Миненталь

      Тропка между домов и стеной замка спускалась вниз, создавая ощущение, что когда-то давно на её месте был ров, теперь частично засыпанный, частично застроенный, но перепад уровня земли местами всё равно бросался в глаза. Как ров может быть застроен? Да очень просто, ширина у него была где-то метров шесть и спустя шагов двадцать от поворота, где я спустился, уже начинались дома-сарайчики пристроенные прямо к каменной стене цитадели.       Но всё это, в общем-то, было мелочами, что я отмечал краем сознания, активно кипятя мозг на темы «куда идти?» и «с кем знакомиться в первую очередь?». Вопросы были не праздные, пусть я уже кое-что намечал ещё по дороге в лагерь, но после разговора с Диего в планы надо было вносить коррективы. Прежде всего, встреча со Слаем откладывалась — он живёт в квартале, что держит Бладвин, а с этим стражником мне встречаться было строго противопоказано до того момента, как у меня появится хотя бы десять кусков руды. Ну или я пропишусь под защиту кого-то из его коллег в другом квартале, хотя и тут велика вероятность что меня попробуют обобрать под лозунгом «защиты» на конкретно этом участке внешнего кольца. Фингерс, наоборот, почти строго по пути, но он учитель, никаких заданий не даёт и ждать может сколько угодно, никуда не девшись. Реальная же жизнь не игра, где хоть месяцами на пролёт бегай по карте, без всяких проблем с квестодателями, тут может и «срок годности» задания истечь, да и подрядить могут кого-то другого. Занятой до завтрашнего дня Торус более чем наглядно намекает. В общем, следовало хорошенько напрячь мозги, вспоминая список заданий, а потом выбирая из него, что может подождать, а что надо бежать делать вот прямо сейчас, чтобы потом не становилось мучительно больно от упущенных возможностей…       – Эй, парень! – отвлёк меня от мыслей громкий окрик с правого бока, когда я проходил возле третьего домика у замковой стены. – Ты новенький? Я тебя раньше не видел, – ко мне, прямо из дверного проёма, подскочил подросток лет семнадцати с пушком над верхней губой.       «О нет...»       – Я пройду с тобой немного, ладно? Уверен, тебе сейчас нужен друг.       Как я сохранил лицо, не знаю... Наверное, мне помог шок от подобной фразы, сопровождающейся, ни много ни мало, чистым, открытым взглядом широко распахнутых глаз, что смотрели на меня с незамутнённой надеждой и уверенностью в своих словах, а может всё было в том, что этой встречи я ожидал, пусть и со смешанными чувствами. С одной стороны это был способ ещё раз проверить актуальность моих знаний об игре в реальной жизни, а с другой…       Мад...       Как много в этом имени для любого человека, хоть раз добротно проходившего первую Готику... С первой же встречи, он начинал, как привязанный, ходить за нами повсюду, постоянно докучая бессмысленными рассказами о своей жизни, заводимыми в любой момент времени, с прерыванием любых действий, от изучения содержимого сундуков, до разговоров с другими персонажами. При просьбах замолчать он продолжал говорить, при просьбе уйти он оставался. Одновременно с тем, был абсолютно бесполезен, так как «передислоцировался» куда подальше от любого противника, с которым дрался Безымянный, посредством очень быстрого бега и плохого на вид и запах содержимого в штанах. В конце концов, это выбешивало даже самых стойких игроков, но единственный способ от него избавиться был либо избить до полусмерти, либо реально прирезать. В конечном итоге, любой прошедший Готику более двух раз, учился обходить его так, чтобы вообще не вступать даже в первый диалог. Лично я наловчился проходить этот переулок по крышам домов, спускаясь лишь миновав его «агро-зону».       И вот теперь он передо мной... Наивно хлопает глазками, аки анекдотичная блондинка. Бррр... А ведь его и видно не было — не сидел он как в игре на скамеечке — из дома выпрыгнул, когда я тот уже почти миновал. И это о многом говорило. Например о том, что канон работает даже в таких мелочах. Ну в самом деле, с какого лешего Маду кидаться именно ко мне? А поди же ты, кинулся, да и слова, вроде бы, те же, что и в игре. Звоночек, однако.       – Извини, парень, я сейчас очень занят, – прокатит, нет?       – Я тебе не помешаю! – с воодушевлением зачастил подросток, – просто буду рядом идти и всё, ты даже не заметишь!       – Сомневаюсь — я очень не люблю, когда за мной ходят.       – А-а-а-а, – разочарованно протянул парень, – ну хорошо. А поболтать ты не хочешь? Я много чего знаю и могу рассказать!       – Да? – скептически вздёргиваю брови. Разглядывая его вблизи я смог в полной мере убедиться в худших предположениях. Не слишком чистые, крайне потрёпанные и неряшливо одетые вещи, нездоровый блеск в глазах, очень эмоциональное лицо, на котором мгновенно отражаются все испытываемые чувства, субтильное телосложение, ну и конечно риторика. Если передо мной психически здоровый человек, то его актёрскому таланту позавидуют лучшие мэтры советского кинематографа. – Тогда скажи, например, где мне найти свободный дом?       – Свободный? – глазами хлоп-хлоп. – Этого я не зна-а-аю... Но можешь пожить у меня! Друзья ведь могут жить вместе.       – Ясно... – не хочу даже задумываться, что он мог иметь в виду. – Я пошёл. Удачи, парень.       – Тебе тоже! – радостно донеслось мне уже в спину, едва не заставив скривиться. Ну хоть удалось отделаться и хорошо, что я ему руки не подал, а то мало ли какие здесь тюремные законы. Не дай бог «зашкварился» бы ещё, намёки-то, мягко скажем, имеются.       – Ты тут новенький, да? – вновь отвлёк меня от мыслей низкий голос от дверей очередного дома по правую руку, едва я с ним поравнялся. – Молодец, что не обидел парня, – в проёме стоял здоровяк в заляпанном фартуке, с солидной комплекции животом и аккуратно подстриженной бородой, – вот, держи, – мужичок достал откуда-то из-за стены миску, полную варёного риса, и протянул мне.       – О! – только и выдавил я, принимая посуду.       – Ты не смотри, что Мад слегка того, – продолжил повар, развернувшись и жестом предлагая мне пройти за ним, – мальчишка он хороший и плохого не сделает. Умишка маловато, не без того, но посуду мне моет, не лукавя, и воровать не пытается, а это среди местных редкость. Не тронь его, в общем, ни к чему это, а заскоки его и перетерпеть можно.       – Да я и не собирался, – замечаю, оглядывая помещение.       Внутри домишко, или даже скорее пристройка ко второму дому, так как в левой от входа стене виднелась дверь в соседний «сарайчик», больше всего напоминала этакую импровизированную кухню. Почти у всех стен стоят столы, то тут то там лежит посуда: котелки, сковороды, ножи и доски для разделки, в одном из углов притаилась колода с воткнутым мясницким топором, причём по ней было видно, что используют её регулярно, под потолком и на стенах висят пучки сушёных трав, ну и, разумеется, запах. Мощный такой кухонный дух. В данный момент повар тоже собирался что-то готовить, уже занимаясь нарезкой мяса.       – Слышал я, – качнул головой Снаф, вроде бы именно так его звали. – Тут место тихое, хорошо всё слышно. Да ты присаживайся, поешь нормально, а то знаю я вас — новичков, иные и кирку-то поднять не могут, когда приходят. Миску потом вон там на стол поставь, – мужчина махнул рукой в сторону небольшой горы грязной посуды у окна.       – Угу, – прохожу в указанном направлении, благо там же имелся и чурбак, где можно было присесть.       – Так о чём я? – хозяин дома, не глядя на меня, уже лихо счищал мясо с кости падальщика, отправляя филей на дно большой кастрюли. – Сейчас не хотел, а потом мало ли, лучше сразу предупредить.       – Моё имя Корвин, – достав не так давно найденную ложку из сумки (к рису ничего такого не прилагалось), решаю представиться я, да и сменить тему не мешало, – а ты, если я правильно понял, местный повар?       – Верно, – добродушно пробасил мой собеседник, – Снафом меня зовут. Знакомы будем.       – Угу, – вновь согласился я, отправив в рот первую ложку. Рис оказался холодным, но вполне приличным, наверное, остался с утра. А вот за свой живот я начал серьёзно беспокоиться, как бы такими темпами заворота кишок не случилось. Но и отказываться было бы... Неуместно, скажем так. Пока дают — надо есть, тем более своего, чтобы приготовить, у меня всё равно нет и когда появится – неизвестно, а живот... Живот, сволочь такая, почти в голос божится, что он, мол, три дня не жрамши, типа, «мамой клянусь!», а потому в ложку надо набирать побольше-побольше! Тьфу ты... – Расскажешь о жизни в колонии? – решив отвлечься от внутренних ощущений, задаю ожидаемый вопрос.       – Ну а чего рассказывать? – прогудел здоровяк, отбросив очищенную кость в другую кастрюлю. – Тут не так уж и плохо. Если умеешь хорошо готовить, у тебя везде будет много друзей…       – А где ты берёшь продукты? Ну рис, хотя бы, – этот вопрос меня и правда интересовал, можно сказать, что ещё с игры. Ну в самом деле, добряк-повар бесплатно кормил нас каждый день, при этом ни разу не покидая Лагерь, откуда такая щедрость?       – Рис-то? В замке, где же ещё? На неделю мне выдают мешок-два, вот я и готовлю.       – Бесплатно? – не стал скрывать своего удивления я.       – Ну как сказать... – Снаф вытер руки видавшей виды тряпкой и пройдя к одной из стен, снял оттуда что-то похожее на пучок дикого чеснока. – Вообще-то нет, – пучок упал на соседний с мясом стол, а повар ловко вытащил откуда-то нож поменьше прошлого, – хотя можно и бартером, ну там грибов мне принести или травку какую, мясо опять же, но вообще порции у меня обычно куска три стоят, редко больше, разве что когда с мясом, вот как сегодня на ужин будет, но рудокопам посильно. Призраки тоже заказывают. И стражники. Но они почти всегда со своими продуктами, я только готовлю. Горячего, сам понимаешь, всякий хочет, да не всякий может себе сготовить. Народ же в Колонии подобрался... Словом, мало здесь хороших поваров, всё больше самоучек, которым только дай хорошие продукты, тут же испоганят. Так что руды хватает. Мне и тратить-то её особо некуда, в замок за продукты заплатить да на рынке иногда чего прикупить, вот и все траты.       – Хмм, – задумчиво вытаскиваю из-за щеки пару застрявших там рисин и неторопливо пережёвываю. Доходчиво он расписал, умышленно или нет, но наглядно. Даже, можно сказать, проверку на вшивость мне устроил, мол, отшибёт мне мозг упоминание достатка или нет? Ведь всё расписал: и своё особое положение человека, к которому круги местной элиты захаживают, и несколько раз акцентировал, что специалист он здесь востребованный, исчезновение коего многим не понравится, включая те самые круги местной элиты, и даже варианты сотрудничества наметил, да так, что кто поглупее может и не сообразить. Тут попробуй не задумайся. Ещё и спиной ко мне стоит, словно и не колония вокруг, полная головорезов. А руки-то у самого, что шея у быка, вроде бы и мышцы не выпячивают, и животик под фартуком забавно подпрыгивает при движениях, а под удар таких попадать всё одно что-то не хочется, да и в захват нежелательно, кости прям от одной мысли трещать начинают. Ох не прост товарищ повар, ох не прост, а с виду-то такой простой и добродушный малый. Или это уже паранойя? Типа, Диего накрутил? Да не похоже, сам ведь про головорезов вспоминал, среди таких на одном добродушии далеко не уехать. Нда, интересные здесь дела творятся. – А с чего мне такая щедрость, если все за еду платят? – облизываю ложку и ставлю опустевшую миску куда сказано.       – Ну а что бы не помочь хорошему человеку? – на очищенный чеснок плоской стороной лёг нож, мягкое нажатие – и по комнате распространяется терпкий запах, а то, во что превратилась долька, отправляется в кастрюлю к мясу. – Мада ты не тронул, сам вон, вроде и успел перехватить чего-то, да видно, что усох почти вдвое, пока по подвалам у короля сидел, я на такое насмотрелся, знаю, о чём говорю. Вот и поделился. У меня всё равно с обеда немного осталось, я всегда к приходу каравана побольше готовлю, специально вам, новичкам, животы от позвоночника отодрать, а то ведь загнётесь, так ни разу киркой и не махнув. Бывало уже такое.       – Спасибо, – реально спасибо. Мужик только что поднялся на пару пунктов в моих глазах. – А что ты говорил насчёт бартера?       – Тоже не хочешь в шахте горбатиться? – понимающе хмыкнул Снаф. – Ну это сам решай, конечно. Если повезёт устроиться, поздравлю. А так... Ну, грибы мне нужны, почитай, что всегда. Жаренными-то их и призраки очень уважают, и стража, да и суп нарасхват идёт. Из трав лучше всего ягоды: серафис, голубика... Их и найти просто, и идут хорошо, стражникам так особенно, им Торус пить на посту не позволяет, да и не напьёшься шнапсом по полуденной жаре, а морс — самое оно на солнцепёке. Вообще, всё съедобное можешь тащить — куда чего пристроить найдётся.       – И за это бесплатное питание?       – Могу и руды отсыпать, если хочешь. За тушу падальщика кусков пятьдесят точно дам, а если крупный попадётся, то и до сотни можно накинуть. У нас в Старом Лагере охотников мало, а едоков только в этом квартале пара сотен, тут хоть по пять птиц в день приноси — всё съедят без остатка.       – А чего так? Я только пока шёл от ворот, человек десять с луками видел.       – Так это призраки, – пренебрежительно буркнул здоровяк, опять вытирая руки, и, наконец, повернулся ко мне лицом, – им по лесам за дичью бегать не интересно. Нет, ходят иногда, но так, для себя, а чтобы постоянно промышлять, таких почти и нет. Ну что, будешь чего продавать? Ты ведь не с караваном пришёл, успел небось вокруг тропы пройтись, – повар кивнул на мою сумку и меч, определённо выбивающиеся из образа рядового новичка.       – Успел, – не стал я отрицать очевидное, – а чего ты сам на эту тему заговорил? Вроде это мне надо.       – То-то, что тебе, – усмехнулся в усы бородач. – Попутчики твои, считай, уже все тут побывали. Заморыши голоштанные – руками миски выскабливали, как до шахты доковыляют – и думать не хочу. А тебе ещё за защиту стражникам платить, так что давай выкладывай – посмотрим, а то мне скоро не до торговли будет, – мужчина качнул подбородком в сторону кастрюль.       Не став спорить, я распахнул горлышко сумки и неспешно выложил на стол свои невеликие заслуги на поприще собирательства даров земных. Кольчуга лежала на дне и засветить её я не боялся, тем более над ней уже образовалась приличная прослойка: тряпки, котелок, бутылки, стакан с тарелкой и так далее.       Снаф внимательно осмотрел растения, чуть пошевелил стебли, оценил объём и выдал вердикт:       – Лечебную траву себе оставь, пригодится. Мне её всё равно некуда, не в салат же? За остальное кусков двадцать дам. Больше не проси, тут и так мыть замучаешься, где ты столько пыли-то набрал?       – Вдоль дороги, – честно признаюсь, сам пытаясь припомнить цены в игре и сопоставить их с воспоминаниями моего предшественника. Получилось, что, в принципе, двадцать кусков за пучок травы это вполне прилично. Редких растений, вроде Царского щавеля, у меня не было, от лечебной травы он сам отказался, а остальное и правда вполне годилось в народную кулинарию, коли алхимиков вокруг нет. Алхимики же в ближайшее время мне не грозят, да и ещё собрать успею, если уж только вдоль тропы столько набрал.       – Оно и видно. Ладно, согласен на цену?       – Согласен, – озвучиваю решение. – А много народу тебе так приносит?       – По разному, – пожал плечами повар, отвязывая от пояса кошель и запуская туда руку. – У нас тут места дикие, даже по нахоженным тропам ходить не всегда безопасно, вокруг Лагеря всё сразу подчищают, а в лес большинство без охраны и не загонишь. Вот, держи, – мозолистая лапища протянула мне горсть мелких синих самородков.       – Спасибо, – принимаю плату и сразу ссыпаю в сумку, своего кошелька у меня всё равно пока нет, как и карманов. – А кому здесь ещё травы продавать можно или чего другого? Тебе же мелочёвка вроде старых сумок и пустых бутылок без надобности?       – Это да, я в разлив работаю, – кивнул здоровяк уже убирая зелень. – Тебе с этим на рынок идти надо, он с другой стороны замка, вдоль стены обходи в любую сторону – и всё. Там всегда найдёшь, кому продать, хотя бутылки и растения Декстер, скорее всего, купит — он и бражничает, и зелья кое-какие варит, а с остальным лучше к Фиску, у него все рудокопы одеждой закупаются и прочим нужным в хозяйстве. Их несложно найти — любого там спроси, укажут.       – Понятно. Что ж, – закидываю лямку на плечо, – не буду больше отвлекать. Ещё раз спасибо и за обед, и за советы.       – Да не за что, – расплылся в улыбке здоровяк. – Ты вечерком заглядывай, мясное рагу будет, с супом. Обе порции за семь кусков отдам.       – Постараюсь, хотя не обещаю. Мне ещё устроиться надо.       – Ну это как повезёт, понятно…       Кивнув повару на прощание, я вышел на улицу и, бросив быстрый взгляд в сторону домика Мада, поспешил в противоположную сторону. На счастье, подростка видно не было.       Сама встреча со Снафом... Оставила двойственное впечатление. Понятно, что в игре это был проходной персонаж, нужный для полутора простейших квестов, и раскрытие его подноготной даже не предполагалось. Понятно, что реальность – это не игра, и люди здесь не только по скрипту беседуют. Но всё же... Это был первый случай кардинального отхождения от канона — задания на жуков и грибы мне не дали и про Нэка даже не заикнулись, причём, что примечательно, случилось это сразу после того, как я в оном каноне уверился.       С одной стороны, это можно было списать на другие условия диалога, а канон, мол, состоялся, ведь он меня всё-таки покормил, но вот с другой... Таким макаром мне надо очень тщательно за словами следить, если не хочу упустить нужные мне поручения и информацию. Нда, проблемка...

***

      – Привет, это ты Гай? – подошёл я к жилистому мужичку, сидящему на земле у небольшого костерка и старательно штопающему себе самодельную обувь из кусков кожи.       Рудокоп, на вид лет тридцати пяти, с двухнедельной щетиной на лице, оторвался от своего занятия и поднял на меня взгляд. Одет он был в короткие кожаные штаны, не сказать, что новые, но вполне ещё добротные, и льняную рубаху, уже порядком потрёпанную и начавшую расползаться, особенно на рукавах.       – М-м-м... – протянул он усталым голосом, внимательно изучая моё лицо и оценивающе пробежав глазами по ножнам с мечом. – Ну да. А ты новенький? Я тебя раньше не видел.       – Только что прибыл, – подтверждаю очевидное.       – Ясно. Ищешь, где бы приткнуться?       – Да, я спросил по дороге, сказали обратиться к тебе.       Это была чистая правда. Первый же попавшийся рудокоп на вопрос: «к кому тут обратиться по поводу жилья?» направил меня к этому дядьке. Маршрут и приметы прилагаются.       – Да, всё верно, – кивнул мужчина, о чём-то задумавшись и опять окидывая взглядом мои пожитки. – Тебе повезло, у нас тут как раз освободилась хорошая хижина, вон там, под небольшим навесом, – Гай указал в сторону одного из домишек, примыкающих к внешней стене.       Его я приметил ещё по пути, целенаправленно выискивая знакомые по игре ориентиры. Домов с навесами над дверью тут было немного, а этот ещё и стоял ровно напротив расположенной ближе к замку арены. Перед ним же располагалось и что-то вроде цивильной площадки под шашлыки, только вместо стационарного мангала у кострища красовались две подпорки с перекладиной для котелков. А в остальном – те же брёвнышки для сидения, тот же вытоптанный участок и тот же широкий пенёк в качестве стола.       – И я просто могу её занять? – как-то не верилось, что всё будет так просто, да и неужели на хороший дом, а он действительно выглядел получше многих в окрестностях, не оказалось бы претендентов из старожилов?       – Пока да, – подтвердил рудокоп, откладывая ремонтируемые «сапоги» в сторону, – только обязательно сообщи Нэку и не забудь сразу заплатить за защиту, тогда проблем не будет.       – И что, из ваших никто на дом не претендует? – озвучиваю витающий в мыслях вопрос.       – Может и претендуют, – вяло пожал плечами мой собеседник, немного растягивая слова, – но сейчас они в шахте и вернутся только дня через три, потому и говорю, что тебе повезло — есть возможность всё решить до того, как появятся конкуренты.       – А ты?       – Меня мой дом устраивает, – понял вопрос Гай.       – Ясно. А Нэк — это стражник, который держит район? – разумеется, ответ я знал, но никогда не лишне уточнить.       – Верно. Его территория — где-то от входа в замок до южных ворот. Рынок с окрестностями держит Шакал, а от западной стены до северных ворот — Бладвин. Да, имей в виду, последний не очень любит, когда по его территории ходят рудокопы с других районов. То есть он не против, но только если ты и ему заплатишь за защиту.       – Понятно, – хоть что-то в мире неизменно, хотя не скажу, что я рад подобному соответствию с игрой. – И где мне найти Нэка?       – Это не знаю, – покачал головой рудокоп, – утром здесь был, ещё до каравана с товарами. Собрал плату на неделю вперёд и исчез куда-то. Наверное, уже в замке празднует.       – И когда его ждать?       – Завтра появится, – пожал плечами Гай, всем видом демонстрируя что-то вроде: «ну откуда мне-то знать?»       – Ладно, спасибо, – решил я сворачивать разговор, пока собеседник от него в конец не устал. – Кстати, слышал, у вас тут где-то кузнец есть, не подскажешь, как к нему пройти?       – Хуно, что ли? Это тебе вон за тот угол и между домами, – мужчина махнул рукой на поворот улицы недалеко от арены, – там не ошибёшься, кузня прямо у тропы.       – Ещё раз спасибо.       – Дом занять не забудь, – вяло напутствовал рудокоп и вновь потянулся за недоделанными сапогами.       Совет был не лишён смысла, вот только, подойдя к означенному дому, я столкнулся с некоторой трудностью...       У дома не было двери. Ну то есть вообще.       Я, кстати, уже заметил, что многие дома тут (хотя большая часть местных строений напоминала нечто среднее между сараем и курятником) дверей не имели, только пустой дверной проём. В основном это касалось наиболее обшарпанных «сарайчиков», где прямо видно, что не только брать нечего, но не грех и самому положить, так сказать, чисто по-человечески. И всё же встречались вполне добротные строения с отсутствующими дверями. Мой случай был как раз такой.       Стенки из брёвнышек сантиметров двадцати диаметром. В углу, с левой стороны от дверного проёма, деревянный сундук около метра длиной. Чуть дальше за ним, по той же левой стеночке, сложено что-то вроде самодельного очага — этакое круглое нечто из неровных, обмазанных глиной камней для открытого огня, на котором стоял старый, помятый котёл. Следом шёл крепкий стол на одного, максимум — двух человек. Грубая табуретка из толстых кусков доски прилагается. У противоположной от меня стены домика лежал ещё один сундук, практически неотличимый от первого, даже дерево от времени потемнело одинаково. Рядом с ним, на невысоком ящике, валялся опрокинутый бочонок. Ну и последним предметом мебели являлась кровать по правую руку от входа, вплотную придвинутая к лицевой стене дома.       Трубы или вентиляционного отверстия в крыше не было. Как и окон.       В целом, коробочка выглядела крепкой и вполне приличной. Память моего реципиента также говорила, что пусть домишко и бедный, но в Миртане люди, бывает, и в куда худших условиях живут. Здесь же и пол деревянный, и стены толстые, и крыша вроде бы крепкая, по крайней мере, следов, что она протекает во время дождя, нигде не видно. Наконец, дерево не гнилое, а это очень даже важный момент.       Придирчиво осмотрев кровать, я тоже остался доволен. Во-первых, это была именно кровать, а не просто лежанка из пары досок, чего можно было бы ожидать в колонии уголовников у представителя низшего звена иерархии. Во-вторых, она не скрипела и не шаталась. Ну и в-третьих, на ней было даже что-то вроде постельного белья, пусть и состоящего из латаной-перелатаной мешковины. Учитывая, что последний раз я спал в куче сырой соломы на холодном каменном полу, а память и вовсе утверждала, что подобным образом я развлекался около месяца, всё вышеозначенное воспринималось весьма позитивно.       Осмотр содержимого сундуков оказался не столь радужным. Если там что-то и было от прошлого хозяина, то добрые люди это что-то уже давно спёрли. Почему не взяли сами сундуки — бог весть, хотя, при местном размере жилплощади, лишний хлам особо никуда не поставишь.       И всё же с дверью следовало что-то делать. Взять у меня уже и сейчас есть что, а дальше, хочется верить, что имуществом я буду только обрастать. Но ведь имущество надо где-то хранить, а какое хранилище из такого дома? Да и когда от лагеря полного воров и головорезов тебя отделяет крепкая стеночка и хороший засов, спится как-то легче.       Ещё раз внимательно оглядев помещение, я цокнул зубом и развернулся к выходу. Сидеть сиднем, отгоняя от хижины возможных конкурентов, было глупо. Ждать появления Нэка, чтобы оформить недвижимость на себя, тоже не очень вдохновляло, особенно если помнить, что этот самый Нэк должен вот-вот пропасть с концами. Так что самым разумным было потратить время с пользой, в частности, пройтись до кузнеца и прощупать почву на тему постоянного заработка. Вариант Снафа тоже, в общем-то, был ничего, но охотиться без лука — дело гиблое, а на одной траве долго не проживёшь, тем более и растёт она преимущественно там, где без того же лука появляться не рекомендуется. Короче, чем больше вариантов, тем лучше.       Следуя инструкциям Гая, до кузницы я добрался довольно быстро. Встречающийся народ на меня внимания особенно не обращал, да и я тоже уже несколько привык к обстановке, так что не мандражировал.       Глядя вблизи на население лагеря, можно было выделить несколько ключевых деталей о местных реалиях. Прежде всего, в глаза бросалось, что с тканью здесь острый дефицит. Более-менее распространена была только грубая мешковина, из которой делали даже нательные рубахи, и те у большинства были годны разве что в половые тряпки — до того истрепались. При том картина распространялась не только на низшее сословие — и призраки, и стражники, в своём большинстве, красовались заплатками, далеко не всегда по цвету и фактуре соответствующими материалу их униформы. Сама униформа тоже выглядела не шибко новой. Так что удивляться, чего это простые рудокопы ходят в откровенной рванине, тут не приходилось. На этом фоне даже я, в своих грязных тюремных обносках, смотрелся вполне зажиточным парнем.       Второй важный момент заключался в этакой градации по уровню вооружения. Самое лучшее было, само собой, у стражников: кольчуги под красными сюрко, небольшие удобные арбалеты, перекинутые на спину, длинные мечи в солидных ножнах, иногда щиты или перевязь с метательными ножами. У всех поголовно на виду ножи или кинжалы. Вторыми шли призраки, эти отличались луками, колчанами у пояса, все также носили ножи, а вот мечи предпочитали уже короткие, иногда заменяя их на топорик или булаву. С наличием под красными куртками кольчуг я был не уверен, но вот некая вариация кожаного нагрудника была у всех. Ну и самыми бедными, само собой, являлись рудокопы. У этих если и встречалась «броня», то вид она имела толстых кожаных штанов с нашлёпками из плохонького железа на коленях, в остальном их можно было смело охарактеризовать термином «голодранец». Мечи у них встречались, но очень редко и совсем хреновые, от проржавевшей насквозь зазубренной палки, вроде той, что я видел у норки кротокрыса, до, в лучшем случае, коротеньких недомерков в половину длинны руки. Основная масса и вовсе ходила с самодельными дубинками, заткнутыми за верёвку, на которой держались штаны. И я тут, со своим длинным мечом, больше подобающим стражнику, да при нормальных ножнах и ремне, тоже заметно выделялся.       Пока проблем это не доставляло, но что-то мне подсказывало — желающих проверить новичка на прочность тут хватит, дай только время. А следовала из этого одна простая мудрость: если я этих проверок не хочу, то должен себя «поставить», и чем быстрее, тем лучше.       Как бы то ни было, до места я добрался без происшествий.       Кузница представляла из себя открытый стационарный горн с мехами нажимного типа в нижней части, как раз под ногу пользователя. Тут же стояла колода с солидной наковальней, несколько бочонков воды, круглый точильный камень с педальным приводом и мощного телосложения невысокий мужик в кожаном фартуке, как раз сейчас разогревающий заготовку в углях. Вся эта красота ютилась под широким навесом, занимающим площадь где-то в два-два с половиной раза большую, чем дома вокруг.       Не став сразу отрывать человека от работы, я примостился под козырьком и стал наблюдать. Хуно, если это был он, явно занимался изготовлением меча, и при виде этого память моего предшественника оживилась, начав активно сопровождать процесс образами-пояснениями.       Вот кузнец вытащил заготовку из горна и, вооружившись ножом, в несколько отточенных движений стряхнул окалину — свидетельство не самого лучшего качества стали или флюса — смеси специальных веществ, призванных предохранить нагретый металл от окисления. Далее заготовка отправилась на наковальню, и воздух наполнился характерным звоном ударов.       Поскольку сам я с кузнечным делом в прошлой жизни знаком не был, занятие выдалось увлекательным. Да, знания Марвина ощущались почти как родные, но от этого момент «вспоминания» того, чего никогда не знал, отнюдь не терял свою яркость. Плюс к тому, мой реципиент не являлся оружейником, и для него наблюдение за процессом тоже носило много нового.       Закончив рихтовать молотом заготовку, мастер вернул её в горн и посыпал новой порцией флюса. Спустя минут десять и ещё один раунд обработки молотом он, очевидно, посчитал работу достаточной и сунул окончательно принявшую форму меча раскалённую заготовку в ведро с водой. Моя память тут же подсказала, что сие — «бюджетный вариант», годный, в лучшем случае, для дешёвого ножа, а если хочешь получить действительно прочную и качественную вещь, то нужно закалять в масле или... моче.       Впрочем, масло вещь недешёвая даже для города, а моча... ну мало ли у человека причин? Не моё дело. Для меня главное, что работа закончена, теперь клинок нужно будет отполировать и заточить, в остальном – оружие готово.       – Похоже, ты хорошо знаешь своё дело, – привлекаю к себе внимание, шагая вперёд.       Мужик положил заготовку на стол с инструментам и, обернувшись, окинул меня изучающим взглядом. Уже привычно отмечаю, что этот «изучающий взгляд» задерживается на ножнах с мечом. Похоже, оружие — это ключевой документ внутри Колонии, по которому оценивают любого незнакомого собеседника и на который смотрят раньше, чем на лицо. Не то чтобы это меня удивляло, при местном-то населении…       – Пока ещё никто не жаловался, – видимо, сочтя изучение моей личности достаточным, ответил кузнец неожиданно скрипучим голосом. – Да и что толку жаловаться? – философски ухмыльнулся он в аккуратную бороду. – Ведь здесь каждому идиоту нужен свой меч, а хорошие мечи во Внешнем Кольце делаю только я.       Что-то мне это очень напомнило шутку про то, что на качество парашютов тоже никто никогда не жалуется.       – Я слышал, в Долине вообще мало кузнецов, – кидаю пробную удочку.       – Это да, – важно кивнул мой собеседник и, пройдя к одной из бочек с водой, шумно умылся. – Тут в Старом Лагере, почитай, только я да Стоун, и то Стоун только на замок и работает. У болотников ещё есть Дарион. Знатный умелец. Да только на этом всё. Ещё Волк в Новом Лагере, но он больше ремесленник. Сшить там чего, кожу обработать, а по металлу так себе.       – И что, больше совсем никого, даже подмастерий?       – У Дариона парочка есть, как я слышал, – мужчина на пару секунд о чём-то задумался, вытирая руки старой тряпкой. – Нет, больше нету! – мотнул он головой. – А чего ты хочешь? Дело непростое, одной силы тут мало. Металл чувствовать надо, понимать. А ты вокруг погляди — чему их научишь? Те, кто с силой да поумнее, уже или в призраках, или в страже — им резона в кузне целыми днями корячиться нету, а остальных разве что в молотобойцы. Но ты, мил друг, чего пришёл-то? Если чего-то нужно, так говори, а то у меня ещё работы на три часа.       – Меня зовут Корвин, я тоже в некотором роде кузнец, только не оружейник. Хотел узнать насчёт перспектив работы.       – О-о-о! – неподдельно оживился мастер, – так ты из наших. Это дело. Меня Хуно звать, а насчёт работы... Ну-ка, вон там в коробе сломанная кирка лежит, сможешь починить? – мужичок указал на правый угол навеса, где у стенки стоял ящик, в котором лежал различный железный лом.       Пройдя ближе и достав сколотую от усердия ржавую кирку, я осмотрел повреждения. Память моего предшественника тут же подсказала, что работы тут минут на десять и задача плёвая — только разогреть да проковать.       Молча скидываю сумку на пол и, под приглашающим взглядом кузнеца, встаю у горна. Признаться, в глубине души были некоторые опасения, но я их загнал куда подальше. В любом случае, навыки требовалось проверить, и лучше это сделать сейчас, чем крупно облажаться потом. Кирка — тьфу, тут с первого взгляда видно, что её мне всучили по принципу «что не жалко». Даже если всё запорю, крупных проблем с мастером это мне не принесёт, так что и волноваться нечего.       Первые движения были несколько неуклюжи, но, начав, руки быстро «вспомнили», что и как надо делать. Некоторый дискомфорт доставляло только ощущение, что «мышца усохла» и «не тянет» — чувствовалось, что силы в ударе убавилось, да и выносливость как-то ни к чёрту. И всё же обошлось — справился с первого нагрева.       Положив отремонтированный инструмент остывать, я обернулся к Хуно, вопросительно вскидывая бровь. Всё время работы мужик наблюдал за мной очень внимательно, и сейчас полагалось вынести вердикт.       – Не соврал, – констатировал кузнец. – Держи свои пять кусков, – мозолистая лапища залезла под фартук и, пошарив, вытащила несколько синих камушков, которые без промедления протянула мне.       – Стандартная плата за ремонт? – принимаю. Кто я такой, чтобы отказываться?       – За кирку. Если бы ты её полностью отковал, было бы десять-пятнадцать, смотря по качеству работы, а так пять.       – Что ж, спасибо. А что насчёт перспектив работы? Нужен тебе подмастерье-конкурент, или заказов и на одного мало?       – Ха! Заказов тут завались, чем ты слушал? – весело проскрипел здоровяк. – Я, почитай, один на весь лагерь, а тут знаешь сколько рудокопов и призраков? Одним наконечники для стрел, другим мечи, третьим инструмент! Сломалась кирка? Иди к Хуно. Прохудился котелок? Опять к Хуно. Нужны дверные петли, лопаты, гвозди, сковородки, решётки на печку — всё ко мне. А потом оружие! Я ж тебе сказал — тут каждый болван пытается раздобыть себе железку посолидней! И всё это делаю только я.       – Значит, я могу здесь работать?       – Ну... – слегка крякнул мужик, опять оценивающе глянув на мой пояс. – Когда я не занимаю, можешь. Но пятая часть заработанного моя! Или приходи со своими инструментами и углём, возражать не стану.       – А купить это всё у тебя можно? – улыбаюсь, уловив мелкий подвох. Можно сказать, даже мнимый.       Так-то условия были более чем щедрые, в городе приходилось платить налог, "военный" сбор и прочие прелести суммарно на три десятых, а то и две пятых своего дохода. Это при том, что расходники так же были на тебе, а тут — просто благодать, ещё бы организовали хороший досуг, и можно сказать, что в рай попал... М-да…       И всё равно, пятая часть стоимости кирки и пятая часть стоимости какого-нибудь эпичного двуручника – это сильно разная пятая часть.       – Мо-о-ожно, отчего же нет? – усмехнулся в ответ Хуно, приняв игру. – Для собрата по ремеслу продам по-братски, даже без наценки. Сильной.       – Приятно слышать. Кстати, раз уж мы заговорили про ремесло, сколько времени обычно уходит на изготовление одного меча?       – Смотря какой нужен меч, – причмокнул мой собеседник, – обычный, – он кивнул на недавно завершённую заготовку, – я делаю практически моментально. Ну, разумеется, если цена меня устраивает, – тут в глазах кузнеца зажглось какое-то яркое воспоминание, и последующие слова были произнесены голосом, полным неприкрытого злорадства: – Ну а уродам вроде Уистлера приходится ждать дольше, чем всем остальным.       – Почему? Он мало платит? – что-то подобное я припоминал, но тут по лицу видно, что такого вопроса от меня ждут.       – Как раз наоборот, – растягивая слова ответил мастер. – За последний меч он заплатил мне сто пятьдесят кусков руды. Парню нравятся украшения и прочие бабьи штучки, а это стоит недёшево. Но Уистлер из тех людей, с которыми невозможно иметь дел без желания дать им в рожу.       – И чем он провинился?       – Да как сказать... Он заведует складом, с которого призракам выдают их долю продуктов из внешнего мира. И мнит себя поэтому очень важной шишкой, которая всем имеет право указывать, как им выполнять свою работу! Сидит весь такой у себя на скамеечке целыми днями, нихрена не делает, а потом спускает кучу руды на всякую бабью чушь! Большинство ребят здесь один и тот же меч носят годами! А этот, что не месяц, так себе новинку присматривает и петушится по любому поводу, типа: «Ах, заказ его величества смеют задерживать!», тьфу, погань! В общем, увидишь его — держи ухо востро и не вздумай влезать в долги! Здесь это вообще гиблое дело, а быть должником Уистлера... – здоровяк не договорил, но очень выразительно скривился.       – Ясно. Буду знать. А в какое время ты здесь не работаешь, и как оформлять заказы? Меня-то здесь пока никто не знает.       – Это ерунда! – дёрнул плечом мой собеседник. – Если у кого чего сломалось — тащат, всё одно, сюда. Приходи — выберем, в общем. Работаю я днём, как получится. Сегодня вон партию мечей надо для Торуса закончить, он как раз новую порцию стражников набрал, под приход квартального каравана, а завтра можешь приступать — заказов на ремонт у меня скопилось. За что сделаешь из моих заказов, я тебе сам заплачу — у меня предоплата полная, в накладе не останусь, а там — как и с кем сам договоришься.       – Хорошо, а что за квартальный караван и почему под него Торус набирает новых стражников?       – Квартальный — это, значится, основной — главный. Свежие продукты нам король каждую неделю спускает, а так чтобы с товарами и новичками, это раз в месяц. Под это дело у нас всегда крупный обоз в шахту собирают, а там ворьё из Нового Лагеря полезет, и кого-то из охраны точно продырявят, – Хуно почесал подбородок, чутка сморщившись от удовольствия. – Бывает и полностью обоз разбивают, но это редко, обычно они только наскочить горазды, да похватав, что плохо лежит, в лес смыться.       – А при чём здесь новые стражники? – никак не улавливал я.       – Так стражников за прошлый месяц сколько-то тоже стреляют, тут ещё потери будут, вот Торус и восполняет, – кузнец прошёл к коробу с железным ломом и, покопавшись в нём, вытащил кривой прут. – Обычно как происходит? – вернувшись к горну, он несколько раз нажал на меха и сунул металл в угли. – Новичков к нам спускают, к ним пару недель присматриваются, смотрят, кто чего может, а потом отбирают десяток ребят покрепче, Скатти их до следующего каравана от короля гоняет, чтоб меч держать научились, а потом их производят в стражу и ставят охранять обозы до Старой Шахты. Но ты же не выдашь вчерашнему крестьянину купленный у короля за руду хороший клинок?! Вот я и кую, чтобы парням было чем отмахнуться, а мне за это Торус стабильно платит. Тоже руду, ясное дело, но получается заметно дешевле, чем покупать у короля.       – Разумно, – должен был признать я. – А кольчуги им тоже ты делаешь?       – Не-е-е, – проскрипел Хуно, работая ногой на мехах, – этим у нас только Стоун занимается, да и то... – мужчина покачал головой, не отрывая взгляд от горна, – кольчугу плести – это месяц ничего больше не делать. Мне столько одним заказом никто заниматься не позволит. Залатать прохудившуюся — ещё туда-сюда, а полноценную, не-е-е. Да никто и не даёт новым обозникам полноценных кольчуг, они же стражники только по названию. Это если ты на свободе уже опытным рубакой был, тогда да, могут дать, а остальным только если выживут и заматереют. Таких уже на заставы переводят или в шахту, и только потом можно на постоянную должность в замке претендовать.       Нда, дедовщина во все щели…       – И что, они совсем без защиты ходят?       – Почему? Выдают им под сюрко кожаный нагрудник одеть, иногда с бляхами нашитыми или ещё чем. До рыцарских доспехов, само собой, далеко, но у воров в Новом Лагере защита и того хуже, – прут в углях начал неиллюзорно раскаляться, и разговор пора было сворачивать.       – Спасибо за информацию, последний вопрос: где здесь найти плотника, чтобы дверь сделать мог?       – Хммм... – протянул мастер, задумавшись. – Это тебе к Гайлеру надо, он тут недалеко живёт, дальше между домами пройдёшь и прямо до рухнувшей башни, там второй дом до неё его будет.       – Петли и остальное можно у тебя взять?       – Петли — да, – кивнул кузнец, – и гвозди, и полосы на обивку, а лучше сам сделай, я материал дам, дешевле встанет. Можно ещё у Фиска взять, это торговец на рынке, я ему и поставляю. А вот с замком сложно, или тоже у него — руды уйдёт много, но зато быстро получишь, или жди, пока у меня время освободится — там работа сложная и заказы бросать я ради неё не буду — не окупится.       – Понятно, – говорить о том, что замок и сам сделать могу, я решил преждевременным. Тем более, до конца был не уверен. – Ещё раз благодарю. Больше мешать не буду.       – Давай, – дёрнул головой мастер, по позе которого уже было видно, что он вот-вот собирается доставать заготовку. – Ты где остановился-то?       – Дом напротив арены, с навесом над дверным проходом.       – А, знаю! Ну бывай, до завтра.       – Угу…       Завершив на данной ноте разговор, я подхватил свои пожитки и вышел из-под навеса. Несмотря на озвученный интерес, бежать к Гайлеру я не спешил — какой смысл разговаривать с плотником, если у меня нечем ему заплатить? Одной дверью там дело не обойдётся — дом вентилируется только через проём, значит, нужно будет делать хоть какое-то окно, дымоход тоже не помешает, а то что-то мне не улыбается топить «по-чёрному». Короче, планов громадьё, и это не вспоминая, что та пародия на очаг просто вопиёт о необходимости себя заменить чем-то более существенным. Платить же за всю эту красоту, повторюсь, нечем. Да и заниматься обустройством дома, который мой даже не на бумаге, а так — на птичьих правах, будет несколько необдуманно.       Потому, пусть и свернув от кузницы направо, к указанному Хуно дому я подходить не стал.       Вообще, громада обрушенной башни замка, недалеко от которой тот стоял, внушала. Это вам не через монитор смотреть на очередную стенку из пикселей, это, блин... Дура метров пять в ширину из капитальных гранитных блоков, сохранивших целостность кладки, даже рухнув с, мать его, метров десяти. Об землю. Плашмя. Да ещё внешнюю деревянную стену в одном месте сравнила судьбой с тараканом под тапкой. И что характерно, отнюдь не в плане «прятаться».       Что могло послужить тому причиной, боюсь даже представить — из восточной стены замка просто вырвало здоровенный кусок вместе с башней и шмякнуло о землю, словно под её основанием пороховой склад рванул.       Стену так до сих пор и не восстановили, хотя видно, что разбита она давно. Башня же раскололась на две почти равные части, одна из которых стала южными воротами, а вторая – чьим-то домом.       Но я отвлёкся. Не став подходить к дому плотника, я занялся поисками лестницы, по которой мог бы спуститься в ров. С местностью тут было интересно. Добрая половина квартала располагалась на этаком холме, резко обрывающемся, не доходя метров пять-семь до стены замка. Высохший ров, в который и вёл «обрыв», тут тоже был застроен, в частности, именно во рву располагалась арена и дома бойцов. Правда, как раз место под арену, скорее всего, специально расширили, нагнав мужиков с лопатами, больно уж ровная и круглая ямка получилась, не сильно вписывающаяся в границы классического рва, но это мелочи. Для меня важно было, что и сама кузница, и окружающие дома ютились на самом высоком месте, откуда вниз было падать метра четыре.       Возвращаться назад, практически до хижины Снафа, и обходить всё понизу мне было лень, да и помнил я по игре, что где-то тут была специальная лестница. Её я и искал.       Нашёл. Что показательно.       Обычная драбина из жердей, намертво закреплённая на склоне обрыва, не иначе как чтобы какой рудокоп забирающемуся стражнику не подъегорил с неожиданным пинком. Впрочем, какая разница?       Без приключений спустившись вниз, неторопливо огибаю замок, направляясь к рынку. По пути вижу несколько разрушенных хижин, причём часть стоит поверх оползшей после падения башни земли. Картина, между прочим, показательная и говорит о том, что Старый Лагерь переживал и более людные времена. Сколько бы людей здесь сейчас не проживало, но их меньше, чем когда-то было, притом меньше настолько, что целый... Ну, на район тут не тянет... Даже с приставкой «микро». В общем, целая улица жилых домов оказалась никому не нужной. Их даже на доски не очень-то разобрали.       Упадок? Вряд ли дело в том, что король стал присылать меньше людей. Тут скорее другое...       Поднимаю взгляд на покалеченную стену.       Даже если не восстанавливать башню и зубцы, а просто заложить пролом до некой высоты, создающей ровную линию, работы тут только на неделю. Благо и материалы здесь же лежат, уже обработанные по всем лекалам, только подними и положи. Хотя «неделю» – это я загнул — приходилось видеть, как наши строители, силами пяти человек, такое за день поднимают. Даже если предположить, что квалификация местных мужиков на пару порядков меньше, то при их количестве это не существенно.       И всё же видно, что стена такой была и месяц назад, и два, и кабы не пару лет. А о чём это нам говорит? А о том, что рудным баронам наплевать даже на собственный дом, пока у них есть где вкусно жрать и мягко спать. Поспешные выводы? Да как-то не очень... По игре эти господа тоже людей, заботящихся о будущем, не напоминали. Обычные бандиты, знающие формулу стрижки овцы – и всё.       Структура, которую возглавляют такие люди, не может процветать в долгосрочной перспективе, само существование отделившихся Лагерей говорит об их организаторских способностях очень красноречиво. Ведь когда-то Старый Лагерь был единственным, а теперь есть ещё два независимых анклава, плевать хотевших на власть баронов. Два анклава, каждый из которых если и уступает бригаде Гомеза в силе, то очень незначительно. Тенденция, однако.       – Эй, парень, поди-ка сюда, – вырвал меня из размышлений вальяжный, но вполне дружелюбный голос. – Да-да, я тебе, тебе говорю, – подбодрил он, когда я замешкался.       Обернувшись к источнику, я увидел высокого мужчину в сверкающем пластинчатом доспехе, даже на вид очень ухоженном, на грудной пластине которого была выгравированная морда мракориса — одного из опаснейших хищников Миртаны. Мужчина имел чуть смуглую от загара кожу, короткую стрижку и выбритый подбородок. Лицо вполне европейского типа, нос с горбинкой, глаза умные. Оружие его тоже заслуживало отдельного внимания, во-первых, выдающийся боевой топор на поясе, каким наверняка очень удобно пробивать вражеские доспехи, а во-вторых, мощный бронзовый арбалет за спиной.       Насчёт последнего сам я не разбирался, но мой реципиент знал о существовании особого «упругого» сплава бронзы (бериллиевая бронза. Прим. Автора.), арбалеты из которого были страшным оружием, легко пробивающим полный доспех паладина.       – Ну? Чего застыл? Давай, подходи, не укушу, – беззлобно усмехнулся мужчина.       Сам он, по всей видимости, до этого момента разговаривал с ещё одним стражником, который как раз сейчас возвращался к воротам. Не заметил я их только потому, что к этим воротам едва успел подойти, а стояли они как раз за углом.       – Чего тебе? – подхожу ближе, уже догадываясь, с кем свела меня судьба.       – Я смотрю, ты из нового пополнения, так?       – И как ты это определил?       – Ну, парень, – хмыкнул стражник, явно посчитав мой вопрос забавным, – сам посуди: на тебе свежие льняные тряпки, сегодня утром был караван из внешнего мира и я тебя ни разу не видел, ну откуда ещё ты можешь быть? И прежде чем ты спросишь, мог ли я ошибиться — я знаю в лицо всех жителей своего района и большую часть остального лагеря. Даже гости из других мимо меня не проходят, потому что всем нужно на рынок. Ну так что, я прав?       – Прав, тут не поспоришь, – в свою очередь улыбнулся я, видя, что мой собеседник настроен вполне благодушно. Иначе с чего бы он так распинался? – А ты, значит, держишь этот район? Шакал, если не ошибаюсь?       – Верно, – с толикой удивления хмыкнул мужчина. – А ты будешь?…       – Корвин, – представился я.       – Ну вот и познакомились, – стражник довольно сложил руки на груди. – Если ты уже обо мне слышал, то я могу опустить часть про местные правила. Ты уже остановился где-то?       – Да, в доме за ареной, в квартале Нэка.       – Ну, тоже неплохо, – констатировал мужчина, хотя интерес в его глазах заметно поубавился, но следующей фразой он меня удивил: – Сейчас-то руда с собой есть заплатить?       – А я разве не должен платить только Нэку?       – Ну... Так-то да, – признал Шакал, – но в моём районе можно и меня уважить. Ты не напрягайся так, – примирительно махнул рукой он, видимо, углядев какое-то изменение на моём лице, – я не собираюсь на тебя давить — подкопи руды, заплатишь, когда будешь готов. Ты можешь сделать это когда угодно, но пойми и меня — не стоит рассчитывать на мою помощь до тех пор, пока ты не поможешь мне справиться с текущими расходами.       – Хм, возможно, я не совсем понял, я должен буду заплатить тебе за все дни неуплаты?       – Ну да... А-а-а, понял, о чём ты, – расплылся в улыбке стражник. – Не бойся, по десять кусков в день я с тебя требовать не буду, хватит десятка в неделю. Каждый день надо платить только в том районе, где ты живёшь. За это мы присматриваем, чтобы твой дом никто не ограбил в твоё отсутствие или тебя не прирезали во сне. А мне ты платишь за другое — чтобы я смотрел, как бы тебя не ограбили в моём районе или, там, ножом не пырнули. Рынок, сам понимаешь, место такое — всякое может случиться, но это всё равно не то же самое, что целые сутки к ряду охранять дом. Потому десяти кусков за неделю вполне хватит... – мужчина на миг задумался и поправил сам себя: – Ну, мне, по крайней мере. Бладвин берёт по другому и с ним надо договариваться отдельно. Неужели Нэк не просветил?       – Да я его не видел вообще, – честно признаюсь, переваривая информацию, – он с утра куда-то двинул, говорят…       – Да куда он мог двинуть? – неподдельно удивился Шакал. – Сегодня же только товары привезли? Небось, пьянствует сейчас с ребятами в замке.       – Не знаю, говорят, собрал плату на неделю вперёд и исчез ещё до каравана.       – Чего? – вот теперь стражник не только удивился, но и заметно встряхнулся, теряя расслабленно-благодушный настрой. – Эй, там, на воротах, Нэка не видели?       – Да, кажись, проходил недавно, – почесал выбритую лысину один из парней у прохода, до этого о чём-то негромко болтавший с напарником. – А чего?       – Не знаю, – в свою очередь почесал подбородок мой собеседник, – он сильно бухой был?       Вопрос поставил стражников в тупик. Ребята переглянулись, поморщили лбы, посовещались и выдали в ответ нестройное отрицание. Мол, так и так, по виду не скажешь, по запаху тоже. Трезв, как стёклышко, в общем.       После этих новостей Шакал совсем нахмурился. Похоже, трезвый стражник, не на посту и в день прихода каравана выглядел для него ну очень подозрительно.       Дальнейшие уточнения обстоятельств дали следующие факты: Нэк был один, в полном вооружении и с большой сумкой на спине. Последний момент старшего охранителя правопорядка особенно встревожил. По нему было видно, что обо мне уже практически забыли, а ситуация активно анализируется, хотя и чего-то срочного предпринимать он не спешил.       Мне тоже было о чём подумать. Похоже, что я невольно подтолкнул события. Когда бы в обычной ситуации обнаружили пропажу Нэка? Думаю, не раньше завтрашнего дня, когда он не появился бы на обходе своего района, и кто-то из знакомых не обратил бы на это внимание. Потом какое-то время на «спросить в замке», там, скорее всего, как и Шакал сейчас, сперва посчитают, что парень напился на радостях от каравана и спит где-нибудь в закутке. Как я уже понял из контекста — ситуация тут почти рядовая. Значит, и активно искать сразу не будут. Потом, ещё через какое-то время, пропажу обнаружат и устроят нормальные поиски по всему Лагерю. А время уже к вечеру — шевелиться неохота. Дальше уже туда-сюда, но минимум я опередил время на сутки.       Вот и думай, чем это теперь аукнется. На его поиски-то у меня были планы...       – Слушай, Корвин, – наконец вернулся в реальность Шакал, – есть у меня одно подозрение...       – О том, куда ушёл Нэк?       – И это тоже, – кивнул стражник. – Давай так, ты сделаешь для меня небольшую работу, а я посчитаю это платой на неделю вперёд в моём районе, согласен?       – Ну, вообще-то я и так могу заплатить. И собирался, – скинув с плеча сумку, просовываю руку в горловину и наскребаю горсть самородков.       Посмотрев на мою ладонь с десятью кусками, мужчина поджал губы, прекрасно поняв, что этим жестом я прошу в оплату нечто большее, чем прощение жалкого по своему объёму кредита, который, вдобавок к тому, ещё и «виртуальный». Наверное, впервые в жизни он испытывал от наличия протянутых ему денег столь смешанные чувства.       Подобным жестом я немного нарывался, ведь он мог легко послать любого подвернувшегося под руку рудокопа. Но люди очень не любят отказываться от своих решений, особенно если те озвучены вслух и при свидетелях. Так уж устроены наши инстинкты. И я обоснованно надеялся, что раз он уже предложил это дело мне, то попытается реализовать это решение, даже если придётся поступиться чуток большей ценой. Главное эту цену не очень набивать, оставаясь в рамках того, что для него не сложно. Фишка ведь в том, что «не сложно» для держателя района и старшего стражника Лагеря — это величина очень растяжимая.       – М-м-м... Ладно, – протянул Шакал, сгребая плату. – В общем, смотри какое дело. Ситуация странная, но я не могу сдёргивать ребят с постов и поднимать тревогу только потому, что кто-то из наших решил пройтись к реке. Тебе же пробежаться туда ничего не стоит. Сходишь, посмотришь. Если найдёшь Нэка или следы его, то я шепну нашим, чтобы тебя без лишнего повода не трогали. Поверь, хорошее отношение стражников — штука полезная.       – Не сомневаюсь, – ох и огребу я сейчас... – А если я попрошу помочь мне со вступлением в Лагерь?       – Ха-ха-ха, – беззлобно рассмеялся здоровяк. – Своего не упустишь, да? Стражники обычно в этом деле участия не принимают. Кандидатуру соискателя одобряют призраки, потом Торус на него смотрит и решает, отрывать ли ради него Гомеза, а мы не при делах. Но если найдёшь что-то действительно серьёзное, то так и быть, я замолвил бы за тебя словечко. Но это должно быть что-то действительно серьёзное, а не пьяный Нэк под кустом или его следы, уходящие в Новый Лагерь.       – Последнее возможно?       – Кто знает? – пожал плечами Шакал. – Жизнь в Долине — штука сложная, и не все люди друг с другом хорошо ладят.       – Понятно, – действительно, не увидеть толстый намёк было сложно. – Хорошо, я всё сделаю. Один вопрос: как выглядит Нэк?       – Вот это правильно! – стражник хлопнул меня ладонью по плечу, едва не опрокинув. Силищи в его лапе было ого-го! А ещё кольчужная перчатка... – Нэк у нас парень не слишком высокий, голова обрита, кольчугу носит лёгкую... Что ещё?... Ну, про мешок ты слышал, меч у него обычный, арбалет тоже, словом, не перепутаешь.       – Понял, – киваю, направляясь к воротам.       – Постарайся обернуться до темноты, – донеслось мне в спину, – даже если ничего не найдёшь. Ночью шататься по Колонии — верный способ покончить жизнь самоубийством.       – Учту, – отзываюсь, уже проходя между створками.       Хотя «створки» – громко сказано. По сути своей, Южные ворота, как я уже говорил, представляли собой кусок рухнувшей башни, в одном из перекрытий которой существовал пролом, сейчас слегка заделанный деревом. Над этим проломом, по типу опускающейся решётки, была подвешена створка ворот, которая и перекрывала проход, стоило дёрнуть стоящую тут же лебёдку. Вот под этой створкой я и прошёл, оказавшись по другую сторону Лагеря.       Вид мне открылся живописнейший: зелёные деревья, ещё не ставшие полноценным лесом, но уже подобравшиеся почти к стенам Лагеря. Мощные валуны в два-три человеческих роста, утопающие в траве, то тут, то там. Тропинка, сиротливо петляющая между ними... И, конечно, скала.       Величественная каменная стена, уступом нависающая над равниной всего через каких-то сто-двести метров впереди по правую руку.       К прискорбию, предаваться созерцанию красот природы мне было совсем не ко времени. Плевать мне на них было, если уж совсем честно. А всё от того, что нервишки опять начали пошаливать.       Набивать себе цену в разговоре — это одно. Только морду кирпичом делай и старайся не вспоминать, что любой местный прыщ может тебя прирезать, как высморкаться, а ты ему если и сможешь в этом помешать, то исключительно сто первым приёмом карате. Если успеешь. Ну или ему будет лень пустить тебе в спину арбалетный болт. Задача-то, на самом деле, не сложная, благо в моём прошлом мире все уже давно отучены бояться, что за неосторожное слово и кишки выпустить могут. Тут скорее приходится усилия прилагать, чтобы за «базаром» следить и не забывать, что средневековый мир — это далеко не толерантная эпоха всеобщего потребления со всякими там правами человека и правовыми государствами.       Совсем же другое дело – действительно, без всяких шуток, соваться в дикие дебри на поиски какого-то мужика. В дебри, где, на секундочку, даже по игре сидела куча агрессивных тварей, с удовольствием готовых закусить человечинкой. Тут, если жопа начнётся, то никакие аутотренинги с актёрской игрой не помогут, только умение махать острой железной палкой, с чем у меня... грустно. Очень.       И как-то, знаете... После полного людей, и пусть очень относительно, но... безопасного Лагеря, идти куда-то, где тебя могут вот просто взять и сожрать... Не хотелось до одури и крутящего живота!       В этот момент я очень хорошо понял позицию большей части рудокопов и призраков, которые предпочитали или вкалывать на шахте, или просиживать штаны у своих домов, получая скромную долю за членство в банде, но не рисковать, лазая по лесам и оврагам в поисках чего-то ценного или съестного. Жизнь – она ведь и так не сахар, но когда у тебя есть выбор: безопасная, пусть и относительно, стабильная жизнь или призрачный шанс её улучшить, но ценой неслабого риска с ней попрощаться, большинство выберет первый вариант. Потому как второй... Это, мать его, СТРАШНО!       И всё же мне отступать было поздно. Нет, я мог бы затихариться где-то под кустом у тропинки, подождать с полчасика и явиться к Шакалу, заявив, что ничего не нашёл. Но тогда уж сразу надо прощаться со всеми амбициями, брать кирку и топать в шахту. Тяжёлый, неквалифицированный труд, положение бессловесного пейзанина и миска дрянной похлёбки в день — самое оно для человека с высшим образованием и двумя бумажками за пазухой, способными, при минимуме удачи, вознести если и не на вершину местного общества, то где-то близко. «Гордое» звание бесхребетного ничтожества прилагается.       Потому, усилием воли затолкав свои чувства куда поглубже, я упрямо направился вперёд по тропинке — в сторону скалы.       Если верить моим воспоминаниям по игре, то как раз где-то в том направлении должна располагаться пещерка, где и лежал труп Нэка. Так что логично было бы начать поиски именно оттуда. Однако это не значит, что мчаться туда следует сломя голову и не глядя по сторонам, скорее наоборот. Что с Нэком случилось в реальности, я не знаю, только догадываюсь, но чем бы это ни было, если оно могло убить стражника – то уж меня точно прикончит, а потому идём тихо и не сильно маяча.       Спустя минут пять осторожного шага я в самом деле заметил пещеру. Располагалась она в низине, за холмиком, что очень хорошо загораживал её со стороны Старого Лагеря. Кроме того, там же росло несколько крупных деревьев и кустов, прямо на линии обзора, так что не мудрено было и пройти мимо, если не знать, что искать. Впрочем, я почти уверен, что все местные об этой пещере знают, слишком уж близко она к человеческому жилью, но не суть.       Перемещался я стараясь быть поближе к кустам и деревьям, которые тут росли уже заметно гуще. Это-то меня и спасло, когда впереди послышались человеческие голоса.       Голосов было три, все возбуждённые, но вместе с тем пытающиеся казаться тише. Что они говорят – разобрать не получалось, да и некогда мне было это делать, я, как их заслышал – тут же метнулся под ближайший куст, а потом ещё и отполз, забиваясь в просвет между ветками и травой, что, на моё счастье, никогда не знала знакомства с газонокосилкой.       Что? Трусость? Идите нафиг! А я честно для себя признаюсь, что чуть в штаны не навалил. Когда идёшь искать труп, имея некоторые подозрения, что трупом ему стать помогли вполне человеческие сородичи, и вдруг слышишь в месте, где этот труп должен находиться, человеческие голоса, совсем не стыдно и под куст сигануть. Кто не согласен – пусть сам попробует на моём месте гордо выйти к месту происшествия, а я жить хочу.       Голоса между тем приобрели торопящиеся нотки. Стали слышны и отдельные фразы, только подливающие масла в огонь моих подозрений. Многое разобрать не удалось — я был более сосредоточен на том, чтобы издавать как можно меньше звуков, нежели эти самые звуки слушать, но фразы вроде: «Меч и сапоги — мои, ты и так себе кольчугу захапал!» оставляют довольно мало пространства для воображения.       Впрочем, много мне послушать и не дали, уже через минуту голоса притихли, и со стороны пещеры послышались торопливые шаги. Вжавшись сильнее в землю, вскоре я увидел и их обладателей. По всей видимости, данные деятели принадлежали к контингенту Нового Лагеря, о чём свидетельствовала грубо сшитая из шкур и кожи одежда, практически один в один повторяющая таковую у парочки моих знакомых «охотников» близ дороги к месту обмена. Разница, правда, тоже была, у этих граждан на одежде присутствовали нашитые металлические пластины, в количестве вполне достаточном, чтобы называть результат уже бронёй. Похоже, мне довелось познакомиться с фракцией «наёмников», хотя и вариант зажиточных воров отбрасывать не будем.       Мужичков действительно было трое, все жилистые, поджарые, у всех длинные тисовые луки и сумки за спиной. Один брюнет и два блондина. Прошли они метрах в десяти от меня, явно спеша поскорее оказаться подальше от этого места. Путь их шёл строго на запад, вдоль нависающей над нами скалы. Там тоже активно зеленел молодой лесок, так что, если не приближаться к стенам Старого Лагеря, троица имела все шансы остаться незамеченной постовыми.       Подождав с минуту, пока их спины не скрылись за стволами деревьев, я осторожно вылез из своего укрытия и прокрался к пещере. Словно издеваясь надо мной, дорога была буквально выстлана адскими грибами — крепенькие, молоденькие, с крестиком на шляпке. Их тут у камней сидело десятка три, да ещё голубика прямо у входа — красные, налитые цветом ягодки — собирай – не хочу. А мне приходилось всё это дело игнорировать — время утекало!       Картина в полутёмной пещере... Ожидаемая, но от того не менее мерзкая, заставила подкатить к горлу неприятный ком.       На земле, рядом с лужей собственной крови, валялся человек. Бритый налысо и обобранный до исподнего. Тело было грязным, похоже, пока его обдирали, успели не слабо повалять, многочисленные следы сапогов вокруг (а в натёкшей крови кто-то из душегубов заляпался) это подтверждали. В голове Нэка виднелся неаппетитный пролом.       Когда мои глаза чуть привыкли к полумраку, стало очевидно, что стражника тут ждали, о чём свидетельствовали три огрызка яблок и пара бычков. Также в грязи у стенки валялся выроненный кем-то топорик.       Отойдя с прохода, чтобы не загораживать свет, я осмотрел всё более тщательно. Помимо топорика и яблок, в грязи у трупа нашлись несколько кусков руды, портянками покойного тоже побрезговали. Пересилив брезгливость, сдвигаю тело и... Нахожу то, что и ожидал. Цепочка с небольшим медальоном, почти незаметная в темноте на фоне земли. Ну здравствуй, медальон Нэка, квестовый ты наш итем, провалиться тебе к Белиару. Не скажу, что я не рад подобному совпадению с игрой, но что-то радость какая-то горьковатая. С душком, так сказать.       Но ладно, время уходит. По-быстрому сгребаю руду, какую заметил, беру топорик, медальон и тем же скорым шагом, каким двигались мои предшественники, направляюсь наружу.       Картина вырисовывается следующая: Нэк решил свалить из Старого Лагеря, местом же нового жительства был выбран Лагерь Новый. Утром, пользуясь своим положением держателя района, парень выбил из своих подопечных недельную плату — надо же на что-то жить в новом месте? Далее, не знаю как у них тут происходит, но подозреваю, что налогом положено делиться, как с товарищами, так и с начальством. Поделился ли Нэк? Учитывая прибытие каравана и связанный с ним переполох в замке, я готов с уверенностью сказать — нет. Для того время и подбирал. Дальше — больше, пока товарищи дегустировали свежее пиво в казармах, наш герой тихо собрал пожитки и отправился на место, где его должны были ждать новые друзья, с которыми он и договорился о смене фракции. Новые друзья его действительно ждали и были ему очень рады, вот только пожитки Нэка и собранная им руда показались этим друзьям куда симпатичней без самого Нэка. Результат закономерен — доверчивый стражник получает по голове, а его убийцы быстренько потрошат всё ценное, в спешке и темноте роняя пару мелочей, но на объём их навара это мало влияет, после чего быстренько делают ноги, пока их случайно кто-то не заметил.       Хотели ли они изначально прикончить парня или тут сработала банальная жадность — не суть важно. Важно, что сейчас мне нужно поднажать и не упустить свой счастливый билет. Что я и сделал, припустив во все лопатки, едва покинул пещеру.       Как там, стометровка у нас за десять секунд? У меня было побольше ста метров, да и бег предполагался с препятствиями, но за минуту до ворот я доскакал.       – Где Шакал? – с ходу наседаю на привратников.       Дядьки в средних доспехах стражника углядели мой бег ещё на подходе, так что встретили меня во вполне собранном состоянии и уже держа руки поближе к ножнам. Вопрос их если и удивил, то по виду это было не заметно.       – В караульной, – качнул головой правый куда-то себе за спину, – тебя ждёт. А чего несёшься так, нашёл чего?       – Да, мёртвого Нэка и троих парней из Нового Лагеря, прямо сейчас пытающихся утечь лесом с его добром.       Отвечал я уже проходя в ворота и выискивая взглядом ту самую караулку. Смачное ругательство на два голоса донеслось мне уже в спину. Третий из стражников, приглядывающий за лебёдкой, всё тоже прекрасно услышал, но утруждать себя ругательствами не стал, вместо этого резко махнул мне рукой, чтобы я подошёл ближе, а сам заглянул в пролом сделанный в одной из стен рухнувшей башни:       – Шакал! Тут твой разведчик вернулся! Новости — дерьмо!       Не успел я подойти к пролому, как тот же стражник остановил меня жестом, мол, жди тут.       – Что такое? – появившийся носитель тяжёлых доспехов выглядел малость озадаченным.       – Я нашёл Нэка, он лежит с проломленной головой в пещере тут недалеко. А те, кто его убили, прямо сейчас с его вещами и рудой пытаются уйти лесом вдоль скалы на запад. Их трое, одеты в кожу и шкуры с нашитыми пластинами металла. Все при луках.       – Ха... – даже с каким-то уважением хмыкнул здоровяк, рассматривая меня, словно первый раз увидел. – А ты, я посмотрю, серьёзно нацелился на мой голос. Доказательства есть?       – Это было в грязи у его тела, – протягиваю медальон.       При виде украшения с Шакала разом слетела всякая весёлость, а взгляд стал очень сосредоточенным.       – В натуре его медальон, – зло сплюнул на землю стражник у лебёдки, тоже рассмотревший мою находку.       – Да... Дело нехорошее, – согласился старший стражник, всё же взяв у меня цепочку. – С вещами идут, говоришь?       – У всех троих полные сумки за спиной, и с Нэка содрали всё, кроме портянок, – подтвердил я.       – Ясно. Стой здесь, – медальон скрылся в мешочке на поясе, а Шакал уже обратился к одному из стражников: – Роб, тащи сюда всех наших, кого успеешь за пять минут, и ещё парочку рудокопов прихвати.       – К Торусу посылать? – деловито уточнил тот.       – Нет времени, как возьмём субчиков — доложим. Давай быстрее.       – Понял, – кивнул стражник и помчался куда-то в сторону рынка.       – Вы тоже шевелитесь, – прикрикнул Шакал на сослуживцев у ворот, которых уже собралось человек шесть, – щиты, шлемы, арбалеты снарядить и проверить! Ещё не хватало, чтобы эти крысы кого-то из вас пристрелили!       Всё вокруг резко пришло в движение. Народ забегал. Откуда-то появились шлемы, в основном кожаные, но была и парочка металлических, например, у Шакала нашлось настоящее произведение искусства с откидной личиной. Люди примеряли щиты, подтягивали ремни, снаряжали арбалеты. Мне же оставалось только стоять и смотреть, ожидая, чем кончится заваренная мной каша.       От вопросов я воздерживался, как и не собирался пытаться влезть в состав отряда преследования. Может быть, кто-то другой на моём месте поступил бы иначе, но я обоснованно считал, что уже достаточно задолжал Госпоже Удаче на сегодня. Конечно, вероятнее всего, риск помереть, топая в составе крупной группы по следу всего троих человек, был невелик, но зачем искушать судьбу? Или что ещё хуже — выставлять себя в глазах всех этих парней идиотом. Там, в общем-то, заикнись я об этом, варианта всего два: или меня посчитают самоуверенным придурком, или, что вернее, наглым подхалимом, пытающимся примазаться к чужой работе. И то, и другое комфорта не добавит. Так что стоим, молчим, держим лицо кирпичом и не нарушаем гармонию момента. Мавр сделал своё дело и всё такое, да.       Примерно через минуту начали появляться новые действующие лица. В основном – запыхавшиеся стражники, тут же включающиеся в общую суету подготовки, но были и призраки, явно привлечённые шумом, а также парочка рудокопов. Последние были ребятами молодыми, этакой крестьянско-простоватой наружности, и чувствовали себя рядом с таким количеством старших представителей Лагеря отчётливо неуютно, но уходить не решались. Роб отловил и прислал, не иначе. Мнением их, похоже, интересоваться никто и не подумал, хмм…       – Эй, Корвин, – оторвавшийся от сборов Шакал вновь подошёл ко мне, – видишь этих двоих? – указал он на секунду назад изучаемых мной рудокопов. – Бери их и давай к пещере, возьмёте Нэка и отнесёте его в замок, только смотри — осторожней. Торус захочет услышать подробности, объяснишь ему всё, заодно и перед глазами мелькнёшь в хорошем качестве — когда ему придёт время решать, допускать ли тебя к баронам, это пригодится. Вообще, постарайся произвести впечатление получше, так и мне будет проще за тебя словечко шепнуть.       – Понял, – а что тут непонятного? Мне дали шанс. По собственной инициативе, что немаловажно. Голос он мог за меня отдать и без этого, формально полностью выполнив свою часть сделки, да и людей для этого дела у него явно хватило бы и без меня, так что мне открыто подыграли. Будем соответствовать. – А меня в замок-то пустят?       – Пустят, – кивнул здоровяк. – Как дотащите Нэка сюда, подойдёшь к Грэгу, – мужчина кивнул на внимательно слушающего нас плечистого стражника неподалёку, – он проведёт.       – Ясно. Сделаю.       – Вот и отлично. Всё, бывай, – кивнув мне на прощание, Шакал отошёл к уже выстроившемуся отряду из десятка бойцов.       Вышли мы одновременно. Стражники сразу после рва завернули направо и бегом направились к растущему там лесу. По всей видимости, Шакал прекрасно знал маршрут и способы пройти отсюда до Нового Лагеря, отчего даже не стал уточнять у меня, где я последний раз видел наёмников. Мы же с рудокопами пошли к пещере.       Общение сразу не задалось — на меня смотрели с опаской и настороженностью, как смотрят простые обыватели на отпетого урка, неожиданно оказавшись в ситуации близкого с ним соседства. С чем связано такое отношение, понять было не мудрено. Я бы тоже так подумал про мужика, по виду едва с воли, но уже при оружии и почти запанибрата держащего себя с одним из главных местных авторитетов, который после этого ещё и мне велит этого мужика слушаться. Добавить сюда мою рожу, которая просто... Наглая! Это не фигура речи, я помню своё отражение, она у меня натурально какая-то... Ну вот бывают такие люди, которые если не улыбаются, то как будто убить тебя хотят и уже прикидывают, где труп прятать.       Ироничность момента вызывала желание нервно хихикнуть, но я сжимал зубы и дышал глубокими, размеренными вдохами... Чем, похоже, нагнал на парней жути ещё больше.       Вот так мы и шли. Я «показывал дорогу» и был впереди, безымянные рудокопы – сзади, и вообще старались стать как можно меньше и незаметней.       – Вот нужная пещера, заходим, – нарушил я тишину.       – А… вдруг там кто-то есть? – с некоторым испугом спросил один из будущих носильщиков.       – Да кто там может быть? Я всего десять минут как отсюда вышел, – мужики от такого объяснения были не в восторге, но больше не возражали.       И вот мы зашли в пещеру всё в таком же составе и… Первое, что я там увидел – это прищуренные злобные красные глазки крупного, матёрого кротокрыса, что был раза в полтора больше убитого мной у Заброшенной шахты. Млять! А рудокопы ведь даже без кирок… И своими силуэтами перекрыли выход, и смыться не получится. Мысли метались судорожно, время словно замедлилось, а паника подступала всё ближе. Тем временем тварь напряглась и с глухим взрыком прыгнула, метя мне в горло, я уклонился, рефлекторно закрывая потенциальную цель животного рукой, вот только я совсем забыл о мече, который продолжал покоиться в ножнах… и на рукояти которого как раз и лежала моя рука.       В следующий миг время вновь ускорилось. Прыгнувший кротокрыс сам напоролся на острую железку, которую я совершенно случайно вытащил из ножен, пытаясь от этого самого крыса закрыться. Удар получился на диво неудачный… для моей жертвы. Хрипящий, с перерубленным горлом, грызун упал за мной, в агонии разрывая своими лапами землю и обливая застывших парней своей кровью. А я стоял сбоку, весь такой чистенький и аккуратненький, с мечом наголо.       – Кхм… ну ладно, тут оказалось несколько десятков кило парного мяса, – я очень надеялся, что мой голос не дрожит. Да и вообще, должен был я что-то сказать в той ситуации. – Эээм, труп вон там, – я указал мечом в нужный угол пещерки и привалился к стене – отходняк-с.       И откуда он здесь взялся на мою голову? Не было же никого! Не иначе как на запах крови приполз... Пещера вроде бы небольшая, и дыр нигде не видно, но рядом лес... От мысли, что рядом может быть нора с семейством подобных «поросят», становилось очень неуютно, а ведь на запах могли пожаловать и кто-то посерьёзней, вроде стаи волков... Господи! Как я хочу назад, в Лагерь…       Рудокопы, между тем, молча последовали указанию и столь же молча принялись поднимать Нэка. Подняв и перенеся его ближе к свету, один из них обратился ко мне:       – Это самое... Мы готовы. Ваш трофей вы сами понесёте или нам его тоже прихватить? – в парне явно боролись страх передо мной с желанием «выслужиться» и надеждой, что «начальник» накинет что-нибудь сверху.       Правда, ума не приложу, как он собрался тащить одновременно и труп и тушу в половину человеческого роста. Хотя узнать недолго.       – Берите. Снафа знаете? Скинем у него по пути. Вам – шестая часть с мяса.       – Спасибо! – обрадовался детина и просто закинул себе немаленькую зверюгу на горб, после чего с напарником подхватил труп стражника и выжидательно посмотрел на меня. Нда…       – Ну ладно, двинули.       Кажется, они действительно приняли мой судорожный взмах за хитрый приём, что, вкупе со всем остальным, полностью убедило их в моём статусе. М-да, я, конечно, надеялся, что у меня сложится какой-никакой авторитет среди местных работяг, но не думал, что такой… Хотя, ну не отказываться же от того, что само идёт в руки?       До ворот мы добрались без приключений, и я смог даже незаметно выдохнуть. Вроде и недалеко гуляли, а мысли про акул, которые чуют свежую кровь на десятки миль вокруг, из головы упорно уходить отказывались. Каким боком тут акулы, если вокруг лес и горы? Спросите чего попроще! Мне уже было откровенно покласть на логику своих бзиков, хотелось только шибануть грамм сто пятьдесят и можно даже без закуси.       – Ну и видок у вас, – сообщил Грэг, когда мы оказались внутри лагеря.       Я на его слова лишь пожал плечами. Сам стражник красовался в тяжёлой кольчуге и при полном параде, включающем шлем и взведённый арбалет. Помимо него у ворот стоял ещё один боец в таком же снаряжении и снаружи был заметен третий, наблюдающий за подступами к Лагерю со стены. Больше охраны видно не было, да и вообще окрестности как-то притихли.       Со странными чувствами на лице оглядев тело Нэка и бросив мимолётный взгляд на тушу кротокрыса, Грэг молча махнул своему напарнику и подбородком предложил мне следовать рядом. Тронулись. Тем же маршрутом, каким не так давно шёл я, ещё от дома Диего.       – Крыса ты зарубил? – спустя десяток шагов нарушил тишину стражник.       Ответ был очевиден, как уже отмечалось, в нашей компании оружие было только у меня, но я ответил:       – Да. Приполз на запах крови, прямо в пещере его и встретили.       – Они там часто собираются, – кивнул мужчина, в чьих волосах я только сейчас заметил седину. – Дальше, за хребтом, земли орков, вот и лезут на нашу сторону, тут безопасней.       – Варги и кусачи? – припомнил я по игре любимых домашних питомцев орков, встречаться с которыми не то что кротокрысу, десятку солдат в полной выкладке небезопасно.       – Точно, – хмыкнул стражник, ни разу не удивившись моей осведомлённости. Да и чего ему удивляться? Мы же совершенно не знакомы, и он понятия не имеет, что мне «положено» знать, а чего нет. – Там и твари похуже есть, «горные мракорисы», слышал, небось?       – Бладхаунды, что ли? – не понял я, назвав единственное существо, по игре напоминающее мракорисов и живущее как раз в горах.       – Ну или так, – согласился Грэг. – Ты вот что... Как с Торусом говорить будешь, взгляд не прячь и прямо говори. Что спросят, что думаешь, всё, в общем. Он храбрых парней любит. Только не перегни, ну да сам знаешь.       – Знаю, никто не любит борзую шпану.       – Точно! – мы как раз проходили около домика, рядом с которым оживлённо спорили о чём-то два молодых призрака, даже не замечая нашего приближения.       Стражник окинул их выразительным взглядом, а потом зыркнул на меня, мол, понял ли? Я молча показал, что понял, также оглядев парней.       – И ещё, – продолжил он, – Шакал своё слово держит, но не очень обольщайся. Сейчас не то, что пять лет назад, одного поручительства уже мало, даже если человек очень уважаемый. Надо чтобы тебя поддержали, как минимум, ещё пара призраков. У тебя как со взломом замков и вообще воровской темой?       – Не мой профиль, – честно признался я.       – Жаль, мог бы подойти к Фингерсу*(1), он у нас человек в авторитете, вся воровская масть к нему прислушивается.       – А так он мне не поможет?       – Вряд ли, – дёрнул щекой мой собеседник, – он последние годы только за своих голосует... Хотя можешь попробовать у него поучиться! – слегка оживился стражник, вспомнив об этой возможности. – Он, я слышал, берёт учеников и потом им помогает, если у тех что-то получается.       – Полезная информация... И где он живёт? – я знал и даже краем глаза видел, но уточнить не помешает.       – Сейчас будем проходить мимо, я покажу, – качнул головой мужчина. – Ты у Скатти был? – впереди как раз замаячил поворот к арене.       – Нет ещё.       – И не ходи, – отрезал Грэг. – Он в последнее время... – стражник замялся, пожёвывая губу, вроде как подбирая слово. – Короче, проголосует он за тебя, только если у него на арене выступишь и побьёшь кого-то из бойцов. Только дело это рисковое — одна ошибка, и вместо вступления в Лагерь встреча с Инносом, а у тебя и брони толком нет. Словом, не рискуй зазря.       – А к кому ещё можно подойти?       – Фиск, Декстер, Уистлер, Слай, – перечислил стражник. – Первые двое — торговцы на рынке, с ними, при желании, и за руду договориться можно, только я тебе этого не говорил и не советую. Голоса они дадут, но со временем всплывёт и... Короче, к купившим себе место тут не очень хорошо относятся. Из призраков не выпнут, но выше уже почти не подняться и уважение совсем не то. Уистлер заведует складом провизии, это тоже около рынка, ближе к северным воротам, но как тебе к нему подступиться – не знаю. Мужик он, в общем-то, правильный, но вспыльчивый, можешь под горячую руку попасть и пиши пропало.       – А Слай? – подтолкнул я рассказ, когда он замолк.       – Ещё хуже, – досадливо скривил губы Грэг. – Так-то он при Бладвине, в основном. Сам по себе парень хитрый, пронырливый, но дел я с ним не имел и врать не буду. Ты бы, вот чего, к Кавалорну сходил. Это у нас, вроде как, главный охотник. У него дом в лощине по дороге в Новый Лагерь, прямо у тропы. Сам он тут редко появляется, но ребята к нему часто заглядывают, и с Диего он на короткой ноге.       – Спасибо за совет, – поблагодарил я, провожая взглядом рудокопа, с натугой несущего бочонок от колодца.       – Пустое, – буркнул стражник. – Тебя кто хоть продвигает?       – Чего? – вопрос и правда поставил меня в тупик.       – Ну, поручитель у тебя уже есть? – стражник приподнял кожаный шлем и смахнул пот со лба. Видя, что я до сих пор не очень понимаю, он пояснил: – По нашим правилам, за каждого новичка, который хочет присоединиться к людям Гомеза, должен кто-то поручиться. В кандидаты продвинуть, в общем. Только тогда Торус станет тратить своё время и придумывать ему задание для «Испытания веры». Это испытание — самое главное, – подчеркнул голосом мой собеседник, серьёзно глядя мне в глаза, – им ты доказываешь, что можешь быть полезен Баронам и всему Лагерю, а не только корешишься с парой человек. И от того, кто твой поручитель, зависит, как сильно Торус будет стараться, придумывая это задание. Он может сразу поручить тебе что-то лёгкое, вроде посылки на заставу, а может сначала думать пару недель, а потом послать в Новый Лагерь с приказом прирезать кого-то из воров. Всё сильно зависит от того, кто за тебя стоит и какое впечатление ты произведёшь на самого Торуса.       – Ясно... – картина приобретает всё новые краски... – Тогда это Диего. Как минимум, к Торусу посылал меня он.       – Если посылал, значит, он, – уверенно кивнул мужчина. – Диего – это хорошо, он за кого попало не вписывается, и с Торусом у него отношения ровные. Вон, кстати, – Грэк махнул рукой влево, – видишь дом у самой стены замка? Вот там Фингерс и живёт.       – Буду знать, – благодарно киваю.       Впрочем, тут я оказался прав — дом Фингерса стоял именно в том закутке, который я приметил ранее. Тут сухой ров вокруг замка пересекался холмом, образовавшимся, похоже, в тот самый момент, когда землю из-под арены перекидывали. Таким образом, ров оказался засыпан (и даже с небольшой горкой), но склоны насыпи получились пологими и ходить не мешали. В этом же месте линия стены замка слегка изгибалась, создавая небольшой Г-образный закуток, в котором и примостился дом призрака. До хозяйства Снафа от него было шагов пятьдесят, может, чуть больше — дом повара стоял как раз не доходя пары метров до того самого изгиба.       Самого наставника по воровскому делу видно не было, но из трубы его жилища струился дымок.       – Угу... Эй, вы двое! – мой сопровождающий, наконец, обратил внимание на тихо семенящих рядом рудокопов. – Скотину у дома Снафа сбросили! И только попробуйте Нэка уронить! Самих полетать отправлю с внешней стены, и неделю ночевать за воротами будете!       Простимулированные такой перспективой, парни активно закивали и с полным бережением к ноше поспешили вперёд. Примечания: *(1)Вообще, слово Fingers обозначает "пальцы". То есть мужика зовут Пальцатым/Пальцастым, это так называемый литературный приём с "говорящим именем". Вполне возможно, что для местных он слышится именно так, но поскольку мне ближе «Фингерс», то им он и останется, а герой на это внимания не обратит. Прим. Автора.)