Девственные крылья

Раз - щелчок двери.

Два - тело омеги, мягко падающее на кровать.       В голове туман, в глазах желание, а в крови алкоголь.       Мои холодные руки блуждают по твоему оголенному торсу, постепенно перемещаясь на упругие ягодицы. Слегка сжимаю их, в ответ получая судорожный выдох.       Твоя кожа такая мягкая, без единого изъяна. Хочется зацеловать везде. А стоны... Ты стесняешься, закусываешь губу, из-за чего я не могу услышать эту музыку. Но это ненадолго. Я заставлю тебя открыться передо мной.       Ты еще не знаешь, как жесток и ужасен бывает этот мир. Такой хрупкий и беззащитный в моих глазах, любящий искренне, не как все те сучки до тебя. Ты первый омега, которому я хочу дарить заботу и любовь, а не удовлетворять свои потребности. Хочется запереть тебя в этом доме, оградить от всех двуличных тварей, которые посмели бы тебя обидеть.       Ты, ангел, спустившийся с небес, самое чистое и невинное создание, которое я когда-либо встречал.       Сокращаю расстояние между нами и, наконец, пробую твои губы на вкус. Сладкие, с привкусом карамели, что совсем недавно ты слизывал с яблока, так невинно смотря прямо в душу. Готов поспорить, ты даже не подозревал, что я тогда вытворял с тобой в своих фантазиях.        Ты робко отвечаешь на поцелуй, и тогда я добавляю язык. Слегка провожу им по ряду белоснежных зубов и небу, не смея зайти дальше, дабы не напугать.       Дорожкой легких поцелуев спускаюсь к розовым сосочкам, захватывая один в рот, лаская языком. Параллельно рисую незамысловатые узоры на твоей изящной спинке.       Ты зарываешься пухлыми пальчиками в мои каштановые волосы, и начинаешь глухо постанывать.       Задеваешь коленом мой пах, когда я прикусываю розовую бусинку. По комнате раздается мой хриплый стон, больше похожий на рык, что так необычно, но от того не менее красиво сочетается с твоим мелодичным, еще детским голоском.        Ох, малыш, как же я хочу наказать тебя за неаккуратность. Привязать к изголовью кровати, и вдалбливаться в твоё хрупкое тельце, до потери сознания. Проснувшись ты заметил бы на себе многочисленные следы плетки и багровые засосы.Но все это лишь мои желания, которые я обязательно воплощу в жизнь. А пока, моя задача показать тебе лишь часть своих чертят.        Раздвигаю твои стройные ножки, устраиваюсь между, двигаясь ближе к краю кровати. Даже в глубоком сумраке ночи , я вижу как твои щеки наливаются румянцем.        Смотрю в испуганные глаза напротив, обладатель которых сейчас непроизвольно сводит колени. Смущенный Чимин - вот мой главный фетиш. Определенно. — Доверься мне, малыш. Тебе понравится.       Развожу округлые ягодицы в стороны, опаляя горячим дыханием. Едва касаюсь языком сжатого колечка мышц. Слабый стон, который ты пытался сдержать, касается моего слуха.        Делаю пару круговых движений. Ты задерживаешь дыхание, когда мой язык проникает глубже, и открыто высоко стонешь когда я начинаю увереннее исследовать анус. — Боже, е-еще — Толкаешься бедрами мне на встречу. Стоны. Наконец-то я услышал их. Твой нежный, словно девичий голосок звучит божественно, в особенности когда берешь верхние ноты. Слишком приторно. И еще один фетиш мне в копилку.       Уже готовый, смотришь на меня, хлопая смоляными ресницами. Пытаешься скрыть страх, зарождающийся где то внутри и вздрючивающий до костей.        Мне так мерзко, так противно от самого себя. Внезапно проснувшаяся совесть, которая еще до моего рождения свалила в отпуск в Бермудский Треугольник, и благополучно там затерялась, вдруг нашла выход. О Люцифер! Спустя 812 лет моей жизни, она вдруг решила ко мне вернуться! Блудная ты скотина, вот так и живи теперь с тобой. А как не привычно то... . И вернулась она именно тогда, когда Я, приемник Люцифера, чуть не совратил Ангела. Хах.. подумаешь. Но почему-то тогда моя блудная "подруга" не приходила.        Скольких чистейших я уже сделал падшими? Сколько оскверненных по моей воле еще блуждает по свету, пытаясь найти себе место? Изгнанные с небе не будут прощены никогда. Но к чему тогда говорят " Бог простит"? Ответ прост. Не на все поступки есть прощение. И будь то даже когда то самый преданный посланник Божий. Предательство не прощают.       Жизнь предателей так же вечна, как и их бывших братьев. Некоторые после остракизма решают предаться Люциферу, что когда-то как и они был изгнан с небес. Но мало кому удается. Кто то надеется на прощение, у кого-то разрыв сердца, от одного вида того, кто давным-давно осмелился пойти против Творца, а кто то даже при упоминании его имени начинает бояться. Им остается лишь бродить по свету, до самого его конца. И скорее всего, больше тех, чье сердце не выдержало, больше всего. Потому и можно судить, что падших мало.        Через пару минут моих умелых движений языком, ты начинаешь двигаться бедрами мне на встречу, как бы прося о большем, а я не смею отказать, так как собственный член требует внимания. Затягиваю тебя в тягучий и уже более напористый поцелуй, на который охотно, пусть и некудышно отвечаешь. Легко посасываю нижнюю губу, затем резко вгоняю в нее острый клык. От неожиданной боли вскрикиваешь, и я ловлю этот звук своими устами, вновь припадая к желанным губам. Ты, словно зеркало, повторяешь за мной( разве что клыков у тебя нет)) уверенно, пытаешься казаться более опытным, и это еще больше заводит. Рубиново-красная кровь стекает струйкой с пухлых губ, на бледный подбородок, что смотрится столь эстетично. Провожу языком по своей верхней губе, где после поцелуя осталась капелька твоей крови. -Мм.. теплая. А у меня холодная.. - провожу языком мокрую дорожку от подбородка до губ, слизывая кровь . -Холодная? - Вдруг удивленно поднимаешь на меня глаза, и смотришь, так по-детски. Сердце вдруг дрогнуло. Какой же надо быть мразью, что бы еще меньше месяца назад, нагло втираться в доверие ребенка, что бы просто трахнуть Именно, РЕБЕНКА. Для меня ребенка. Разница в возрасте дает о себе знать. Ребенка с не по возрасту привлекательной фигурой, сочной задницей, не свойственной парню, и хрупким телосложением        через пару минут я уже начинаю двигаться внутри тебя. Ты извиваешься, мычишь, царапаешь мою спину. По бледной коже стекает холодная кровь.       Болезненные стоны смешались с моими рыками удовлетворения. Твоя боль переросла в наслаждение, и это не только слышно, но и видно. Ты блаженно закатываешь глаза, а я не могу насмотреться на эту картину. Я начинаю двигаться быстрее, и вдруг слышу твое:" АА!! В..вот так. Сделай так еще.. Попал. Я вхожу под тем же углом еще резче, а мом движения сопровождают крышесносные звуки исходящие из твоих уст. И тут ты уосмелел. Толкатешь меня в грудь сильно, как только можешь, но не чтоб было больно, а просто что бы я упал на спину.       Вахуе от твоей дерзости.        И пока я прибываю в состоянии шока, ты усаживаешься мне на бедра и утягиваешь в поцелуй. Не такой. Как до этого. Уже более пошлый. Я обхватываю твою пухлую нижнюю губу, втягивая, посасывая, иногда прикусывая. Твою юркий язычок рисует на моем нёбе узоры, ведомые только тебе. Наши языки сталкиваются и сплетаются. Мои руки на твоей талии, а ты поддерживаешь мою шею, что бы я окончательно не упал. Отстраняешься от нехватки воздуха и пытаешься отдышаться прямо мне а губы.        Самостоятельно хватает своими пухлыми мальчиками мой член и приставляешь к розовой дырочке. Аккуратно насаживаешься, постепенно набирая темп. Я в свою очередь одной рукой придерживаю тебя за тонкую талию, а второй нежно поглаживаю, а затем шлепаю правую ягодицу.       Я смотрю на тебя взглядом, каким не смотрел еще ни на кого. Почему я тебя жалею? Почему не трахнул в первый же день нашего знакомства? Почему сейчас, я не вколачиваю тебя в кровать до потери сознания, а лишь трепетно, боясь причинить боль, стараюсь прежде всего принести удовольствие тебе? Почему мне так нравится твой запах полевых цветов, что засел глубоко в легких? Он сводит меня с ума... хочется вечно вдыхать любимый аромат. Стоп... ЧТО?? - Чимин... - Аах..мм.. да? - еле смог выговорить ты, наслаждающийся новыми ощущениями. - Тебе нравится мой запах? - четко спрашиваю я. - Безумно. С самого первого дня. - ... - Мм?... - продолжаешь скакать непонимающе смотреть на меня. - Мы походу... истинные.. -ЧТО? Мои слова, словно ведро холодной воды отрезвили тебя. - Как такое возможно? - смотришь на меня удивленно большими глазами. - Не знаю...