***
Никто не понял, о каком сюрпризе кричали улетевшие из школы близнецы, и все сошлись во мнении, что имелось в виду то самое болото, которое рыжие Уизли наколдовали в коридоре шестого этажа. Хитрое болото, ни Амбридж, ни Филч не смогли его убрать и в конце концов просто огородили верёвками. Хотя Гарри не сомневался, что Макгонагалл, Флитвик и, тем более, Снейп могли бы удалить болото без всякого труда, однако они явно предпочитали наблюдать за усилиями Амбридж со стороны. Посмеиваясь, но стараясь, чтобы донельзя раздражённая Амбридж этого не заметила, студенты рассаживались на свои места в Большом зале. Оживлённо было даже у слизеринцев. Хоть их и не пороли, как остальные факультеты, но их зацепило, что выпускница Слизерина не смогла справиться с каким-то болотом, наколдованным шестикурсниками, и теперь они, презрительно кривя губы, обсуждали животрепещущую тему: Распределяющая Шляпа когда-то крупно ошиблась, и Амбридж место в каком-нибудь Пуффендуе или Гриффиндоре. Вдруг под потолком что-то зашипело, загремело, стали взрываться с шумом и треском сотни хлопушек, а потом из-под потолка вниз спикировало что-то жуткое, с огромной зубастой пастью, плюющееся огнём, пролетело над столами и ринулось прямо на остолбеневшую Амбридж, оглушительно рыча и разевая пасть пошире. Так вот он, сюрприз близнецов для директрисы! Все вскочили со своих мест, а Амбридж, опомнившись, кинулась вон из зала. Огненный фантом понёсся за ней, грозя вот-вот проглотить её.***
Выхватив палочку, Амбридж в панике разбрасывала в разные стороны инкарцеро и петрификусы, но поскольку это был фантом, заклятия пролетали сквозь него и попадали в толпившихся в проходах между столами студентов. То тут, то там то и дело падали на пол остолбеневшие или запутавшиеся в волшебных верёвках дети. Преподаватели не вмешивались, откровенно посмеиваясь над паникующей директрисой: особого вреда проклятия Амбридж студентам не причиняли, а в удовольствии потешиться над унижением всех доставшей жабы не отказала себе даже Макгонагалл. Однако Амбридж не ограничилась сравнительно безобидными заклинаниями. К несчастью для Гарри, когда она метнула в настигавший её фантом круциатусом, он оказался прямо под заклятием. Ему показалось, что мир взорвался. Адская боль скрутила все его внутренности, связала узлом нервы и сухожилия, безжалостно рванула мышцы. Гарри, закричав, упал и сквозь боль и слёзы увидел, как к застывшей в ошеломлении Амбридж бросились сразу двое — Снейп и Макгонагалл. У неё отобрали палочку, заклятие было прервано, и Гарри перестал кричать и биться в судорогах. Директрису увели. Теперь никто уже не сомневался, что директриса бывшая: применить непростительное к студенту — такое не спустит на тормозах даже министр Фадж. Впрочем, Гарри было не до этого. Всё тело у него болело, Амбридж приложила его от души. Он не мог подняться и беспомощно лежал на каменном полу, окружённый растерянными студентами. Гермиона и Невилл попробовали было помочь ему встать, но малейшее движение вызвало такую боль в пострадавших мышцах, что Гарри опять закричал, и испуганные друзья тут же положили его обратно на пол. Через минуту над ним склонилась чёрная фигура. Гарри напрягся: — Не надо! — Чш-ш-ш, — тихо сказал Снейп и прижал к губам Гарри гладкий край флакона. — Пейте, Поттер. Гарри послушно проглотил противное зелье и умоляюще прошептал, когда Снейп, взяв его за плечи и под колени, легко поднял на руки: — Не надо, больно… — Я знаю, — Снейп осторожно прижал его к себе и шагнул сквозь расступившуюся толпу. — Молчите, Поттер, вам сейчас вредно разговаривать. На пороге Большого зала их остановила декан Гриффиндора: — Северус, как Гарри? — Его приложили круциатусом, Минерва, — фыркнул Снейп. — Как ты думаешь, как он? — Ты же поможешь ему? — Гарри даже удивился беспокойству, прозвучавшему в голосе декана. С каких это пор она стала переживать за студентов? — Разумеется, Минерва, — Снейп вышел из Большого зала.***
Снейп принёс Гарри в свой кабинет и осторожно положил на диван: — Не двигайтесь, Поттер. Гарри устало вытянулся. Двигаться? Он даже слегка пошевелиться боялся — любое движение пронзало болью всё тело. Снейп ушёл в свою лабораторию, погремел там чем-то, потом вернулся, пряча в карманы мантии флаконы с зельями, и опять взял Гарри на руки: — Потерпите ещё немного, нам нужно переместиться через камин. Секунда сумасшедшего вращения, и Снейп со своей ношей вышел из камина в знакомой Гарри гостиной. Навстречу им из кресла поднялся седобородый волшебник: — Что случилось, Северус? Что с Гарри? Сдерживая стон, Гарри прислонился головой к шершавой ткани на груди зельевара и закрыл глаза. Ему было совсем плохо, подташнивало, сознание мутилось. — Можете завтра с самого утра связываться с Фаджем, — сказал Снейп, укладывая Гарри на диван у камина. — Амбридж обеспечила себе пожизненный Азкабан. Зельевар вкратце изложил, что произошло в Большом зале и как Гарри получил порцию непростительного. Не прерывая своего рассказа, Снейп заставил Гарри выпить несколько зелий и теперь сидел, растирая его кисти каким-то бальзамом. Гарри с прояснившейся после лекарств головой смущённо отводил глаза: его руки самопроизвольно дёргались, он не мог это контролировать и ему было крайне неловко, что профессор чувствует эту дрожь. — Где сейчас Амбридж? — спросил Дамблдор, поудобнее устраиваясь в своём кресле. Снейп наконец оставил Гарри в покое и сел в другое кресло: — В одном из пустующих казематов в подземельях Хогвартса. — Тебя что-то беспокоит, Северус? — Да, Альбус, — медленно сказал Снейп и посмотрел на диван.***
Наслаждаясь покоем, Гарри тихо погружался в сладкую дрёму. Голоса волшебников ощущались где-то на границе сознания. Неожиданно он очутился в какой-то смутно знакомой комнате. Он сидел на чём-то мягком, утыкаясь носом в вертикальную деревянную решетку. Над ним склонилась красивая рыжеволосая женщина и ласково позвала: — Гарри, Гарри, сыночек. Гарри поднял глаза. Мама… Живая… А рядом, обнимая её за плечи, стоит жутко похожий на Гарри человек, такой же взлохмаченный и в круглых очках. Папа… Как это возможно? Родители здесь, перед ним, живые… Гарри осмотрелся и вдруг понял, что он, совсем маленький, сидит в детской кроватке. Странно, он же вырос, ему пятнадцать лет, а родители давно погибли. Что происходит? Мама протянула руки к малышу, к нему, к Гарри, и его сердце заколотилось от радости и предвкушения, от ожидания чуда: мама обнимет его, возьмёт на ручки. Но нет, не взяла. Послышался какой-то шум, и мама, выпрямившись, с тревогой посмотрела на папу: — Джим, что там… Папа не успел ответить: дверь в комнату с грохотом распахнулась, сверкнула зелёная вспышка — и папа молча упал. — Нет! — закричала мама, заслонив сына от жуткого красноглазого человека. Человек стал ругаться на маму, мама плакала и умоляла его не трогать ребёнка, а Гарри сидел в своей кроватке и не мог понять, наяву это происходит или снится ему. Но вот вспыхнул ещё один зелёный луч, и мама тихо опустилась на пол, рядом с неподвижным папой. Красноглазый человек шагнул к кроватке и направил на Гарри волшебную палочку, но за мгновение до того, как из неё вырвался смертельный луч, Гарри увидел на пороге, за спиной красноглазого, знакомую фигуру. Бесшумно вскинув руку, Снейп направил зажатую в кулаке чёрную палочку на ребёнка. В следующую секунду страшная боль пронзила лоб малыша.***
…Гарри, схватившись за голову, вскочил с истошным криком и какое-то время заполошенно таращился на обоих волшебников, по-прежнему сидевших в своих креслах. Дамблдор подался вперёд, с тревогой глядя на Гарри, а Снейп молча хмурился. — Гарри? — окликнул его старый волшебник. Гарри судорожно выдохнул и глухо пробормотал: — Извините, ничего страшного, мне просто приснился кошмар. Он опять лёг, закрыв глаза и уткнувшись носом в подушку. Но спать уже не хотелось, и он просто лежал, прислушиваясь к негромкому разговору. И постепенно до него стало доходить, что он видел вовсе не сон. Это были его воспоминания. — Значит, это был ты, Северус? — после паузы тихо спросил Дамблдор. — Ты закрыл мальчика щитом? — Любовь Лили, конечно, сильная защита, но неужели вы считаете, Альбус, что она спасёт от Авады? — в голосе Снейпа прозвучала такая горечь, что Гарри даже дыхание затаил, боясь спугнуть этот становящийся всё интереснее разговор. — К сожалению, я пришёл поздно и не успел спасти их. — Ты спас ребёнка, — заметил Дамблдор и, помолчав, задумчиво сказал: — Весь магический мир ломает голову, как годовалый малыш смог уничтожить сильнейшего тёмного волшебника, и никто не знает о твоей роли в этом. Ведь это твой щит отразил Аваду и направил её обратно в Волдеморта. Почему ты не сказал мне? — Зачем? — усмехнулся Снейп. — Это ничего не изменило бы, я всё равно был и останусь Пожирателем.***
— Ты столько лет молчал, — опять заговорил Дамблдор. — Почему именно сейчас ты вспомнил об этом? Гарри весь обратился в слух. У него не укладывалось в голове: Снейп спас его, маленького, от Волдеморта? Значит, он не Избранный? И если бы не зельевар, Авада убила бы его? — Я заметил, что Поттер всякий раз дёргается, когда видит палочку в моей руке, — задумчиво произнёс Снейп. — Однако я не могу припомнить, чтобы когда-либо возникала такая ситуация, где я воспользовался бы палочкой по отношению к нему. Кроме того раза, когда исчез Тёмный Лорд. Но как он мог это запомнить? Ему было-то чуть больше года. — Детские воспоминания — самые яркие и сильные, — сказал Дамблдор. — Осознанно Гарри этого не помнит, но, очевидно, на подсознательном уровне он всё же запомнил тебя и твою палочку. Так же очевидно, что он связывает, опять-таки подсознательно, тебя с грозящей ему опасностью и болью, поэтому боится. Надо помочь ему избавиться от этих страхов. — Альбус, мальчишке пятнадцать лет, вполне взрослый человек, — фыркнул Снейп. — Я не собираюсь тратить своё время и нервы на его фобии, мне хватает его реальных выходок. Зашуршала мантия — Снейп поднялся, и Гарри вздрогнул, услышав насмешливый оклик: — Поттер, прекратите притворяться, я вижу, что вы не спите.***
Гарри открыл глаза. Снейп стоял возле дивана и пристально смотрел на него. Гарри даже поёжился под этим изучающим взглядом. — Поднимите руку! — приказал Снейп. Гарри приподнял правую руку, она немедленно затряслась, и Гарри поспешно опустил её, невольно покраснев: взрослый парень, а дрожит, как сопливая девчонка. Снейп фыркнул и, отойдя к столу, стал перебирать принесённые с собой флаконы. Дамблдор ласково посмотрел на смущённого подростка: — Тебе нечего стесняться, Гарри, это последствия круциатуса, они пройдут, зелья Северуса помогут тебе. Снейп влил в Гарри ещё несколько зелий и, пока тот кривился и отплёвывался, опять стал растирать и массировать его руки. — Несколько дней ваши руки будут дрожать, — сказал Снейп, закончив массаж. — Пока не восстановятся повреждённые круциатусом нервные окончания. Гарри неловко кивнул. Он чувствовал себя уже намного лучше, боль прошла, осталась только мелкая дрожь, то и дело пробегавшая по его телу, да раздражающе тряслись руки, и Гарри предпочёл спрятать их под пледом, которым его укрыл Снейп.***
— Сегодня вы останетесь здесь, Поттер, — распорядился Снейп, собравшись уходить. Гарри не возражал. Он сонно клевал носом, пригревшись на мягком диване, а может, Снейп ему снотворного зелья подсунул, поди разбери, что он там выпил. Главное — боль прошла. Уже засыпая, Гарри вспомнил ещё одну хорошую новость: жабы в Хогвартсе больше не будет! Ради этого стоило и круциатус вытерпеть.