Музыкальная тема: Audiomachine - The Midnight Circus Bastille - Blame
Удивительно, что можно обнаружить в тайных архивах. К сожалению, не имея звания магистра, Алена не имела и доступа туда, что, несомненно, печалило, поскольку запретный плод сладок. И понятно, почему. Алена смотрела на голографическое изображение, фотопортрет Гавриэля, который сменился знакомыми фигурами Оби-Вана и Мейса Винду. – Да, это он, – признала девушка. После нападения неизвестной им пришлось доложить о ситуации магистрам, и буквально на следующий день, едва они с Энакином и Падме успели вздремнуть в новых апартаментах, поступил звонок. Заспанные и уставшие – Алена так вообще спала на диване, – в яркий солнечный день они выглядели нелепо. – И кто он? – Спросил Энакин. – Его действительно зовут Гавриэль, Гавриэль Тасар. Когда-то он служил в ордене и достиг звания магистра. А почему бы и нет? Алена, несмотря на напряжение и искры, которые продолжали пролетать между ней с Энакином, тем не менее разделила с ним негодование. – А почему мы о нем ничего не знаем? – Спросил парень. – Где он теперь? – К сожалению, – продолжил Оби-Ван, – его искусила Темная сторона Силы, и он покинул орден. Позже он стал известен, как лорд Альзабар. Его пытались отыскать, остановить, чтобы он не наделал глупостей. – Джедаи не переходят на Темную сторону без причины, – подметила Алена. С кухни вернулась Падме, принеся поднос со свежезаваренным кофе. Не передать словами, насколько Алена оказалась рада горьковато-приторному вкусу. Со сливками так напиток богов. Она улыбнулась сенатору в благодарность. Пусть Энакин и идиот, злость на которого до сих пор не отпускала Алену, девушке-то какая разница? Любовь и любовь. – Точнее, – вмешался Мейс, – он начал изучать запретные тексты, философию Темной стороны, оправдывая это желанием понять истинную суть баланса. Но понимание – это одно, однако он начал практиковать Темное искусство, и орден был вынужден попрощаться с ним. Говоря об этом, мужчина не сводил пристального взгляда с ученицы, отчего в ее голове вспыхнул вопрос: «это что, камень в мой огород?». Пряча лицо за чашкой, от которой поднимался дурманящий аромат, девушке не составило труда сохранить невозмутимость. – Но… почему все же мы его никогда не видели? Энакин, в отличие от девушек, не притронулся к кофе. Видимо, ему больше требовался ромашковый чай. – В этом… есть определенная тонкость, – несколько замялся Оби-Ван, – я сам удивился, ведь мы тоже его никогда не видели, и ответ оказался весьма очевидным. Просто ему сто тридцать семь лет. – Пф! – От услышанных слов Алена поперхнулась горячим напитком и пролила часть на пол, пришлось вытереть подбородок. – Сколько-сколько? – Выглядит он явно не на сто тридцать семь, – согласился Энакин, растерянно поглядывая на Алену, которой Падме передала салфетку. – Существует несколько техник, которые позволяют накапливать энергию и поддерживать молодость организма. Человек не становится бессмертным, однако он может воздействовать на свой метаболизм, а при ранениях ускорять регенерацию. – Некоторые джедаи владеют этой техникой даже сейчас, – поддержал Мейса Оби-Ван. – Например, магистр Йода. Его возраст насчитывает не первое столетие, но как видно, организм имеет свои лимиты. Вечно жить не получится. – А что насчет той женщины, которая напала на нас вчера? – Подключилась к разговору Падме. – Удалось узнать, кто она? – К сожалению, в наших архивах о ней нет ни слова. Возможно, качество изображения было плохое. – Простите, но полиция и так хотела нас посадить в обезьянник, – сообщила Алена. – Но судя по способностям, а также внешнему виду, могу заключить, что это ведьма с Датомира. Сестра Ночи. – Повезло, что она была одна. Однако все же есть вероятность, что она не связана с Гавриэлем. – Но с кем тогда? – злобно уточнил у Оби-Вана Энакин. – Мы искали этого ситха, и женщина хотела что-то сказать мне, успела только произнести «он ошибался, в вас нет никакого проку», но… Алене пришлось коснуться Энакина Силой, чтобы напомнить об излишней болтливости. Парень обратил к ней недовольный, обиженный взгляд, и повисшая пауза выглядела чересчур подозрительной. – Но? – уточнил Оби-Ван. Отведя взгляд от Алены, парень добавил: – Но она попыталась напасть. Если бы не Алена, возможно, и убила бы. Не злость уже одолевала Энакина, а чувство, которое разделяла Алена – негодование и возмущение, немой вопрос «почему ей/ему можно, а мне – нельзя?». – Мой информатор также беспокоится, что он станет следующей жертвой нападения. – Не думаю, что вашему информатору, сенатор, действительно стоит беспокоиться, – рассудила Алена. – Если бы Гавриэль хотел напасть на него, то сделал бы это в то же время, что и ведьма. Сейчас ваш информатор, скорее всего, позаботился о повышенных мерах предосторожности и безопасности. – Если они не напали одновременно, то женщина действовала самостоятельно? – предположил Оби-Ван. – Как ты сказал, Энакин? «Он ошибался, в вас нет никакого проку»? Может, у них возник конфликт. Вполне рациональное объяснение, нередко у амбициозных людей, объединенных целью, но не боевым духом и доверием, возникают подозрения и конфликты. Эта мысль заставила каждого задуматься, но первым паузу прервал Мейс Винду: – Может быть все, что угодно, гадать нет смысла, однако предположить, что у Гавриэля окажется еще больше недовольных союзников – вполне. Попытка повторного нападения велика, но нужно попытаться отыскать ситха и устранить угрозу. Сенатор Амидала, сейчас для вас находиться на Вустри довольно опасно, поэтому рекомендую покинуть планету как можно быстрее. – Я не согласна, магистр. Я вполне могу постоять за себя. – Ваша смелость не подвергается сомнениям, сенатор, – сказала Алена, – однако магистр Винду прав – мы имеем дело с носителями Силы, а не обычными наемниками. Будь вы вчера в апартаментах, то могли бы пострадать. – Она права, Падме, тебе лучше уехать, – довольно сухо произнес Энакин, даже не смотря на собеседницу. – Мы пробудем на Вустри пару дней, попытаемся отыскать этого Гавриэля и его последователей. И твоему информатору тоже следует улететь. – Нет, не согласна, – вмешалась Алена, поймав на себе растерянные взгляды. – Если ее информатор улетит, то за ним с высокой вероятностью отправится Гавриэль и его последователи. – Но этой ночью он не напал, – возразила Падме, – с чего нападать сейчас? – Это как минимум заставит их покинуть планету вслед за информатором, может подтолкнуть. Я надеюсь, что они, скорее, обрушат на нас с Энакином злость и выйдут из тени, однако не хочется рисковать. К тому же вы сказали, что ваш информатор позаботился о своей защите. После столь громогласного заявления в комнате воцарилась угнетающая тишина, разбиваемая пением птиц, которое заносил ветер из открытого окна. На этот раз апартаменты расположились с видом на огромное озеро, откуда никто не сможет подкрасться незамеченным. – Сенатор, возвращайтесь на Корусант, – поставил точку в разговоре Винду. – А вы двое действуйте менее вызывающе. И постарайтесь не умереть. Провожать сенатора Амидалу до шатла Алена не стала, и до того хватило неловкости и напряжения между ними с Энакином. Пусть попрощается со своей принцессой наедине. Даже от мысли, что между этими двумя есть связь, девушку передергивало. Не сказать, что в ней говорила ревность. Хотя, почему нет? Она ревновала свободу выбора, которой ей не хватало долгие годы. Успокоить мысли помогла медитация в парке. Спокойный климат Вустри, густая растительность, которая поглощала звуки города, идеально подходили для уединения. Алена не боялась, что на нее нападут; вчера ее разум затмили эмоции и звуки с улицы, теперь она будет осторожнее. К тому же им требовалось выманить Гавриэля, если повезет – сам придет. Только спокойно не сиделось, чтобы подавить излишние переживания, пришлось перейти к физическим упражнениям. Хочешь отвлечься от раздражения на окружающих – медитируй в стойке на руках, начнешь думать только о том, как бы не упасть. Будучи юнлингом, Алена по глупости едва не испортила суставы в кистях, полагая, что действительно нужно стоять на руках, а не поддерживать себя Силой. Прохладный ветер мягко гладил кожу, свет, проскальзывающий между листвой, игриво падал на закрытые глаза. В воздухе пахло сыростью и землей. Алена слышала малейшие шорохи и волнения в Силе, поэтому подкрасться незамеченным к ней вряд ли бы кому удалось. Аккуратно опустив ноги на землю, Алена открыла глаза. – Подкрадываться ко мне во время медитаций бесполезно, – подметила Алена, обернувшись к скрывающемуся за деревом человеку: – Сенатор покинула Вустри? – Да, я проводил Падме. – Хорошо, теперь ей точно ничего не будет грозить. – А ты не боишься, что на тебя опять нападут? Ты здесь одна. – Выйди из-за дерева, пожалуйста. Девушке не нравилось говорить с кустом, голос Энакина терялся в зарослях, и приходилось напрягать слух. Не удивительно, что он не хотел говорить лицом к лицу, – солнечную поляну будто накрыло серой грозовой тучей. Он злился, но куда сильнее беспокоился о чем-то. – Хочешь обсудить?.. – Нет, не хочу. – А стоило бы, – вздохнула Алена, присев на поваленное дерево в тени, откуда открывался прекрасный вид на озеро. – Это мое личное дело, и я бы не хотел выслушивать чье-то мнение. – А я бы хотела выслушать твое мнение, Энакин, – не в пример парню, сохраняя печальное спокойствие, сказала Алена, чем заставила собеседника насторожиться. – Сейчас нас никто не слышит, и это хорошо. Потому что я подозреваю, что только ты сможешь понять, почему я сделала то, что сделала. – С чего такая уверенность, что я пойму мотив хладнокровного убийства? Нет… даже не хладнокровного, а жестокого. И ее не обязательно было убивать! – А что мы делаем, по-твоему, в этой войне? Что делают остальные? Убивают. Но я делаю это без эмоций. К тому же эта ведьма собиралась напасть на тебя. – Я такого не заметил. – Потому что не почувствовал ее настрой, поскольку твои мысли крутились вокруг Падме Амидалы: «главное защитить ее», «а если пострадает Падме?». Так ты думал? Алена попыталась перехватить взгляд Энакина, но парень отвернулся и нахмурился, борясь с негодованием, отказываясь признать правоту услышанных слов. Ведь он действительно был поглощен лишь безопасностью любимой. Энакин долгий миг боролся с собой, отказываясь признавать чужую правоту, но в итоге сдался и шумно выдохнул. Выглядело так, будто маленький ребенок делал большое одолжение зазнавшемуся воспитателю. Он неспеша присел рядом, и какое-то время их окружали лишь звуки природы. Спокойствие. Умиротворение. – Я не подхожу под профиль джедая-стража, мое искусство фехтования уступает владению Силой. Магистр Винду возлагал на меня большие надежды и хотел, чтобы я пошла по пути джедая-консула. И могла бы стать лучшей в своем поколении, если приложила бы максимум усилий. – Но почему решила изменить специализацию? – А почему ты решил открыться сенатору Амидале? – Получив в ответ удивленный взгляд, Алена тепло улыбнулась. – Потому что следовал за своими желаниями. Отрекись ты от своих чувств, то мог бы стать великим воином и адептом ордена. Также и я, если бы закрыла глаза на свои желания, возможно, стала бы лучшим за последнее время джедаем-консулом. – Прямо лучшим? – Дружески подшутил парень. – Магистр Винду видел во мне потенциал, и словно родитель, он хотел, чтобы я продолжила его дело, но пошла своим путем. – Сняв с пояса меч, Алена вытянула его перед собой и покрутила в руке. – Во время испытаний, когда мы отправились в пещеру за поиском кристалла, я нашла ярко-насыщенный зеленый кристалл. Известно, что такие камни выпадают избранникам пути Силы. Голубой – тем, кто имеет куда более лучший контроль над своим телом, является мастером боевых искусств. – Но у тебя желтый кристалл. – Мне стоило немалых усилий отыскать его. Он не обладает способностью концентрировать в себе огромные потоки Силы, нежели зеленый. Это не позволяет вложиться полностью в удар, например, однако главное преимущество желтого кристалла в другом – в балансе. – Но ты сказала, что фехтование – не твоя сильная сторона. Так в чем же баланс? – Я имею в виду не баланс, которому учат в ордене. Это не баланс, Энакин, это укрепление связи со Светлой стороной Силы. Мы медитируем, учимся спокойствию, иными словами – познаем только Светлую сторону, но где здесь баланс? – Разместив рукоять меча на пальце, Алена принялась медленно покачивать ей из стороны в сторону. – Баланс – это умение находится посередине, а мы смещены в одну сторону, – меч сильно накренило влево, отчего практически не упал, – в то время как баланс – это нечто иное. Какое-то время они молчали, смотря на раскачивающуюся рукоять, и чем дольше длилась пауза, тем сильнее Алена ощущала растущее в парне беспокойство. – Скажи, о чем думаешь. – Думаю, что начинаю понимать, почему магистр Винду не одобряет твои мысли, – нахмурился Энакин. – Ты говоришь о балансе с Темной стороной. – Угу, – перехватив и сжав меч в руке, девушка сказала: – я не считаю Темную сторону Силы чем-то ужасным, однако ее по большей части используют злые люди. – Потому что ситхи – зло, и даже задумываться о… – А чем думаешь мы лучше? – Перебила его Алена. – Чем? Что убиваем в себе эмоции, вместо того чтобы разжигать? Да, Светлая сторона определенно более безопасная, это не огонь, а, скорее, вода. Но важны не стороны Силы, а люди, которые ее используют, цели, которые преследуем. И я это очень хорошо поняла, когда стала стражем. – Темная сторона привлекает темные умы, дурные мысли, совращает людей. – А Светлая сторона делает их надменными, – добавила Алена. – Знаешь, в чем заключается работа джедаев-стражей? Раньше так называли джедаев, которые в равной степени обладали навыками контроля Силы и боя на мечах, но теперь таким людям Республика поручает грязные дела. И на первом месте стоит искоренение любого проявления Темной стороны – пропаганды, слухов, сект. – И зачем же ты решила стать стражем, если против всего этого? – С пылом и негодованием спросил Энакин. – Потому что это единственный способ узнать о Темной стороне Силы не из книг. Алена ощущала негодование парня, ведь ее слова шли в разрез всему, чему их обучали в академии джедаев. Есть только мир и спокойствие, которые стремятся разрушить ярость и злость. И в то же время в глубине души Энакин принимал ее позицию, но боялся касаться столь опасных мыслей. – Почему ты рассказала мне об этом? Почему думаешь, что я не сообщу о твоих словах магистрам? Ведь это прямая дорогая из ордена. – Потому что ты понимаешь, что в какой-то степени я права. Ведь ты сам не можешь принять Светлую сторону Силы полностью, да и вряд ли когда-нибудь примешь. – С чего ты взяла? – Будь иначе, ты бы отказался от сенатора Амидалы. При упоминании Падме парень затушевался и отвернулся, ему явно в новинку обсуждать, даже затрагивать личную жизнь. Он искренне любил ее, в этом девушка не сомневалась, однако ее заинтересовала жадность, с которой Энакин о ней думал. Он боялся потерять возлюбленную, что она в какой-то миг отвернется от него, с ней что-то случится. И этот страх перерастал в опасную манию. – Ты о чем-то беспокоишься. О чем? Парень ответил не сразу, он явно не доверял Алене, однако ее откровенность подтолкнула его навстречу: – Может, причина в нападении, но… мне приснился сон, довольно реалистичный, будто это видение. Я видел, как она кричала… ей было больно, она умирала… и я ничего не мог поделать. – Возможно, это просто дурной сон. Вчера был довольно напряженный день. – В том-то и проблема… У меня было стойкое ощущение, что это знамение. Опустив взгляд к рукам, Энакин сжал кулаки и зажмурился, пытаясь отогнать плохие мысли. К сожалению, тщетно. – Порой мне кажется, что я делаю что-то не так. Я люблю Падме, но никто этого не поймет, даже Оби-Ван. Они все говорят забыть о чувствах, но… это сложно. – Быть может, и не нужно. Алена потянулась к Энакину и взяла его руки в свои в знак поддержки, чтобы показать – она рядом, выслушает его и не отвернется. Парень угрюмо посмотрел на нее, не в силах перенять оптимистичный настрой, но теплая улыбка собеседницы помогла ему сделать шаг навстречу. – А что для этого нужно? – Измученно произнес Энакин. – Обрести баланс. И если хочешь, я готова тебе в этом помочь.***
Жители Вустри жили по законам гармонии и единства, поэтому не удивительно, что их изобилующая флорой планета стала местом для почитателей Светлой стороны Силы. Один из крупнейших храмов находился на восточной окраине столицы, куда ежедневно приходили сотни паломников и тысячи туристов, местные жрецы открывали двери своего дома для всех желающих. Но с закатом солнца охрана вставала в дозор и на территории разливалась тишина. Будучи одним из старших жрецов, Гунара Одрей следил не только за общественным порядком и дисциплиной, но и был ответственным за духовное спокойствие монахов. На своем веку он повидал много бед и войн, однако, как бы ему не хотелось сохранять в душе мир и покой, он оказался неспособен забыть жестокость минувших лет. Он боялся, что медитациями не спасти Вустри от безмятежного забвения, и когда к нему в дом пришел человек, сыгравший на его слабостях, Гунара искусился. А теперь не только жалел о содеянном, но и боялся. – Для одиночки ты довольно самонадеян, лорд Альзабар, – отметил старец и обернулся к незваному гостю. Он ожидал, что мужчина явится за ним после предательства, хотя Гунара искренне молился, чтобы беда обошла его стороной. Зная, что ситха искали джедаи, он воспользовался связями и пустил их по нужному следу, отчаянно надеясь, что рыцари Света избавят его от допущенной ошибки. Но проблема не исчезла и, мало того, явилась ему на порог. Хорошо, что не ворвалась, иначе погибло бы много людей. Хороших людей, ни в чем неповинных монахов. – За лорда спасибо, но для старика ты довольно глуп, – парировал Гавриэль. – Глуп ты, раз рискнул явиться на мою территорию. Тебя окружают мои лучшие бойцы, – указал старик на десяток монахов, взявших неприятеля в кольцо, направив заточенные лезвия пик. – Чувствительные к Силе бойцы. В тени помещения, где светом служили последние лучи закатного солнца, взгляд Гавриэля показался в разы насмешливее и выразительнее. Незваный гость осмотрелся и не оценил масштабы бедствия. – Прежде чем твои «чувствительные к Силе бойцы» превратятся в нечувствительные ко всему трупы – если до этого дойдет, разумеется, – подскажи, на кой черт ты натравил на меня джедаев? Нет, – тут же перебил его Гавриэль, – я понимаю, это даже хорошо, они сами пришли ко мне. Но сговориться за моей спиной с ведьмой? Вы же разделяли мои убеждения. Насмешливый тон Гавриэля с каждой секундой все сильнее злил Гунару, он сжимал посох, чтобы не показывать волнение. – Мы разделяли твои убеждения, но со временем ты стал одержим идеей высвободить силу запретного артефакта. Я ошибался, чуть не допустил ошибку, позволив тебе затуманить мой разум, выпустить зло наружу. Гавриэль хотел что-то сказать, но передумал, покачал головой и удрученно вздохнул, будто говоря: «ладно, спорить с тобой, дураком, бесполезно». – Ну а нашу милую Асу зачем сбил с толку? И как ее вообще удалось сбить с толку? – Ты знаешь, как ведьма относится к джедаям. – Ну, до этого как-то сдерживалась. И теперь она мертва. Гунара прикрыл глаза и коснулся Силы, взывая к утерянной душе, и несколько секунд спустя за закрытыми дверьми послышался шум. Стража пропустила в зал призванного гостя, точнее, гостью. От черной тени, скрывавшей лицо за маской, а душу – за щитом Силы, монахи невольно отпрянули, как от ядовитого облака. Ни от кого не осталась в секрете вчерашняя битва, и Гунара был уверен, что Аса отправилась в мир иной. Но ведьма каким-то чудом восстала из мертвых, излечила тело, которое, как заверяла полиция, напоминало сломанный манекен. Будь неладно темное искусство! Однако в этот раз оно явно сыграло ему на руку. Гавриэль, казалось, не удивился присутствию ведьмы, он провел ее долгим взглядом, засмотревшись на покачивающиеся бедра. Стал бы он также заигрываться, зная, что под маской прячется обескровленное демоническое лицо? – Да бросьте. Ну не убьете же вы меня из-за разногласий? – Я не убью тебя, Альзабар, не стану марать твоей кровью свои руки. – Какой ты у нас правильный, – мужчина криво улыбнулся и повторно огляделся вокруг. – Ну что, Аса, готова убить меня? Женщина промолчала. Ее рука сняла с пояса световой меч и направила рукоять на мужчину, который мгновение смотрел перед собой максимально сосредоточенно. Гунаре даже показалось, будто в его взгляде пронеслось осознание неизбежного конца. Его загнали в ловушку, и против ведьмы, монахов и старшего жреца не выстоять даже опытному адепту Силы. Но мрачное лицо Гавриэля секундой позже окрасил хищный оскал, от которого у старейшины пробежались по спине мурашки. – Как я и говорил, для старика ты довольно глуп. Гунара почувствовал, как спадает защитная пелена Силы, как обожгла его знакомая энергия. Похоже, он действительно глуп, раз доверился незнакомцу в очередной раз – это была последняя мысль, которая посетила старика, прежде чем желтое лезвие светового меча снесло ему голову.