НАЗВАНИЕ БЫЛО ЛИКВИДИРОВАНО С ЦЕЛЬЮ НЕГОВОРЕНИЯ N-WORDOV

Кажется, она сейчас умрет с мëртвой хваткой книжки в руках. Бледная кожа и худоба создавали ощущение кукольности, а особенно большие глаза, которые, правда, воспалились и портили образ. Сторонний разговор тëк для неë елисейной рекой, она ничего не понимала, но слушая его успокаивалась. Как колыбельная, при которой музыка — звон в ушах. Хоть он и был возбужденным шëпотом. — Ты её отравила, что-ли?! Она нам нужна была ещё живая. Николь злится, и в этом есть что-то. И она совсем даже не похожа на бледнолицого аристократа, который загадочно тебе улыбается. Но этот взгляд, взгляд в котором словно содержится весь гнев рабочего класса, пугал. Обыкновенный ужас, который пострашнее каких-нибудь там двуглавых тритонов и прочих плодов человеческого вымысла. — Ох, Агги, если бы ты лучше изучала медицинские науки, и знала, из чего состоит человеческая кровь, вампирчики не казались бы тебе такими романтичными — сказала ей однажды Софи. Её милая фрейлина Софи. Королева Ванесса всегда любила её больше. Она была бастардом и её черты лица куда больше походили на Королеву. Если была не такой наивной, романтичной Офелией, могла бы разглядеть ненависть за её пассивно-агрессивным замечаниями. Когда они с Николь только знакомились, та не могла поверить, что Софи даёт ей какие-то знаки внимания. Очень старательно рассказавала про то, как впервые попробовала кровь у козлëнка, боясь, что в ней разочаруются и уйдут. Ненавидела то, как Софи пытается подбивать клинья к Райену и сама не могла объяснить, почему Они были самым странной четой, который только можно было представить. Их объединяла лишь вера в аморфное счастливое будущее. Счастливое ли?