Им тоже хочется жить

Эта история обычна и банальна, как стакан зеленого чая на потертой столешнице. Она не претендует на оригинальность. Её участники не мечтают о том, чтобы выделиться из толпы. Они просто живут, живет и сама история. Одна из многих, исключительна для этих двоих, которые сидят на парапете крыши и смотрят вдаль. Каждый думает о своем, и одновременно их мысли переплетаются в пространстве, создавая атмосферу взаимного молчания. У каждого человека должен быть тот, с кем можно просто помолчать. Забыть все слова и погрузиться в упоительную тишину летнего вечера. Эти люди есть друг у друга, и им плевать, что они не похожи на героев классического произведения. Скорее, на пару из дешевого бульварного романа. Каждую вторую пятницу они откладывают все свои дела в сторону и приходят сюда. Вечеринки, на которые зовут их друзья, проводятся без их присутствия. Так же, как и поход в кафе, вечера кинопросмотра и прочие увеселения нынешней молодежи. Наверное, им стоило родиться в 80-е, чтобы в 90-е уже окунуться в такую простую романтику. Но им это безразлично. Случайные прохожие не обращают на них внимания только потому, что не видят ничего дальше своего носа. Жильцы высокого здания напротив слишком заняты рассматриванием картинок в телевизоре. И лишь продавщица на углу знает о том, что если посмотреть наверх, можно увидеть этих двух, сидящих слишком близко для друзей и обычных товарищей. В их стране это считается преступлением. Средства массовой информации гудят о запрете на пропаганду их отношений. Чиновники и государственные служащие исходят ядом только об упоминании о том, что два обычных парня могут сидеть на обычной крыше и просто держаться за руки. Но им всё равно, они не видят ничего запретного внутри самих себя, и не определяют связь между своими душами как аморальный вызов обществу. Только здесь они могут быть самими собой. Теми, кто не скрывают своих пристрастий и эмоций. Они тоже люди, им тоже хочется жить. Один парень протягивает другому бутылку дешевого вина, и другой без взгляда обхватывает её крепкими пальцами. Его кадык заходится в судороге глотков, и тыльная сторона ладони вытирает капли с подбородка. Его плечо разрешает чужому виску прижаться. И пальцы без сомнений обхватывают руку другого. Между ними больше нет физической связи, кроме этой. Неразрывной, более плотной, более живой и понятной. Понятной им, но не всем. Одного дома ждет фиктивная жена, с кислым лицом, встречающая его каждый вечер на пороге. Другого – пятилетняя дочь. Не его, усыновленная. Они не могут жить вместе, но ребенок – это единственное, что их связывает. У неё карие глаза и светлые волосы, она не похожа на второго, но точная копия первого. Они тоже люди, им тоже хочется жить. Но эти вечера – единственное, что у них есть. Аморальные, с ноткой богохульства, правильные.