Полет Феникса: Деймон

Come feed the rain, Cos I'm thirsty for your love, Dancing underneath the skies of lust. Yeah feed the rain, Cos without your love my life Ain't nothing, but this carnival of rust. ____________________ Напои собою дождь, Потому что я жажду твоей любви, Танцуя под небесами похоти. Да, напои собою дождь, Потому что без твоей любви Моя жизнь — всего лишь ярмарка порока. Poets of the Fall — «Carnival of Rust»

      После плотного ужина Дима ошарашил подругу предложением выгулять вместе Арчи.       — Совсем сбрендил?! У тебя постельный режим!       — У меня — да, — спокойно ответил байкер, намыливая в раковине тарелку. — У Арчи — нет. Это не кошка, Дарс, он в лоток гадить не будет. А мою тетку снизу Арч недолюбливает. Она еле поводок в руках удерживает.       — Тогда пойду я, — пожала плечами девушка.       Закрыв кран, Дима медленно повернулся к ней, подхватывая мокрыми руками вафельное полотенце.       — Отдыхай, дружок. У тебя пять пар было, — со слабой улыбкой произнес мужчина. — Я вернусь через двадцать минут, от мороза вирусы дохнут.       Осознав, что удерживать байкера бесполезно, Даша отправилась вместе с ним.       Черное небо создавало ощущение глубокой ночи, но отражающийся от снега свет уличных фонарей разряжал вечернюю мглу. Дима всеми силами старался держаться бодро, но слабость в теле давала о себе знать, и спустя пять минут девушка, не дав байкеру усесться на скамейку, затолкала его обратно в подъезд, а сама продолжила гулять с черным лабрадором, явно повеселевшим от свежего воздуха и открытого пространства. Поначалу пес каждые десять секунд оборачивался на Дашу, высунув длинный розовый язык, затем напрочь забыл, у кого в руках его поводок, наслаждаясь прогулкой и помечая деревья.       Вернувшись в квартиру, девушка распорядилась, чтобы Дима измерил температуру и проконтролировала, чтобы выпил все нужные лекарства. В конце концов, вымотанная, упала на подушку с другой стороны кровати, уставившись в потолок.       — Дарс, ты так нянчишься со мной. Не хочу, чтобы ты заразилась, — нахмурив брови, произнес мужчина, подложив руку под голову.       — Ты ж не кашляешь и не чихаешь, — пожала плечами Даша, теребя в руках край пледа, которым укрылся байкер. — Я болела так же не раз, и мама не заразилась, хотя крутилась вокруг меня почти все свободное время. Да и Лерка приходила ко мне практически каждый день.       — Вы давно третесь? — Повернувшись всем телом к девушке, Дима стал наблюдать за каждым движением ее лица.       — Если под этим ты имеешь в виду дружбу, то да, — с ироничной улыбкой кивнула Даша. — «Тремся» с первого класса. Почти… Мы учились вместе, но Лера поначалу надо мной подшучивала, где-то подначивала из-за того, что я типа «не от мира сего». Спрашивала мое мнение о том, в чем я совсем не разбиралась, хвалила мою одежду, хотя я одевалась в обычные тогда расклешенные джинсы и в простые однотонные блузки и кофты. Она была вечной заводилой для всего класса и постоянно обращала всеобщее внимание на меня, так что я не могла оставаться невидимой, как бы ни хотела.       Диме, как никому, было знакомо желание не выделяться и жить в своем мире. Мужчина невольно представил на месте Даши себя, и ее рассказ заставил байкера скрипнуть зубами.       — Прибил бы, — проговорил он вполголоса.       Приподняв уголки губ, девушка протянула руку к Диме и провела кончиками пальцев по тыльной стороне его ладони, отчего мужчина едва заметно вздрогнул и второй рукой накрыл ее, слегка сжав.       — Она не со зла, просто пыталась меня растормошить. Немного позже нам стало интересно общаться. Оказалось много общих тем.       — Ты слишком добрая, маленький эльф, — без улыбки произнес мужчина, в то время как по его телу разливалось блаженное тепло от прикосновения к Дашиной коже. Жутко хотелось притянуть девушку к себе и дышать ее воздухом, но байкер не стал рисковать здоровьем Даши, что бы она ни говорила.       — Еще добавь, что добротой легко пользуются, — невозмутимо произнесла она.       — Конечно, — кивнул Дима с кривоватой, хоть и усталой, улыбкой, рассматривая ладонь девушки у себя в руке. Даша в свою очередь повернулась к байкеру.       — И ты хотел? — доверительно понизила она голос, растянув губы в хитроватой улыбке.       Мужчина вскинул глаза на девушку, удивляясь такой невинной провокации.       — Чертовски хотел, — перешел на шепот байкер. — И сейчас хочу.       Заметив, как Даша прикусила нижнюю губу и опустила глаза, Дима продолжил:       — Но теперь готов кое-что предложить взамен.       Девушка подняла на него вопросительный взгляд.       — Себя, — продолжал байкер, лаская взглядом каждую черточку ее нежного лица. — И уверен, что ты отдашь мне не меньше. И с радостью. Даш, я хочу подарить тебе все, что у меня есть. И что еще будет.       — И ты так уверен, что я приму?       Дима слегка дотронулся до серебряного браслета на запястье девушки.       — Абсолютно.       Мужчина медленно, словно растягивая время, убрал прядь Дашиных волос за ухо и, с нежностью прикоснувшись к ее шее, стал поглаживать щеку девушки большим пальцем. Дарья умиротворенно улыбнулась, прикрыв глаза. Дима глубоко задышал, ощущая томную тяжесть в теле.       «Черт, как же она близко! Близкая и недоступная. Но моя. Моя…»       В комнате повисло затянувшееся молчание.       «Ее губы. Безумно хочу поцеловать ее губы. Ее лицо. А затем все остальное, где дотянусь. А дотянуться я смогу везде. Вот только Дарси уже сопит. Устала за день — неудивительно. Но даже в противном случае я бы не стал рисковать заразить ее своими бациллами. Ненавижу свое нынешнее состояние! Эта чертова слабость, зависимость от чужой помощи. Просто жалок. Но иначе бы Дарси не пришла сегодня ко мне. Как и вчера. Хоть и уставшая после учебы и ото всей этой гребаной драмы. И это шанс поговорить с ней лицом к лицу. Вселить веру в то, что все можно изменить. Направить в иное русло. Впрочем, девочка и сама неплохо справляется. Правда ли то, что вчера говорила Лис перед уходом? Что Даша отдавать меня никому не намерена. Блондинка надравшаяся была. Но такая убедительная…       Больше не вижу в Дарси маленького невинного эльфа. Не в смысле, что она в чем-то кардинально изменилась, хотя не без этого. Изменилось отношение к ней. Видел поначалу в ней застенчивую девочку, не достойную особого внимания. Не представлявшую ни спортивного, ни какого-то еще интереса.       Потом разглядел ее музыкальный талант, когда застал играющей на «старушке» Моцарта. Разглядел ее характер, когда ответила на хамство Дена. Разглядел хрупкость и нужду в защите, когда на нее напали трое ублюдков прямо возле дома. Разглядел находчивость и доброе сердце, когда она при том сразу оказала мне первую помощь, перетянув кровящее плечо и обработала у себя дома. Разглядел ее ум по интересу к книгам и нетривиальным рассуждениям. Разглядел ее богатый, но еще далекий для меня духовный мир. Чертовски захотелось обладать всем этим сокровищем, обладать этим манящим храмом. Но пришлось наткнуться на ее умение держать дистанцию, которую тем более жаждал сократить. Она отдавала мне себя по-другому. Создавала ауру душевного и физического отдохновения, так сказать. Где я вместе с Дарси открывал себе лучшие части меня.       Какое же эстетическое наслаждение она мне доставляет! Дышать кокосовым ароматом ее волос, слышать ее увлеченные рассуждения об интересах, которые я и сам разделяю. И эти ненавязчивые суждения о нравственности или ее отсутствии — напоминает меня в юности… До того, как окунулся в яму с дерьмом, еще значительно младше Дарси.       Все бы прекрасно и сладко, трали-вали, но это не исключало того, что мне просто до чертиков захотелось трахнуть ее. Сам не заметил, как стал считать Дарси своей, неотъемлемой частью своей жизни. Но при этом не попробовал эту сладкую печеньку на вкус. Непорядок. Грубейший! Дружба дружбой, но я ведь мужик, черт подери! Не способен любить платонически, а это юное создание просто заставило меня потерять голову и сон. Все больше хотел Дарси. Уперто и эгоистично. Хотел себе. Сорвался и открылся перед ней в «Анаконде», зная, что закроет передо мной дверь. Именно потому что знала меня.       И сам не заметил, как вышло, что я готов отказаться от прежней жизни. От саможаления, упивания своей болью и тоской по Санни, от случайных связей (чтоб еще хоть раз бухал вместе с Лис!..). Даже от курева. Осознал, что больше в этом не нуждаюсь. Зов всего этого мазохизма заглушился зовом Дашиного тепла. Тепла ее вкусных шоколадных глаз, ненаглядного манящего тела, родного голоса, застенчивой улыбки, заразительного смеха. Детка, мой ангел, чем бы я был без тебя?..»       Дима медленно провел ладонью по голове девушки, постепенно переходя к ссутулившейся во сне спине и остановился на талии. Опершись на локоть, байкер медленно наклонился к лицу Даши и, прикрыв глаза, прильнул губами к ее прохладному лбу.       «Второй раз целую тебя во сне, дружок».       Стараясь не разбудить мирно почивающую девушку, Дима максимально тихо поднялся с кровати и укрыл Дашу своим пледом. Байкер закинул в рот очередную никотиновую жвачку, погасил свет и, прикрыв за собой дверь комнаты, отправился в душ.