Reunion

- Как мило, что наша компания собралась, не так ли? Я даже и не подумал бы, что мои лучшие друзья вспомнят обо мне! Даже ты, Кенни! – Картман ухмыльнулся. – И как же ты это сделал? Не думал, что ты смог бы заплатить за вход на вечеринку. Кенни не ответил. - Нечего сказать, да? Рот чем-то занят? Отрабатываешь язычком? – Смех раздался по всему двору. Шутку, к сожалению, никто не оценил. Картман начал ходить по траве, осматривая приятелей. - А ты, Кайл? Конечно, рот у тебя никогда не затыкается, мерзкий жид. Даже не знаю, как я терплю все эти годы. Сидишь на своей жопе и уже бесишь. Как так вышло, мать твою? Кайл молчал. - Не отвечаешь...ну и фиг с тобой. Я сегодня добренький, поэтому проигнорирую твои нелепые попытки сбежать от вопроса. Эрик перевёл взгляд на Стена. - Ты можешь вообще не говорить. Мне жаль тебя. Просто так сложились обстоятельства, понимаешь? Что случилось, если бы мы с тобой не встретились? Не вышла бы такая ситуация, в принципе. Парень подошёл к стулу и сел на него. Расслабленно вздохнув, он продолжил: - Сегодня особенный день, пацаны. Мы собрались вместе, вновь. Мне было так приятно увидеть вас снова. Мы даже смогли обменяться парой слов между собой. Как в старые добрые... Картман замолчал, подбирая слова. А пока смотрел на закат солнца. Он был обыкновенным явлением в Южном парке, но как-то всегда завораживал. - Я слишком много старался, чтобы собрать вас всех. Стен, какого чёрта ты находился в Калифорнии? Решил потусоваться с теми бомжами, которых мы уже давно спровадили? А Кайл, как тебе жилось в Нью-Джерси? Мамаша тебя в родину отправила значит, а мне ещё из-за этого напрягаться? Не сдурел ли ты? Слава богу, Кенни оставался дома. Хоть какой-то плюс в его нищете. Парень вздохнул, успокаиваясь. Главное, что он их нашёл. И они пришли. Посмотрев в сторону, Картман увидел камеру, которую сам же поставил. Даже таймер включил. На пять минут. - У нас ещё есть время поговорить до снимка. Хех. Знаете, я уже подумал, вы хотели меня бросить. Но мы же друзья, верно? Я помню нашу последнюю встречу. Мы праздновали окончание школы. Каждый хотел куда-нибудь уехать развиваться и так далее. Кроме Кенни, конечно. Как я понял, он нашёл своё призвание. – Вновь был слышен смех. Посмотрев вновь на таймер, Эрик продолжил: - Остается мало времени, а я хочу так много вам рассказать. К примеру, о своей зависти. Да, я завидую всем вам! Вы стали популярны в интернете, телике, газетах этого города...везде! Обо мне даже ни единого слова не сказали. Вы даже не смогли упомянуть меня? Намекнуть на то, что «Хей, Эрик, мы о тебе не забыли»? Обидно, и не круто. – Картман перекинул ногу на ногу и скрестил руки, изображая обиженного. Ребята это проигнорировали, ничем не ответив. - Стыдно стало, да? Ладно, я не обижаюсь. – Он встал со стула, и поставил его около дерева. Взял верёвку, что лежала рядом и начал привязывать её к дереву. – Нам повезло, что моя мама на работе. Её ждёт большой сюрприз, когда она увидит вас. Думаю, она будет счастлива. Парень улыбнулся, разглядывая своих друзей снова. Посмотрел на таймер. Две минуты. - Жду не дождусь снова с вами увидеться. Я уже скучаю, хотя вы сейчас здесь находитесь, пацаны. Как трогательно. Здорово, что этот момент будет зафиксирован камерой, да? Картман, делая петлю на конце верёвки, вспоминал. Все года, проведённые в Южном парке с этими придурками. Его придурками. Которых забрали, не спросив его, Эрика, мнения. Одна слеза покатилась по щеке Картмана. - Ничего ребята, не бойтесь. Я буду с вами. Даже с тобой, жид. – Эрик встал на стул и начал продевать голову в петлю. – И с тобой, Кенни. И Стен, я тебя тоже не забуду. Мы же встретимся, ведь так? Парень посмотрел на фотоаппарат. Одна минута. Пора. - Всегда страшно делать первый шаг. Но я его сделаю. Ради вас. Ради нашей свободы. Даже одна песня вспомнилась. – Посмеявшись, Картман счастливо улыбнулся. И сделал шаг.

Are you, are you Coming to the tree They strung up a man They say who murdered three Strange things did happen here No stranger would it be If we met at midnight In the hanging tree

***

- Поросёночек, ты где? – Мама Картмана вернулась с работы. Но, не увидев своего сына на диване за просмотром телевизора, решила его позвать. Сколько бы ни прошло лет, она всё ещё будет называть его «поросёночком». Никто, к её удивлению, не отозвался. Лиэн поднялась в его комнату, начав стучаться. - Эрик? Она ещё не подозревала, что случилось. Как только она выйдет во двор, она закричит. Соседи придут, попытаясь узнать, что случилось. Зайдя во двор, не поверят. Потом приедет полиция. Ну а после всё уже будет известно интернету, телевидению и газетам. Но никто не понимает, почему так вышло. Почему Кенни Макормик умер от передоза наркотиков? Почему Кайл Брофловски неудачно спрыгнул с парашюта? Почему Стен Марш медленно покидал мир в больнице после аварии? Почему Эрик Картман повесился на дереве? Почему судьба сделала жизнь этих мальчиков невозможной? Почему...этим вопросом задаются многие. Но только не мама Эрика, что уехала подальше от всего этого. От боли и горя. От Южного парка. Дом и его двор стал заброшенный местом. Его не продавали. И не покупали. Его избегали. В самом начале взрослые пугали детей легендами об этом месте. Говорили, что те, кто туда заходил, сходили с ума и не возвращались. Это срабатывало.

Are you, are you Coming to the tree Where I told you to run So we'd both be free Strange things did happen here No stranger would it be If we met at midnight In the hanging tree

Каждый человек, находившийся близко к этому дому, слышал тихий голос девушки. «Она пела» - так говорили люди. Постепенно жители начали повторять слова этой незнакомки. Теперь это стало обычаем Южного парка. Каждый год люди собираются у того самого дома, и поют эту песню.

Are you, are you Coming to the tree Wear a necklace of hope Side by side with me Strange things did happen here No stranger would it be If we met at midnight In the hanging tree

Единственное, что осталось с того происшествия ¬- воспоминания. Эмоции и чувства ушли на второй план, но всё это вложилось в одну фотографию. Её все узнают. Она был везде. Фотография с четырьмя людьми. Все они были подвешены, но позы некоторых были необычны. Один сидел на ветке в ярко-зелёной шапке, другой лежал, но оранжевая парка скрывала его лицо. Третий и четвёртый висели, только вот один из них был полнее, и под ним лежал стул. Повернув фотографию, можно было увидеть надпись, которую в дальнейшем использовали, как название всему, что происходило там. «Reunion»