И всё таки ты болван, Адам

Джессика бродила по коридорам дворца в одиночестве, пытаясь найти свою подругу Эмму, которой, почему-то не оказалось в её комнате. Ничего серьезного и срочного, просто девушке уж очень хотелось поболтать и, наконец, признаться в том, что она чувствует к Адаму. Но вдруг она услышала какие-то крики, звуки чего-то падающего, разбивающегося. Джесс пошла в сторону шума и добрела прям до комнаты принца. На секунду испугавшись, что это очередное похищение, девушка чуть ли не вломилась в комнату, когда услышала два слишком знакомых голоса. Голоса принца и его друга Адама. — Нет, я ни за что не уступлю тебе! — Плевать на то, что ты принц, она будет моей! Сердце Джессики болезненно сжалось от одной мысли о том, что они могут говорить не о ней. Но когда, всё таки, услышала своё имя, боль сменилась на злость. — Я люблю Джесс, и она будет моей королевой, ясно?! — Да пошёл ты! Она будет со мной! Девушка ворвалась в комнату с сжатыми кулаками, тяжёлым дыханием и яростью в глазах. — Да вы охренели, что-ли? Оба мужчины повернулись на голос, пока один лежал на другом и заносил кулак для нового удара. Стол в комнате перевернут, стулья разбросаны, осколки от бокалов и бутылок хрустят под ногами, а на лицах и одежде обоих красуются следы потасовки. — Джесс, что ты здесь делаешь?, — чуть ли не в унисон произносят мужчины, которые ещё минуту назад чуть глотки друг другу не разорвали. — Это я что здесь делаю? Это вы что устроили, два идиота? Стоят тут, как петухи на боях! "Джесс моя, нет моя!" А меня спросить хоть кто-нибудь из вас не пытался, нет? Идиоты! Я не какая-нибудь там вещь, и не вам решать, с кем из вас останусь, ясно? Придурки! В комнату вбегает Эмма. — Эй, эй! Джесс! Ты на весь дворец кричишь! Что здесь проис....Это что, блин такое? — Познакомься, Эмма, это двое твоих друзей, и имена им обоим - идиоты. Дорогая, останься с Ричардом, пожалуйста, обработай ему раны. А ты, варвар, идёшь со мной. — Но.. — Это не обсуждается! Всё, хватит этого детского сада, взрослые люди называется, посмотрите на себя. Джессика схватила Адама за запястье и силой потащила в свою комнату с целью обработать раны. Злость кипит внутри с такой силой, что, кажется, она сломает ему руку сейчас. Но чувства к нему сильнее любой злости, именно поэтому она толкает его в сторону кровати, а сама направляется за аптечкой в ванну. — Идиоты, нет, ну какие же идиоты!, — всё так же негодует девушка, смачивая вату перекисью., — Давай сюда свои руки, болван. Аккуратно взяв его ладонь в свои руки она начинает обрабатывать сбитые костяшки мужчины. Он немного шипит, но дуть на ранки она не собирается - сам во всем виноват. — Терпи, нечего было устраивать это шоу, ясно? — Ясно., — он как маленький ребенок сейчас, ему стыдно. И стыдно не за драку, а из-за того, что Джессика почувствовала себя ужасно, когда услышала их разговор. Он влюбился в неё с первого взгляда ещё там, на площади, а потом его сердце разорвалось, когда Ричард рассказал ему о том, что хочет сделать ей предложение. Сначала он отпустил её, но потом, когда Джесс отказала принцу, он понял - нужно бороться. Вот только бороться, Адам, нужно немного другими методами. Ну точно болван. — Джесс. — Молчи., — пробираясь с ваткой к лицу мужчины она всё ещё продолжает злиться. — Джессика. — Заткнись, Адам. — Ну Джесс. — Да что? — Почему ты увела меня, а не Ричарда?, — в его голосе отчётливо слышится надежда на тот ответ, который он ждёт. — Наверное потому, что это его комната? — Только поэтому? Девушка густо покраснела и отвела взгляд от мужчины. — Исключительно поэтому. — Ты врешь., — его лицо озаряет ухмылка, по её красным щекам любой бы догадался - у неё есть к нему чувства. — Ни капли., — отводит взгляд, щеки пылают, дыхание сбивается, а ватка замирает на одной ранее слишком долго и мужчине начинает сильно жечь. — Ай, Джесс! — Прости, прости., — она одергивает руку и принимается обдувать то место, где сделала больно. А именно - нижнюю губу Адама. Мужчина быстро сориентировался и легко чмокнул Джессику в губы, которые она так удобно сложила трубочкой. — Эй!, — она резко отпрянула., — Ты что себе позволяешь? — А что? Ничего такого., — он улыбается во все тридцать два, забывая про рану на губе, ведь понимает, она тоже это чувствует. А значит, всё не зря. Побои - не зря. Бессонные ночи - не зря. Мысли только о ней - не зря. Её красные щеки дали ему зелёный свет, как бы глупо это не звучало. — Адам. Тебе лучше уйти., — она произносит это как-то грустно, ведь на душе её до сих пор сидит осадок из-за разговора двух мужчин. Она не вещь, чтоб вот так вот распоряжаться, кому она достанется. — Джесс, но... — Никаких "но". Все раны я тебе обработала, а я хочу в душ и спать. Девушка старается произносить это максимально холодно, а главное - не смотреть ему в глаза. Посмотришь - не сможешь держать маску безразличия, она знает это. Слишком сильные чувства к этому оболтусу, но она должна хотя бы сейчас проявить каплю гордости и выставить его за дверь, пусть помучается. — Я услышал. Извини. Он скрывается за дверью слишком быстро, так же быстро, как из глаз Джессики катятся слёзы. Он рядом, такой родной, такой любимый, но такой засранец, черт его дери. Она заставляет себя не плакать, но предательские слёзы так и льются по её милым щечкам. Она боится, боится, что больше он не придёт, боится, что его гордость возьмёт верх и он перестанет проявляться в её сторону. Глупая Джессика, глупая,ну почему же ты раньше не намекнула ему о своих чувствах? Девушка отправляется в душ, будет пытаться смыть этот разговор, его маленький поцелуй. Будет пытаться смыть тот страх, что плотно сидит на её плечах сейчас, а потом, она знает, что долго не сможет уснуть, прокручивая перед сном его невинный чмок. Но, Адам, мужчина не из глупых. Он видит цель, а значит, он ее добьется. А когда видит, что цель чувствует то же, что и он - действует незамедлительно. Он привык брать всё в свои руки, привык получать что хочет, он взрослый, настоящий мужчина. Он входит в её комнату снова, но слышит только звуки воды, доносящиеся из ванной. Девушка плачет, стоит под струями воды, что сильным напором бьют по лицу - и плачет. Это уже что-то неконтролируемое, без всхлипов, без истерик. Просто слёзы, что так удачно смешиваются с водой. Она полностью погружена в свои мысли, настолько, что не слышит звук открывающейся двери в ванную комнату. Она стоит задом к нему, с закрытыми глазами, и о боже, насколько же она красива. Одежду он оставил ещё там, на кровати, ведь пришёл сюда с единственной целью. Капли соблазнительно стекают по её изгибам и мужчина сглатывает, стараясь не наброситься не неё прям с порога. Очень медленно, буквально на носочках он подходит к ней сзади и оставляет маленький поцелуй на её плече. Девушка вздрагивает, но не отстраняется, ведь понимает - сейчас она абсолютно счастлива. — Как ты здесь оказался? Я заперла дверь., — она говорит тихо, почти шёпотом, склонив голову вниз и подставив шею для его сладких поцелуев. — Я начальник охраны, Джесс, у меня есть ключи от всех дверей., — точно так же шепчет, боясь разрушить ту идиллию, что сейчас царит между ними. Он обнимает её за талию и прижимает близко к себе, будто боится, что она убежит, начнет вырываться, драться. И всё таки ты болван, Адам. Она ждала этого больше всего на свете, поэтому незамедлительно берет одну его руку и притягивает к своим губам, оставляя невесомые поцелуи на сбитых ранках. — Болит? — Когда ты рядом - нет. Он осыпает поцелуями её макушку, все ещё притягивая ближе, а горячая вода, что стекает по их телам только быстрее разжигает между ними пламя. Мужчина немного шагает в сторону, прижимая горячую Джессику к холодной стене её обнажённой грудью, от чего она дрожит первые секунды, пока тело не привыкло к смене температуры. Адам гладит ее талию, бедра, когда она откидывает голову на его плечо и закусывает губы в наслаждении. Она готова кончить только от того, что он стоит рядом. Как и он, собственно, от одной её близости. Джессика немного подаёт бедра назад, чтоб быть ещё ближе к мужчине и отчётливо ощущает его эрекцию. И как он до сих пор держится, целуя её плечи? Поцелуи на шее, мягкие, нежные укусы за ключицы, дорожка влажного языка вдоль всего позвоночника - и он входит в неё, выпуская тихий стон, когда она вскрикивает, больше даже от осознания того, что это Он сейчас делает с ней. Плавные движения, от которых девушка шипит и прогибается, словно кошка, напрочь сносят ей крышу, ведь она и мечтать не могла о таком наслаждении. Он видит, как хорошо ей, и просто не имеет права больше сдерживать свой хищный пыл, и резко ускоряется. Быстрые, размашистые движения двух тел, вода, которая прибавляет хлюпающие звуки - всё это реальность, а не очередной сон этих двух влюбленных. Она стонет, стонет что есть сил, ведь не получается у неё по-другому, не может она молчать, когда этот варвар во всю длину вдалбливает её в стену. Он обожает этот вид сзади, но ещё больше он обожает её ангельское личико, её пухлые губки, небесно голубые глаза. Именно поэтому он в ту же секунду отстраняется, поворачивает её лицом к себе и подхватывает под попу, насаживая на себя снова, снова и снова, расцеловывая её губы, из которых то и дело доносятся громкие стоны наслаждения. На его спине буквально нет живого места, она оставила кучу отметин, как бы показывая, что это, теперь её территория, её мужчина, её спина, в конце концов. Он весь её, особенно сейчас, когда они являются единым целым. Ну, некоторыми частями тела уж точно. Последние толчки, её громкие крики, поцелуи, и пик наслаждения, удовольствие, что окатывает их обоих с ног до головы. Они больше не будут вести себя как дети, они забудут о всей гордости, которая так мешала им все эти несколько недель. Они оба знают, что значат друг для друга слишком много для того, чтоб не быть вместе. — Интересно., — спрашивает мужчина, когда парочка уже лежит на кровати утопая в объятиях друг друга. — Что? — Эмма Ричарду так же раны обработала? — И всё таки ты болван, Адам Хьюз. Мой болван.