Out of love

Out of reach, out of touch How you've learned to hate so much? Белый порошок осыпался в кубок с вином, словно хлопья снега в лужу крови. Кассандр поправил одежду, взял поднос с вином и фруктами и улыбнулся сам себе. - Я видел, что ты сделал, - услышал он такой знакомый голос, и по спине побежал холодок. - Гефестион, - улыбнулся он, надев свою самую обворожительную улыбку. Но Гефестион не улыбнулся в ответ, и губы Кассандра начали напряженно подрагивать. - Что ты насыпал туда? - Гефестион подошёл к нему и взял с подноса кубок, принюхиваясь к содержимому. На миг в глазах Кассандра полыхнул испуг, но он быстро собрался. - О, всего лишь снотворное, - ответил он невинно. - Да что ты. И как надолго бы Александр уснул после него? Гефестион и Кассандр долго смотрели друг другу в глаза. Кассандр не любил сдаваться больше всего на свете. Он так устал всё время играть вторые роли. И больше всего ему не хотелось проигрывать Гефестиону. - Отпей. - Гефестион медленно протянул ему кубок, не сводя с него глаз. Губы Кассандра предательски задрожали сильней, глаза подёрнулись слезами страха, выдавая отравителя. - Что же ты, - продолжил Гефестион. - Отпей, раз это снотворное - оно не причинит тебе вреда. Можно было бы принять выражение праведного гнева и разыграть сцену, возмутившись тем, что Гефестион его подозревает. Но Кассандр понимал, что уже поздно - он уже проиграл. Позабытая невинность пролилась во взгляде обманчивых глаз, рот приоткрылся, как у ребёнка. Но его почти искренние попытки воззвать к милосердию не смягчили Гефестиона. - Выпей, или я сам волью это тебе в глотку, - злостно сказал Гефестион и ступил к нему, поднося кубок ближе к его лицу. Кассандр инстинктивно отшатнулся, но Гефестион схватил его за предплечье, не давая двинуться. Он посмотрел на него глазами жертвы, которую ведут на алтарь, но взгляд Гефестиона оставался неумолимым. Всё же, его рука остановилась в нескольких сантиметрах от его губ. Отчаявшись, Кассандр опустился на колени. И молчание накрыло их тяжким и долгим касанием. Они стояли так долго. Кассандр, жестокий и коварный, предатель, теперь ожидавший самой тяжкой участи - годы проносились перед глазами, и ему стало жаль, что он столько времени тратил на зависть и ненависть, теперь его жизнь показалась ему до боли короткой. Он клял себя за своё решение и опрометчивость: лучше было бы жить в покое, а может, Александр умер бы сам, и он бы взошёл на престол вслед за ним и продолжил бы правление, может, Александр сам выбрал бы его, но нет... Он понимал, что это обман. Александр никогда не выбрал бы его. Он всегда выбирал Гефестиона. Ему даже не пришлось бы выбирать. Гефестион всегда был рядом с ним, он был частью его, и никто не мог бы занять его место. И Гефестион начал говорить. Медленно, тихо, отчётливо выговаривая каждое слово. Но мысли Кассандра говорили громче, и он слышал лишь обрывки. "...как ты мог", "...у тебя нет ни совести, ни чести", "...предатель", "...и это после всего", "...мы любили тебя". "Это не правда", - подумал Кассандр и вскинул голову. - Зачем ты это сделал? - спросил Гефестион. Вихрь мыслей постепенно выстраивался в стройный ряд. Удивительно, как ожидание смерти может ускорить мышление. Всё вдруг предстаёт ясным и незамутнённым. И он вдруг понял, что за желанием убить этих двоих стояла отнюдь не жажда власти. Но он не мог произнести это вслух. Гефестион заметил, как в его взгляде что-то изменилось. - Я пошлю за Александром, и пусть он решает, что с тобой делать. И Александр пришёл. Солнцеликий. Богоподобный. Некогда счастливый, теперь везде видящий угрозу. Что ж, теперь пусть будет спокоен - не такой уж он и параноик. Александр буйствовал и громко, не скупясь в выражениях, говорил о том, как завтра на рассвете он привяжет Кассандра к колеснице и протащит вокруг города, и все станут свидетелями его позора. Гефестион же тем временем не сводил глаз с Кассандра, который всё так же стоял на коленях, казалось, смирившись с судьбой. - Подожди, - мягким движением Гефестион остановил Александра. - Дадим ему возможность высказаться. Они хотят знать, почему он так поступил с ними. Почему он хотел так поступить с ними. С ними обоими. Ведь вслед за Александром он неминуемо сгубил бы и Гефестиона. Глаза Кассандра устало смотрели в пол, и перед ним снова проносилась его жизнь. Те её отрывки, в которых непременно были Гефестион и Александр. Всегда вдвоём. Вот они все вместе после урока у Аристотеля, и Кассандр пытается задеть то одного, то другого, красуясь перед ними, но те только хмурят брови и вместе уходят, не глядя на него; вот они в бою, и Кассандр, чуть живой, выбиваясь из сил, отмахивается от врагов, краем глаза уловив, как Александр уберёг Гефестиона от удара в спину. Снова. А с ним никого, ему приходится защищать себя самому. Вот они вместе на пиру, веселятся, пьют, и для них танцуют самые красивые девушки и юноши востока, он улыбается, на миг увлёкшись видом, но вот его глаза замечают Александра, который что-то шепчет на ухо Гефестиону, и тот смеётся в ответ так искренне и тепло. А он? Почему они не позовут его? Почему они его не замечают? Разве он не так же красив? Разве он не так же умён? Разве он не был с ними в этом походе?.. Всегда? Но почему же тогда им - вечное блаженство, а ему - ни крохи счастья?.. - Ну, что ты молчишь, скотина?! - взвился Александр. - Ответь хоть что-нибудь! - Я сделал это из-за любви, - помедлив, тихо сказал он. Александр, казалось, был ошеломлён. Он счёл это дерзкой насмешкой и готов был разразиться новой вспышкой ярости, но был вновь остановлен мягкой рукой Гефестиона. - Позволь мне поговорить с ним. Наедине. Доверься мне. Александр сдержал свой гнев и вышел из помещения, оставив их одних. Колени Кассандра болели, голова готова была расколоться от нахлынувших переживаний. Он почувствовал прикосновение Гефестиона - он поднял его за подбородок, всматриваясь в его лицо, пытаясь прочитать на нём, пытаясь понять. - Объясни мне, - коротко велел он. - Ну же, - сказал он резче. - Это твой последний шанс. Признаться? Он сомневался, стоит ли. Он был напуган и разбит. Но Гефестион вдруг провёл пальцем по его лицу, так неожиданно мягко. И он сдался. Он говорил и говорил - всё то, что было у него на душе всё это время и что он скрывал даже от самого себя, и слёзы отчаяния и жалости лились из глаз, пронзительные и злые, он рассказывал ему всё то, что только что видел в уме, про то, как они всегда были вдвоём, а он всегда был один, про то, как он всегда хотел заполучить любовь Александра, его внимание, как он ненавидел Гефестиона, как он презирал его поначалу, но потом и к нему воспылал любовью, надеясь урвать хоть крупицу теплоты и от него, но снова ничего не получал в ответ, оставаясь наедине со своей пустотой; и как он смотрел им вслед, на мимолётные касания их пальцев друг к другу, едва-едва, пока они думали, что их никто не замечает, но он замечал всё; и как это терзало и мучило его, и как он всегда мечтал оказаться вместе с ними, и так же смеяться и улыбаться... Ну вот, он сказал. И пусть Гефестион смотрит и упивается тем, как он слаб и жалок. - Доволен?! - зло вымолвил он, и слёзы никак не унимались. - Нет... - тихо сказал Гефестион. - Я не доволен, - и пошёл к двери. И столько разочарования было в его голосе. Кассандр уронил лицо в ладони, чуть не вжавшись в пол и продолжая плакать. Теперь ему было всё равно. - Иди за мной, - сказал Гефестион на пороге, не оборачиваясь. Кассандр с трудом поднялся и обречённо пошёл за ним. Он не смотрел, куда его ведут, он просто шёл за Гефестионом. - Подожди здесь, - велел Гефестион и скрылся из вида. Он слышал за стеной голоса, но не мог разобрать, о чём они говорят. Потом он вернулся, и они вошли в комнату, Гефестион закрыл за ними дверь. С удивлением Кассандр обнаружил, что они в покоях Александра. Гефестион взял его за локоть и подвёл к кровати, заставляя лечь. "Что они хотят со мной сделать? - думал Кассандр. - Может, они сжалятся и подарят мне быструю смерть? Дадут выпить яду, а потом скажут, что умер от болезни..." Поток его грустных мыслей был прерван чьим-то прикосновением. Это был Гефестион, и он целовал его. Он целовал его в губы, прижимая к себе, а рядом лежал Александр и перебирал его волосы. Он чувствовал его дыхание на своём затылке. Вот он обнял его сзади, прижавшись грудью к спине, пока Гефестион целовал его и гладил его шею и волосы, касался его губ кончиками пальцев. Кассандр оторвался от него и повернул голову, чтобы взглянуть на Александра и снова на него, не веря в происходящее. Он хотел знать, что это не шутка и не розыгрыш, не издевательство над ним напоследок. Александр потянулся к завязкам и застёжкам на его одежде, стягивая её с него, и поцелуй в оголённое плечо был ему ответом. Гефестион обхватил его сзади, и теперь они раздевали его вдвоём, и их пальцы соприкасались на его коже, словно в дивном ритуале. - Ты теперь наш, - сказал Гефестион. Глаза Кассандра засветились от счастья. Только недавно он был на волосок от смерти, а теперь он лежит в объятиях двоих возлюбленных людей, и они раздевают его, ласкают и целуют - о чём ещё он мог мечтать. Разве что о том, что... - Мы любим тебя, - прошептал Гефестион, опалив его губы поцелуем слишком быстрым, так что Кассандр тут же потянулся за следующим, но его губы уже перехватил Александр. - Я люблю тебя, - сказал Александр. - И я тоже тебя люблю, - Гефестион поцеловал его в шею, и от этого у Кассандра побежали мурашки, что не укрылось от Гефестиона. Он улыбнулся этому. Александр развернул его лицо к себе. - Но больше никогда меня не предавай, - сказал он. - Иначе мне действительно придётся тебя убить. - Нет... Больше никогда... - повторил Кассандр. - Ни меня, ни Гефестиона. Кассандр хотел что-то сказать, но Гефестион перехватил его за руку и вовлёк в новый поцелуй, а Александр обнял за талию и приник губами к его шее. Они ласкали его, гладили, целовали, а Кассандр, закрыв глаза, шептал, как ему жаль, и заверял, что он никогда их не предаст. - Тсс... - Гефестион приложил палец к его пухлым губам. - Ты прекрасен. - Ты очень красивый, - вторил ему Александр, гладя и перебирая его волосы, держа их в руках, словно сокровище. Он провёл рукой по его щеке, вглядываясь в его лицо, словно видя в первый раз. - Твои глаза... Твои губы... Всё в тебе прекрасно. Кассандр обернулся и увидел в зеркале у стены своё отражение - это действительно так. Он прекрасен. Они прекрасны. Он обнял Александра за шею и прикрыл глаза в сладостной неге. Почувствовав прикосновения Гефестиона на своей груди, он взял его за руку и прижал его пальцы к своим губам. Проснувшись, он обнаружил себя лежащим на груди Гефестиона, который уже не спал и смотрел на него, прищуриваясь и украдкой улыбаясь; Александр обнимал Кассандра сзади, устроившись у него на плече и всё ещё дремля. Гефестион провёл рукой по щеке Кассандра и поцеловал его в макушку, тот приятно поёжился от этой ласки и зарылся ему где-то между ключицей и шеей, намереваясь снова окунуться в сон, чтобы снова потом проснуться в объятиях его любимых мужчин и почувствовать себя счастливым. Наконец-то.