и не очень. — Не слишком обнадёживает. — Что есть, то есть. А у тебя найдутся идеи получше? — спросила Роуз. Я покачал головой. — Нету. Так что делай что задумала. — Джун, — произнесла Роуз «авторитетным» голосом, подняв топорик над головой. — Выходи. Роуз резко взмахнула топориком сверху вниз. Нас обоих ударил порыв холодного ветра, а когда клубы пыли и снега рассеялись, показалась Джун, стоящая прямо перед нами на четвереньках. — Каков план? — спросил я. — Отрегулировать температуру, — ответила Роуз. — Джун. Вспомни холод в хижине, когда дверь была закрыта. Холод в комнате, где ты пыталась разжечь огонь. — Эй, — сказал я, — ты… Я это ощутил. Холодный воздух. Неприятно щиплющий открытые участки кожи. «Ты сделаешь только хуже». Но хуже не стало. Этот холод не сливался в жутком, невозможном единении с жарой и сухостью. Он был сам по себе и заменял собой ту странную погоду, что была прежде. На дальнем конце моста Завоеватель повернул голову и посмотрел на нас. — Стой, — приказала Роуз. — Отдыхай, как ты отдыхала, когда не смогла развести огонь. Джун посмотрела вверх, и холод начал ослабевать. — Возвращайся, — сказала Роуз. — Дрова, не забыла? Джун скрылась в топорике, примерно так же, как и в тот раз, когда мы связали её. Завоеватель возвращался к нам. Ему не грозило падение с моста, поскольку сам мост был по сути его продолжением. — Ты его взбесила, — сказал я. — Хорошо, — ответила Роуз. — Думаю… Лорд шёл большими шагами, поскольку мог идти по мосту без оглядки на его шаткость, ненадёжные участки и разбросанные повсюду части оружия. Он двигался вперёд, раскидывая копья и мечи по сторонам, и те кувыркались в воздухе, исчезая во тьме внизу. — Ты что, серьёзно собиралась вывести его из себя? — спросил я. — Я собиралась узнать, как это подействует на окружающую среду — и на него тоже, если ты прав. Можем ли мы изменять этот мир? Можем ли мы перехватить управление окружением? А теперь нам нужно понять, что у нас получилось, и попытаться что-нибудь придумать. — И что потом? — спросил я, но времени на ответ уже не оставалось. Он был в пределах слышимости. Обсуждать планы противодействия ему в его же присутствии мы не собирались. Стоп, но если всё это место было его продолжением… а вдруг он мог слышать нас с самого начала? Это была пугающая мысль. Или мы уже обречены из-за сказанного нами? Не для того ли он и позволил нам побыть наедине? Он переступил через порог, и в ту же секунду пошёл серо-чёрный снег. Не снег. Вулканический пепел. — Этого будет достаточно, — произнёс он, оглядывая местность. Удивительно, но я чувствовал себя спокойно, куда лучше, чем до того, как он ушёл. Дело было не только в возможности поговорить. Мне стало лучше, потому что погода больше не угнетала меня. Джун разрушила странную смесь зноя и холода, и теперь жару требовалось время, чтобы снова пропитать окружающее пространство. Было всё ещё холодно, но по крайней мере не холодно и жарко одновременно. Это что-то значило. Понять бы только что. — Могу ли я считать, что вы готовы к сотрудничеству? — спросил Лорд. — Да, — ответил я. В тот же самый миг, когда Роуз сказала «нет». Мы поглядели друг на друга, оба обеспокоенные решением другого. Ответ «нет» не сулил никаких выгод, лишь давал ему повод начать действовать против нас. Единственным разумным выбором было сказать… — Да, — снова повторил я. — Можете считать как вам заблагорассудится, но я в любой момент могу отозвать своё согласие. Полагаю, в этом случае вы меня накажете. — Тогда с тобой я и буду разговаривать, — сказал Завоеватель, обращаясь ко мне. — Скажи, что тебе нужно для того, чтобы призвать в мой мир тёмную силу? Я крепко задумался. Не о том, что для этого требовалось, а о самой природе вопроса. — Дохрена и больше храбрости, — ответил я. — В крайнем случае достаточно будет, чтобы ты боялся меня, — промолвил Завоеватель. — Не относись к делу несерьёзно. Ты находишься в моём мире и в моей власти. Не думаю, что ты захочешь сражаться со мной. Если оценить ресурсы, материалы, время и местоположение… А что если?.. — Книги, — твёрдо произнёс я. — Для такого дела мне потребовались бы книги. Роуз резко повернулась и уставилась на меня. — Какие именно? — Тексты, хранящиеся в здании под защитой магического барьера, — пояснил я. — Содержащие имена, правила ритуалов, тексты контрактов… — Всё это совершенно ни к чему, — отмахнулся Завоеватель. — Ты призовёшь сущность, и она накинется на всех без разбора. Позволь задать вопрос иначе. Каков необходимый минимум, достаточный тебе для того, чтобы привести сюда одно из этих созданий? Блядь. Я не вымолвил ни слова. — Ты дашь ответ, в противном случае я накажу твоего товарища, — сказал он. Я взглянул на Роуз. — Ты дал ей куртку. Ты к ней привязан. Полагаю, если она будет обезображена или искалечена, ты утратишь душевное равновесие. Блядь. Я сжал кулаки. В ладонь впилась цепочка медальона. Жаль, что здесь от него не будет никакого прока. — Таков следующий шаг твоего пути, дьяволист. Ты сделаешь так, как я скажу, и впредь будешь поступать по моему слову. Всё, что ты сделаешь, будет укреплять мою власть над вами. Если вы повинуетесь единожды, то будете повиноваться и впредь. Если один из вас откажется, я накажу другого, и первому это наказание послужит уроком. Смиритесь с тем, что есть, и для вас всё пройдёт относительно безболезненно. — Для непричастных это будет не столь безболезненно, — возразил я. — Как насчёт тех, на кого вы собираетесь натравить демона? — Я терпелив. По сути я бессмертен, и пытки — часть моей силы и моей сути. Выбирай, какой вариант тебе больше по душе. — Можно мне наедине перекинуться парой слов с партнёром? — спросил я. — У тебя уже была такая возможность. Решай, или я могу заставить страдать вас обоих. Так были ли мы с Роуз наедине, в конце-то концов, или это очередная словесная эквилибристика? — Говоря, что такая возможность у нас была, вы имеете в виду здесь и сейчас, или вообще когда-либо? — Блэйк! — вмешалась Роуз. — Блин, у нас нет времени заниматься придирками! Лорд потянулся вниз, схватил Роуз за руку и поднял высоко в воздух. — Стой! — завопил я. — Ты не осознаёшь всей тяжести ситуации, дьяволист. — Как раз-таки осознаю, — возразил я, — и пытаюсь к ней приспособиться, а для этого мне надо разобраться во всех тонкостях этого дерьма! — Чтобы приспособиться, тебе достаточно лишь склониться перед моей волей. И разобраться тебе нужно только в том, как мне услужить. — Хорошо, — сказал я. — Отлично! Отложим всё дерьмо и разборки в сторону… получается, вы слышите всё, что происходит в вашем мире, а раз так, значит, нам с Роуз нет никакого смысла шептаться и строить заговоры, верно? Он слегка наклонил голову. — Роуз, у тебя есть какие-нибудь свежие идеи? А то мои что-то иссякли! — Не то чтобы много, — ответила она. — Думай, иначе останутся лишь шаблонные фразы, типа: «эй, ты знаешь, что стоит на кону, давай пожертвуем мной, только не рассказывай ему ничего!» — Да хрена с два! Ты бы сам так сказал? — Нет, — ответил я. — И я нет! Если только ты не собираешься заявить, что я не в счёт, поскольку я отпечаток! — Не хочу, — сказал я, — просто говорю, что у меня нет ни одной сраной идеи. — Подчинись, — настойчиво сказал Завоеватель. Я живо представил себе, что произойдёт дальше. Как я выдам ему имя Орниаса. Как он выполнит призыв и станет ещё более могущественным, а будучи Воплощением, сможет совладать и с последствиями. Наверняка сможет. Нет. Погодите. — Погодите, — сказал я. — А что будет потом? — По-моему, ты тянешь время, дьяволист. — Не тяну, — возразил я. — Или, по крайней мере, тяну не без причины. Я высказываю обоснованные опасения. Вы обещали обеспечить безопасность Торонто, здешних жителей и семейства Дюшан из Якобс-Бэлл. — Да. — Если я призову кого-нибудь прямо сюда… — Этот мир запечатан. Он принадлежит мне, и я сумею удержать вызванную тобой сущность. — Даже не зная всех правил? — спросил я. — Не зная природы подходящего связывания? Не зная особых способностей этих существ? Мне известно как минимум одно, умеющее разрывать связи и способное без усилий войти в любое Владение. — Тот кто был связан прежде, может быть с лёгкостью связан снова. Я могу потратить часть сил на то, чтобы превратить своё владение в тюрьму. — Это так, — согласился я, — вот только не уверен, что тот, кого я мог бы вызвать, хоть раз был кем-либо связан. Он уставился на меня своими чёрными глазницами на бледном лице. Жуткая перекошенная улыбка пропала. — Тот, кого я мог бы призвать, силён, и люди, которые дали мне его имя… в общем, не могу гарантировать, что существо, с которым они меня свели, когда-либо прежде было связано контрактом. Судя по их словам, это может оказаться кто-то из больших шишек, кто-то из тех, кто всеми командует, сидя на троне. И только и ждёт случая, чтобы попасть сюда. — Но ты не можешь гарантировать, что всё обстоит именно так, — возразил Завоеватель. — Не могу гарантировать и того, что всё это неправда, — ответил я. — Отсюда следует, — добавила Роуз, по-прежнему свисающая с руки Завоевателя, — что книги вам нужны ничуть не меньше, чем нам. Блэйк сказал, что ему необходимы… Она подала мне знак глазами. — Я сказал, что они мне нужны, поскольку ритуалы и дополнительные меры предосторожности могли бы снизить опасность, — пояснил я. — Вот именно, — продолжила Роуз. — И хоть вы и Воплощение, эти ритуалы и прочее наверняка могут послужить интересам и вашей безопасности. — Если, конечно, вы не хотите схватиться один на один с чуваком, который походя сшибает с неба звёзды, — добавил я. Лорд оставался совершенно неподвижным. — Не могли бы вы опустить меня на землю? — попросила Роуз. — За твою дерзость я мог бы тебя раздавить, — ответил он, вздёрнув её на уровень своего лица. — Пытаешься мною командовать? Волосы Роуз развевались от его дыхания. Топорик всё ещё был у неё, но… чёрт побери, надеюсь, она не настолько глупа, чтобы махать им перед его носом. Хотя на её месте я бы, пожалуй, именно так и поступил, — но когда речь идёт о личном пространстве, я всё-таки слишком часто реагирую не так, как другие. — Смиренно прошу вас опустить меня вниз, сэр, — сказала Роуз. Завоеватель разжал руку, и она упала на землю с высоты в пару метров. Не слишком большая высота, но всё же достаточно неприятная, ведь внизу был твёрдый каменный пол. Когда она выпрямилась, я посмотрел ей в глаза. Похоже, мы оба думали об одном и том же. Если бы только нам удалось заманить его в круг… — Я старше, чем первый в мире меч, — произнёс Завоеватель, шагая вокруг нас. — Старше, чем само человечество. Я принимал множество форм, развивался и подвергался изменениям. Я собираю силу, прихожу в упадок, затем обретаю новое окружение, форму и вместилище. — Как и подобает Завоевателю, — согласился я. — И ты думаешь, что я поддамся на эту жалкую уловку? Попадусь в настолько примитивную ловушку? Подобные вещи обычно бывают хорошо защищены. — Вообще-то, — сказал я, — мы не устанавливали там никаких защит. — Значит, ваши предшественники, — возразил он. — Только обычные защиты владения от посторонних, — уточнила Роуз. — Думаю, мы всегда в силах предоставить вам возможность войти в здание. — А как насчёт ваших врагов и союзников? Отказываюсь верить, что всё настолько просто. Верно, во врагах-то и была вся загвоздка. Он поочерёдно смотрел на нас. Здесь мы не смогли ему возразить, и я видел, как на его лице появляется понимание. — Вы пытаетесь водить меня за нос, — сказал он. Его кожа натянулась ещё сильнее, и на лице снова появился напряжённый оскал. — Мне стоило бы прямо сейчас изувечить вас, чтобы впредь вам неповадно было подобным образом меня оскорблять. Само чёртово небо менялось в такт с выражением его чувств. Погружало нас в темноту. В пучину его чёрного гнева. — Поскольку вы бессмертны, — сказал я, — то ловушка, которую наши враги приготовили против нас и последствия которой для нас могут оказаться весьма суровыми, для вас практически не существенны. Вы можете пойти и взять книги, и мы тогда сможем призвать любое создание, какое вам нужно. — Ты что-то замыслил, дьяволист, — обвиняюще произнёс он. — На данном этапе я просто пытаюсь купить нам немного времени. — Чтобы навредить мне. — Скорее ради того, чтобы облегчить наше с Роуз положение. — Довольно дерзостей, — он взглянул на Роуз. — Ты останешься здесь. Вокруг неё возникла клетка. — Нет! — вскрикнула Роуз. — Что касается тебя… — он поглядел в мою сторону. — Убери свои грёбаные руки! — выкрикнул я, отступив на шаг и уткнувшись спиной в каменную стену, которой секунду назад там не было. — Я пойду сам, по доброй воле. — Ты не захочешь идти, как только узнаешь место назначения. Ты забыл, что я такое. Если мне придётся выбирать между твоим добровольным сотрудничеством и тем, чтобы тащить тебя волоком, рыдающего и обгадившегося от страха, я предпочту второе. Ужас пробрал меня до печёнок. Не холодный страх, не озноб, а сжимающий нутро ужас. Ужас ночных кошмаров, ужас, охватывающий маленького мальчика при мысли о жутком и отвратительном монстре, который прячется под кроватью. Потому что я понимал, что он наверняка именно так и сделает. Потому что я знал, что если начнётся что-то серьёзное — если я окажусь в руках кого-то, кто больше и сильнее меня, если я буду безоружен и не смогу ничего сделать — моего мужества хватит ненадолго. Ведь мне уже приходилось переживать подобное. Если он меня схватит — моя песенка спета, потому что пока я не освобожусь, у меня напрочь отшибёт способность соображать, а из подобной ситуации нельзя вырваться при помощи рефлекторных действий. Я не смогу прислушаться к голосу рассудка, а отчаянно драться как загнанная в угол крыса вообще не в моём духе. Может, дёрнусь разок, но сразу подниму лапки, это уж точно. — Да пошёл ты к чёрту, — сказал я, отступая вдоль стены в попытке увеличить расстояние между нами. Но и сама стена, к сожалению, принадлежала ему. — Жалкое подобие Воплощения. Интересно, какого хрена воплощение Завоевания могло забыть в Канаде? — Прекрати, Блэйк! — голос Роуз доносился будто издалека. — Я с интересом наблюдаю за тем, что обнаруживается в людях, когда они ломаются, — изрёк Лорд. — В силу того, что дела в здешних краях идут довольно ровно, мне давно не приходилось видеть подобное. Сначала ты скатился к плутовству, несдержанности, а теперь и к агрессии. Но каков ты на самом деле, мы узнаем лишь когда давление усилится настолько, чтобы угрожать самому твоему существованию. — Катись к чёрту со своей блядской философией, — повторил я. — Господи, блядь, боже, Блэйк! Я что, снова должна беспомощно наблюдать, как ты, блядь, лезешь на рожон? — Ну так помоги мне! И она помогла, по крайней мере попыталась. Произнесла что-то, чего я не расслышал, поскольку всё внимание до последней капли было отдано Лорду. Раздался треск, и я увидел, как она, сжимая в руке топорик, выскакивает из обломков клетки в сопровождении призрака Джун. — Если я захочу постепенно ломать вас, чтобы явить все грани вашего бытия, то с кого из двоих следует начать? Твоя спутница говорила добрые слова связанному призраку. Может быть, этот призрак дорог и тебе? Я мог бы рассеять его в прах одним щелчком пальцев. — Ты никого из них не тронешь! И меня тоже! Мои руки тряслись. — Я могу тронуть обоих, могу подчинить вас своей воле, могу забрать себе любые силы, какие сочту нужными, — произнёс Лорд Торонто. — Стой! — закричала Роуз. — Я расскажу всё, что ты хочешь знать. Всё до самого конца. — Пустые слова, обитательница зеркала, — отмахнулся Завоеватель, не сводя с меня глаз. — Мои слова — это слова наследницы Торбёрнов, они несут в себе силу дочерей пяти поколений! — Силу они несут, но не несут того, что я хочу услышать. То, что мне потребно знать, я заберу у него. — Барьер замедляет время. Ты бессмертный, для тебя он ничего не значит! — закричала она. — Значит достаточно. Время — ценный ресурс. «Только не проговорись ему, — подумал я. — Не говори, что можешь пойти и взять книги, иначе нам пиздец». И ту же обругал себя за то, что я вообще об этом думаю. Потому что ещё неизвестно, не ляпну я сам что-нибудь этакое с перепугу. Он воплощал в себе всё, с чем я просто был не способен взаимодействовать. — Вы можете разбить барьер? — спросила Роуз. Он полуобернулся к ней. — Я мог бы. Но почему бы не отправить туда одного из вас, чтобы он забрал книги и принёс мне? Несколько месяцев или лет для меня ничего не значат. — Если пройдёт слишком много времени, — ответила Роуз, и судя по её голосу, она была в тысячу раз спокойнее, чем я, — мы потеряем право собственности на эти книги. Они перейдут очередному наследнику, а вы потеряете преимущество, поскольку наследник Торбёрнов больше не будет в вашей власти. Она умело маскировала правду, и он, судя по всему, ей поверил. — Отлично. Я терпелив. Я поищу способ договориться о проходе через барьер, а пока суд да дело — займусь вашими пытками. Да сколько ж можно? Мы были у него под ногтем, он это знал и развлекался как мог. — А если мы не дадим разрешения войти в дом? — Думаю, дадите, — уверенно сказал он. Всё его внимание сейчас было сосредоточено на Роуз, и это дало мне возможность как следует подумать. Нам нечего было поставить на кон. Никаких тузов в рукаве. Хотя одна мелочь всё же была. Джун уже дважды смогла нанести вред нашему окружению. Сломала клетку и на какое-то время развеяла жар. И, судя по всему, ей это почти ничего не стоило. Что ещё? Нужно собрать воедино все мелочи, на которые я обращал внимание. Что не вяжется? Я потребовал от него объяснений, почему он дал мне и Роуз возможность поговорить. Зачем он это сделал? Чтобы при помощи этой подачки управлять нами? Нет, странно было уже само то, что он начал объяснять свои действия. Я и на это ему указал. Зачем он всё это сделал? Чтобы изменить местность? Чтобы устроить снегопад из чёрного пепла? Зачем ему всё это нужно, если он мог в первую же секунду начать выжимать из нас всё, что ему требуется? — Может быть, поищем компромисс? — спросила Роуз. Даже на мой слух это прозвучало жалко. — Я не из тех, кто ищет компромисса. Я забираю всё, что захочу. — Идея завоевания отлично совмещается с компромиссами. Города завоёвываются, а карманные правительства и политики остаются на своих местах; порабощённое население может восстать, и… — Мне лучше знать, что я такое, — оборвал он. Я хотел подать знак, чтобы она продолжала, но не мог, потому что опасался привлечь его внимание. Оставалось использовать то, чем она меня невольно снабдила. Возможность думать. Зачем ему потребовалось тратить время на то, чтобы изменить местность? Может, ей требуется постоянное обслуживание? Нет, непохоже. А может быть, он хотел укрепить её на самом базовом уровне, подготовить прибытие? Раз уж он был воплощением Завоевания, вполне логично, что он не сомневался в своей способности управлять существом, которое уже когда-то было связано. Но, может быть, на самом деле он был не так уж в этом и уверен? С этой мыслью всё встало по своим местам. — Ну так давайте найдём компромисс! — убеждала Роуз. — С нами обоими. Зачем пытать нас до смерти, если можно получить всю нашу силу? — Затем, что я беру всё, что захочу. Я могу пытать вас, пока вы не окажетесь на волосок от смерти, и ваша сила при этом останется в моём распоряжении. Их беседа продолжалась, но я уже и не пытался её слушать, углубившись в размышления, перетасовывая в уме всё, что имело отношение к ситуации. Пока я беседовал с местными авторитетами, он оставался в стороне, помалкивал, лишь иногда влезая, чтобы прекратить спор. Он вмешался только чтобы ухватиться за возможность, которую я ему предоставил, хотя одновременно и нажил себе хренову тучу врагов. И при этом, замечу ещё раз, он был, чёрт бы его побрал, воплощением Завоевания в Канаде! Я ведь сам только недавно влезал в дом Бехаймов под покровом грёз. Так какого же хрена я столько внимания уделяю внешнему виду? Если отбросить всю видимость, если посмотреть на всё сказанное им так, как если бы у него вообще не было силы… Этот сраный ублюдок был волшебником страны Оз. Маленьким, неуверенным, относительно слабым созданием с кучей притворства. Возможно, с опасно большим количеством притворства, если на самом деле он не обладал достаточной силой, чтобы воплотить все свои угрозы и сделать с нами все эти ужасные вещи. Я тяжело дышал, всё еще не в силах совладать с обуревавшими меня эмоциями, но теперь среди этого потока чувств появилась и нотка торжества. Моё озарение не означало нашей победы. Мы всё ещё оставались в его мире, он обладал силой, и возможно, не всё из того, что мы видели, было обманом. Но если уж даже я смог обо всём догадаться, то кто-то из местных боссов уже давно обязан был прийти к тому же заключению. С большой вероятностью об этом знали они все. И у них были какие-то причины оставить всё как есть, а ведь большинство из них не были мелкой рыбёшкой. И тем не менее все эти мысли пролили свет на чудовище под кроватью, и оно стало выглядеть чуточку менее страшным. Чудовище, с которым мы имели дело, выглядело скорее отчаявшимся. Мучившим нас и запугивающим лишь потому, что вынуждено было хвататься за любую кроху власти, даже такую мелкую, как угрозы заложникам. — Есть ли… — начал я, но когда он мгновенно развернулся ко мне, я тут же потерял нить рассуждений. Думать о чём-либо нетрудно, а вот действовать так, будто это непреложная истина — куда сложнее. Роуз недавно говорила что-то подобное о моём обращении с грёзами. — Существуют ли… какие-нибудь ещё варианты? — продолжил я, заметив, что Роуз вот-вот заговорит. — Варианты, которые позволили бы нам выразить всё то почтение, которого вы заслуживаете, Лорд Торонто? Нашу нижайшую покорность? — В итоге ты всё же начал пресмыкаться, — заметил он. — Думаю, так и нужно, — сказал я, опустив взгляд. — Это лучше, чем прочие варианты. Теперь, когда я его понимал, мне стало ясно, чего он добивается. Раз уж ему нужны любые крошки власти, какие он только способен получить, то лучше отдать их ему под видом покорности, чем стеная под пытками. — И как, по-твоему, ты мог бы оказать мне почтение, дьяволист? Я сразу подумал о сделке, которую мне предлагали юристы. — Услуга? Несколько услуг? — спросил я. — На это у меня есть подчинённые. — Но ведь, вне всякого сомнения, такой великий и могучий Лорд, как вы, найдёт применение для исполнителей, которых не слишком жалко? — Так ты предлагаешь мне ваши жизни? — Я предлагаю рискнуть нашими жизнями, — сказал я. — Но нижайше прошу терпения. Мы ещё новички, багаж наших умений ограничен. Любая задача потребует от нас подготовки. — И снова ты что-то замыслил. Почти. Мы почти добились своего. — Прошу прощения! Имея дело с кем-то столь великим и могучим… — А твоя лесть столь прозрачна, что больно смотреть. — Может, лучше назвать это благоговением? — вклинилась Роуз. — Мы как раз говорили о том, что означает быть Завоеванием. Вне всяких сомнений, благоговение вам причитается по праву. — Вы по очереди пытаетесь мною манипулировать, — уличил её Завоеватель, и в его голосе прорезалась гневная нотка. — А какие у нас остались варианты? — спросил я. — То, что мы предлагаем, можно рассматривать как капитуляцию. — Можно, но ответь мне — капитуляция ли это на самом деле? Что касается меня — точно нет. Я только-только начал драку. Молиться было не в моём духе, поэтому я просто закрыл глаза и стал надеяться. Надеяться на то, что Роуз… — Да, — подтвердила Роуз. — Мне это не по душе, ни в малейшей степени. Но другого выхода я не вижу. Полагаю, мы сдаёмся. — В таком случае у нас есть основа для сделки, — сказал Завоеватель. — Я отыщу способ разбить барьер и войти в дом. Вы откроете мне путь и окажете содействие в качестве наследников Торбёрнов, чтобы управлять созданиями, которых вы призовёте. Сверх того вы окажете мне три услуги. В любом порядке, но я ожидаю, что каждая будет исполнена за один день. — Какого рода услуги? — спросил я. — Сделать то, чем обычно занимаются дьяволисты, — ответил Завоеватель. — В моей вотчине обретаются три сущности, до которых у меня покамест не доходили руки. Две из них малые, а третья представляет проблему более высоких уровней. — И эти сущности?.. — Того рода, с которым ведут дела дьяволисты. Человек, одержимый спорой дьявольской силы, оброненной созданием, которое очень, очень давно прошествовало через эти места. Исковерканный гоблин, которого даже прочие гоблины минуют стороной. И дьявол абстрактного типа, не настолько сильный, чтобы стоило беспокоиться о его связывании, если только под рукой не окажется ненужного дьяволиста. Я желаю, чтобы все три были изловлены, связаны и доставлены ко мне. Блин, да ладно! Я не думал, что на нас столько всего навалят. — Мы согласны, — сказала Роуз. — С той оговоркой, что нам потребуются кое-какие принадлежности, а также некоторые дополнительные сведения. — Погоди, — сказал я. — Мы же сдались, — ответила она, и в её голосе была злость. Или, может, отчаяние, я точно не понял. — Кое-какие ресурсы и сведения вы получите. Принимаешь ли ты условия, дьяволист? — спросил меня Завоеватель. Чёрт возьми, мне не хотелось иметь дело с подобными заданиями. Я ждал поручений попроще. И не с такими жёсткими временными рамками. Эти услуги ломали все наши планы. — Зачем они вообще вам нужны? — Власть берут постепенно, пядь за пядью, — сказал он. — Похоже, придётся принять. — Хотелось бы услышать однозначное «да». Блядь. Я сам себя загнал в угол. — Я предприму все усилия к тому, чтобы выполнить свою часть договора, — ответил я. — Во внешнем мире теперь без малого полночь, — сказал он. — На первое задание вам даётся время с полуночи до полуночи. То же относится и к следующему дню, и ко дню после него. К тому времени у меня будет способ проникнуть в ваш дом, а если нет, тогда мы сможем обсудить другие поручения, которыми вы, выражаясь фигурально, оплатите отсрочку казни. — Понятно, — сказал я. — И мне понадобятся определённые гарантии, — добавил он. Он повернул руку, с которой свисали железные наручники, соединённые цепью. Блядь. — Какие ещё гарантии? — Ты покинешь мои владения, чтобы выполнить поручения, лишь надев это, — ответил он. Внутри меня снова зашевелилось то самое мерзкое ощущение. Ужас, тошнота, тревога, возведённые в крайнюю степень. Выражение лица Роуз, насколько я мог заметить, тоже изменилось. Беспокойство? А как выглядел я сам? Побледнел? — Мы согласились на все условия, — сказал я. — У нас договор. Компромисс. — Не компромисс. Капитуляция, — отчеканил он. — Если ты не согласен, то не вижу смысла тебя отпускать. Пройдут двадцать четыре часа, я смогу констатировать, что ты не выполнил обещанного, и провести соответствующую экзекуцию. Блядь. Я никоим образом не мог согласиться с тем, чтобы он коснулся меня. Я не мог сдаться по-настоящему. Только не так. С внезапной решительностью Роуз сделала шаг вперёд, вытянула руку и защелкнула наручник у себя на запястье. Цепь исчезла, и она уронила руку. В то же время связь между нею и Лордом приняла совершенно иную форму. Теперь это была не верёвочка, но цепь. — Мне нужен был дьяволист. — И он у тебя есть, не напрямую, но через меня, — ответила Роуз. — Между нами сильная связь. Мгновение Завоеватель размышлял. — Всё это меня утомило. Изыдите оба. — Оба? — переспросила Роуз. — Всё, что требуется для охоты, вы получите через несколько часов. Воспользуйтесь ими для сна. При этих словах из земли поднялась дверь. Главное — ничего не оставить после себя. Топорик, Роуз… Мы вдвоём вышли через дверь. Я взял Роуз за руку, а для надёжности схватил ещё и Джун. Стремясь побыстрее покинуть владение Завоевателя, я тянул Роуз за собой. В тот миг, когда я шагнул через порог, запястье Роуз в моей руке рассыпалось в прах. Когда я оглянулся, двери не было, как не было и Роуз. Снова взглянув вперёд, я увидел припаркованный автомобиль. В окне, где должно было бы быть моё отражение, смутно виднелась Роуз. На ней была моя куртка. Она подняла запястье, продемонстрировав мне наручник и казавшуюся бесконечной цепь, уходящую куда-то вдаль. Глядя на автомобиль, я пытался привести мысли в порядок, но эмоции кипели и требовали выхода. Я изо всех сил ударил ногой по дверце, оставив вмятину. Второй удар оказался достаточно сильным для того, чтобы оторвать боковое зеркало. Чёрт! Моя нога! Я поднял зеркало. — Господи, Блэйк. — В планах такого не было, — сказал я, шагая прочь от того места, где нас «высадили». — Тут не до шуток. Ты… можно держать зеркало поровнее? Ты не оставляешь мне места для работы. Я зажал крепление под мышкой. — Так лучше. — Извини за всё это, — сказал я. — И спасибо. — За что? — спросила она. Я не совсем понял, что именно она имеет в виду. — За всё сразу. Это был какой-то феерический мегапроёб, у меня чуть мозги не вскипели, и я справился только потому, что ты выторговала нам время. А эти наручники… — Мы же поддерживаем друг друга, так? Я видела, что скорее в аду снег выпадет, чем ты согласишься на такое. Несколько секунд мы шли молча. — Давай не будем про ад, хорошо? — попросил я. — Ладно. — Ты просто пиздец как сильно помогла, — сказал я. — А ты нашёл способ, как оттуда выбраться. Теперь у нас есть шанс. — Я не планировал, что нам придётся иметь дело с демонами и невъебенно жуткими гоблинами, — сказал я. — Можно было с ним поторговаться, но ты так быстро влезла в разговор… — Я начала читать «Кровь чёрного агнца», — сказала Роуз. Чёртовы юристы. Дали нам эту книгу и подстроили всё остальное. — И какая такая хрень там может быть написана, что бодаться с демонами становится хорошей идеей? — поинтересовался я. — Хорошей идеей это не становится, — ответила Роуз. — Но я… увидела выход, и я знала, что ты его не увидишь, потому что книгу ты не читал. Вот и влезла. — То есть мне нужно будет прочесть эту книгу, — откликнулся я. — Это не считая всего прочего. — Было бы неплохо. Но… мы уклонились от основной темы разговора. — Ну так и что? — спросил я. — Ага. Ты сказал, что не планировал выполнять поручения по отлову демонов. А что тогда ты планировал? Я на минуту задумался. Можно было сказать ей, что я сомневаюсь, что Завоеватель силён настолько, насколько хочет казаться, и что им, возможно, владеют неуверенность и отчаяние… — Блэйк? — Не уверен, что могу тебе это рассказывать, пока на тебе эти оковы. — Думаешь, он может нас слышать? — Судя по их виду, я предположил бы, что скорее с их помощью он может утащить тебя к себе, как только пожелает. А если он станет тебя пытать, чтобы вытянуть информацию… Я не договорил, но Роуз, похоже, не нашла что ответить. — Чёрт, — пробормотал я, — мне не стоило позволять тебе надевать их. — Что сделано, то сделано, — сказала она. — Если он будет пытать меня ради получения сведений, то, может, дашь мне вескую причину держать язык за зубами? Скажи хотя бы, что план достаточно хорош и что в нём присутствует вероятность моего спасения? — Он не то чтобы супер, — сказал я, — но для начала сгодится. — Тебе нужна моя помощь? Расскажешь какие-нибудь подробности? — Нужна, расскажу. Между связыванием демонов и убер-гоблинов нам надо будет найти время, чтобы подготовить мятеж и уговорить кое-кого из местных поучаствовать в свержении Завоевателя с его трона. — И это всё? — не поверила она. — Всё, что на данный момент есть. — Так себе план. — Я знаю. Это только начало. — Херово. — Я знаю.