Расскажи, Снегурочка, где была?

Соло опустил на прилавок несколько блестящих монет - кажется, даже чуть больше, чем было озвучено по счёту - и осторожно забрал стаканы с дымящимися напитками. Методично, сначала один, затем другой, чтобы ненароком не расплескать жидкость себе на руки. Ну, или на непринуждённо стоящего рядом Курякина, который упорно строил из себя воплощение отвлеченности и смотрел куда-то в сторону фонаря в заметённом сквере. Впервые пар из его ноздрей валил не от медвежьей ярости, но от мороза. Меховушку ярко-красной ушанки тем временем настойчиво засыпало снегом. "А у самого вот-вот нос отвалится" - фыркнул Соло, согнав снежинки с ресниц, но вслух ничего не сказал. Правильно, себе дороже. Да и подзатыльники по милости КГБ выходят в последнее время не особенно мягкими. - Открой рот и закрой глаза, - Наполеон подошёл к товарищу, улыбаясь во все тридцать два. - Даже не надейся, ковбой, - русский скосил глаза в его сторону и окинул скептическим взглядом, - больше я на это не куплюсь. Снова подсунешь какую-нибудь вашу эту... ноу-хау, тьфу ты. - Это была пастила, большевик. - У нас такое называют зефиром. - У вас и сгущенку зачем-то варят... Соло вдруг вспомнил, каких смачных люлей схлопотал от пожилой соседки по коммуналке, где они с русским обитали во время очередного задания. Как раз тогда ему и посчастливилось обогатить свой словарный запас Великого и Могучего. А ведь всего лишь хотел устроить другу сюрприз... В общем, к русской кухне уроженец звёздно-полосатой теперь подходил с крайней осторожностью и недоверием. Курякин промолчал, выразив одобрение одной короткой ухмылкой. - Давай сюда, один ведь не выпьешь. Американец встрепенулся, протянул стакан другу, но затем осекся. - Ага, главное, не перепутать, где мой кофе, а где - твой... - прежде чем произнести слово, он будто бы решил посмаковать его секунду-две, - какао..? Вкупе с проявившимся жутчайшим акцентом полувопросительный тон прозвучал ещё более комично. - Да. Какао. - Подтвердил русский. - У нас такое называют горячим шоколадом, - конец фразы Соло произнёс с особой изысканностью, - погоди-ка. Наполеон по-хозяйски открыл крышку стакана Ильи и пластиковой ложечкой заботливо перемешал напиток. Затем под всё ещё удивлённый взгляд товарища проделал то же со своим. - Вот теперь можно пить. - Спасибо, - Курякину оставалось лишь диву даваться, какое "обычное" выражение лица сохранял Наполеон. Как будто всё произошедшее было в порядке вещей, - и это, шапку надень. Начнешь чихать - выгоню из номера на коврик в холле. Наполеон, конечно, притворился глухим. Вдруг оба агента синхронно остановились, не успев войти в ворота сквера. Переглянулись, кивнули. И обменялись стаканами. - Так-то лучше, - отпивая кофе, произнёс Соло. На закуску не хватало только каких-нибудь конфет. Желательно, чтобы с ликёром. - Если умудришься втихомолку "наликёриться", то участь тебя ждёт та же - коврик, - будто бы прочитав мысли Наполеона, выдал Курякин.

***

- Раз, два... три! - последнее "три" русский выкрикнул едва ли не фальцетом, целясь в Соло. Снежок просвистел мимо испуганного прохожего и попал прямо в цель - вороная укладка американца сдалась без боя натиску зимней "седины". - Ай! - Продул! - радуясь, как ребёнок, Курякин кинулся в ближайшее укрытие, представлявшее собой ветвистый клён, - десять-семь! - Вот ты шайтан, - прошипел Соло на русском, чем ещё больше позабавил друга, - веселись-веселись, я ж отыграюсь, не успеешь оглянуться... Укрытие Ильи мужественно встретило ответную бомбардировку. Находясь по разные стороны тропинки, агенты от души забрасывали друг друга свежеслепленными снарядами. В ночном мраке да свете редких фонарей битва выглядела весьма угрожающе. Для случайных мирных посетителей сквера, разумеется. Великовозрастным же детям нарушение общественного покоя было по-барабану и до лампочки. А разгоряченный Наполеон даже припомнил что-то про колокольню. До гостиницы они добрались опьяненные весельем и промокшие, как мыши, всем видом напоминая со стороны картину под названием "битый раненого тащит". Не менее гениальной за этот вечер идеей стало предложение Соло наведаться в супермаркет, занимающий первый этаж здания. Зачем? Разумеется, за конфетами. Разумеется, с ликёром.

***

Дверь как-то испуганно брякнула под натиском тел - рамы два на два, как про себя нарекли гостящих друзей продавцы - и агенты ввалились в освещённый продуктовый. Который, на удивление, и не планировал закрываться, хоть американец и опасался (зря, как оказалось) скоротать вечер без любимой закуски. Теперь уж и Илья, забыв об обещанном наказании, взял инициативу в свои руки и напористо потащил друга к нужному стеллажу. Блестящая темно-синяя упаковка с золотым названием марки "Fazer" одиноко стояла на полке. - Смотри, не иначе как нас ждала, - изрёк Наполеон. Курякин тем временем подсчитывал мелочь, сбиваясь второй или третий раз. Растаявший снег капал с меховушки ушанки прямо ему на ладони.

***

Единственным препятствием на пути в номер стала небольшая задержка на стойке ресепшн: администратор вдруг долго не мог отыскать ключ. Соло оперся о блестящую натертую столешницу и молча, сощурив глаза, словно кот, с сардоническим выражением наблюдал за воцарившейся суетой. Курякин нервно постукивал носком ботинка о мраморный пол и осматривал зал, утопающий в приглушённым освещении ночных ламп. Проходящая мимо пожилая женщина - кажется, с соседнего номера на их этаже - внезапно остановилась и в упор посмотрела на Илью. Затем перевела взгляд на Соло, будто прожигая глазами его затылок. - Ну хоть одна нормальная девушка, господи всемогущий, - скрипучий голос прорезал мягкую тишину. Шарм спокойной обстановки тут же опал, напрочь изломав атмосферу. Илья лишь молча приподнял бровь, не понимая, где она умудрилась отыскать в этом пустующем холле девушку. Наполеон обернулся, с интересом наблюдая за развернувшейся картиной. - И какая хорошенькая... - как-то весьма прытко для своего возраста бабулька очутилась рядом с Курякиным. Не менее скорыми оказались и руки - она заботливо потрепала агента по щеке, так и не признав в нем мужчину. Уж больно румяными оставались до сих пор щеки русского после Ледового побоища. Тут уж уроженец советского союза начал закипать, но Соло нагло перебил его порыв и влез в разговор. - О да, знаете, она крайне неразговорчива, - пожал плечами Соло. А по глазам Ильи легко было догадаться, что вот-вот американец познает особенности русской национальной рыбалки - отхватит смачного леща, - стеснительная. Старушка что-то пробормотала о миловидных подружках агента, о скромности, красящей девушку, и поторопилась к отъезжающему лифту. Стоило створкам закрыться, как администратор тут же отыскал и их ключ - неведомым образом он укатился под органайзер и мимикрировал под часть офисных принадлежностей. - Ваш ключ. - Благодарю, - вежливо произнёс Соло и отчалил от столешницы, прихватив вскипающего друга за шиворот и оперативно утащив в снова подъехавший лифт.

***

Уже на этаже, открывая номер и переваривая произошедшее, американец сообразил: может, стоит предложить "даме" руку? Замок щёлкнул, быстро поддавшись попыткам. Толкнув дверь, Соло сдвинулся вбок, галантно пропуская товарища. - Вот за это я тебя и люблю... - раздалось спустя минуту задумчивой тишины. - Что?! - Говорю, ещё раз такое повторится - прибью... - процедил Курякин.