Давай поговорим

— Владимир, Владимир, успокойся пожалуйста, — Онегин поднял вверх обе руки. — Давай просто поговорим, я всё объясню. Ленский, не опуская пистолет, смерил приятеля презрительным взглядом и усмехнулся. — Не о чем мне с тобой разговаривать, — зло произнёс он. — Ты принял вызов на дуэль. Ты обязан выстрелить. — Я не собираюсь в тебя стрелять, — Евгений демонстративно положил пистолет на землю. — Я хочу объяснить тебе всё… Я был не прав. Пойми, я не хочу тебя убивать. — Ты принял вызов, — ещё раз повторил Ленский. — Я не собираюсь с тобой церемониться. — Я безоружен, — Онегин всё ещё держал руки поднятыми вверх. — Ты сам так решил, — пожал плечами Ленский. — Тогда стреляй, — произнёс Онегин без каких-либо эмоций. Ленский сомневался. С одной стороны, он вызвал приятеля на дуэль, чтобы отстоять честь девушки, и сейчас представилась отличная возможность выстрелить. Но убивать безоружного… — Возьми пистолет, — как-то резко потребовал Владимир. — Нет, — покачал головой Онегин. — Я хочу тебе всё объяснить, хочу, чтобы ты всё понял. Губы Ленского дёрнулись, его лицо исказила какая-то странная гримаса. Не в силах совладать с собой, он выпалил: — А что я тут должен ещё понять?! Тут и так всё ясно! Ольга — моя невеста! И не ты ли недавно заявлял, что выбрал бы другую?! Ну так и выбрал бы! Под конец Ленский уже почти кричал. Онегин никогда не видел его таким злым и раздраженным. — Татьяна… — Евгений запнулся. — Татьяна любит меня, а я не хочу связывать свою жизнь браком. Она написала мне письмо, призналась в любви… От неожиданности рука Ленского дрогнула, и он нажал на курок. Пуля просвистела совсем рядом с ухом Онегина, который ошеломленно подскочил. — Извини, — как-то неожиданно резко сконфузился Владимир. — Как ты сказал? Татьяна… Написала тебе письмо? — Написала, но… — И как ты отреагировал? — с любопытством спросил Ленский. От удивления он даже забыл о своей первоначальной цели. — Я ей сказал, чтобы она… — Евгению не хотелось пересказывать разговор, но его радовало то, что Ленский больше не собирается в него стрелять. — В общем, я посоветовал ей быть более сдержанной и сказал, что тоже люблю её, — тут Евгений замолчал, поняв, что выболтал лишнее. — Ты… — глаза Ленского расширились. — Ты ей отказал? Так вот почему она была такая растроенная… — А я не заметил, — брякнул Онегин, не подумав. Приятели ненадолго замолчали. Каждый думал о своём. — Ну, а к Ольге ты зачем полез?! — внезапно свирипея, выпалил Ленский. — Хотел у меня невесту отбить, да?! — Владимир, пожалуйста, я тебя прошу…- Онегин, видя, что Ленский снова целится в него, опять поднял руки вверх. — Ты думаешь, мне приятно было это видеть?! Ты подумал о моих чувствах?! — Ленский всё больше распалялся. — Послушай, я не хотел… — проговорил Онегин. — Я всего лишь хотел немного тебе отомстить за то, что ты затащил меня на бал! Я не думал, что это зайдет так далеко. — Немного отомстить?! — Ленский не на шутку разозлился. — Хорошенькая месть, ты не находишь?! А может ты меня ещё и убьешь?! Так для смеха! — А может и убью! — на этот раз рассердился уже Онегин, но тут же совладал с собой. — Послушай, я признаю, я виноват, я готов просить прощения, в конце концов! — он перевел дух. — Давай просто поговорим. И положи ты уже пистолет! Ленский, не сводя с Онегина глаз, молча положил пистолет на камень. Потом так же молча скрестил руки на груди. — Предупреждаю, — тихо и четко произнёс он. — Если твое объяснение меня не удовлетворит, то я буду настаивать на дуэли, а иначе… — поэт на секунду замялся, а потом выпалил. — Иначе я расскажу всем, какой ты трус! Воцарилась тишина. Каждый взвешивал в уме все шансы. — Хорошо, — наконец сказал Онегин. — Итак, как ты помнишь, я не хотел ехать на именины Татьяны, потому что не люблю подобные мероприятия. Но ты сказал мне, что там будут только свои, поэтому я приехал… — Онегин запнулся. — Ради Татьяны. Но, вопреки твоим заверениям, там оказалось много помещиков, было шумно и очень скучно. Ты меня взбесил. Я жаждал мести. Потом я понял, что зря погорячился, но ничего вернуть уже было нельзя. Я признаю, я был не прав, — Онегин глубоко вдохнул, прежде чем говорить дальше. — Извини меня. Если бы кто-то знал, каких усилий ему стоила эта последняя фраза. Первый раз Евгений признавал, что был не прав, и оказалось, что это очень тяжело. — Я… Я принимаю твои извинения, — кивнул Ленский. — Если честно, я уже сам стал сомневаться в правильности своего поступка. Но ты опоздал, и это разозлило меня ещё больше. Оба были рады от того, что им не пришлось стрелять друг в друга. Ведь ни тот, ни другой не хотели убивать друг друга. Но стрелять всё же было надо, потому что иначе они бы прослыли трусами. Так что товарищи несколько раз пальнули в воздух и пошли обратно к секундантам. Загорецкий очень удивился и огорчился, увидев их обоих, живых и совершенно невредимых. — Мы стреляли, стреляли, но не попали, — объяснил Онегин. — Так жаль, — добавил Ленский, впрочем, довольно радостным голосом. — Надеюсь, что следущий раз будет удачнее. Приятели посмотрели друг на друга. Онегин усмехнулся и вместо ответа молча поднял руки.