Rudie can't fail

— Эй, Галлагер, лови! Йен поворачивается как раз вовремя, чтобы увидеть футбольный мяч, летящий к нему по низкой кривой, проносясь над головами студентов, толпящихся между парами в коридоре. Сделав полшага назад, Йен ухмыляется, когда легко перехватывает мяч в воздухе и благополучно опускает его. Люди, кажется, почти подсознательно расступаются, обходя Шона, когда он пробирается сквозь толпу, не сводя глаз с одного только Йена. — Отличный приём, — говорит он, когда оказывается достаточно близко. — Да ладно тебе, — Йен фыркает и самодовольно ухмыляется гордой оценке своего парня, качая головой и игриво толкая мяч обратно в широкую грудь Шона, — половина гребаного шахматного клуба могла бы поймать его, покажи мне что-то действительно стоящее в следующий раз. — Хорошо, — притворно вздыхает Шон, подходя чуть ближе, чем нужно, — если ты думаешь, что справишься. Йен меняет позу: выпрямляет спину и слегка откидывает голову назад, пытаясь сделать вид, что он по меньшей мере такой же высокий, как Шон, если уж не такой широкоплечий и от природы впечатляющий. Ему это не удается нисколько, да и не важно. Видимо, это цена, которую вы должны заплатить за то, чтобы встречаться с высоким и крепким звездным квотербеком школы. — Кто-нибудь, принесите шланг, полейте их водичкой, — Тэмми вырывается из толпы и, схватив Йена за руку, тянет его, уводя за собой, — пожалуйста, только не посреди коридора. Вы, ребята, чертовски пожароопасные. Йен закатывает глаза, но позволяет тащить себя, присоединяясь к их группе друзей, идущих по коридору. — Заткнись, — пытается отмахнуться он, игнорируя довольную улыбку Шона рядом с ним, — я ничего не делал. — И все же, — указывает Тэмми, поднимая палец, — кто знает, на что бы мы наткнулись, если бы Джесс не помешала мне выйти покурить, как я хотела. — Ты бросила, сколько раз мне тебе напоминать? — Джесс даже не потрудилась оторвать взгляд от телефона, умело пробираясь зигзагами сквозь толпу и одновременно печатая быстрые сообщения. — Курение вредно для тебя, и в любом случае, это не выглядит мило. — Быть милой, — Тэмми кладет руки под подбородок и хлопает ресницами, улыбаясь, когда Йен ухмыляется в ответ на ее шоу, — моя цель в жизни. — Хорошо, — говорит Джесс, то ли полностью пропуская мимо ушей, то ли игнорируя едкий сарказм своей подруги, когда она переводит тему и переключает свое неустанное внимание на Йена, — вопрос: блеск или неон? Йен моргает и чувствует, как его рот открывается, когда он пытается и не может найти никакого контекста для этого. — Ничего из этого? — говорит он и смотрит на Шона, ища помощи, но тот только пожимает плечами и качает головой. — Тебе, наверное, стоит выбрать один из вариантов, — предлагает Тэмми, — предоставь это Джесс, и ты знаешь, что тогда на знаках будет и то, и другое. Застонав, Йен отделяется от группы, направляясь к своему шкафчику, поворачивается и пятится последнюю пару шагов, чтобы он мог указать на Джесс. — Я же сказал тебе, что не хочу, чтобы ты что-то делала для игры, — он пытается быть авторитетным, но, вероятно, в конечном итоге звучит так, как будто умоляет, что в данный момент он, честно говоря, не считает ниже своего достоинства, так что: — Пожалуйста? — Йен, — вздыхает Джесс и убирает телефон, чтобы одарить его своим фирменным жестким взглядом, — ты теперь капитан команды, и это игра встречи выпускников, это большое дело. Это не мое решение, если это то, о чем ты беспокоишься, а всех болельщиц на этот раз, мы единогласны в том, чтобы поддержать тебя на следующей неделе. — Да, но… — Йен морщится, прислоняясь к своему шкафчику и бесцельно жестикулируя на людей вокруг них, — так сделайте что-нибудь для всей команды, почему вы должны выделять меня? — Чувак, они хотят сделать что-то приятное для тебя, — смеется Шон, совершенно не понимая сути аргументации Йена, — пусть себе делают. — Я просто… — снова пробует Йен и вздыхает в отчаянии, не найдя слов, хмурясь, когда его скоро уже бывшие друзья кажутся более удивленными его дискомфортом, чем заинтересованными в том, чтобы выслушать его. Это именно его точка зрения, и они, очевидно, не поймут ее, независимо от того, насколько сильно он пытается рассказать им, как подобное внимания заставляет его себя чувствовать. — Тут нечего стесняться! — уверяет его Джесс, улыбаясь так, словно она уже победила. Что она, вероятно, и сделала. — Мы не собираемся делать стандартные вещи или вроде того, просто изящный знак, размером пятнадцать на пятнадцать футов, говорящий что-то ободряющее, например, «Хоумран, Галлагер» или «Отбивай, отбивай, Йен». — Оба варианта ужасны, — бормочет Йен, уставившись на чирлидершу, когда та отмахивается от его жалобы. — Это лишь варианты, мы устроим мозговой штурм! — И я, вообще-то, подаю. — Вот видишь! — восклицает Джесс и снова достает телефон, видимо, чтобы сделать заметку. — Теперь я знаю. Йен стонет и ударяется головой о шкафчик, не обращая внимания на то, что его парень просто стоит рядом и ухмыляется, наблюдая за всем этим фиаско. По крайней мере, он не начал ни на что намекать в середине всего этого, что было бы самым бесполезным, что он мог сделать. — Вот почему в бейсболе нет чирлидинга, — замечает он и поворачивается спиной к трем незнакомцам, все еще стоящим тут и по какой-то причине ждущим его. — Просто расслабься, — говорит ему Тэмми, и у Йена горят уши, когда он слышит, как позади него Шон лопается от смеха, — будет не так болезненно. — Да идите вы все, — бормочет Йен, поворачивая замок, но не может удержаться от легкой улыбки, когда это только заставляет его друзей разразиться новым приступом хихиканья. После удара по шкафчику точно в нужном месте, привередливая дверь подпрыгивает и скрипит, как это всегда бывает, прежде чем внезапно распахивается, как будто ее толкают изнутри. Она ударяется о шкафчик справа, когда небольшая кипа глянцевых журналов выпадает, чтобы плюхнуться и развалиться вокруг его ног на полу. — Какого хуя? — восклицает он и осторожно пытается выпрыгнуть из кучи, не упав при этом на задницу. Он только успевает заметить пару огромных силиконовых сисек на одной из обложек, прежде чем… — Мистер Галлагер! — Черт, — выдыхает Йен себе под нос, но остается на месте и ждет, когда к нему подойдет заместитель директора Хиггинс. — Следите за своим языком, молодой человек! — говорит он, весь на взводе еще до того, как замечает кучу порнухи на полу. — А это что такое? И приехали, глаза Хиггинса практически вылезают из орбит, когда он видит то, что только что вывалилось из шкафчика Йена. — Послушайте, — Йен бросает быстрый взгляд на своих друзей, оставшихся рядом и наготове на случай, если ему понадобится их помощь, — я могу объяснить. — Тебе точно следует! — Хиггинс фыркает и выглядит немного раздраженным, когда Йен присаживается на корточки и быстро начинает собирать порно в немного более аккуратную кучу. Ему нужна секунда, чтобы определиться со своей тактикой, и, когда он снова встает с, по крайней мере, пятью голыми женщинами, прижатыми к груди, он точно знает, что сказать. — Это не мои, — заверяет он, наклоняясь ближе к заместителю директора и действительно опираясь на тот факт, что он не лжет, пока что, глядя на Хиггинса со всей невинностью в широко раскрытых глазах, на которую он был способен. — Я нашел их сегодня утром в раздевалке, не знаю, кто их туда положил. Хиггинс выглядит смущенным, но не убежденным. — За какого идиота ты меня принимаешь?.. — Клянусь, — рискует перебить его Йен, — я взял их только для того, чтобы уничтожить, я знаю вашу политику в этом вопросе. — А я знаю, что вы, молодые парни, увлекаетесь этой мерзостью, — решительно качает головой Хиггинс, — в кабинет директора, Мистер Галлагер, прямо сейчас. Я возьму их. Йен вздыхает, но с радостью протягивает ему журналы, встречаясь взглядом с Шоном через плечо Хиггинса. Его парень может быть охуенно горячим, но вряд ли Йен выберет его первым, чтобы подыграть. Он тупо смотрит на Йена целую секунду, прежде чем внезапно, кажется, понимает и начинает действовать. — Тогда увидимся позже, детка? — говорит он, подходя к Йену и улыбаясь в ответ на его раздраженный хмурый вид. Он мог бы просто сказать Хиггинсу, почему Йен вряд ли будет ходить по школе с заначкой гетеросексуального порно, но, конечно, он должен сделать из этого целый песенно-танцевальный номер. Однако трудно оставаться злым на парня, когда он налетает на тебя с приятным долгим поцелуем в губы прямо перед ошеломленным заместителем директора, потом приобнимает за плечи и гордо встает рядом перед лицом власти. — Может, вам стоит их убрать, — предлагает он, разглядывая невыносимо гетеросексуальную порнуху в руках Хиггинса, — они вряд ли подходят для школы. Тэмми смеется всю дорогу до столовой, как только Хиггинс выдавил какой-то предлог и велел им идти по своим делам. — Этот взгляд на его лице, — счастливо вздыхает она, — я бы заплатила, чтобы увидеть его снова. — Я не думаю, что мы сможем выйти сухими из воды, целуясь перед этим парнем больше одного раза, — усмехается Шон. Йен качает головой: все, что его волнует, это то, что они остались безнаказанными, и его досье останется безупречным. Не то что бы это имело значение сейчас, но старые привычки умирают с трудом. — Почему ты не сказал ему правду? — спрашивает Джесс, когда они садятся за пустой столик. Она хмурится, когда Тэмми снова хихикает. — Я не знаю, — пожимает плечами Йен, хотя точно знает, почему он этого не сделал. — Ты знаешь, кто это сделал, — настаивает она, — мы все знаем, кто это сделал! Ты мог бы втянуть его в какие-нибудь серьезные неприятности из-за этого. — Из-за каких-то грязных журналов? — спрашивает Йен, поднимая брови на Джесс, когда она фыркает. — Я так не думаю. В любом случае, я не долбаный стукач, Джесс. Это дерьмо совсем не круто. Джесс закатывает глаза. — Ты и твой проклятый кодекс, клянусь. — Как бы там ни было, — говорит Йен и ухмыляется, — скоро я ему отплачу. — Эй, ребята! — Сэм практически кричит с другого конца столовой, подбегая с Крисом на буксире. Крис был в бейсбольной команде и дружил с Йеном с первого курса, но Сэм только начал болтаться с ними, где-то с прошлого семестра. Примерно в то же время, когда Шон перевелся и сразу же нашел свое место в футбольной команде и во всей школьной социальной иерархии. На самом ее верху: когда все девушки падают в обморок перед ним, а все парни требуют, чтобы он стал их другом. И Йен, который на самом деле не падал в обморок и не очень старался, но все же каким-то образом оказался тем, кого будущий король выпускного бала хотел видеть рядом с собой. Все это очень лестно, но не причина того, что Йен начал тусоваться с Шоном летом, или того, что они решили пойти на свидание несколько недель назад. Шон популярен и, конечно, он — чертова голубая мечта, но он также действительно милый. Иногда даже слишком, что, возможно, было единственным объяснением того, как Сэму удалось пробраться в их дружную компанию. — Да ладно тебе, — шептал ему Шон всякий раз, когда Сэм говорил что-то глупое или оскорбительное, и у Йена, неодобрительно морщащего лоб, проступала эта твердая линия между бровями, — он не так уж плох. «Плохо» — это одно, у Йена нет проблем с «плохо». «Сучье мудло» — не так легко перенести. — Что происходит? — спрашивает Сэм и садится рядом с Джесс, игнорируя ее протесты, когда он протягивает руку и крадет часть ее обеда. — Угу, просто возьми его, — Джесс толкает свой поднос перед ним и пытается выглядеть раздраженной, когда он хватает ее наполовину съеденный бутерброд и с довольной ухмылкой пихает его в рот. У нее есть какая-то долбаная влюбленность в парня, чего Йену никогда не понять. — Ничего особенного, — Шон отвечает на его вопрос, когда никто другой этого не делает. — Ошибаешься, — ухмыляется Сэм и откидывается на спинку стула, обнимая Джесс и оглядывая стол. — Угадайте, чьи родители уехали на эти выходные. Йен ничего не может с собой поделать, улыбаясь вместе с остальными. Сэм может и придурок, но он богатый придурок с большим домом.