Ты её сломал

—И вот, Эмбер так отчаянно сопротивлялась, что я бил её ножом пока упрямица не затихла. Вот глупая. А могло бы быть всё намного проще. Сестрёнка всегда такая строптивая. Была. — Кай мчался по ночной и совсем пустой тресе. Он полностью сосредоточился на дороге, но при этом не замолкал.Паркер увлеченно рассказывал о своем детстве, юности, впредь до своего заточения в мир темницу и разумеется, совсем не думал о спящим ведьмаке в багажнике. Фейт сидела рядом и уже пол часа пыталась привести свои мысли в норму. Время от времени она слушала Кая, чтобы хоть как-то отвлечься и с каждым разом удивлялась его таланту в красках описывать все те вещи, за которые его мало отправить в какую-то сумеречную зону. Правда, на все эти истории Фейт не подавала никакого вида, а лишь сомкнув губы в бледную полосу, молчала. Все эти мысли помагали забыть всё то что приключилось часом ранее. Девушка не верила что способна убить человека. Этого попросту не могло произойти. Она не ведьма! А способность противостоять внушению... Наверное это Бонни ещё при последней встречи постаралась, чтобы защитить её от вампиров. "Другого объяснения не может быть" — убеждала себя девушка. Но почему-то руки продолжали неконтролируемо трястись. Казалось, будто всё на этом чёртовом свете против её спокойствия. Фейт ощутила лёгкое прикосновения к холодной руке. Кай уже ничего не говорил, а просто продолжал следить за дорогой, но этот жест с его стороны показался, что-ли, ободрительним или успокаивающим. Брюнетка слегка вздрогнула, но руку не убрала. Если бы Паркера бесило её молчание или дрожь, он бы неприменно выразился об этом, не подбирая слов. Но сейчас, почему-то, он даже не думает язвить. Возможно, виною этому все последние события. Еретику свойственно врать и предавать, но сколько же других людей, казалось, верных ему, сделали это буквально за последние две недели. Фейт оставалась же рядом. Даже когда поняла что может избавиться от него, используя метод неожиданности и воткнув кол ему в сердце. Возле того захудалого кафе, на тёмной стоянке, когда Кай понял что она оставалась с ним по своей воле он что-то ощутил. Благодарность и признательность, наверное...Хотя через мгновение он развеял все те дурацкие мысли, списав всё на пробивающуюся человечность Люка, который до сих пор оставался частью еретика. Чёрный джип завернул за угол и остановился прямо на против особняка Паркеров. Кай вышел из машины и сразу же направился к багажнику. Открыв дверцу, он закинул Эдриана себе на плечо и понес к дому, насвистывая какую-то заурядную песенку. Выйдя из машины, Фейт остановилась и обняла себя руками. Ночи уже не такие теплые, как раньше. Закрывая глаза, она разрешает себе вдохнуть полной грудью и расплакаться. Ей хотелось сделать это уже давно. Где-то под рёбрами появляется ноющая боль, которая плавно перетекает в грудь. Наверное она всегда её чувствовала, когда в горле ставал ком, не пропуская сквозь себя ни слова, когда глаза наполнялись влагой и будто очищали душу девушки. Горло начало саднить от рвущего перепонки звенящего крика. Как же тяжело. Сначала лёгкие капли дождя сдуваемые ветром освежали и немного приводили в чувство. Но когда сильный ливень, который начался внезапно, окатил брюнетку трезвящей водой, та упала на колени и ухватилась за напрочь намокшые волосы. Крепкие руки начали её трясти, пытаясь привести в чувства. Фейт истерично распахнула холодно—голубые глаза и посмотрела в такие же перед собой. Кай, кажется, был в полном замешательстве и не знании ситуации, но это была лишь иллюзия. Чувствовал ли он вину за убийство семьи? Нет. Ждал и грустил ли он за пропавшей матерью? Определённо. Когда-то давно у него были дорогие ему люди. Потому что для него предательство близких — это экватор боли. Братья и сёстры не были для него таковыми. Никто больше после матери не заполнил его обиженную душу. Но за её почему то стало обидно. Чистой душе слишком сложно пережить убийство обычного невинного человека. Некоторые вампиры корят себя за это годами, десятилетиями. Для Фейт — это же слишком большой срок. Паркер поднимает её на руки и несёт в дом. Брюнетка молчала всю дорогу и делает это до сих пор. Если бы он знал что ей не то что говорить, ей дышать тяжело. Девичье тело покрыла мелкая дрожь. Кай достал ворсистый плед и укрыл её, усаживаясь рядом на диване. —Только посмотри, — заулыбался Кай при виде на столике бутылку с бурбоном, — ещё не все разворовали. Фейт еле заметно улыбнулась и потянулась к бутылке. —Думаю хуже уже не будет, — нежно-белые руки ловко справились с крышкой, а губы наконец ощутили тёрпкий вкус алкоголя. —По моему не так уж всё плохо, — парирует Кай, забирая из рук девушки бутылку и жадно хлебает содержимое, словно умирающий от жажды. — И что дальше собираешься делать? — Для начала мне придётся перебить весь этот чёртов клан. — Зачем? Они даже ещё ни разу не нападали, не считая случай в больнице. Мы же туда сами приехали — шокировано выпаливает брюнетка, немного приподнимаясь на локти. — Они неумершие, — говорит Кай, но видя недоумение в её глазах, объясняет, — Пустоты. Не хочу, чтобы они целую вечность портили мне жизнь своими жалкими попытками прикончить меня. Кай делает ещё один большой глоток и немного морщится от привкуса жидкости. Передает уже полупустую бутылку девушке и поднимается с дивана. Почему-то именно сейчас голова стала как никогда лёгкой, словно воздушный шарик. Возможно на это повлиял недавний нервный срыв, на который Фейт уже давно заслуживала, а может и бутылка выпитого бурбона настолько расслабляет. Неужели Паркер так её меняет. Не верилось что именно от Кая она пыталась всё это время бежать. Хотя, честно говоря, у неё было множество попыток и шансов это сделать. Яркая вспышка воспоминаний, которые терзали ее душу подобно свежим, незаживающим ранам, вспыхнули в мозгу. Так ярко, реалистично, словно бы она вновь вернулась в тихий и пустой домик возле озера, в который он её привёз. Каждое обидное слово, каждое мерзкое прикосновение, словно миллионы острых кинжалов в сердце. Тогда она потеряла не только невинность, а и веру во всю человечность этого монстра. —Кай, — вздохнула брюнетка, обрачиваясь к еретику. Он выжидающе посмотрел на её лицо, которое при свете луны ставало необычно серебристым. —Обойдёмся без драматизма, солнышко. Я передумал тебя отпускать, так что прекрати уже реветь и иди спать, — теперь его голос звучал отстранённо и холодно. В принципе чего и требовалось ожидать. Каю не нравились ощущения, которые он испытывал рядом с ней. В кого он превращается? Чертовка. На вампирской скорости он подбигает к Карлайл и прижимает её к холодной стене. Держит так крепко, что в голубых глазах снова начинают сверкать слёзы, словно блестящие на солнечном свете алмазы. Она снова молчит. Думает что прохрипеть, чтобы остановить его или уже готова к своей участи? Вдруг, будто обжегшись, отдергивает руку. В серо-голубых глазах вспыхивает ненависть и… страх? Маленький шажок назад. Это ошибка, мгновенный порыв. Это не может быть правдой. Кровь стучит в голове, грозя раздробить череп всесильного еретика. Просто порыв… Фейт начинает кашлять и буквально давится воздухом. Чуть ли не падает на пол, но Кай держит её за локоть. Медленно поднимает светлое и, кажется, идеальное лицо. Смотрит несколько секунд, пытаясь найти ответ на единый вопрос, который он задавал себе уже не один раз. Она успокоилась и молчит. Не пытается ни сбежать, ни ударить его. В её глазах понимание и жалость. К нему? Или всё таки себя желеет? Это бурбон, однозначно. Бурбон или отчаяние. Как иначе объяснить, что его щека скользнула вдруг по её щеке, вызывая электрический разряд? Губы дрогнули, наклоняясь к её рту. Секундное замешательство. Сцепление взглядов. Лишь эмоции и эти глаза, что говорили яснее любых фраз. Сейчас. Для нее. Для него. Когда кровь вспыхнула в венах сжигающим боль пламенем, Паркер сжал ее лицо в своих ладонях, долгую, нескончаемую секунду разглядывая девушку так, словно видел впервые. Наклоняется и целует, раздвигая языком мягкие, нежные губы. Когда его язык скользнул в ее рот, Фейт застонала, и еретик словно обезумел, будто лопнули какие-то сдерживающие его доколе оковы, освобождая, отпуская на волю… Толкает брюнетку к стене, одним движением срывая с тонкого тела блузку, а потом и юбку. Губы заскользили по шее, оставляя на коже маленькие лиловые отметины. Ее руки успели разорвать его рубашку перед тем, как он перехватил тонкие запястья, зажимая их над ее головой, словно в тумане слыша, как сыплются на пол пуговицы. Сплел их пальцы, целуя уже плечи, ключицы, спускаясь к скрытой полупрозрачным кружевом груди… Подхватил за бедра, помогая обхватить себя ногами, вновь исступленно целуя уже искусанные губы, прокусывая нежную плоть до крови, жадно слизывая блестящие пунцовые капельки, что пьянили, будто выдержанный дорогой алкоголь. Они рухнули на диван, сдирая друг с друга остатки одежды. Когда Карлайл рванула на себя, выдирая из его джинсов ремень, ткань жалобно застонала, и словно аккомпанементом этому звуку в камине громко треснуло, и вверх взвился столп огненных искр. И когда Паркер стянул наконец джинсы, под которыми не оказалось белья, Фейт обвила его ногами, помогая, призывая, прося… А потом… остались лишь его пальцы на ее теле, лишь его губы на ее груди и ее громкие всхлипы и стоны. А ещё кривая луна, что, ухмыляясь, заглядывала с высокого неба в раскрытое окно. *** Фейт, Фейт, Фейт! Кто-то выкрикивал её имя словно мантру. Это не зов и не помешательство, а что-то друге. Голос ни похож ни на мужской, ни на женский. А может это большая какофония шумов и криков. Девушка распахнула глаза и ухватилась за горло, от недостатка воздуха. В темноте она пыталась нащупать будильник, но того рядом не оказалось. Откинув одеяло, она встала с кровати и босыми ногами поплелась к двери. Идти было откровенно сложно, будто кто-то сзади держит её на поводке и не даёт свободы действиям. Фейт держится за перила и аккуратно спускается по лестнице. Идёт на кухню и не включая свет, берёт стакан и наливает воду. Делает достаточно большой глоток и наконец-то может выдохнуть, прикрыв глаза. Холодно. И даже очень. Девушка подходит к окну чтобы закрыть его и вдруг стакан падает из её руки и разбивается на сотни мелких осколков. За стеклом на неё смотрит силуэт человека. В темноте практически не возможно разглядеть пол этого человека, но реакция девушки на него никак не подействовала. Вдруг неизвестный обернулся и прошагал прочь от дома. Будто будучи в трансе, девушка последовала за ним. В одной лишь длинной футболке и босыми ногами она ступала по влажному асфальту, не обращая внимания на холод. Было страшно и опасно находится посреди ночи на улице, но почему-то идя за этим человеком Фейт ничего не чувствовала. Словно это нужно было сделать. Силуэт двинулся в густую чащу. Нежную кожу царапали ветки, в волосах запутывалось листья, репейники и паутина. Было непонятно сколько прошло времени, но вдруг силуэт остановился и обернулся. Брюнетка не поверила своим глазам. Это был Гюнтер. Живой и настоящий. —Что...как ты здесь? — девушка мысленно проклинала себя за свой детский лепет и интуитивно сделала шаг назад. —Дорогая, ты не представляешь как я рад с тобой говорить, — его слова лились словно мёд. Его русые волосы были аккуратно уложены. Даже не верится что перед ней стоит бывший узник Паркера. —Тебя Сабрина отпустила? Куда вы подевались? — тараторила Фейт, переодически стараясь хватать порции воздуха. Парень молча потянул девушку за руку и словно по волшебству они оказались в какой-то комнате. —Гюнтер, что это было? — озадачено оглядываясь, спросила она. Помещение было просторным и скорее напоминало хол чем комнату. Большие окна, куча дверей — верно это та самая больница, в которой они с Сабриной искали Паркера. Где-то отдалённо послышались шаги. Равномерный и спокойный стук каблуков всё приближался. И наконец из тени показалась женщина. Она была не высокого роста, с длинным каштановыми волосами и в длинном чёрном платье. Перед глазами блеснул яркий свет. Загорелись все лампы которые были в помещении, от чего Фейт зажмурилась пытаясь привыкнуть к свету. У незнакомки перед ней были ровные очертания лица и голубые глаза. Она мягко улыбалась, словно к маленькому ребенку, который нашкодничал. —Присядем? — предложила женщина и показала в сторону мягких кресел позади нас. Фейт неохотно кивнула и присела на край мягкой оббивки. —Как у вас дела, Фейт? — женщина положила поверх руки девушки свою. Она была тёплая или даже горячая по сравнению с холодной кожей брюнетки. —Что-то странное происходит...Я не собиралась сюда идти, меня будто... —Заставили, — закончила предложение шатенка, — Милая, ты здесь не спроста. Как насчёт сделки? Ммм? — незнакомка мягко провела по руке Фейт, от чего она её резко отдёрнула. —Не думаю что у нас совпадают интересы, — строго ответила Карлайл, на минуту решив отбросить свою неуверенность. Сдалось ей помагать каким-то сектантам посреди ночи. Женщина звонко засмеялась, от чего телу захотелось съежиться от нарастающей тревоги. —А я думаю что совпадают, — улыбнулась женщина, — Видишь ли солнышко...у нас с тобой есть общий знакомый после смерти которого всем стало би жить лучше. Согласна? — Фейт застыла в изумлении. Наконец-то до неё дошло кто перед ней. Эти глаза, эта улыбка. Элеонора Паркер. Вот сюрприз. И разумеется она сейчас говорит о Кае. Только, зачем он ей сдался, если она отказалось от него ещё много лет назад? —Слушаю. —Мы предлагаем тебе яд, который способен убить главу клана Близнецов. Что скажешь? — Элеонора закинула ногу за ногу и продолжая улыбаться, немного наклонилась к Карлайл. —Что мне полагается в замен Элеонора? — ехидно улыбнувшись, спросила Фейт. Когда она назвала женщину по имени ту будто ледяной водой окатили. Паркер смотрела на неё немного приоткрыв красные губы. —Кто вам сказал? — пытаясь скрыть своё удивление спросила она. —Ваш сын. Разве не его вы пытаетесь убить моими руками? — вздёрнув бровью поинтересовалась брюнетка. —Кай, — шепнула она. Рядом стоящий Гюнтер протянул ей из не откуда появившейся стакан воды. Парень расстеряно осмотрелся и уже хотел уйти, как женщина окликнула его, — Ты сказал что Джошуа живёт в доме, когда наблюдал за ним целых две недели. Повернувшись на одной ноге Гюнтер подошёл к Элеоноре и наклонился к её уху. —Если бы вы узнали что главой является ваш сын, вы бы не сделали правильный выбор, — прошептал ведьмак. Элеонора резко побледнела и медленно кивнула. Её саму всё это время терзало странное чувство. Будто внутренний голос приказывал ей остановится, но черезмерное желание покончить с кланом и освободится было большим. Шатенка подняла голубые глаза и как-то совсем недружелюбно взглянула на девушку. —Перекажи моему сыну, что скоро встретимся. Через миг, словно тысячи иголок въелись в черепушку не давая даже дыхнуть, а потом через мгновение перед глазами появилась плена через которую можно было рассмотреть большое окно, шкафы и собственную спальню. Это всего лишь сон.