«Чyть ночь, мой демон тут как тут...»
Мори проснулся в холодном поту. Вскочив с подушки, он принял сидячее положение. – Элис? – Не мешай спать, Ринтаро, – сонно проговорила маленькая девочка рядом. – Хорошо… – более спокойно ответил хозяин способности, потрепав длинные волнистые волосы на подушках. – Я сказала спать, – зевнувши продолжила «Элис», собирая свои волосы в одну сторону. Огаю снились кошмары. Совершенно разные, и каждый раз более пугающие кошмары. В одних он своими руками убивал своего же телохранителя, ох, как давно он с ним работал, в других не жалел людские ресурсы организации, в третьих призывал не Элис, а только её подобие, то была совсем не миловидная девочка двенадцати лет, а уже зрелая женщина. Кажется, у него правда начинается бессонница. ***«… За прошлое моя расплата…»
– Новый эспер? – Огай положил подбородок на сложенные в замок кисти рук. – Так точно, Мори–сан, – подчинённый переминался с ноги на ногу. – Интересно. «Время года – зима. На границах спокойствие.» – способность, да? Её суть? – до конца не известно, но мы знаем, что это связано со снами. Очень. Очень интересно. – Подробностей совсем нет? – Вроде как, он может воплощать персонажей снов, но это не подтверждённая информация. – - Свободен, – подчинённый пулей выскочил из кабинета, оставляя своего главу в одиночестве. Почти в одиночестве. – Элис, не хочешь надеть новое платьице? – Нет. – Ну Элис-тян!.. – Хочу тортик! Клубничный! *** На улицах Йокогамы было весьма людно, солнце припекало чёрные волосы, а Элис продолжала капризничать. Мори со своей способностью уже направлялись в штаб с грудой пакетов, когда кто-то неосторожно врезался в самого страшного человека в городе. – Оу, нет… Простите, я такой неряха… Господи, мне так жаль. Давайте помогу, – незнакомец начал было собирать упавшие пакеты, когда его прервали. – Что вы, не стоит, – прохожего одарили взглядом, что прямо говорил: «Убирайся прочь, плебей». Нервно посмеявшись, тот и в правду убежал в направлении, противоположном Мори и Элис. – Ринтаро, давай быстрее, смотри, чтобы мой тортик не помялся, иначе я не буду надевать новое платье! – Конечно, Элис-тян… *** В эту ночь кошмары снова настали главу портовой мафии. Но этот отличался от других. Сегодня Мори был не просто наблюдающим со стороны, а участником, реальность ощущалась слишком сильно, до жути. Но он находился в почти пустой комнате, только стул на котором он сидит, сам хозяин сна и стул напротив. Вокруг темно, нигде нет источника света, даже если оглядеть всю комнату с потолка до пола, за собой и впереди себя, но, тем не менее, свет был, и тень от стула ложилась, будто солнце было в зените. Но ничего не было. Никого не было. Томный, с хрипотцой голос зазвучал отовсюду и в то же время из ниоткуда. – Я рядом. Я всегда близко. Мори молчал. – Я так долго ждал, Я уже почти ощущаю реальность... Мхн…- говорящий будто жадно втянул воздух в свои лёгкие. Огай прикрыл глаза, и тоже втянул воздух носом, сморщившись. Будто, когда он откроет глаза все это исчезнет и он проснётся снова в своей комнате с холодным потом по телу. Но когда он открыл глаза, стул напротив был занят мужчиной. Рослый человек, в чёрных кожаных перчатках, с тростью, на рукоятке которой виднелся череп, возможно позолоченный. Весь в чёрном: классический костюм, жилет, те же перчатки, галстук, даже рубашка. Ноги были закинуты одна на другую, держал спину прямо, руки сложенные на верхнюю ногу, сильно согнутую в колене, держали трость у рукояти. Но лицом был вылитый Мори.«…И земля качнется под ногами, Может быть, из жалости ко мне.»
– Ну привет. Огай был уверен в том, что даже если бы он захотел говорить, то не смог бы. – Как дела? «Он… издевается?» – У меня вот были не очень… Знаешь, всегда быть заложником самого себя, но облитым всякой… дрянью. Вроде уважения к другим, некого подобия страха, может быть даже любви, в общем всей вот этой лабуды, из-за которой ты немного отличается от лучшей версии себя. Ну, не очень приятно. – мужчина немного потёр подбородок ладонью, – как бы это сказать, чтобы вкратце, и чтобы не оскорбительно к самому себе. Ты – это я. А я – это ты, ну, твоё внутреннее я, что ли. Ох, я совсем не могу разговаривать красивым языком, когда не хочется. Твоё Эго. И вот. Я здесь, – за последней фразой последовал грозный, почти сумасшедший оскал, а глаза отливали будто красным в таком освещении, если это можно было назвать таковым. В голове словно ветер зашумел. Стало слишком холодно и в висках запульсировало сильнее, чем следовало бы, все стремительно закружилось, завертелось, пришлось даже зажмуриться от боли. Снова вскочив с кровати Мори понял, что проснулся. Привычно стирая излишки жидкости с лица, он посмотрел вперёд себя, где обычно мирно стоял комод. А теперь стоял некто. Некто в чёрном. Некто в чёрном, в перчатках и с тростью. На верхушке которой был череп. – Я. Всегда. Рядом, – с слишком большими пауза и поговорил все тот же голос. И Огай резко поднялся на локтях, снова распахивая глаза в ночной мгле. Это все ещё был сон? Было бы хорошо, если да. Немного отдышавшись глава глянул на мирно спящую рядом Элис. Не так уж и много энергии тратится на поддержание способности в реальности только для своих прихотей, сколько бы не жаловалась Кое. Хотя она была права, как и всегда. Но эта трата последнее время так часто успокаивала его. Что не жалко, от слова «совсем». Вдруг с другого бока от Огая послышался другой голос, чуть писклявый, приглушенный, словно боится: – Эм… прошу п-прощения, – заикнувшись проговорил мужчина, скрытый тёмной пеленой ночи. Но у всех верхушек мафии острое зрение в ночи, слух и вообще все органы чувств в целом. На этот раз мужчина, до боли похожий на него самого, был одет в достаточно светлую одежду, это грех не заметить, также на нем висел шарф темно синего цвета. Ох, Боже, пожалуйста, если ты есть, то пусть это будет все ещё сон и Огай снова сейчас проснётся. – Я-я, ещё р-раз прошу п-прощения, не подскажете ли, что произошло? Глава портовой мафии всерьёз задумался о смерти под утро. – Кто ты? И что тебе надо? – он даже не встал с кровати, почему-то казалось, что этот человек не представляет угрозы сейчас, да и, видимо, всегда. – Я — глава Портовой Мафии города Йокогама — Мори Огай. А вот что мне надо, так это желательно узнать, что произошло, и почему вы в моей комнате? – Это… Моя комната. А вот что произошло должен спрашивать у вас я. Они оба молчали, в то время как Элис мирно посапывала. Вдруг рядом с названным Мори появилась женщина, именно зрелая женщина. С короткой стрижкой под каре, волос, чёрный, как смоль, был местами выбелен. Свет уже включили, так что можно было разглядеть эту из ниоткуда взявшуюся парочку. Хотя Огай правда верил, что это все ещё сон. – Твою мать, Огай, ты меня призвал зачем? Я сколько раз тебе говорила без повода меня не звать, бесишь. – Прости, но тут правда экстренный случай… – немного виновато проговорил «белый» Огай. Тот и правда был копией, уже второй, Мори. Будто клонировали несколько раз, честное слово. Только одежду меняли. – Я конечно, извиняюсь, – уже совсем не сонный Мори привёл себя в порядок и вклинился в диалог, – но, попрошу покинуть мой дом. Женщина в ответ уставилась на того, будто он паршивая шавка, что смеет лаять на слона, взгляд её совсем не менялся, когда она смотрела и на своего хозяина. – Ринтаро, я хочу спать, отстань от меня, – жестоко проговорила девочка оригинальному Огаю. – Элис-тян, я куплю тебе тортик, но сейчас боевой режим. *** В итоге, когда обе Элис отказались сражаться и помогать своему Ринтаро, пришлось идти на диалог. Как выяснилось, этот «светлый» – будем звать его так – Огай оказался полной противоположностью оригинальному. И к разочарованию первого, находился в другом мире. В конце концов было решено переждать до выяснения подробностей: «светлый» будто и не появлялся для этого мира, а оригинальный ускорял процесс поиска эспера, что мог такое сделать. Об этом инциденте стало известно только Кое. – Мори-сан… Почему я все ещё была не в курсе дела? В главном кабинете стоял полумрак, и только несколько настольных светильников позволяли различать очертания предметов в нем – Озаки-сан, сами понимаете, оно достаточно странное. Вы могли счесть меня умалишенным, я сам все ещё не до конца верю в происходящее, мне кажется это абсурд, и я правда сошёл с ума, но вы же видите. – Попрошу перестать называть меня абсурдом, я такой же настоящий, как эта столешница и вы сами. Вы меня оскорбляете, – «светлый» указал уже грязными палочками в сторону главного. – Это, что, рыба в соусе мисо? Мори-сан, вы же её терпеть не можете? – Озаки перешла на полушепот, – и почему он есть здесь, на вашем рабочем месте? – Это он её терпеть не может, попрошу заметить, а я люблю. – Озаки-сан, пожалуйста скажите мне что-нибудь хорошее по новостям об поиске этого эспера, – голова оригинального Мори тяжело рухнула на раскрытую ладонь руки, локоть которой упирался в «настоящий» стол. – Как я уже говорила ранее, это скорее всего тот человек, что связан со снами. Хотя по идее должен был явиться другой… человек. – Фосмовно то тот сулофек, кото-… – Хватит! Сначала прожуй! – изящная ладонь одной из пяти глав с громким стуком ударила по столу, – Где твои манеры, хотя бы их крупицы?! Как только «светлый» прожевал, он повторил свою мысль: – Возможно это тот человек, который сбил меня недавно на улице. У Огая снова начала болеть голова, он немного потёр виски, прежде чем заявил о своих намерениях найти человека, который сбил уже его самого в этом мире. *** с – Купи мне рыбки, пожа-алуйста, – тянул, строив щенячие глазки «светлый», – не умирать же мне с голоду взаперти… – О, нет. Только не рыба, нет,нет и ещё раз нет. Даже не думай. … – Ненавижу гребаную скумбрию в мисо. – Обожаю лучшую скумбрию в мисо! – воскликнул Мори в белых одеждах и поместил кусочек рыбы себе в рот, после чего по-дурацки расплылся в улыбке, – спасибо. – Спасибо? – будто не расслышав, вторил один другому. – Спасибо, что терпишь меня, кажется скоро, уже совсем скоро. Совсем скоро я расплывусь словно твои ужасные сны, как и не было меня. Довольно странно ощущать себя здесь. Не хотелось бы осознавать, что… что возможно я просто плод чей-то способности и не более… – Заткнись. Просто заткнись.«Осталось несколько минут, И тишь наступит гробовая.»
«Коль не подлую власть, то самих мы себя переборем.»