Вампиризм

       Джонатан очнулся в темной комнате. Погодите... Очнулся?! Он рывком сел и сразу же пожалел об этом: спина и шея дружно заныли. — Боже, почему все так болит? — Джоджо потёр шею и внезапно обнаружил, что на ней разрезана кожа. — Что за..? Кровь из этой раны уже не текла. Он с трудом поднялся на ноги. Чувствовал он себя отвратительно: слабость во всем теле и сильная головная боль. Джоджо проигнорировал это и осмотрел комнату. Не большая, но и не маленькая, десять на десять метров. Без окон, в одном углу дверь, в другом тумба с большим зеркалом. Он подошёл ближе к зеркалу и заметил свечи, спички и маленький клочок бумаги. Бесполезный обрывок, скорее всего. Джонатан взял спички и попытался зажечь свечу. Три он сломал, одну потерял и ещё четыре сжёг, не успев поднести их к фитилю. Осталась ещё одна. Если не получится в этот раз, придется сидеть в полной темноте. Дрожащими руками он зажёг последнюю спичку и таки перенес пламя на свечу. Она осветила его отражение. Джонатан был бледен и гол, мешки под глазами достигли катастрофических размеров, а на шее — страшный шрам, словно ему оторвали голову, а потом пришили обратно. Он отшатнулся от зеркала, не веря отражению. Что со мной произошло? Он вспомнил, что находил бумагу на столе. Может, там что-то все же написано? Однако на тумбе он его не нашел. Упал? Джонатан осветил пол. Действительно, листок лежал прямо возле ноги. Джоджо поднял его и пригляделся. Несколько строк, выведенные кривым почерком. "Теперь ты вампир. Не выходи на свет. Одежда сложена на полу. Кровь в соседней комнате. Пожалуйста, не умирай." Это чья-то шутка?! Джонатан в ярости разорвал бумажку. Кто? Кто додумался превратить его в существо, подобное тому, которое убило столько невинных людей. Эрина? Спидвагон? Нет, ведь каменная маска была уничтожена. Дио? Ему не нужен бессмертный соперник! Кто тогда? Впрочем, возможно, он ещё встретится с этим человеком. Джонатан нашел на полу одежду, точь в точь как та, в которой он сражался с Дио в башне. Навевает воспоминания. Он прекрасно помнил ту битву, помнил, как разрубил Дио, и из раны брызнула кровь... Кровь. Джоджо почувствовал сильную жажду. Я надеюсь, что в соседней комнате не лежит мертвый человек. Он открыл дверь и вышел из комнаты. Помещение, в котором он оказался, было гораздо светлее предыдущего, и Джонатан был вынужден несколько секунд щуриться, привыкая к свету. Окон не было, как и в прошлой, и глаза слепила большая люстра. Эта комната была похожа на кухню в поместье Джостаров. Жёлтый плиточный пол, множество деревянных шкафчиков и большой стол, возле которого стоял холодильник, очевидно для крови. Как сильно не хотелось бы ее пить, но Джоджо чувствовал, что если не выпьет, то долго не проживет, а ведь он ещё планировал взглянуть в глаза тому человеку, который его превратил в вампира. Он взял один пакетик и осмотрел со всех сторон, выясняя, где он открывается. Открывался он довольно просто. Джонатан нашел чашку в одном из шкафов, куда и перелил кровь. Он поднес ее к губам и сделал небольшой глоток. Либо из-за его вампирской сущности, либо кровь всегда такая, но питье показалось Джоджо вкусным. Он почувствовал, как усталость проходит вместе с головной болью. Он сделал ещё глоток и ещё пока чашка не опустела. Джонатан поставил ее на стол и осмотрелся в поисках часов, но в комнате не было ничего, что хотя бы отдаленно их напоминало. Зато он обнаружил дверь. Не дом, а гусеница Где я оказался? Он нажал на ручку, и дверь послушно открылась, представляя взгляду следующее помещение. В комнате царил полумрак, на полу кривыми прямоугольниками и трапециями лежал бледный свет, идущий из окна. ДжоДжо подошёл к окну и выглянул. Большие дома, балконы которых были увешаны корзинками с цветами, ровной колонной тянулись вдаль, а прямо под окном был небольшой садик. Это радовало Джонатана. Как мило. Словно бы я дома. Он прекрасно знал, что сейчас он глупо улыбается, но сделать ничего не мог. Этот сад напоминал ДжоДжо об Эрине. Ее мягких золотых волосах, нежном тихом голосе и, конечно же, глубоких голубых глазах. "Как ты сейчас?" - тихо спросил он, подняв взгляд к небу, по которому тут же скатилась звезда. Джонатан проводил ее взглядом до самой земли. Теперь он снова смотрел на аллею, по которой теперь шли двое людей: Юноша (или мужчина) и ребенок. Увы, походка этого молодого человека была до боли знакома Джостару.