В тишине хрипом ветры завоют

Три большие фуры, припарковавшиеся прямо напротив дверей аббатства, и радуют Чонгука, и в тоже время нет. Ещё совсем немного, и их здесь не будет. Это хорошо. Правда. Но всё равно на душе как-то неспокойно. Это место столько им дало. И столько же забрало. Тысячи жизней. Многие годы истории. Все их Верховные, все Старейшины похоронены на этой земле. Здесь их корни. Здесь их древо Веры. Здесь они родились и здесь должны были умереть. Должны были, но не умрут. Слишком многое на кону. Но они справятся. Покорно выкорчуют «корни» и молча пересадят себя на новое место, но будет ли там так же хорошо, как и здесь? Сложный вопрос. Дав указания начинать загружать святыни и прочий церковный инвентарь, Чонгук, проследив за тем, чтобы его сменил Тэхён, особо не прячась, медленно вышел за забор аббатства. Чимин… И что ему с ним делать? Разрешить самому выбирать, как жить дальше? А омега точно справится? Что тот знает о жизни за пределами общины? Ничего! Оказавшись один на один с незнакомым для себя миром, тот попросту окончательно сойдёт с ума. Допустить подобное Чонгук никак не мог. Чимин — его глупый старший братик, которого он действительно любит. Пусть и по-своему. Весьма своеобразно. Да, он ревнует к нему Тэхёна. Да, винит за то, что любимый омега даже не смотрит в его сторону. Да, не брезгует использовать ради своих целей. Но кто сказал, что без Чимина ему будет жить лучше? Если он не уговорит омегу поехать с ними, Тэхён окончательно слетит с катушек, и тогда несладко придётся всем. Если он не уговорит омегу поехать с ними, совсем не факт, что опять-таки Тэхён, наконец, ответит ему взаимностью. Что тому мешает найти себе другого миленького омегу? Если он не уговорит омегу поехать с ними, потеряет верного и надёжного соратника. С какой стороны ни посмотри, Чонгук остро нуждается в Чимине. И это совсем не весело. Без особых проблем добравшись до штаба и быстро отыскав там расслабленного омегу, спокойно попивающего чай в кабинете Мина, Чонгук, стараясь держать свои эмоции под контролем, подошёл к тому и спокойно проговорил: — Ты возвращаться вообще думаешь? Мы уже начали погружать вещи. — Тэхён сильно злой? — отложив чашку в сторону, спросил Чимин, хмуро посмотрев на альфу. Он знал, что тот придёт. Знал и всё равно оказался не готов к разговору. Нужно собраться с мыслями. Кругом куча людей, ничего Чонгук с ним не сделает. Нужно просто озвучить своё решение. Просто озвучить… — Он в бешенстве. Где твои сумки? Пора идти. — Я не вернусь в аббатство, — набравшись, наконец, смелости, проговорил Чимин. — Поеду с Юнги. — И куда ты с ним поедешь? — лишь чудом сдержав себя в руках, осведомился Гук. — Вроде бы двоемужество в этой стране запрещено. — Мы сами во всём разберёмся, — как можно спокойнее проговорил Чимин, внутренне сжимаясь от всепоглощающей паники, набатом бьющей по вискам. — Я всё решил, Чонгук. Не нужно меня переубеждать. — Ты понимаешь, что Тэхён этого так не оставит? — почесав переносицу, хрипло выдохнул Чонгук. Ну вот, началось! — Не захочешь сам, он заставит тебя силой. — Так помоги мне. — Ты сейчас серьёзно? — приподняв бровь, прыснул Гук. — Помочь тебе? Как? — Скажи ему, что Юнги не отпустит меня, пока мы не приедем на новое место, — потупив взгляд, неуверенно проговорил Чимин. — Это даст мне фору. — Хорошо, потом что? — начиная сомневаться в адекватности омеги, осведомился Чонгук. — Приедем мы, а дальше? Его даже журналисты не остановят. Ты это понимаешь? — Приедете вы, но не я. — Я тебя не совсем понимаю, — проговорил Чонгук, окончательно теряя всякую логику в действиях омеги. Может действительно того силой забрать? Что он теряет? Ничего. — Я не поеду с Вами. Точнее, — запнулся Чимин, — на подъезде к лесу я выйду из машины, и Юнги заберёт меня на обратном пути. — А если не заберёт, что тогда? — не скрывая уже своего раздражения, спросил Чонгук. — Что, если бросит через пару недель по возвращении в город? — Я позвоню тебе, и ты меня заберёшь. — Я тебе, что, служба такси? — выпал в осадок Чонгук. Вот это заявление! А Чимин-то не промах! Вот как хорошо всё продумал. — Нет, ты моя семья. И я люблю тебя. — Раз любишь, прекращай ломать комедию и поехали с нами. — Не хочу, — чётко проговорил Чимин, уверенно посмотрев на альфу. — Тебе самому всё это не надоело? Как мы будем с тобой делить Тэхёна? Спать с ним по очереди и дружно делать вид, что не замечаем всех тех странностей, что он творит? Я люблю его. Очень. Люблю, но в тоже время и боюсь. Ради него я угробил восемь человек! Ради него я, как та собака, выживал под стенами аббатства. Я так много сделал ради него. Хватит. Мне это надоело, Чонгук. Я хочу тихой размеренной жизни. Жизни рядом с Юнги. Я верю ему. — Чимин… — прошептал Чонгук, напрасно пытаясь подобрать правильные слова, чтобы переубедить омегу. А ведь он понимал его. Прекрасно понимал. Чимин действительно всю жизнь жил только ради Тэхёна. Собственно, как и он сам. Только вот он многое мог решать сам, а Чимин — нет. У омеги никогда не было права голоса и неудивительно, что в результате тот взбунтовался. Но вот только… должен ли он помочь ему? — Это будет непросто. — Я понимаю. — Хорошо, — неуверенно кивнул Чонгук, мысленно взвесив все «за» и «против». — Но вся ответственность на тебе. — Договорились. — Я передам через Мина твой старый телефон. Как только получишь его, сразу позвони мне. Ты должен постоянно быть на связи и желательно с включенным GPS. Я всегда должен знать, где ты. Всё понятно? — Да, — быстро кивнул Чимин, немного расслабляясь. У него всё получилось. Так ведь? — Спасибо, Гук. — Ох, выйдет мне это боком, — невольно повысив голос, взревел Чонгук. И на что только он сейчас подписывается? Совсем с этими омегами сбрендил. Тэхён же с него живьём шкуру спустит. Может ещё не поздно передумать? — Мы справимся. — Хотелось бы. Раздражённо махнув на омегу рукой, Чонгук, не оглядываясь на того, вышел из штаба и тут же направился прямиком в аббатство. Хватит на сегодня заговоров. Сейчас дела есть поважнее. Нужно как можно скорее собраться и, запихнув Тэхёна в автобус, уехать навстречу новой жизни. Ну а там… сориентируется на месте. В первый раз, что ли, в полной жопе! Вернувшись к фурам и как можно спокойнее подойдя к Тэхёну, явно недовольному тем, что он вернулся один, Чонгук негромко проговорил: — Я всё уладил. Когда приедем на новое место, Мин отдаст нам Чимина. — Почему только там? — прошипел Тэхён, мало заботясь о том, что их могут услышать. — Что это вообще за новые условия? — Успокойся, — твёрдо проговорил Чонгук. — На нас движется авиация. Не время сейчас спорить и ругаться. Со всем разберёмся по приезде. — Ладно, — нехотя сдался Тэхён. — Тогда поспешим.

***

Чимин не видел Юнги практически весь день. Альфа то встречал фуры, то давал какие-то распоряжения солдатам, то вводил нового командира в курс дела. Тот бегал, словно умалишённый, туда-сюда, не забывая при этом ещё и собачиться со своей псиной. Когда сумрак плотно накрыл собой всю деревню и несколько тяжёлых военных истребителей поднялось в воздух, Юнги, наконец, устало ввалился в свой кабинет и, посмотрев на омегу, мягко проговорил: — Потерпи немного. График чуток сдвинулся. Выезжаем на рассвете. — Конечно, — подходя к альфе и ласково обнимая того, проговорил Чимин. — Только у меня будет одна просьба. — Какая? — обнимая омегу в ответ, спросил Юнги. — Когда только будем возле леса, где теперь будет наше аббатство, высадишь меня на подъезде? — осторожно проговорил Чимин, немного опасаясь реакции альфы. С одной стороны, его план был почти гениален, но с другой — мало ли, что обо всём этом мог подумать Юнги. — Зачем? — отстраняясь от омеги, хмуро осведомился Юнги. — Зима на улице, да и трасса рядом. Это крайне опасно. — Тэхён не должен меня видеть. Иначе он такое устроит, — потупив взгляд, прошептал Чимин. — Чонгук вряд ли справится. — Кстати о Чонгуке, — выдохнул Юнги, доставая из кармана мобильный телефон и протягивая его омеге. — Он просил тебе передать. Сказал, что ты знаешь, что делать дальше. — Спасибо, — улыбнулся Чимин, беря в руки телефон. — Я напишу ему позже.  — Мне стоит волноваться? — приподнял бровь Юнги. За его спиной, что, опять что-то замышляют? Не надоело ещё? — Нет. Мы с ним уже всё обсудили. — Высадить тебя у леса, я так понимаю, его идея? — с подозрением поинтересовался Юнги, внимательно посмотрев на омегу. Вот же удумали. Точнее, вообще непонятно, чем думали. Оставить фиг пойми на сколько омегу одного зимой в лесу. Мозги есть? Это же равносильно самоубийству. Что, только он это понимает? — Нет, моя, — честно признался Чимин, тяжело вздохнув. — Я не готов пока разговаривать с Тэхёном. Он не станет ничего слушать. Лишь скандал закатит. Я лучше в лесу несколько часов погуляю. — Опять ты мне всё усложняешь, — беззлобно выдохнул Юнги, быстро соображая, что ему делать дальше. Высаживать Чимина у леса никак нельзя! Если омега так не хочет ехать на новое место аббатства, то тогда имеет смысл сразу отправить того на дачу. Но как это сделать? Попросить отца отвести? Да уж, идея хорошая, но вот как только всё это организовать? — Прости, — виновато прошептал Чимин. — Не смертельно, — отмахнулся Юнги. — Есть у меня одна идея… — Какая? — Скоро узнаешь. Я отойду на часик. — Хорошо. Выйдя на улицу и подняв глаза к тёмному зимнему небу, Юнги рвано вздохнул и медленно поплёлся на отшиб деревни, где совсем скоро должен был приземлиться вертолёт с небольшой комиссией, в которую, к счастью или же наоборот к несчастью, входил его отец. Устало потерев переносицу, альфа вяло попытался сформировать в голове то, что скажет родителю по приезде. Как тактичнее всего попросить того увезти отсюда Чимина? Не в лоб же тому заявить: «Папуль, будь так добр, отвези моего любовника к нам на дачу. А то я его тут у благочестивого Ви увёл, тот по приезде может быкануть». В красках представив себе перекосившееся от шока лицо отца, Юнги, мысленно отвесив себе увесистый подзатыльник, несколько раз тряхнул тяжёлой головой и благоразумно решил пока не рыпаться. Родитель приедет, тогда что-нибудь и сообразит. Не откажет же тот ему, в самом деле! Просьба-то, по сути, не такая уж и сложная. Просто весьма деликатная. А ещё щепетильная. Боже! Вот откуда ему было знать, что в расстоянии между небольшими, но нарастающими, словно снежный ком, секретами, он найдёт для себя нечто совершенно потрясающее. Найдёт Чимина! Кабы знал, где упадёшь, то соломки бы подстелил. А так… Сначала услышав, а затем и заметив, как небольшой вертолёт начинает плавно снижаться для посадки, Юнги, отогнав от себя все сомнения и неуверенность, терпеливо дождался, пока вертолёт сядет и вся комиссия выйдет из него. Вежливо поздоровавшись с каждым из новоприбывших и проводив их в штаб, альфа незаметно для остальных попросил отца отойти в сторону. — Вы надолго? — почти шёпотом спросил он, с прищуром оглядываясь по сторонам. Только бы никого черти не принесли. Не сейчас. — Часа на три-четыре, — видя нервозность сына, ответил альфа. — У тебя проблемы? Скажи, куда нам не идти, и мы не пойдём. — У меня к тебе просьба. Крайне нетипичная, — прямо проговорил Юнги, так и не придумав более мягкого способа. — Что ты хочешь? — Ты можешь на вертолёте забрать с собой кое-кого и отвести к нам на дачу? — быстро и чётко промолвил Юнги, внимательно глядя на отца. — И чтобы дома никто об этом не знал. — А забрать мне предстоит не светловолосого омегу? — не поменявшись в лице, осведомился альфа. — Откуда знаешь? — Да все, Юнги, знают. Знают и болтают. Ходжун держится из последних сил. — И не лень же людям… — скривился Юнги. — Своих проблем, что ли, нет? — А люди тут при чём? — не без стали в голосе проговорил альфа. — Ты не простой солдат, до которого никому нет дела, а военный командир с безупречной репутацией. Ты правда думал, что твои шашни с сектантом никто не заметит? — Да пошло оно всё, — отмахнулся Юнги, откровенно начиная злиться. — Ты мне поможешь? — Ты вообще в себе? Слышал, что я сказал? — Абсолютно, — хмуро кивнул Юнги. Конечно в себе. В жопе, правда, полной. И на грани стресса. Но в себе. — Просто отвези его на дачу и купи продуктов дней на пять. Дальше я сам. — Что ты сам, Юнги? — начал звереть альфа. — Как только он сядет в вертолёт, это автоматически станет подтверждением всех сплетен. Ты этого хочешь? — Ну и пусть. Я готов к последствиям. — Он, что, беременный? — лишь чудом не схватившись за сердце, прохрипел альфа. — Мы сможем решить этот момент. Будет непросто, но сможем. — Нет, он не беременный. — Тогда я окончательно ничего не понимаю. — Я тоже не понимал, когда за тобой хвосты под Северной Кореей подчищал, — сквозь зубы процедил Юнги то, что раньше никогда бы не осмелился сказать отцу в лицо. То дело — табу. Слишком много людей там полегло. — Что? Ты сейчас серьёзно? — прорычал альфа, лишь чудом не вмазав сыну. — Ты переходишь все границы дозволенного! — Ты мне поможешь или нет? — Хорошо, я отвезу его к нам на дачу. Но то, что ты мне сказал, по гроб не забуду. — Да хоть на могильной плите себе напиши, — сквозь зубы, прошипел Юнги. — Только отвези его. — Приведёшь его за три минуты до вылета. Не раньше. И переоденешь в военную форму. Желательно с балаклавой. Понял? — Да, сделаю. — Не пожалей потом, Юнги. — Не пожалею. Проводив отца хмурым взглядом, Юнги, совершенно не чувствуя себя виноватым, поспешил вернуться к Чимину. Он всё сделал правильно. Ну а с отцом он решит всё позже.