Стеснительность не причина умирать молодым

После всего странного, ужасного и необыкновенного, что она увидела в Тот День, Мей не была готова сразу же уехать в Ксинг. В любом случае Линг победил и пообещал позаботиться о ее клане, так что девушка решила задержаться на несколько дней, чтобы помочь привести город в порядок и убедиться, что ее милый Альфонс поправится. Когда Мей пришла навестить его в больнице в третий раз, она, к сожалению, но не к удивлению, уснула. Все это время Эдвард не отходил от брата. Хотя Мей и считала его чудаком, ничего против парня она больше не имела, поэтому, когда Эд неожиданно предложил прогуляться и выпить кофе, девушка согласилась. Через людные коридоры больницы они вышли на улицу, и Эдвард купил им перекусить в небольшом продуктовом ларьке. Наконец почувствовав себя леди, Мей улыбнулась и присела на скамейку рядом с ним. Они немного поболтали об Альфонсе и алхимии (единственные интересные для обоих темы). Когда Эдвард говорил о своем вернувшемся брате, казалось, что все его лицо светится от счастья и радости, и Мей подумала, что так он выглядит гораздо лучше, хотя он все еще был бледным и очень уставшим. - Мей? - Да? - Знаешь, я хотел кое о чем поговорить с тобой, пока ты здесь. Она обернулась на него. Эдвард сгорбился, держась за живот и больше не улыбаясь. - Что-то не так с Альфонсом? - Нет! Нет, не волнуйся. Я же говорил тебе, он идет на поправку. Черт, да ты по уши в него втюрилась, не так ли? Мей раскраснелась, но не стала отрицать очевидное. - Так в чем дело, Эдвард? Тебе нужна моя помощь в чем-то? Она вспомнила, что он лишь пару дней назад лишился алхимии, и решила, что это может быть как-то связано, но Эдвард лишь покачал головой, все еще не глядя на девушку. - Это никак не связано с Альфонсом. Я хотел спросить… Насколько ты хороша в лечебной алхимии? Мей пыталась не обижаться на его слова. - Конечно, я все еще учусь, но я лучшая в своем клане, и никогда еще не… - Я не про это… Мей, прости, я не имел ввиду, что ты мало знаешь об этом или что-то вроде того. Я знаю, что ты хороша. Ты спасла лейтенанта Хоукай. Я никогда этого не забуду. - Тогда что ты хочешь знать, Эдвард? – уже мягче, но смущенно спросила она. - Ты можешь… Вылечить старый шрам? Просто я видел, что у лейтенанта Хоукай не осталось на шее шрама после того, как ты закрыла рану, и я подумал… - Ты про свою руку? Хочешь, чтобы я убрала твой шрам? - Нет. Я не против него. Ничто не сравнится с отсутствием руки, да и я рад, что останется такое наглядное… напоминание. Ал отдал свою жизнь, чтобы вернуть мне руку, и я не хочу просто… стереть это. Но ты можешь? - Ну, - она задумалась на секунду. – Я никогда не пробовала этого раньше. Не думаю, что смогу полностью убрать шрам, но я могу сделать соединительную ткань немного мягче, ослабить растяжение кожи… Он сильно задумался, глядя на нее, и Мей поняла, что Эдвард почему-то боялся говорить с ней об этом. Такая ситуация не была для нее в новинку, в конце концов, она была одним из главных лекарей дома. - Ты в порядке, Эдвард? У тебя есть какой-то другой шрам, который ты хочешь мне показать? Он… в интимном месте? Эдвард очень не эстетично выплюнул кофе изо рта. Когда он наконец прокашлялся, то потряс головой и посмотрел на Мей как на сумасшедшую. - Если нет, то в чем дело? Просто скажи мне. Я не буду смеяться над тобой, обещаю. - …Помнишь, как мы встретились в Базукуле? Потом вы ушли со Шрамом и Уинри? А я… исчез на некоторое время? - Ну конечно я помню. Знаешь, Альфонс очень волновался за тебя. Мог бы и связаться с ним, чтобы сказать, что с тобой все в порядке… - Все потому что… Ну, был не в порядке. Я был не порядке. Наконец колебания и смущение Эдварда обрели смысл. Мей взволнованно придвинулась ближе и аккуратно положила руку на его крепкую спину. - Что там произошло? - Я сражался с Кимбли, и он обрушил на меня всю башню, ее веса хватило, чтобы все улетело в шахты. Я бы и не поранился, но когда я падал, со мной падала металлическая балка, и она… проткнула меня. Мей испуганно распахнула глаза, сердце заколотилось сильнее. Проткнула? - Насколько глубокой была рана? Где именно проткнула? Он побледнел еще больше, сильнее обнимая себя. - Живот. Слева. Насквозь, и в спину. - Но… Господи… А твои органы?.. - Ага. Все внутренности… В кашу. - Боже, Эдвард… Как же ты выжил? - Чудом. Помер, если бы не использовал собственную жизненную энергию… Так же как используют философский камень. Мей молча смотрела на него. Эдвард глубоко вдохнул и выпрямился, наконец, повернувшись к девушке. У нее почти никогда не было возможности посмотреть ему прямо в глаза, но яркость и огонь его золотых глаз не переставала удивлять. - Я надеюсь, ты… Взглянешь на него, если можешь. Сейчас я здоров, но, - он дрожащей левой рукой убрал челку с лица. Старая нервная привычка. – Не на сто процентов. Желудок уже не работает, как раньше. Возможно, внутренние рубцы… Боже. Она не могла поверить. Считалось, что рана живота - самая мучительная смерть, если ты конечно не истечешь кровью в первые пять минут. - Конечно же, я помогу тебе. Сделаю все, что смогу. Эдвард улыбнулся ей, слегка нервно, но уже с облегчением. - Есть еще кое-что. Ты и Линг можете чувствовать людей на расстоянии, так? - Да, можем. Те, кто достаточно чувствителен к потоку энергии, могут распознавать живые создания вокруг. - То есть… Ты просто чувствуешь, что кто-то рядом, или еще и что-то о нем? Вроде его возраста или здоровья? - Ну… Я могу сказать, встречала ли этого человека раньше… И, если он серьезно болен, его жизненная энергия… Совсем слабая. - Мей, - он сглотнул. – Я… Ты чувствуешь во мне какие-то изменения с тех пор… Как мы виделись в последний раз? В смысле… Я стал слабее? И до нее наконец дошло. Конечно. Он же использовал свою жизненную силу, чтобы исцелиться, и теперь… Теперь он просто хочет знать, сколько ему осталось. У нее на глаза навернулись слезы, но она со злостью вытерла их, не позволяя себе отвлекаться. Ее чувства могут подождать. Сейчас у нее есть пациент. Она закрыла глаза, сфокусировавшись на искре жизни, что была рядом с ней, отключаясь от остального мира. Было трудно сравнить, она не уделяла много внимания каждому огоньку энергии, ощущая их множество каждый день, она бы врезалась в фонарные столбы, будучи такой несобранной, но смутно Мей помнила, каким раньше чувствовала его, потому что всегда пыталась отыскать Альфонса, а Эдвард постоянно был рядом с ним, и это могло помочь. И… Да. - Я чувствую тебя почти таким же, Эдвард, - сказала девушка, снова вытирая лицо. Сколько она плакала в последнее время, это было просто непозволительно для принцессы. Мей не была такой плаксой, пока не покинула дом. Все эти чудаки сделали ее такой ранимой. Эдвард поднял глаза и посмотрел на нее как на ангела милосердия. Он сжал ее руки. - Так… Получается, я не… - Ты не умираешь, Эдвард. Не скоро уж точно. Я ощущаю тебя, как молодого парня, кто ты и есть, просто немного уставшего и напряженного. А то, что ты использовал свою жизненную энергию… Я бы не сказала, что чувствуется большая разница. Несколько дней спустя Эдвард проводил ее на вокзал, и впервые девушка видела, что никакие страхи и боль не тяготят его. Так он выглядел еще лучше.