Пьяный бард - горе ведьмака

      Заходить в трактир после очередной битвы с монстром, чтобы выпить кружечку (или две) крепкого эля, стало своего рода традицией. Геральт не заметил, как давно он ее придерживается, но она определенно ему нравилась. Еще бы к нему не липли всякие мерзкие типы со своими насмешками. Или надоедливые барды.       – Геральт! Мой добрый друг и муза моей души!       Едва заприметив в дверях ведьмака, чересчур активный бард подскочил к нему и крепко обнял.       – Лютик, – вместо приветствия нахмурился Геральт       – Я скучал по твоему хмурому безэмоциональному лицу!       Сыграв на лютне отрывок из своего же произведения про похождения Белого волка и крутанувшись на месте, словно в танце, Лютик вернулся в центр зала и продолжил развлекать посетителей своими песнями. Видимо, он был в очень хорошем настроении и явно слегка подвыпивший.       Проследив взглядом за парнем, ведьмак хмыкнул и уселся за самый дальний столик в углу комнаты.       Вечер протекал спокойно и приятно, даже песни Лютика не раздражали так сильно, как обычно. Но и они вскоре прекратились: Лютик сел пить с группой каких-то фермеров.       – Чо, говоришь, ведьмак твой друг? – пьяно рыгнув, спросил один мужик.       – Самый лучший! Мы вместе сражались против дракона и самого черта! – ударив кулаком в грудь, отвечал пьяный бард.       – Врешь! Такого приставучего типа, как ты, подобный ведьмаку воин прогнал бы взашей, подальше от себя. Или скормил тому же дракону.       Группа взорвалась смехом, а Лютик обиженно надул губы:       – Неправда! Он любит меня и ни за что так не поступит!       – Таки любит? – ехидно переспросил мужик.       – Любит!       – А ты докажи. А то такой балабол, как ты, болтать только всякую чушь горазд.       – Доказать? Как?       Мужики переглянулись. Чуть посмеиваясь, бросили взгляды на Геральта и вновь посмотрели на захмелевшего Лютика.       – А вот… пойди, да поцелуй его.       – Да легко!       Лютик так резко встал из-за стола, что опрокинул стул. Залпом выпил остатки эля в кружке и уверенно двинулся к своей цели.       Алкоголь туманил разум и придавал храбрости. Среди размытых силуэтов посетителей трактира он почти ясно видел копну белых волос ведьмака в конце комнаты. Нетвердой походкой подошел к его столику.       – Лютик? – Геральт вопросительно глянул на барда, отвлекшись от своей тарелки.       Весь трактир, слышавший спор, замер в предвкушении отличного шоу.       Перегнувшись через стол почти всем телом, чуть ли не лежа на нем и размахивая в воздухе ногами, Лютик протянул обе руки к лицу ведьмака и сжал его щеки. Притянул ближе к себе и громко, смачно чмокнул его в губы.       – Видели!? – громко спросил бард и, икнув, слез со стола, оборачиваясь на зачинщиков спора.       Геральт, со всей своей непоколебимостью воина, даже бровью не повел на столь странные и открытые действия. В какой-то момент бард запнулся о ножку стула и начал падать. Пришлось ловить незатейливого певца, чтобы он не разбил свою пустую черепушку.       Народ явно ожидал более интересной реакции от ведьмака, поэтому от некоторых раздались разочарованные вздохи.       – А бард-то не робкого десятка! – крикнул кто-то – Такую хмурую рожу поцеловать!       Геральт грозно зыркнул на толпу и та сразу притихла. Посмотрел на безвольную тушку Лютика в своих руках, что уже заснул, вздохнул, и перекинул его через одно плечо, придерживая рукой за зад. Спокойно пройдя к стойке, где стоял хозяин, выложил на прилавок несколько монет и буркнул:       – Комнату. На одну ночь.       Когда ведьмак вместе с бардом на плече скрылись наверху, где были расположены комнаты, посетители удивленно переглянулись.       – Во дела… – почесав затылок, произнес один из тех фермеров, с которыми выпивал Лютик.       После грозного взгляда ведьмака никто не решился последовать за ними, чтобы подслушать. Происходящее наверху осталось на бурную фантазию вновь расшумевшихся и обсуждающих случившееся постояльцев.       Но что бы ни напридумывали себе фантазеры, в комнате все было вполне невинно. Геральт не мог просто так бросить пьяного, беспомощного Лютика. Когда попытался уложить его на кровать, тот обвил его всеми конечностями, словно плющ дерево, и ни в какую не отпускал. Когда Геральт стал потихоньку от себя его отцеплять, бард вдруг проснулся, глянул на него, и сказал заплетающимся языком:       –Геральт… ты, ик, такой х-х-х-ороший. Я лю-люблю тебя.       И снова вырубился, расслабив объятия. Но ведьмак больше не пытался отцепить его от себя. Неожиданно в тишине комнаты раздался смешок.       – Дурак.