Тысяча и один способ раскрыться

      Когда Ледибаг появилась в пекарне, Сабин была слишком ошарашена и восхищена, чтобы что-то заметить. И когда героиня поздоровалась, ее «ма… мадам» прозвучало как небольшое заикание. Хотя само по себе это уже было странно — с чего вдруг ей заикаться? — однако не вызывало особых подозрений.       Подозрения возникли секундой позже — когда Сабин посмотрела в глаза героини. Такие родные голубые глаза. Подозрения только окрепли, когда на восторженное восклицание Сабин:       — Ты же… Ну да! Ты Ледибаг!       Героиня отреагировала весьма странно. На первой половине фразы ее глаза — опять же знакомо — расширились в ужасе, будто она ожидала, что ее сейчас разоблачат. А потом она с явным облегчением выдохнула.       Всё время, что герои провели в пекарне, Сабин внимательно наблюдала за Ледибаг. За ее манерой двигаться, говорить, за ее мимикой, интонациями. Да, они отличались от тех, к которым привыкла Сабин, но всё же были достаточно близки, чтобы она уверилась в своих подозрениях. Почти.       Последние сомнения пропали, когда, прощаясь, Ледибаг обратилась к Тому:       — Спасибо, па… Э, месье, за вашу неоценимую помощь.       Сабина почувствовала, как вздрогнул стоявший рядом Том, и когда герои покинули пекарню, повернулась к мужу:       — Ты тоже понял?       Том кивнул. На его лице были написаны одновременно гордость и ужас.       — Наша малышка — Ледибаг. Наша малышка сейчас сражается там, на улице с монстром!       Сабин тяжело вздохнула. Она тоже об этом подумала. Да, Ледибаг всегда побеждала, и раньше Сабин ни секунды не сомневалась, что так будет всегда. Словно это было аксиомой: Ледибаг очищает акуму и возвращает порядок. Но раньше Сабин не знала, кто скрывается под маской героини. Никогда в жизни ей еще не было так страшно, как сейчас. Одна только мысль о том, что ее милая девочка, которая и шагу не могла ступить, чтобы не споткнуться, и вечно всё роняла, сейчас участвует в крайне опасном сражении, сводила с ума.       — Мы должны запретить ей! — категорично заявил Том.       И об этом Сабин тоже думала. Ее материнский инстинкт кричал, что Том прав, но усилием воли она заставила его замолчать и покачала головой:       — Нет, дорогой, мы не можем. Если не будет Ледибаг, кто защитит людей?       Том насупился, не желая соглашаться. Сабин понимающе улыбнулась, положив свою ладонь поверх его широкой лапищи.       — Я знаю, что ты чувствуешь, потому что чувствую то же самое. Но мы не можем запретить Маринетт помогать людям и делать то, что она считает правильным. Ведь мы сами так ее воспитали. Мне тоже страшно. Мне тоже хочется, чтобы это происходило с кем-то другим, а не с нашей дочерью. Но мы не должны вмешиваться, — и с преувеличенной бодростью добавила, пытаясь убедить скорее себя: — В конце концов, Ледибаг всегда побеждает.       Том всё еще хмуро, но кивнул. Свыкнуться с новым знанием будет непросто.       — И потом, есть ведь Черный Кот, который всегда ее защитит.       — Такой же подросток, как она, — буркнул Том, но, кажется, эта мысль его немного успокоила.       А Сабин подумала, что Черный Кот действительно всегда подставлялся под удар, защищая Ледибаг — при необходимости собственным телом. Ее затопила волна горячей благодарности к этому неизвестному ей мальчику. И одновременно она посочувствовала его родителям. Для их собственного спокойствия лучше им не знать, чем занимается их сын.       — Чудесное исцеление! — раздался с улицы звонкий возглас, и пронеслась розово-серебристая волна магии, восстанавливая разрушения и приводя всё в изначальный вид.       Сабин облегченно выдохнула. Сражение закончилось. Можно расслабиться до следующего нападения. Только сейчас Сабин с Томом осмелились выглянуть в окно. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Черный Кот хватает Ледибаг в охапку, прижимая ее к себе. Сабин подумала, что не хочет знать, что такое случилось во время сражения, чтобы вместо обычного соприкосновения кулачками спровоцировать это объятие.       — А знаешь, — задумчиво заметил Том, глядя, как Ледибаг прощается с напарником и устремляется на крыши, а тот с задумчивой нежностью смотрит ей вслед, чтобы потом в свою очередь умчаться прочь, — этот мальчик, похоже, действительно любит нашу дочь. Обидно, что она не особенно обращает на него внимание.       — Предлагаешь помочь ей приглядеться к напарнику? — лукаво улыбнулась Сабин.       Том кивнул, усмехнувшись в ответ. Сабин рассмеялась:       — Звучит, как неплохой план.