Broken Reckless как способ стать истинным правителем

Broken Reckless как способ стать истинным правителем: имперцы Дени и Рэндэлл уступают друг другу ко взаимной радости. А сир Джорах скоро получит приятный для себя сюрприз. …Наконец, дотракийцы и дракон, возглавляемые Бурерождённой, победили. Из всего многочисленного войска Ланнистеров и Тарли в живых осталась группка людей и их командиры – Рэндэлл и Рэндэлл-младший. А Джейме… – Вот он мальчишка, на самом-то деле! – подумал старший Тарли. – Этот храбрый юнец 32 лет от роду пошёл в безрассудную атаку на дракона и исчез без следа… Но что дальше? Два-три десятка пленных и их командиры выстроены перед победительницей и её свитой. На заднем плане победительница поставила устрашающее убер-оружие в виде Дрогона. Дени сама непреклонность. Её чеканные слова, чёрное с серебристым платье, осанка, наконец, – всё, решительно всё выдаёт в ней, некогда испуганной девочке с оленьими виктимными глазками, настоящую королеву. Рэндэлл смотрел на Дейенерис и невольно залюбовался той, которая сейчас, возможно, отправит их в пекло: – Она девочка, но крута нравом. И, похоже, справедлива, в отличии от недокоролевы из шайки Ланнистеров. А Бурерождённая тем временем произносила свою речь: – Я знаю, что вам сказала Серсея – что я пришла сравнять с землёй ваши города, сжечь ваши дома, убить вас и сделать ваших детей сиротами. Такова Серсея Ланнистер, но не я! Я пришла не убивать. И всё, что я хочу разрушить – это колесо, колесо, давящее и богатых, и бедных ради выгоды таких, как Серсея Ланнистер. Я даю вам выбор: преклоните колено и служите мне. Вместе мы сделаем мир лучше, чем сейчас. Откажетесь – и умрёте. Меньшая часть бойцов поверженной армии сделали выбор и преклонили колено, чему способствовал и подавший голос Дрогон. Остальные колебались и огладывались на товарищей, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Оба Тарли задумались: а ведь чужеземная девочка права. – В пекло недокоролеву-шлюху! – чуть не вырвалось у старшего Тарли с уст. Но он сдержал себя, сохраняя чёткий и непреклонный вид. В конце концов, не подобает старому воину лаять, как юнец и быстро менять флаг (во всяком случае, внешне). Но он, видят боги, хотел это выразить! Дрогон нетерпеливо шумел. Большая часть оставшихся также опустились вниз и признала Бурерождённую своей королевой. – Подойдите ближе, милорд! – произнесла Дейенерис, обращаясь к старшему Тарли. Рэндэлл приблизился. – Вы не присягнёте? – У меня уже есть королева. Тут в разговор вмешался Тирион: – Моя сестра? Вы до недавних пор ей не служили. Она убила законную королеву и извела под корень дом Тиреллов. Похоже, Ваша преданность довольно изменчива! – На войне любой выбор непрост, – ответил Рэндэлл. – Говорите о Вашей сестре что угодно, но она рождена в Вестеросе, и прожила здесь всю жизнь! Вы же с другой стороны. Вы убили своего отца! И поддержали иноземную захватчицу! Эта земля для неё не родная. А за её спиной орда дикарей! – Вы не поступитесь честью ради жизни. Я это уважаю, – сказала Дейенерис. В этот короткий миг в её голове проносился рой мыслей. Но это был не хаос, подобный табуну необузданных дотракийских скакунов, а – школа Тириона Ланнистера и того тучного мудреца! – разумные рассуждения справедливого монарха. Но выбор казался непростым. Да и показывать свои колебания Бурерождённой не хотелось. Она не хотела убивать этого упрямого и честного солдата. Но кочевники за спиной – что они думают о происходящем? Будут ли они признавать её за свою Кхалиси, если она покажет себя «сопливой девчонкой»? В любом случае, решение за ней. Только бы этот упрямец Рэндэлл всё не испортил!.. Короткую паузу вновь прервал Тирион. Любящий Игру хитроумный карлик, казалось, понимал, что сейчас думает Дени, и решил одновременно подыграть ей и помочь выпутаться Рэндэллу из той ловушки, в которую тот себя загонял (возможно, он загонял себя по инерции? – подумалось вдруг Тириону). Но не рискует ли он превратиться в жаркое по-таргариеновски? Что, если Дени уже приняла решение, и дерзкий советник только выведет её из себя? Он уже чуть было не угодил в Лунную Дверь, его чуть было не убил гвардеец Ланнистеров, чуть было не казнил отец, чуть было не продали в рабство… Но склонность к расчётливому риску и маскируемая с помощью цинизма человечность и на этот раз взяли своё. Тирион сказал: – Он мог бы надеть чёрное, Ваша милость? Кем бы они ни был, он – истинный воин, на Стене ему цены не будет! Ну, а если Вы решили убить этого честного и достойного человека, который – тут Тирион по своему обыкновению взял распалённо-наступательный тон – виноват лишь в том, что верен присяге, то (пауза) УБЕЙТЕ И МЕНЯ! Словно ему мало было подобной наглости, Тирион продолжал: – Вы сказали: кто не преклонит колени – умрёт. Но, Ваша милость, подумайте вот о чём. Вы – монарх. Слово монарха может быть растяжимым, может меняться. Ведь монарх есть монарх, на всё его воля. Поэтому если Вы скажете «я уважаю бесстрашного и верного присяге противника, и в знак уважения преступлю через свою волю!», то Ваши подданные ОБЯЗАНЫ принять Ваше решение и не бухтеть! Тем более, что это будет Поступок с большой буквы! Поступок сильного и уверенного в себе монарха! Карлик выдохнул и стал ждать. Несмотря на опасность, его распирал определённый азарт. Кроме того, он вспомнил, что Дейенерис обычно прислушивалась к нему. Дейенерис молчала. Присутствующие были ошеломлены, а те из них, кто относились к кочевым дотракийским всадникам, радостно ухмылялись в предвкушении чего-то интересного. Среди этой публики пошли смешки. Как же этот нелепый и самоуверенный карлик достал их одним только своим видом! И теперь он поплатится за свою дерзость перед Матерью Драконов! Старший Тарли продолжал твердить своё: – Не Вам посылать меня на Стену! Вы – не моя королева, но… МОЖЕТЕ ЕЙ СТАТЬ. Услышав это, Дени и Тирион переглянулись и едва заметно подмигнули друг другу. – Что означают эти странные слова?! – продолжила Дейнерис. – Вы – истинная королева, поскольку хотите принести в Вестерос мир и процветание, а Ваши дикари, надеюсь, подчиняются любым Вашим приказам, как и драконы. – Означает ли это, что Вы мне присягнёте? – Да, Дейенерис из рода Таргариенов. Если Ваши всадники и драконы не уничтожат наш Вестерос. – У меня нет таких планов, милорд. Рэндэлл Тарли, наконец, преклонил колено, то же самое сделал Дикон Тарли и оставшиеся пленные. – Клянусь служить Вам верой и правдой, моя королева. Мой меч и мой опыт в Вашем распоряжении. Отныне и навсегда! Дейенерис внутренне ликовала. Внешне же она, сохраняя торжественно-неприступный вид, произнесла: – Встаньте, лорд Тарли. Отныне Вы и Ваши люди станут частью той силы, которая сделает мир лучше. … – А он не только умён, но и бесстрашен, этот малорослый Ланнистер, – подумала Дейенерис. – Он знал, что может погибнуть, знал, что противоречить монарху и оспаривать его решения – себе дороже. И про Безумного Короля, который мне отец, он знал… Но как он угадал, что мне понравится его дерзость? Определённо, мудрый совет Тириона пришёлся по душе Бурерождённой. Ведь она, помимо прочего, смогла позволить себе быть собой, и не уничтожать людей ради того, чтобы быть королевой, и чтобы не лишиться расположения орды всадников. «А этот вояка Тарли будет отличным полководцем, верным и бесстрашным, – с удовлетворением заключила Дейенерис, продолжая внутренний диалог. – И да, без таких мне не построить новый, справедливый мир!». И тут Дени вспомнила что-то важное. «У Вас нежное сердце, Кхалиси, как бы Вы не скрывали это от себя и других»; «Такие, как Вы рождаются раз в тысячу лет!», – говорил ей сир Джорах когда-то. И почему она раньше не приблизила его к себе? – Я – Бурерождённая, и намерена исправить эту ошибку! – сама себе мысленно сказала Дени, и решительно сжала губы. Её эльфийское личико вновь стало истинно королевским. ©Altraitor86, 19.04.2019