Сборник A. (bsd: soukoku)

      стыдливо звякает чайная ложка в кружке дазая, когда тот, не отрываясь взглядом от созерцания чего-то не стоящего его внимания, задевает пальцами рук несчастный столовый прибор в его чашке с кофе, который, судя по всему, уже давно остыл. дазай что-то щелкает кнопкой мыши правой рукой в ноутбуке, левой все же ухватывая кончик ложки, будто он только сейчас вспомнил что в его кофе есть сахар и его нужно размешать.       чуя же сидя напротив дазая прекрасно помнит, что в кружке у дазая сахар, которого он скорее всего положил лишку по неосторожности. и чуя, если даже бы попытался предостеречь это, все равно бы ничего не вышло, а, иначе говоря, дазай бы его всего лишь прослушал, будучи вовлечённым в работу с головой. точно так же как и чуя. хотя чуя, в отличие от дазая, не мог так долго и скрупулезно сидеть над этой отчетностью, которая давалась по каждой мелочи. у него руки чешутся ринуться в бой, а тут, на те, сидите, дорогие мои исполнители, заполняйте бумажки весь день.       чуя цыкает, переминаясь на месте. у него пятая точка уже затекла сидеть на этом деревянном подобии табурета. будь его воля, накахара бы давно от них избавился, но увы, эти табуреты в их общую квартиру принес дазай, а ругаться с ним сейчас из-за такой мелочи не хотелось от слова совсем. чуя даже не будет удивлен, если осаму хранит эти табуреты только потому что однажды пытался на них вздернуться и решил оставить себе, как напоминание об этой досадной неудаче.       монотонное щёлканье по клавишам, изредка прерываемое кликаньем по мыши, звяканьем чайной ложки и сюрпаньем из чашки, порядком уже приелось и начало так легонько щекотать нервы. решив окончательно погрязнуть в пучине безделья, чуя бросает взгляд на недвижимое лицо дазая. у того едва бегают глаза по строчкам отчета на экране ноутбука и, наверное, чуе это в плюс. он может вот так сидеть и пялиться на него, находясь в полной уверенности, что его не застукают.       у дазая, как считает чуя, идеальная внешность. кожа светлая, на лице чистая, практически без царапин, на левой щеке едва заметная родинка, скулы выделяющиеся, но не очень острые, ровные. нос такой же ровный, не длинный и не короткий, кончик немного закругленный. глаза темные, игриво поблескивающие при хорошем настроении у дазая. брови не тонкие, выразительные, в данный момент едва сведенные к носу.       а что еще больше нравилось чуе в дазае, так это его рост, вопреки всем недовольным фырчаниям накахары в сторону этой «шпалы бинтованой». чуя не любил свой рост в метр шестьдесят, но любил дазая с его ростом под метр восемьдесят. и иногда это вводило его в ступор. по сути, он должен завидовать дазаю, что и происходило, когда им еще было по пятнадцать лет, а потом эта глупая зависть сошла на нет, постепенно перерастая в немое восхищение.       тоже самое произошло с отношением к телосложению. чуя всегда был чуть меньше ростом чуть меньше весом по сравнению с остальными его ровесниками. в особенности с дазаем. если в пятнадцать лет разница была достаточно мала, чтобы закрыть на неё глаза, то сейчас при невооруженном взгляде видно: дазай выше и больше чуи.       у дазая все было больше: рост, вес, размер одежды, размер обуви и даже мебель в его квартире оказалась чуть больше. видимо, чуя по наитию выбирал вещи под себя, чуть меньше среднего и наверное он бы не замечал этого, пока не взглянул бы на вещи дазая. у дазая в квартире полки, черт возьми, под самым потолком, что накахаре приходится позорно вставать на носочки, чтобы достать. ну или применять способность, что он не любил делать за пределами работы.       — хватит на меня пялиться, — тихо слышится голос дазая, за которым сразу после идёт негромкий короткий «сюрп», — мне казалось, мы тут работаем.       чуя вспыхивает, понимая, что его всё-таки застукали за разглядыванием. решая не поддаваться, накахара принимает надменный вид, бросая что-то вроде: «ты мой парень, хочу и пялюсь», на что дазай пожимает плечами, не отрываясь от работы. на этом то собственно их маленький диалог кончается. может, оно и к лучшему, чуя может снова продолжать филонить, рассматривая дазая.       еще одна вещь, которую чуя любит в дазае и, конечно же, никогда ему об этом не скажет — это его плечи. у дазая плечи шире раза в два чем у чуи и рядом с ним накахара вовсе напоминает девчонку. возможно немного он это ненавидел, но все же, как ему нравилось ложиться головой на плечи дазая, даже не смотря на то, что он был немного костлявый и из-за этого неудобный. даже если и не ложиться головой, то можно было закинуть ноги во время секса.       это было удобно, хотя бы потому что у дазая широкие плечи, а у чуи —растяжка бога.       ноги так никуда не соскальзывали, как например, если бы чуя обхватил ими талию дазая. пришлось бы лишний раз утруждать себя и напрягаться., а тут все удобно, лежи себе, расслабляйся и получай удовольствие. одни плюсы же.       накахара невольно задерживает взгляд на плечах и груди дазая. дазай по-мужски красивый, и пиджак, который осаму не снял вернувшись в квартиру, только подчеркивает все его достоинства. особенно эти (не)ладные плечи и спину.       закусывая губу, чуя хмурит брови. дазай такой большой и уютный, как огромный плюшевый медведь из детского магазина игрушек. его хочется тискать и обнимать, как сделал бы любой ребенок, но чуя уже давно не ребенок и его желания отличаются от желаний детей.       вместо тисканья и обниманий ему хочется бесстыдно лечь под дазая и не только для того, чтобы заниматься с ним сексом, а хотя чтобы почувствовать себя буквально защищенным, укрытым от всего на свете. чуя накахара привыкший быть везде и всегда впереди имеет такие иррациональные желания, перечащие его истинной природе. казалось бы. по сути каждый сильный человек иногда хочет побыть слабым и чуя — далеко не исключение.       где-то в глубине души чуя давно уже представляет о том, как дазай мог бы прижать к стене или даже этому несчастному столу с бумажками на нем. потом бы дазай обязательно обаятельно улыбнулся, накрывая тонкие запястья чуи своими широкими ладонями, сильнее вдавливая в поверхность стола. накахара может даже фантомно почувствовать давление на свое тело и ему становится неприлично хорошо от этой мысли. мысль слишком хороша и соблазнительна, особенно-       щелкает крышка ноутбука и только тогда чуя вдруг замечает, что дазай смотрит на него. он стыдливо опускает глаза с плеч осаму на стол с бумажками, под усмешку с чужой стороны.       — ну и что же ты там себе представлял, — чуть издевательски вопрошает дазай, отодвигая ноутбук. судя по всему, он со своей отчетностью закончил.       — ничего, — сконфуженно выдает накахара, пытаясь не смотреть в его темные блестящие глаза, хотя так хочется.       — я вижу по твоим розовым щекам, что ничего, — дазай смеется, — ты чуть не съел меня глазами, чуя.       голос дазая снижается на пару нот и хрипит, когда он тянет его имя. это оказывается так томительно и приятно для ушей, что чуя хочет еще.       накахара молчит, не в силах ничего сказать. впрочем, да, его раскусили, смысла скрывать нет, но и говорить это открыто накахара не собирается, а иначе зачем? потешить эго этого обмудка?       — ты сейчас такой маленький и хорошенький, что я еле сдерживаюсь.       и тут чуя поднимает взгляд, заглядывая прямо в чернеющие глаза дазая, наконец понимая, что в данный момент он смотрит точно так же, как минуту назад на него смотрел чуя. с желанием.       — мечтаешь наверное скорее подмять меня под себя, да, дазай? — накахара победно улыбается, будто раскрыл мировую тайну и сейчас хвастается этим достижением, утирая нос своим противникам.       — я вижу ты и сам не против будешь лечь под меня, — дазай встает со своего места, в два шага преодолевая расстояние до чуи.       чуя не успевает, хотя даже и не собирается возражать, когда дазай, возвышается над сидящем на табурете чуей, перехватывает его тонкие запястья сжимая и дергая над головой. ножки табурета проезжаются по паркету с неприятным звуком, в то время как дазай, опустив одно запястье, берет ногу чуи под коленом неожиданно для самого чуи с силой прижимая к груди рыжего. мышцы ноги неприятно потянуло и сконфуженный чуя, сейчас думает лишь о двух вещах: как бы не упасть и как бы не порвать связки.       о первом он может, вероятно, больше не беспокоится, а, иначе говоря, дазай вовремя цепляет его за плечо, позволяя чуе уже расположить руки, как он хочет, хотя накахара не найдя ничего лучше, чем плечи дазая, закидывает их, обнимая за шею.       — ну и что это такое, — фырчит чуя, сетуя на неудобное положение. так дазай еще и давит на него, из-за чего становится вдвойне неудобно и даже неловко.       — тебе же нравится быть под давлением, — выдает дазай, надавливая под коленом сильнее и прижимая ногу к груди плотнее.       — да, но не так же, — чуя цыкает.       дазай, недолго подумав, просит его обхватить руками шею сильнее, после чего разворачивается и сразу кладёт переполошенного накахару на стол, прямо на их несчастную, все еще не заполненную до конца, отчётность.       чуя дергает ногами, закидывая их на плечи дазая, а после сразу дазай прижимается ближе к нему грудью, на что накахара лишь едва скулит, чувствуя, как сильнее растягиваются связки ног.       — блять, — жалобно скулит он, когда осаму снова перехватывает его запястья одной рукой и прижимает их к столу.       — все как ты и хотел, ведь да?       чуе сейчас дела нет до того, откуда знает дазай о его желаниях. дазай просто всезнайка, остановимся на этом. сейчас его больше волнует ощущение ладони дазая на его руках. ладони у дазая большие и теплые, кое-где испещренные небольшими рубцами. чуя прекрасно это чувствует и, о боже, да, ему точно нравится. нравится быть обездвиженным, прижатым к столу дазаем.       свободная рука дазая тянется к паху чуи, накрывая его полностью, обхватывая уже вставший член через штаны.       — с-стой… чуя коротко дергается, пока ладонь дазая сжимает орган сдавливая непозволительно сильно, отчего у накахары начинают поджиматься пальчики на ногах. чуя хотел было остановить дазая, чтобы раздеться, но у того видимо совсем другие планы, а иначе говоря, дазай даже не пытается расстегнуть штаны накахары, чтобы полноценно доставить ему удовольствие.       — не знал, что мой маленький чуя, — дазай выдыхает, — любит вещи больше его.       чуя немо открывает рот, прекрасно чувствуя движения руки дазая на своем члене даже через одежду, хотя это пиздец как неудобно. сейчас белье и штаны только мешают, причиняя дискомфорт. дазаю же видимо, это доставляет садистское удовольствие.       — стоит наверное напомнить тебе, что я больше тебя не только в росте, но и в размерах.       дазай усмехается, а чуя замирает, обдумывая слова, и как только он понимает смысл сказанного, щеки вспыхивают ярко-красным. накахара хочет что-то ответить, но останавливается, не чувствуя больше давления на пах и на запястья. дазай отстраняется и отходит.       — на сегодня лимит исчерпан, — смешливо произносит осаму, обходя стол вокруг за своим ноутбуком, чтобы его забрать — не забудь переписать отчеты, ты их помял.       — ты вообще в край обнаглел? — шипит ему чуя в след, провожая злым взглядом высокую фигуру дазая, скрывающуюся уже в другой комнате, — возбудим и не дадим, да?       чуя бубнит себе под нос проклятья, сползая со стола. круто, теперь у него есть проблема не только в виде незаполненных отчётов, но и проблема в виде стояка в штанах.       что ж. в следующий раз у чуи будет болеть голова, раз на то пошло.