Полина всегда думала, что если прошлое однажды настигнет её, то это будет совершенно неожиданно и, может быть, даже необычно. Например, постучится в дверь квартиры в три часа ночи или прошмыгнёт за кулисы её очередного концерта. Ну или хотя бы просто напишет пару слов с другого телефона, потому что все
её номера давно заблокированы. И прошлое действительно застало её врасплох: в один из жарких летних дней, в одном из тысяч московских больших семейных магазинов.
Её прошлое — зелёноглазая девушка, с ослепительной белоснежной улыбкой, ледяными ладонями и красивым именем —
Каролина.
Она была великолепна всегда: семеня по улице в суровый зимний мороз, по уши укутанная в огромный тёплый шарф и пуховик до щиколоток; танцуя в коротком платье на сцене или будь она в кружевном нижнем белье, в котором плавилась под прикосновениями Полининых рук. И даже, чёрт возьми, в обычных джинсах и серой майке с огромным декольте, закидывая продукты в корзину, иногда отвлекаясь на компанию друзей, слоняющихся рядом — она была идеальна.
Полина долго сверлит знакомую фигуру взглядом, пока та не поднимает на неё глаза. На лице Лорак удивление сменяется широкой улыбкой, а Гагариной хочется провалиться под землю. Ани разворачивается к ней и собирается сделать шаг в её сторону, но Полина цепляется пальцами в ладонь мужа, больно впиваясь в неё ногтями, отчего он вздрагивает и непонимающе смотрит на супругу. Каролина лишь усмехается уголками губ и скрывается в компании своих друзей, постепенно смешиваясь с остальной толпой. Полина выдыхает, чувствуя, как дышать становится легче.
Пока Дима и Андрюша грузят пакеты в багажник, Полина, забравшись на переднее сидение машины, устало смотрит на столпившуюся возле магазина компанию, в которой самой выделяющейся была Лорак. Она улыбалась и громко смеялась, Полине даже казалось, будто этот смех — до боли знакомый, такой звонкий и мелодичный — раздаётся в её собственной голове. Женщина смотрит по сторонам, словно кого-то ищет, мимолетно скользит взглядом по машине Полины, отчего у последней перехватывает дыхание, но не остановив на ней внимания, поворачивается спиной.
Двери машины синхронно хлопают, и Гагарина медленно переводит взгляд на мужа. Он пристёгивается, напоминая об этом Андрею, и заводит машину, выезжая со стоянки, попутно включая радио. Полина снова погружается в свои мысли.
Она вспоминает о самой глупой своей ошибке, когда вместо того, чтобы проводить всё свое свободное время с мужем и маленьким Андрюшей, она, опьяненная странным чувством в груди, шла к Лорак. Та хищно улыбалась, собственнически прижимая её к себе. Полина никогда не признавалась себе, но она боготворила Каролину. Её пряный аромат духов сводил с ума, ледяные ладони, скользящие по разгоряченному телу, заставляли ноги предательски подкашиваться, а горячие губы, уверенно перемещающиеся от одной чувствительной зоны к другой — выгибаться им навстречу, срывая с её собственных губ рваные стоны.
С Каролиной всегда была страсть, вперемешку с нежностью, которая периодически сменялась ссорами, неизбежно заканчивающимися на кровати. Они обе были настолько разными, что иногда Гагарина задавалась вопросом: как они всё ещё терпят друг друга? Но вопрос исчерпывал себя, стоило только остаться с Ани наедине.
А потом Каролина ушла. Без объяснений, просто однажды перестала писать и отвечать на звонки, избегать встречи. А когда они всё-таки пересеклись, Лорак лишь пожимала плечами.
— Забудь, Полин. — бросила она и, обойдя девушку, чуть задевая её плечом, ушла.
Забудь. — словно кнутом высеченное, оно жгло грудную клетку так, что казалось, будто тысячи маленьких осколков её разбитого сердца вонзились в кожу изнутри, царапая лёгкие и ребра. И осколки эти со временем рассыпались по всему телу, оставляя невидимые шрамы под кожей, зудящие и ещё долго напоминающие о себе.
Стоп-игра, — и будь что будет. Победителей не судят.
Услышав знакомые строчки где-то на задворках сознания, Полина не сразу сообразила, кому они принадлежат.
Боль моя — вулкан остывший.
Она нервно сглотнула. Знакомый голос обжёг слух, а в груди неприятно защемило.
Ты теперь мой новый бывший.
— Дима, выключи, — как-то слишком резко говорит она, отчего муж недовольно хмурится. Она тут же спешит добавить, уже мягче: — Пожалуйста.
— Да, извини, — мужчина кивает и ловким движением отключает радио, погружая машину в напряжённую тишину. О конфликте супруги и Каролины ему было известно, но что лежало в его истоках — нет. Сколько бы он ни спрашивал, Полина всегда мотала головой и переводила тему. — Всё в порядке?
Девушка коротко кивает и отворачивается к окну.
***
Они встречаются вновь в декабре, на съемках «Голубого огонька», где их попросили спеть в дуэте. Столько лет прошло с того момента, когда они последний раз
были пели вместе. Пресловутое «обернитесь» мозолит язык, хочется выплюнуть это слово, чтобы не ощущать горечи во рту, но оно словно вросло в глотку, пустило корни, и ничем его оттуда не вытащишь.
Гагарина сидит за столом вместе с Серёжей Лазаревым и Димкой Биланом, Лорак — за соседним. Полина мысленно благодарит организаторов и всех известных ей Богов за то, что они не сидят вместе. Ощущать её рядом и соприкасаться коленями — было бы слишком невыносимо. Раны, которые, казалось, уже давно превратились в уродливые шрамы, начинали кровоточить, напоминая о себе.
К Каролине подходит один из организаторов и что-то шепчет на ухо, девушка кивает, тихонько поднимается со своего места. Полина понимает, что скоро их выход и покорно встает, чувствуя, как сердце -
собранное по кусочкам, все ещё хрупкое и покрытое мелкими трещинами — бешено колотится о грудную клетку, пытаясь пробить её и выскочить оттуда.
Молча они проходят за кулисы и ждут. Словно чувствуя волнение Гагариной, Ани касается руки Полины и улыбается кончиками губ.
— Всё будет хорошо, — тихо говорит она. Полина вскидывает голову, всматриваясь в чужие глаза.
Забудь — отдает тупой болью в голове и, словно пощечина, отрезвляет.
— Не надо, — грубо отвечает блондинка, одёргивая руку.
Каролина хочет что-то сказать, но ведущий приглашает их на сцену и она лишь поджимает губы. Полина делает шаг вперёд, ловя себя на мысли, что если ещё раз посмотрит в омут зелёных глаз, то снова нырнет в него с головой.
Знакомая музыка приятно щекочет слух, вызывает воспоминания былых лет. Голос Каролины успокаивает и завораживает, заставляет на секунду забыть всё плохое, что между ними было и просто отдаться этому моменту, который, возможно, больше не повторится. Не должен повториться. Никогда.
Не было смысла больше ждать
И делить белый свет на правду и ложь.
Полина не узнает собственный голос.
Не было смысла вновь гадать
Каким ветром нас унесло.
Она вдруг отчётливо понимает, что не поет для зрителей. Она говорит. То, что так давно сидело внутри неё, вырывалось наружу. И говорит она не со зрителями, с Каролиной.
Где ты была в тот день, когда
Мое счастье ко мне впритык подошло.
Она не замечает, что меняет обращение — не к мужчине, к Ани. Поворачивает голову в её сторону, та выглядит растерянной, но, кажется, всё понимает и смотрит на Полину так, будто извиняется перед ней. Но Гагариной не нужны извинения, ими не залечишь то, что противно зудит под кожей и ночами ноет в груди, грозя вот-вот рассыпаться на маленькие кусочки. Она прикрывает глаза и отворачивается, будто в смирении.
Улыбнулось, и мимо меня прошло.
Лорак делает шаг к ней, прежде чем их голоса сплетаются в один, а потом они обе растворяются в этом моменте, песне и друг в друге.
Обернитесь, обернитесь.
И пройдите сквозь меня красной нитью
Полина кладет собственную ладонь куда-то в район солнечного сплетения, чувствуя, как внутри всё дрожит. В голове мелькает образ Каролины: улыбчивой, тянущей к ней руки и ведущей за собой.
Я не знаю кто вы есть и какой несёте крест.
Обернитесь, я здесь.
Ей кажется, что их сердца в этот момент стучат в унисон. Она не поёт, кричит, просит, чтобы Ани услышала её — вот она, здесь! Но Лорак не смотрит на неё и Полина снова ощущает липкую тоску в груди.
***
В марте Полина даёт концерт, после которого она, в буквальном смысле, валится с ног, идя по коридорам здания. Коллеги поздравляют с ещё одним успешным концертом, она натянуто улыбается и быстро скрывается за спасительной дверью гримерной. Она отцепляет микрофон и наушники, принимается за серёжки, которые сегодня почему-то особенно сильно давят.
В дверь тихонько стучат, Гагарина обреченно вздыхает, не желая сейчас кого-либо видеть, но всё-таки отвечает. Она стоит спиной к двери, пытаясь пальцами подцепить застёжку тяжелого ожерелья на шее, но оно не поддаётся. Она слышит приближающиеся шаги и улавливает какой-то слишком знакомый запах духов.
— Могу я помочь? — раздаётся шёпот над ухом, обволакивая его тёплым дыханием.
Полина вздрагивает, ощущая, как по телу пробежала волна мурашек, а сердце пропустило удар. Она резко поворачивается, с ужасом понимая, что почти вплотную стоит возле Лорак, буквально чувствуя на себе её дыхание. Зелёные глаза в приглушенном свете гримёрной отдают блеском, и Полина не может отвести от них взгляд. Чужие руки плавно ложатся на талию и притягивают ближе.
— Ты сегодня была великолепна.
Ани улыбается, но в этой улыбке есть что-то дикое, даже опасное, и это снимает мимолётное оцепенение. Гагарина отшатывается от неё, скидывая руки с талии и смотрит на неё с яростью.
— Зачем ты пришла?! — срывается с губ вместо потока грубых слов, которыми она хотела наделить Лорак. Полина тут же жалеет о своём вопросе, она не хочет слышать ответ. Потому что, чёрт возьми, знает его.
Лорак усмехается, смотрит на неё так, будто читает её мысли и каждая острая чёрточка её лица кричит об этом.
— Уходи! — рычит Полина, прежде чем Каролина отвечает ей. Внутри всё клокочет от невысказанных слов и чувств, но лучше уж они навсегда останутся внутри, медленно убивая изо дня в день, чем сейчас она совершит очередную ошибку.
— Разве это то, чего ты хочешь? — Ани заправляет выбившуюся светлую прядь Полининых волос за ухо, касается щеки. Гагарина прикрывает глаза, прижимаясь горячей кожей к ледяным ладоням, в попытке согреть. И тут же спохватывается, делая шаг назад.
— Уходи, — уже не так уверенно повторяет она, начиная сомневаться в том, что действительно хочет этого. Ведь
она сейчас здесь, рядом. И Полина сама прогоняет её.
— Хорошо.
Каролина кивает, медленно поворачивается к ней спиной и делает шаг к двери. Потом ещё один и ещё, пока чужие горячие пальцы не обхватывают её кисть, смыкаясь кольцом.
— Стой, — шепчет Полина, опустив взгляд в пол. Нет, она не может отпустить её, только не сейчас, когда Лорак сама пришла к ней. Потом она тысячу раз пожалеет об этом, но если сейчас отпустит — не простит себя никогда.
Каролина обхватывает её лицо ладонями, поднимая голову, и заглядывает в чужие глаза. По щекам Полины текут дорожки слёз, она всхлипывает, закусывает губу и пытается отвернуться, но Ани крепко держит её лицо в ладонях, утирает слёзы большими пальцами и мягко целует — сначала в щеку, скользя к уголку губ, а затем полностью накрывая их. Гагарина прижимается ближе, пальцами впивается в чужие плечи. Она уже и забыла, каково это — целовать Каролину. Внутри поднимается буря эмоций — злость, радость и...смирение. Полина резко отстраняется, после чего в тишине раздаётся звук звонкой пощёчины. Каролина касается подушечками пальцев щеки, потирая её, и с усмешкой поднимает глаза на Гагарину, которая, словно и сама от себя не ожидала такого. Они ещё несколько секунд сверлят друг друга взглядом, а затем сокращают расстояние, со всей страстью впиваясь поцелуем в губы друг друга.
Ани толкает Полину к столу, скидывает лежащие на нём косметику и мелкие вещи, и резким движением усаживает девушку на его край, припадая губами к белоснежной шее. Гагарина откидывает голову и прикрывает глаза в наслаждении, запуская ладонь в чужие волосы. Она вдруг думает о том, что дверь не закрыта и кто-то из её коллег может зайти сюда, она напрягается от этой мысли, но Каролина уже находит нужную точку на её теле, и Полине становится наплевать. Она позволяет себе наконец-то просто расслабиться и раствориться в той, которая была так сильно необходима ей.
Полина не помнит, когда именно они оказались на маленьком, неудобном кожаном диване, но сейчас это было уже не важно. Она утыкается носом в шею Каролины, пытаясь запомнить этот момент каждой клеточкой своего тела.
— Ты же понимаешь, что мы не можем… — Лорак замолкает, пытаясь подобрать слова. Тишина давит, поэтому она говорит первое, что приходит на ум. — Вместе.
— Знаю, — говорит Полина, ещё ближе прижимаясь к горячему телу. — Не можем.
Ей хочется вцепиться в Ани и никогда больше не отпускать. Она не хочет вспоминать, что за стенами этой гримерной настоящая жизнь, где дома ждут Дима и Андрюша. Жизнь, где нет места для Каролины. И Полине хочется зарыдать, кричать, срывая голос, ведь так неправильно — быть счастливой без неё. Лорак обнимает её за плечи, оставляет поцелуй на макушке, и Полина замирает, вдруг осознавая, что вечно ледяные ладони сейчас до ужаса горячие.
***
— С каждым разом всё лучше и лучше, — смеётся Каролина, проскальзывая в тесное помещение гримерной и закрывая за собой дверь, не забыв повернуть замок на два с половиной оборота. — Кажется, у меня появился конкурент.
Полина стягивает резинку с волос, они небрежно рассыпаются по плечам, и поворачивается к Ани.
— Ты бы столько пела, сколько болтаешь, — хмыкает она, проводя тыльной стороной ладони по её щеке. — Когда там у тебя концерт последний раз был?
— Заткнись, — она притягивает её к себе за воротник джинсовки, надетой на Полине, и мягко впивается поцелуем в губы.
Полина улыбается сквозь поцелуй и толкает её к маленькому диванчику в углу, нависает сверху, позволяя скинуть с себя совершенно не нужную куртку. В голове снова мелькает
«не можем вместе», которое Каролина говорит каждый чертов раз вместо прощания. И вновь приходит, потому что Полина позволяет. И сейчас она снова плавится под её прикосновениями и ласками, запускает ладони в тёмные волосы, хрипит чужое имя, не в силах разорвать этот порочный круг.
И каждый раз, провожая взглядом удаляющуюся фигуру, кусает губы и мысленно просит её лишь об одном — вернуться.
