***
–Приятной игры! Какая игра, когда Хината сегодня такой сексуальный? Его растрёпанные волосы сегодня казались особенно шелковистыми. Его взгляд был полон уверенности. Он был готов победить. А вот Кагеяме, кажется, было не до этого. Тобио мысленно дал себе пощёчину, чтобы настроиться на игру. Вот только его всё равно заменили на середине первого сета. За это время Кагеяма пытался подавать мячи для супер быстрой Хинаты, только постоянно промахивался. Один раз даже попал в голову Шоё. –Кагеяма, подойди сюда. Садись. - Сказал тренер Укай, когда Сугавара вышел на замену Тобио. –Я понимаю, что тебе трудно подавать Хинате, но ты же понимаешь, что это нужно для победы Карасуно? Кагеяма немного замешкался из-за слов тренера, но всё же ответил: –Д-да, конечно, Окай-сан. –Хорошо, можешь идти Тобио встал и уже собирался идти в сторону запасных игроков, как за спиной послышался голос тренера –Кагеяма, признайся ты ему уже. Кагеяму переклинило. Он делал вид, что следит за игрой, продумывает стратегию против Некома. Но в голове было совершенно не это. В голове был лишь Хината. Тобио думал лишь о том, как можно признаться ему. Что можно придумать, чтобы остаться наедине? Что сказать? Мысли Кагеямы прервал Окай-сан, который подозвал его к себе и спросил способен ли Тобио спокойно играть, сосредоточившись на игре, а не на приманке, которая предназначается для противников, а не для Кагеямы. –Я готов! Кагеяма очень хотел играть. Играть в его любимый волейбол, с его любимым напарником. Он признается ему. Сегодня. После игры. А пока, нужно сосредоточиться на игре. Первый сет Карасуно проиграли из-за Кагеямы, а остальные два победили благодаря ему. И эта победа придала ещё больше уверенности Тобио. Ему казалось, что сегодня его счастливый день и у него всё получится. Даже несмотря на то, что это был просто тренировочный матч.***
Кагеяма нигде не мог найти Хинату. Это странно, обычно именно это рыжее неуклюжее бестие создаёт много шума. –Хината, придурок, ты где?Тебя не касается–
У Кенмы в комнате–
–Можешь прийти в парк?Это срочно? Я обещал Кенме поиграть в приставку–
–Срочно. Кагеяма убрал телефон в карман, не дожидаясь ответа Хинаты. Тобио знал, что тот придет. Ждать долго не пришлось. Кагеяма увидел рыжее пятно, которое приближалось всё ближе. Было трудно не узнать Хинату. Шоё отдышался, потому что бежал к Кагеяме со всех ног, и сел рядом с ним. Хината увидел, как волнуется Тобио, хоть это было и не так заметно, тем более в тёмном парке, в котором было только немного света от старого фонаря. Хината не понимал, что происходит, поэтому первым начал разговор. –Что случилось? Кагеяма встал со скамейки и подошёл прямо к Хинате. Немного опустился так, чтобы их лица находились на одном уровне. Хината хотел повернуть голову, но Кагеяма держал его подбородок так, чтобы этот придурок не мог отвести от него взгляд. –Хината, придурок, я люблю тебя. Кагеяма сказал это так, что даже если бы за его спиной кто-то стоял, то он не услышал бы этих слов. Кагеяма отстранился и собирался уже уходить. Ведь он признался. Он был уверен, что Хината не ответит взаимностью, но он хотел, чтобы Шоё знал о его чувствах. Хината резко встал со скамейки, казалось, будто он подлетел. Коротышка взял Кагеяму за футболку и резко потянул вниз, чтобы он мог достать до бархатных губ Тобио. Кагеяма не мог не поддаться такому искушению. Он напористо коснулся столь манящих и желанных губ. Но почти сразу же отстранился. Это было глупой затеей. Кагеяма хотел убежать, спрятаться от всего мира. Повернуть время вспять, чтобы никогда не встретиться с этим придурком, которого он так сильно полюбил. Которого он не может заполучить, не смотря на то, что находится так близко. –П-прости… Вырвалось из губ Кагеямы, который опустил взгляд вниз. Он выглядел, будто ребёнок, который разбил мамину любимую вазу. –Я тоже люблю тебя, придурок! Хината выкрикнул это настолько громко, насколько смог. Так громко, что бы до этого тупого Кагеямы наконец дошло, что не он один всё это время страдал от безответной любви. Что не только он почувствовал облегчение, когда признался. Что не только он чувствовал тепло разливающееся по телу, когда Кагеяма поцеловал Хинату.