В тишине хрипом ветры завоют

Благополучное возвращение в аббатство, вопреки здравому смыслу, совершенно не радовало Чонгука. Он по-прежнему был неслабо так дезориентирован и озадачен. Мантия неприятно давила на плечи, раздражая и без того неустойчивую психику. Снять бы, да нельзя. Он ведь всё ещё Старейшина. Один из главных. Холодно. И муторно. Внутри диссонанс и… неуверенность? Да, именно неуверенность. Чонгук всеми фибрами души ненавидел это чувство. Оно его отравляло. Ослабевало. Сковывало по рукам и ногам. Безжалостно опускало в самую глубокую пучину тьмы. Туда, в недра, где сама госпожа Судьба с милой улыбкой на устах бросила его на произвол судьбы, один на один со всем дерьмом их ручного «Рая». Справедливость, ау, ты где? То, что произошло в штабе… Чонгук всё ещё никак не мог дать тому хоть какое-то логическое объяснение. Что это было? Мин действительно почувствовал Чимина? Или же… Нет, бред! Чимин и влечение к альфе — это что-то из области лютой фантастики. Сам омега бы ни за что в жизни не лёг в одну постель с альфой. Тогда Мин принудил его? Нет, слишком расслабленно и спокойно омега вел себя в его компании. Здесь что-то другое. Но что? На чём конкретно они прокололись? Что из-за спешки упустил из виду Чонгук? Его заметили? Вряд ли. Мин ведь обратился напрямую именно к Чимину. Тогда заметили только омегу? Если да, то в какой момент? Позади ведь шёл именно Чонгук. Мог ли капитан во тьме их спутать? Маловероятно, но всё же допустим. Нет. Всё — нет! Если бы их таки заметили, Мин и Чон не стали бы ни о чём говорить. Опять тупик. Опять слишком много вопросов. Опять слишком много возможных вариантов развития событий. Похоже, разбираться во всём этом придётся долго. Но ничего, свободного времени у Чонгука пока что в избытке. Главное только сдержаться и ничего компрометирующего не ляпнуть при Тэхёне. Иначе быть беде. Даже, можно сказать, катастрофе. Вселенского масштаба просто. Ревность и Тэхён — это синонимы. Синонимы, которые рано или поздно доконают-таки Чонгука. И хорошо бы только его одного, но ведь и всё аббатство тоже вполне себе может попасться под горячую руку их горячо любимого Благочестивого Ви, и тогда всё, пиши письма мелким почерком. Без стука отворив дверь в покои омеги, Чонгук быстро прошмыгнул в комнату и, заперев за собой дверь на ключ, тихонько проговорил: — Я вернулся. Моей пропажи никто не заметил? — Нет, я всё сделал, как ты велел, — поднимаясь с постели и даже не пытаясь накинуть поверх лёгкой шёлковой пижамы халат, взволнованно ответил Тэхён. — Ты нашёл Чимина? — Да, он в штабе, — быстро кивнул Чонгук, невольно хмурясь из-за внешнего вида омеги. Ну и за что ему это? Тэхён в пижаме — это последнее, что сейчас он хотел бы увидеть. Слишком устал. Слишком красиво. — Жив и здоров. Можем и дальше придерживаться изначального плана. — Хвала небесам! — с облегчением выдохнул Тэхён, зарывшись рукой в свои растрёпанные волосы. Жив… Боже! — Почему не привёл его сюда? Мало ли что ДжеУк с ним сделать может. — Чимин не захотел, — облокотившись спиной о двери, устало произнёс Чонгук, мысленно уже возвращаясь в свою комнату. Нужно поспать. Думать обо всём он будет завтра. — Решил, что в штабе ему будет куда более комфортно. — Комфортно? — не сдержавшись, скривился Тэхён. — Рядом с кучей вояк? Что за вздор? — Рядом с Мином, — с прищуром посмотрев на омегу, прошипел Чонгук, изо всех сил сдерживая внутри себя все колкости. — Видать, лично хочет убедиться в правильном исполнении твоего замысла. — Замысла? Какого замысла? — на секунду растерявшись, пискнул Тэхён. Это именно то, о чём он думает? Так Чонгук всё знает? А вот это уже плохо. И зачем Чимин ему всё рассказал? Был вынужден? — Убить Старейшин, — чётко проговорил Чонгук, внимательно наблюдая за реакцией омеги. Занервничал. Как пить дать, занервничал. Занятно. Не ожидал, что Чимин проболтается? — Ты серьёзно? — Мин согласен? — решив напрасно не ломать комедию, серьёзно осведомился Тэхён, внутренне всё же сжимаясь. Одно дело обсуждать подобное с милашкой ЧимЧимом, и совсем другое — с рациональным, временами чересчур совестливым Чонгуком. И что теперь? Что делать с Гуком? — Серьёзно? — Да, — коротко ответил Чонгук. Сдержаться бы только. Выяснение отношений сейчас ничего ему не даст. Тэхён упёрт, как тот баран. Раз решил, лоб расшибёт, но сделает. Похоже, ему пора готовить аптечку. «Лоб» же именно ему чинить придётся. Вот же незадача! — Это лучшая новость за последнее время! — довольно промурчал Тэхён, абсолютно не скрывая своей радости. Да и зачем? Гук же уже обо всём в курсе. Вот же Чимин! Вот же мегамозг! И как только смог уговорить Мина? Умничка. — Я так взволнован! — Ты точно отдаёшь себе отчёт в том, что собираешься сделать? Убить Старейшин — не слишком ли это радикально? Есть другие способы. — Нет других способов, Чонгук, — уверенно проговорил Тэхён, наконец, обратив свой взгляд на хмурое лицо Чонгука. — Лишь так мы сможем, наконец, заполучить всю власть в наши руки. — Это кровавая бойня, Тэхён. Безнаказанным такое не останется. — И? Тебе их жаль? — не без издёвки в голосе, осведомился Тэхён. — Лично мне нет. — Ну, и что дальше? — раздражённо выдохнул Чонгук, каким-то шестым чувством начиная понимать, что что-то тут нечисто. Чего он не знает? — Что ты планируешь делать после их смерти? — Сначала мы переедем, — тщательно подбирая слова, задумчиво произнёс Тэхён. — Потом наберём новых, куда более послушных Старейшин. А после… ты женишься на мне, и мы родим столь желанного для всех наследника. — Прости, что? — обомлел Чонгук. Он же сейчас ослышался, да? — Я что сделаю? — Женишься на мне, — терпеливо повторил Тэхён, стараясь выглядеть максимально непринуждённо. — Наш брак освободит меня от необходимости в стерилизации. — А Чимин что? — до конца не веря услышанному, осведомился Чонгук. Брак? С Тэхёном? С чего бы такая щедрость? Тот ведь изначально планировал женить его на Чимине? Почему передумал? Только ли из-за стерилизации? — А Чимина я сделаю своей правой рукой, — не без гордости в голосе прошептал Тэхён, довольно оскалившись. — Так он постоянно сможет быть рядом со мной. Я всё продумал, Чонгук. До мелочей. — И всё опять свелось к любви втроём. — У тебя есть идея получше? — приподняв бровь, осведомился Тэхён. — Я просто хочу спать, — разворачиваясь лицом к двери и быстро проворачивая ключ в замке, устало прохрипел Чонгук. Опять двадцать пять. И на что только он ещё надеется? — Поговорим завтра. — Конечно. — Спокойной ночи, Тэхён. — Пока, Гук. Оставшись в одиночестве, Тэхён медленно вернулся в постель и, устало закрыв глаза, попытался наконец немного расслабиться. Всё хорошо. Даже отлично. Чимин в безопасности. Мин, как и положено послушному пёсику, беспрекословно выполнит всё, что будет ему велено хозяином. Прихожане молятся на каждое его слово. Совсем скоро вся власть в их общине будет сосредоточена непосредственно в его руках. И тогда настанет новое, столь желанное для него время. Осталось только придумать, что после делать с Чонгуком. Ни на какую любовь втроём омега согласен не был. В его постели, как и в его сердце, есть место только для Чимина. А Чонгук… Чонгук просто своеобразное прикрытие. Без которого, увы, Тэхёну никуда. Да, одну течку им всё же придётся провести вместе. Но как только он понесёт, необходимость в близости с Гуком тут же отпадёт. Но вот только как на это отреагирует сам альфа? Вряд ли рад будет… Всё равно. Какое ему дело до желаний Чонгука? Власть и Чимин — это всё, чего хочет Тэхён. Хочет и получит.

***

— Да что такое? Второй раз за вечер, — громко рыкнул Хосок, краем уха услышав, как вновь начала стучать форточка. — Так, где там у нас гвозди и молоток? Сейчас же её забью! — Удачи, Хосок, — в кулак прыснул Юнги, плечом опершись на стену у двери туалета. Стыдоба… Он, командир одной из передовых линий фронта, стоит сейчас у входа в толчок и ждёт омегу. Омегу, который ему даже мужем не является! А всё почему? Потому что Чимин обеспокоен своей сохранностью рядом с «Псиной». Ну не абсурд ли? Что Хосок тому сделать может? Ещё и в стенах штаба, где куча солдат? Чимин над ним определённо издевается. Издевается, а он ведётся. Кто дурак? Мин Юнги дурак. Бля! — Я в тебя верю. Гвозди, вроде, в подсобке были. Молоток тоже.  — А ты так и будешь тут стоять? — не без удивления осведомился Хосок. — А куда я денусь? — скривился Юнги. — Не хочу, чтобы он по штабу слонялся. — Юнги, у меня к тебе очень много вопросов, — внимательно посмотрев на родственника, выдохнул Хосок. — Я никогда в чужую личную жизнь не лезу, но тут оставаться в стороне больше не могу. Что между вами происходит? — Работа, — холодно отозвался Юнги, в миг хаотично начиная соображать, что бы такого поубедительнее наплести шурину, чтобы тот от него отстал и думать всякое перестал. — Не более. — Не похоже как-то. — Чимин любовник Ви, — наклонившись к уху Хосока, едва слышно произнёс Юнги. Да, информация, конечно, не та, которую стоило бы разглашать, ну а как иначе? Быть уличённым в измене ему как-то совсем не хочется. — Ты сейчас шутишь? — обалдел Хосок, во все глаза уставившись на альфу. — Серьёзно? — Да, — кивнул Юнги. — Я… планирую кое-что. И для реализации этого мне нужен Ви. Смекаешь? — Не особо, — не стал лгать Хосок. — Я не доверяю Ви и не особо хочу иметь с ним дело. Но выбора у меня тут нет, — задумчиво произнёс Юнги, опасливо поглядывая на дверь уборной. Ну сколько там ещё можно сидеть? В унитаз омегу смыло что ли? — Чимин — мой гарант. Пока он у меня, Ви будет стоять по стойке смирно. — Офигеть, — ошарашенно выдохнул Хосок, других слов совершенно не находя. — И что конкретно ты задумал? — Позже расскажу. Не здесь, — едва слышно шепнул Юнги. — Отбери пять-шесть крепких ребят, хорошо умеющих обращаться с ножом. — Хорошо, — быстро кивнул Хосок. — Сколько у меня времени? — Две недели. — Понял, — проговорил Хосок, окончательно осознавая, что он абсолютно ничего не понимает. Впервые мысли Юнги ему недоступны. Так много секретов и недоговорок. Ему больше не доверяют? Или же на Юнги кто-то давит? Ви? — Это для того, что ты задумал? — Да. — Тогда займусь этим завтра. А сейчас окно! — Вперёд, Хосок! — Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», — громко пропел Хосок, закатывая рукава и поворачивая в сторону подсобки. — Пощады никто не желает! — Не драматизируй, Хо, — не сдержавшись, рассмеялся Юнги. — Это всего лишь окно! Проводив шурина уставшим взглядом, Юнги, тяжело вздохнув, потёр переносицу и лишь чудом не зевнул. Дурацкий день. Мозг — словно желе. Нельзя так. Нужно быть предельно осторожным. Думать, а лишь потом говорить. Думать! А у него всё на автопилоте. В голове — погром, в душе — холод, в сердце — восстание. Как-то многовато для него одного. Оказаться бы сейчас дома, возле Ходжуна и сына. Там, где нет проблем и спешки. Оказаться бы… и кому Юнги сейчас лжёт? Возле Ходжуна? Возле Чимина. Оказаться бы сейчас опять в той пещере вместе с голым Чимином. Лишь они вдвоём и тёплый термальный источник. Всё. Он слишком многого хочет? Похоже на то. — Я в шоке, Юнги, — резко отворив дверь и практически выскочив из туалета, громко проговорил Чимин, хватаясь пальцами за руку альфы. — У вас там вместо обычного полотенца тёплый воздух из пластмассовой штуки дует! Никогда такого не видел! — Ты поэтому так долго? — приподняв бровь, осведомился альфа. — Ага! Это же весело! Подносишь руки, и она включается, убираешь — выключается. Кайф! — Как же мало тебе нужно для счастья! — улыбнувшись, произнёс Юнги. — Пошли уже спать, наконец. — Ладно. — Завтра сходим на речку. Хочу там всё осмотреть. — Удочки и червей возьмём? — Можно. Покажешь мне заодно, какой ты крутой рыбак. — О, готовься удивляться. — Пренепременно.