Words Unspoken

Люси вошла в гильдию через черный вход с улыбкой на лице и почти что вприпрыжку. Она наконец-то почувствовала, что готова к разговору с Гажилом, и поэтому не собиралась терять ни минуты. Но как только она вошла в зал, она неожиданно уловила кусочек разговора, который заставил ее отвлечься от своего плана. — О, ну же, ребята… вы же видели, как она ходит. Эти виляющие бедра… словно хочет, чтобы парни только туда и пялились. Практически умоляет. — А ее одежда. Она как будто постоянно дразнит, — добавил приятный тенор. — Производит впечатление опытной любовницы, не думаете? Прозвучал мягкий смешок, а затем низкий голос согласился: — Ну, вы же не думали, что такая девушка может быть девственницей. Она чертовски горяча. Люси замерла на месте, и ее сердце быстро заколотилось. У нее было плохое предчувствие насчет того, что она знает, о ком они говорят, но девушка продолжала отгонять эту догадку прочь. Потому что они бы ни за что не стали говорить о ней в таком ключе. Они ведь были ее друзьями. Они бы даже не подумали… — Точно! Полагаю, она отлично знает, как обращаться с парнями. После этого поднялся смех и еще один парень сказал: — Я до сих пор не могу поверить, что Нацу не воспользовался этим. На его месте я бы уже давно сделал первый шаг[1], ну, если вы поняли, о чем я! Вспыхнула очередная волна смеха, и Люси почувствовала, как в ее животе что-то перевернулось. — Знаю. Они все время вместе. Так что у него, считай, есть шанс больше, чем у кого-либо из нас. Она наклонилась вперед, чтобы убедиться в подозрениях, и, увидев всех парней, ответственных за весь этот разговор о ней, не смогла сделать ничего, кроме как просто отступить назад. Этого не может быть. Она бы хотела думать, что просто услышала что-то неправильно или не так поняла, но когда они продолжили нахваливать то, как бы она отлично их развлекла, Люси поняла, что не ослышалась. В её голове больше не было никаких сомнений. Она была единственной девушкой, которая постоянно находилась рядом с Нацу — так кто же еще это может быть? И это было неприятно. Они говорили так, будто у нее есть только ее тело, а за пределами ее способности раздвигать ноги она не стоит ничего. И, что было больше всего понятно из этого разговора, они думали, что Люси делает это довольно часто. Она просто не могла допустить, чтобы это продолжалось. Девушка подошла к ним быстрым шагом, подавляя бушующие внутри ярость и чувство унижения, но она не собиралась прятаться сама, как будто сделала что-то незаконное. — О, Люси! — воскликнул Рен, и окинул всех сидящих за столом быстрым взглядом. — Я… Я не заметил тебя. — Конечно же не заметил, — проворковала она сладким как патока голосом, обведя взглядом каждого из них. Гажила девушка оставила напоследок, думая, чувствует ли он хоть немного стыда, но его вид взбесил ее еще больше, потому что она не смогла найти и капли волнения в его глазах. — Как бы ты заметил, когда вы все были так заняты обсуждением моих шлюховатых наклонностей? Лаксус закашлялся, глядя на все вокруг так, как будто его поймали с поличным. На его лице отразилось сомнение: — Вообще-то это не то, что мы… — Не беспокойся, Лаксус, — покачала головой Люси, и ее губы вытянулись в жуткое подобие улыбки, — я точно знаю, что вы имели в виду. Над столом повисла тишина, которая распространилась на всех людей, сидящих поблизости, но Люси плевать хотела, кто услышит. Ей есть, что сказать, и она это сделает. — О, полагаю, я не должна была это услышать. Но, знаете, вы просто потрясающе доказали свою правоту… — Люси восторженно закивала головой. — В конце концов, у меня же нет возможности предложить парню ничего другого, кроме огромных сисек и вагины, ведь правильно? Кругом стало еще тише, если это вообще было возможно, и парни вокруг стола обменялись нервными взглядами. На этот раз даже Гажил выглядел обеспокоенно: он нахмурил брови так, как делал это, когда был растерян. Она бросила свирепый взгляд в его сторону. — Я это к тому, что у меня хотя бы что-то получается, да, Гажил? В конце концов, если кто-то не знал, это ведь ты тот парень, — девушка заметила, как его лицо покрылось краской, а затем отвела взгляд, чтобы охватить им весь стол. — Он не говорил вам? — она невесело засмеялась. — Это довольно забавно, потому что он поёт дифирамбы моей вагине каждый гребаный раз, когда мы трахаемся. Вдруг Гажил встал: — Люси, хватит. Достаточно. — О, я не должна была это говорить? Ничего себе, сегодня я все делаю не так, — тихо пробормотала она. — Полагаю, это из-за огромного количества парней, с которыми я регулярно трахаюсь. Как девушка должна содержать все мысли в порядке, когда у нее в промежности находится вечно вращающаяся дверь? — она беспомощно пожала плечами, а затем продолжила с насмешливой улыбкой: — Только не переживайте, я позабочусь о том, чтобы записать вас всех к себе на следующей неделе. Не хочу, чтобы вы, мальчики, были обделены сексом, который пролетает за вашей спиной. — Люси, какого хера… — Гажил обошел стол вокруг, и его зрачки гневно сузились, когда он к ней потянулся. Но она лишь отступила назад, отмахиваясь от его хватки, чтобы дать финальный «залп». — О, вы знаете, Гажил прав. Я не могу подстроиться под вас всех, когда и так уже развожу ноги каждый день. Так что просто напишите своё имя на бумажке, отдайте её Мире, а я скажу своему сутенеру вытянуть одну, чтобы узнать, кто из вас будет тем счастливчиком, который пригвоздит мою шлюшечью задницу к стене. С этими словами она повернулась на своих каблуках и вышла из гильдии с высоко поднятой головой и раздражением, близким к закипанию. Она еще никогда не была так зла в своей жизни, но вместе с этим за избытком ярости пряталась невыносимая боль. Так как правда была в том, что она никогда бы не поверила, что эти парни, эти люди, которых она считала друзьями, могли так плохо о ней говорить. А Гажил… каждая мысль о нем теперь пробуждала в груди сильную боль. Как он вообще мог позволить им говорить так о ней? — Просто что это за херня была только что? Люси почувствовала, как её челюсти сжались, когда мозолистые руки рывком остановили её и повернули вокруг себя. Перед тем, как увидеть перед собой этого человека, она уже знала, кто следовал за ней. Она посмотрела наверх, в глубокие красные глаза, потемневшие от злости, и презрительно усмехнулась: — Это было мое официальное «пошел нахуй». Ты разве не слышал? — Пошел нахуй? За что? Я не сказал ни одного чертового слова! — Вот именно, ты напыщенный козел! Ты сидел там и позволял им говорить все это дерьмо обо мне, но при этом не сказал ни одного гребаного слова! — затрясла головой она, когда слезы навернулись на глаза. — Они сделали из меня какую-то шлюху, как будто я бегаю спать с каждым Томом, Диком и Гарри, а у тебя не нашлось ни одного чертового слова в мою защиту! Гажил нахмурился: — Это не то, о чем именно они говорили… — он дернулся под её тяжелым взглядом, а потом добавил: — и какого черта тебя это вообще заботит? — Подразумевается, что они мои друзья. Вам всем не должно быть пофиг на меня. И это то, что вы думаете? Вот такой все вы меня видите? — ее голос задрожал от волнения, а слезы грозились потечь из глаз. — Меня еще никогда в жизни так не унижали! — Ну, может, ты не должна была орать все это дерьмо на всю гильдию? — выпалил он своим охрипшим от ярости голосом. — Мы договорились хранить наш секрет между нами. Этим я и занимался. Я держал свой ебаный рот на замке, но ты… ты пришла и рассказала всей гребаной гильдии, что мы трахаемся! Люси почувствовала, что ее сердце треснуло от этих бездушных слов. Она должна была предвидеть, что он не осознает этого. Все, на что ему было не наплевать, так это на сохранность их секрета. Теперь было очевидно — она неправильно все поняла. Примерно в последние несколько дней девушка убеждала себя в том, что забота Гажила превысила заботу обычного друга или случайного любовника. Как выяснилось, она оказалась далека от правды со своими предположениями, но это было легко исправить. Сжав челюсти, Люси посмотрела на человека, который так много для нее значил, и сказала: — Что ж, теперь тебе больше не нужно беспокоиться об этом… потому что с данного момента твоя личная шлюха больше не будет предоставлять тебе услуги. Она вырвалась из его хватки настолько быстро, насколько это было возможно, и направилась к своему дому. Ей нужно было побыть вдали от него, вдали от гильдии и вдали от тех ужасных слов, которые говорили о ней. Все это было уже чересчур, слишком больно обрабатывать раны, и она боялась даже начинать, потому что знала, что провалится, когда это предательство ударит по ней. Но она ни за что не заплачет на улице. Все, чего хотела Люси, так это немного дистанции или того, чтобы всего этого никогда не происходило. До этого девушка была так счастлива, но совершенно неожиданно ее маленький пузырь лопнул, и теперь она вынуждена лицезреть правду. Ей просто хотелось, чтобы все это закончилось. Как столько событий могло произойти всего за час? Как все могло так безвозвратно поменяться? Всего лишь несколько минут назад она была улыбчива, нервничала, но была в предвкушении. Она чувствовала себя такой непобедимой, как будто утреннее солнце уже увидело то, что было у нее в сердце, и благословило ее на свершение подвигов. Внутри нее расцвела надежда, давая ей силы, чтобы наконец поговорить с Гажилом о переводе их договоренности во что-то более серьезное. Люси думала, что время от времени они заходили чуть дальше своих сугубо физических отношений, и ей хотелось большего. Это была та мысль, которую она долго и тщательно прокручивала в голове, и в конечном итоге она наконец-то решилась. В этом был потенциал некоторое время назад, но теперь это, конечно же, уже в прошлом. Она не должна продолжать дурачить саму себя. Мысль о том, что эти двое будут парой, казалась несбыточной мечтой, и она наконец-то к ней остыла. Они никогда не были чем-то большим, чем просто партнерами по сексу, и никогда не делились друг с другом ничем, кроме нескольких моментов удовольствия. А теперь у них и этого нет. Она просто сказала, что ее промежность «вышла из строя», а он даже не отреагировал. Люси полагала, что он просто найдет себе кого-нибудь еще, чтобы восполнить эту нужду. И, Мавис, от этого становится так больно. Она не хотела подобного, но это произошло. Она слишком долго обманывала саму себя, думая, что между ними есть что-то большее, а теперь ей нужно найти способ избавиться от этих чувств к нему. Потому что, если бы Гажил действительно заботился о ней больше, чем о своем следующем сношении, то заступился бы за нее. Он бы потребовал, чтобы они заткнулись, так грубо, как только он умеет. Но он этого не сделал. Гажил просто позволил им разрушить ее репутацию, хотя прекрасно знал, что в ее жизни было всего двое парней. Как он мог это сделать? Даже если бы между ними не было интимных отношений, разве он не должен был защищать ее? Разве они не друзья? Она думала так, но это, возможно, тоже было довольно глупо. По-видимому, Люси сделала слишком много предположений, в которых Гажил принимал участие. Настало время остановиться. Ей нужно найти способ двигаться дальше. Это будет просто еще одной вещью, которая останется в прошлом. Она забудет это, забудет его. Просто понадобится время. И Люси надеялась, что ее согильдийцы дадут ей его. Добравшись до дома, она вытащила свои ключи и открыла дверь, обернувшись, чтобы посмотреть назад, прежде чем войти внутрь. Похоже, пока что никто не собирался идти за ней, и за это Люси лишь могла быть благодарной. Она не хотела видеть кого-либо, не хотела говорить. Ей просто нужно было немного пространства, времени, чтобы зализать свои раны и восстановиться, но она не могла делать это на публике. К сожалению, Люси знала, что пройдет не так много времени, прежде чем ее товарищи придут стучаться к ней в дверь. И, несмотря на то, что их больше всего будет заботить ее самочувствие, они также будут интересоваться, что произошло и почему она сбежала от парней вот так. У них будут вопросы, но сейчас она не хотела отвечать на них. Она даже не была уверена, сможет ли. Люси просто чувствовала себя… потерянной. Она думала, что Гажил идет в одном направлении с ней, в направлении сближения. Это была единственная причина, по которой она чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы заговорить с ним о большем, но кто бы мог подумать, что все накроется медным тазом? Его, видимо, и так радовало то, что между ними было. Секс — и больше ничего. Может, кроме этого, для него действительно ничего больше не имело значения. *** Гажил все стоял там, даже когда она ушла, и чувствовал, как что-то сжималось у него в груди. Прежде чем Люси удрала, он мельком заметил в ее глазах слезы, и это его беспокоило. Он ненавидел смотреть на то, как она плачет, но на данный момент это стало последствием того, что он сделал — или не сделал — и это грызло его до усрачки. Но Гажил не знал, чего она от него хотела! Между ними была договоренность. Они втихушку друг с другом спали. Никто не должен был знать. И это было действительно так. Они не хотели слышать чье-либо мнение об их связи или иметь дело с необходимостью Миры подтолкнуть их к отношениям. Оба были удовлетворены тем, что у них было. По крайней мере, так Гажил говорил самому себе, но в последнее время он начал задаваться вопросом, какого бы было встречаться с ней. Данное явление казалось действительно странным, потому что отношения не были для него чем-то обыденным. Это просто было слишком сложно. Девушки всегда давили на него и требовали большего. Никому не угодишь; они всегда хотели привести его домой, чтобы познакомить со своими родителями и намекнуть на кольцо и на все остальное дерьмо. Он никогда слишком долго не размышлял о переходе к постоянству в отношениях, поэтому Гажил был от этого далек. В его жизни обстоятельства менялись постоянно, так что это вошло в привычку. Девушкам подобное не нравилось. Они этого не понимали и продолжали ждать, когда он изменится, превратится в парня, о котором они грезят. Ни одна из них еще не была довольна тем, что он мог предложить. Все хотели большего. До Люси. Гажил ожидал от нее того же самого. Он думал, что у него будет парочка месяцев, прежде чем она захочет перевести их отношения на новый уровень, но этого не произошло. Она как и раньше продолжала принимать все так, как оно было… … и по какой-то чертовой причине он был разочарован. Это не имело никакого смысла. Его должно просто охренеть как трясти, потому что он нашел ту девушку, которая готова дать ему личное пространство. Это было именно то, о чем он мечтал. Но оказалось, что нет. Гажил чувствовал себя жутким идиотом, и не важно, что он делал — он все никак не мог выкинуть из головы идею о том, что они могут быть вместе. Как бы безумно это не звучало, парень хотел, чтобы она была его девушкой. Он хотел гулять с ней и заставлять ее улыбаться на людях, как это происходило, когда они были наедине и на него странно не пялились. Ему хотелось покупать ей эти дурацкие подарки и ночевать в ее доме. Гажил устал постоянно все делать украдкой, но он, черт возьми, был не таким парнем! Похоже, это в нем тоже изменилось. Но должен ли он относиться к этому нормально? Неужели все, к чему он привык, меняется? Может, это и хорошо — хорошо пробовать что-то новое. Возможно, парень и облажается, но он никогда не был трусом. Он всегда шел за тем, к чему стремился, и не позволял кому-то стоять на его пути. Так почему отношения с Люси не могут развиваться по-иному? Хотя, судя по тому, что только что произошло, он упустил свой шанс. Гажил нахмурился: — Блять… Он не имел ни малейшего понятия, как загладить всю эту ссору между ними. У него было не так уж много опыта в налаживании отношений с девушками, и когда речь шла о взаимоотношениях с Люси, он никогда не задумывался об этом. Ничто не могло нарушить их идиллию[2]. Хотя теперь их лодка, кажется, находилась рядом с гребаным ураганом. — Гажил… Он обернулся, нахмурив морщинистый лоб от того, что его прервали, и проворчал: — Какого хера тебе нужно? Лаксус поморщился, но намек убраться отсюда пропустил мимо ушей и не ушел: — Просто хотел узнать, все ли с ней в порядке. — Да, с ней все просто ахуенно. Девушки ведь всегда рады слышать, как кучка залупней называет их шлюхами, — как ни странно, в результате этого откровения он почувствовал, что его ярость растет. Неожиданно для самого себя он вдруг прекрасно понял, о чем говорила Люси, потому что мысль о том, что человек, который называл его девушку потаскухой, стоит напротив него, пробуждала в нем желание разорвать его на кусочки. Его глаза сузились, и он усмехнулся над высоким убийцей драконов: — И какого члена тебя это волнует вообще? Лаксус отступил назад от повышенного тона Гажила, и его собственное лицо сморщилось от злости: — Что это, черт возьми, вообще значит? — Это значит, жопорожец, что ты не должен был разбрасываться всем этим дерьмом о ней! И это если я услышу эту хрень еще раз, ты будешь пить свое ебучее молоко через соломинку в своей ебаной заднице! — А что насчет тебя, придурок? Там, в гильдии, ты не собирался устраивать разнос… пока не пришла Люси и не настучала по твоей гребаной заднице! Лаксус смотрел на более молодого парня с напряжением во всем теле и с готовностью прыгнуть при первых признаках агрессии, но оба знали, что этого никогда не произойдет. Выражение лица Гажила почти сразу скорчилось, а его лоб нахмурился от напряжения: — Я знаю! Хорошо? Я знаю! Я просто чертов болван! — Ну, — осознав, что парень только что сказал, маг молний умолк, а его лицо исказил растерянный взгляд, — ладно… Плечи железного убийцы драконов опустились, как только он посмотрел на дорогу к дому Люси. В этот раз он нефигово облажался и прекрасно это осознавал. — Она послала меня нахуй, назвала себя шлюхой и сказала, что «больше не предоставляет свои услуги». Когда она говорила эти слова чуть ранее, они его даже не задели. В тот раз Гажил был так зол, что они пролетели мимо его ушей… Но теперь… теперь, похоже, он не сможет их забыть. Они застряли в его голове, а этот тон, с которым она все это говорила… ему от него не избавиться. Лаксус поморщился, а его ярость сошла на нет в присутствии неподдельного огорчения Гажила. Он никогда не видел этого парня таким огорченным. — Это грубо, чувак. Вы встречались? — Да… нет. Мы просто… — Гажил нахмурился, чувствуя, что ему стыдно признаваться, что он использовал эту миленькую блондинку. Возможно, это происходило и по взаимному согласию, но это не умаляло неправильности поступка. Она заслуживает лучшего, чем то, что он ей дал. — Мы были… — парень даже не мог заставить себя сказать это, чтобы признать, насколько плохо он к ней относился. Он был просто куском дерьма во всех смыслах этого словосочетания. — Я понял, — сказал Лаксус, чтобы положить конец самобичеванию Гажила, и неловко похлопал его по плечу. Он не знал, черт подери, что ему делать. Он оказывал поддержку с таким же успехом, с каким маленький котенок плавал в гребаном океане. И что, блин, он вообще должен сказать? — Я… Я просто даже не могу поверить, что она согласилась на подобное… Лаксус нахмурился, когда Гажил резко поднял голову, а его прищуренные глаза сверкнули. — В смысле, блять? Ты не можешь поверить, что она могла быть с таким, как я? Я недостаточно хорош? — Господи, чувак, уйми тестостерон. Я просто говорю, что она не производила впечатление девушки, у которой могут быть чисто сексуальные отношения с кем-либо, — блондин закатил глаза и прочесал свои волосы рукой. Гажил почувствовал себя ослом… опять. Сегодня он чувствовал себя им очень часто. — Извини. Я просто напряжен… — Ага, — фыркнул Лаксус, закатив глаза. — Напряжен. Это как сказать, что Нацу слегка вспыльчив. Суровый убийца драконов также не смог не усмехнуться: — Ладно. Я пиздец как взвинчен. Я просто… я не знаю, что делать, — Гажил в очередной раз поймал себя на том, что пялится в направлении, в котором ушла Люси, и думает, дошла ли она до дома в безопасности. — Иди и поговори с ней. Гажил посмотрел на парня и засмеялся: — И что именно ей сказать? — Что ты хер вонючий? Откуда я, блять, должен знать? — Спасибо тебе за помощь, мудак, — нахмурился Гажил, а потом потряс головой, так как его мысли снова вернулись к Люси. — Сейчас хрен она будет слушать что-либо из того, что я скажу. Только не после всего этого. Думаю, она еще ни разу не была так зла на меня. Лаксус фыркнул, приподняв светлые брови на его заявление: — Ты смеешься надо мной? Так… даже когда ты похитил ее? Или… — Чувак, какого хрена с тобой что-то не так? Как, блять, это дерьмо может помочь? На его лице появилось полное отсутствие интереса, и Лаксус пожал плечами: — А я и не говорил, что помогаю. Я просто указал тебе на то, что она уже была обозлена на тебя… то есть, до смерти зла. Гажил уставился на человека, который стал для него другом — пускай довольно странным — за последние несколько лет, и фыркнул: — Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты отстойно разбираешься в этой теме? Я имею в виду совсем хреново? — А чего ты хочешь, чтобы я сделал? Взял твою руку, блять? — спросил Лаксус, и в добавок к своему сарказму неожиданно вытянул губы. — Или ты хочешь поцелуйчик, большая недотрога? — он потянулся к Гажилу руками, и смех повалил из самых кишков от того, как быстро парень смылся из радиуса его досягаемости. — Да что за хуйня с тобой творится, идиот? — заорал Гажил, отпрыгивая назад, когда Лаксус попытался обхватить его. — Не трогай ты меня! А тот завыл от смеха и обхватил свое лицо руками: — В чем дело, детка? Я не в твоем вкусе? — Нет, ты, блять, явно не в моем вкусе! Ты парень, да к тому же еще и пиздец какой сумасшедший! А теперь прекращай нести эту хуйню и помоги мне выяснить, что сказать Люси. Блондин выпрямился, и ухмылка прилипла к его лицу. — Ну, это зависит от того, какой исход событий ты хочешь. — Я хочу… — Гажил сделал паузу, неожиданно почувствовав себя неловко от того, в каком направлении начал развиваться этот диалог. Он посмотрел на своего друга, усмехнувшись над понимающим взглядом на его лице. — Заткни свою пизделку, говнюк! Усмехнувшись, Лаксус сложил руки на груди: — Я еще даже ничего не сказал. — Но ты подумал об этом! — предъявил обвинение он, указывая на гордую ухмылку, которую натянул громовой убийца драконов. — Член даю, что подумал! — Ну и о чем же я подумал, хрен ты маринованный? Гажил насупился: — Ты пытаешься заставить меня сказать, что я люблю ее. Уголки губ Лаксуса поднялись еще выше: — Хочешь сказать, что нет? — Нет, я просто… — Что «ты просто»? — задумался он. — Ты просто… влюбился в нее? Или ты просто хочешь еще раз ее трахнуть? Что именно из этого, приятель? Темноволосый потряс головой, повысив голос: — Это не так! — Как «не так»? Не так, как ты делал хер знает как долго до этого? По-твоему это все, чем она для тебя является, правильно? Просто куском задницы? Прежде чем Гажил успел осознать, что творит, он схватился за воротник рубашки Лаксуса и дернул его на себя, приблизившись настолько близко, чтобы рыкнуть прямо ему в лицо: — Тебе лучше следить за своим хлебалом! К огромному разочарованию Гажила, тот даже не дрогнул. На самом деле он выглядел полностью непринужденно, когда его голова наклонилась вниз и он промурлыкал: — Так я и думал. На это железный убийца драконов нахмурился, задаваясь вопросом о том, что, черт возьми, только что произошло. Обычно Лаксус никому не позволял обращаться с ним таким образом, как только что это сделал Гажил, но он тем не менее стоит здесь, не делая ничего, чтобы остановить его от проникновения в свое личное пространство. И какого черта он смотрит так самодовольно? — О чем ты, мать твою, говоришь? — Я говорю о том, что Люси тебе реально нужна, но будучи большой кучей дерьма, ты просто не можешь сказать ей об этом, распиздяй, — ухмыльнувшись, после того, как его отпустили, Лаксус посмеялся: — а я то думал, что в ваших отношениях вагина все-таки у Люси. Гажил снова двинулся на него с поднятым кулаком: — Клянусь, я набью тебе морду. — Разве что в твоих мечтах, сучка. К тому же ты же не хочешь, чтобы во время боя ветер поднял твою юбку? — Да чтоб тебя, Лаксус! *** Прошло не так много времени, прежде чем Гажил направился к дому Люси, а потом остановился, стоя прямо перед ее дверью. Был ли он готов к этому? Это был охренительно огромный шаг. Да, он уже думал о том, чтобы сделать это перед тем, как все это произошло, но из-за всего этого дерьма, которое вытекло наружу, он был на нервах. Конечно же, его жалкий идиот-дружок не очень-то ему помог. Все, что он сделал, так это посоветовал ему принести девушке что-нибудь. Такое ощущение, что они, блин, в какой-то средней школе или что-то на подобии этого. Гажил закатил глаза, рыкнул, сжав кулаки, и усмехнулся. Врезать себе по лицу казалось ему отличной идеей после всего того срача, который он навел. Тупой болван. К сожалению, он же сам себя и ударил, поэтому тут уже чувствовал нефиговую опухоль. Ну да ладно… оно того стоило. Подняв голову, Гажил уставился на дверь. Он должен сделать это. Он уделывал гребаного дракона и разносил задницы демонам, но… твою же мать… это же Люси. Какого хрена он вообще делает? Она же просто проглотит его целиком. И эта мысль была невероятно глупой. Теперь он мог думать только о том, как в прошлый раз она заглотила его целиком… Черт, он действительно был тем еще идиотом. Он пришел сюда со своим гребаным смирением, чтобы извиниться перед ней за то, что заставляет ее думать, будто хочет всего лишь затащить ее постель, и уже размышляет о том, чтобы сделать это снова. Ну разве можно быть еще большим пиздаболом? Прежде чем Гажил успел хорошенько это обдумать, его рука поднялась и постучала в дверь. Он поморщился, только сейчас осознав, насколько громко это было. Наверно, она подумает, что он зол. Через мгновение дверь распахнулась, а за ней стояла Люси со скрещенными руками и прищуренными глазами с красными сосудами. Она хотела выглядеть очень злой, и у нее бы даже получилось, если бы он не уловил отчетливый запах ее слез. Было очевидно, что она плакала, и даже если бы его нос не обладал такой чувствительностью, ее вида было бы достаточно. — Какого хрена ты хочешь от меня? Я сказала тебе, что между нами все кончено. — Я хотел поговорить с тобой. Люси усмехнулась: — Ага, конечно, мы ведь только и делаем, что разговариваем. Гажил нахмурился от ее резкого отказа: — Я серьезно. — Неважно, как ты это называешь, Гажил. Я все еще не собираюсь ложиться под тебя, — с этой короткой декларацией она развернулась и захлопнула дверь перед его лицом. — Сучья… Почему ж ты, мать твою, такая твердолобая? — крикнул он, ударив кулаком по дереву, которое разделяло их. — Открой эту блядскую дверь! Вдруг дверь распахнулась снова и Люси с топотом вышла наружу, чтобы ткнуть пальцем в его грудь: — Да кто ты, блять, такой, чтобы что-то требовать от меня? Я не твоя шлюха или сучка, или твоя ебаная собака! Я решаю, что я хочу делать и с кем хочу это делать! Но никак не ты! — Ты такая… — в отчаянии зарычал Гажил, но закрыл рот на замок при вспышке огня в ее глазах. Он пришел сюда не для того, чтобы сделать все только хуже. Он должен был все исправить. Засунув подальше свои ярость и гордость, парень начал сначала: — Слушай… я пришел, чтобы сказать, что мне очень жаль! Люси отпрянула назад от его слов, которые он едва успел выплюнуть: — Почему? В ее голосе звучало подозрение, как будто она не могла представить, что он способен на такое, и это было довольно обидно! Он мог признать, что неправ. — Потому что мне чертовски жаль! — рявкнул он, мгновенно забыв про свою клятву оставаться спокойным. — Но почему? — размышляла Люси, наклонив голову, когда ее руки оказались под грудью, приподнимая ее великолепные округлости. Он посмотрел вниз всего лишь на секунду. На самом деле это была ее вина в том, что она привлекла внимание к этой области, но этого мгновения ошибочного внимания было достаточно, чтобы девушка все неправильно поняла: — Господи, я просто конченая идиотка. Не могу поверить, что опять почти что купилась на твой пиздеж! — Эй, да подожди ты одну ебаную минуту! — рявкнул он, схватив ее за руку, прежде чем она успела залететь обратно в дом. — Я больше не собираюсь ждать из-за тебя ни одной минуты, ты жалкий мешок дерьма! Эта бесполезная трата времени не принесла мне нихрена хорошего! Лоб Гажила нахмурился: — О чем ты вообще говоришь? Когда это тебе приходилось ждать меня? — О, не смотри на меня этим невинным взглядом! Ты только что сидел там с этими… с этими хроническими спермотоксикозниками, а я ждала, пока ты что-нибудь скажешь! Я стояла там, как какая-то долбанутая идиотка, думая, что ты заткнешь их всех, и угадайте, что? Ты ничего не сделал. Ты не сказал ни слова, так что теперь… ты можешь ждать меня… хоть целую вечность! — прокричала Люси, дернувшись в безнадежной попытке высвободить руку из его хватки. — Отпусти меня! Челюсти Гажила сжались, как только он увидел ее заслезившиеся глаза, поэтому он не смог не ослабить хватку. Ему не хотелось причинять ей еще большую боль вдобавок к той, которой и так было достаточно. — Я не уйду, пока ты не выслушаешь меня, Люси. Если ты хочешь, то я буду ждать, но я никуда не уйду. Люси нервно сглотнула от этих слов, но резко дернула головой в сторону, чтобы оградиться от его взгляда. — Просто уходи, Гажил… Я… я не хочу больше разговаривать. — Тебе не нужно говорить. Просто послушай. Уж это ты можешь? — он стоял и ждал, пока она отреагирует на вопрос, но, выяснив, что у той нет желания отвечать, решил продолжить. Парень лишь надеялся, что она сможет понять его, несмотря на боль, и у него получится заставить ее услышать, о чем он говорит. — Я мудак, ладно? — на это Люси усмехнулась, таким образом соглашаясь, насколько Гажил догадался. — Ты была права, когда сказала, что я должен был остановить их. Я мог бы, но сказал, что не сделал этого, потому что хотел сохранить секрет. Но на самом деле я не хотел, чтобы кто-либо знал, что у нас был секс, потому что… Здесь он запнулся, потому что это был тот самый момента. Момент, когда нужно рассказать ей о своих чувствах, настал, вот он, но Гажил не был уверен наверняка, что у него для этого достаточно мужества. — Потому что что? Тебе было стыдно за это? За меня? Или это просто все, что тебя в принципе заботило? — вспыхнула Люси, бросаясь словами, как ракетами, и каждая из них оставляла в его груди болезненный след. — Это не так! — прорычал он. — Мне вообще насрать, что думают люди! Я просто… Еб твою мать, почему эти слова так сложно сказать? — Ты просто что? — цокнула девушка, сверкнув глазами, когда, наконец, снова посмотрела в его сторону. — Я просто не был уверен, что мы просто трахаемся! Его глаза расширились, когда он осознал, что только что сказал ей, а меньше чем через минуту ее глаза стали такого же размера. Не таким образом Гажил планировал сделать это, но если честно, то он был рад, что все позади. Это то же самое, что снять бинты. Сейчас остается только смотреть на раны. Люси на секунду уставилась на парня, разинув рот: — Ч-что? Гажил глубоко вздохнул и отпустил ее. — Я запутался из-за наших отношений, понятно? Я и не думал, что мне захочется чего-то большего. — Я не понимаю, Гажил. Что ты вообще пытаешься сказать? — Черт, ты ведь не можешь облегчить мне задачу? — чертыхнулся он, проведя рукой по темным волосам. — Я… я думал о том, чтобы пригласить тебя куда-нибудь, ну, то есть на свидание, но я был не уверен насчет того, что ты об этом думаешь, потому что мне казалось, что ты была довольна тем, что и так есть. Поэтому я оставил эту идею при себе, а потом произошло все это дерьмо, — Гажил помотал головой, взяв ее руку и подняв взгляд, чтобы встретиться с ней глазами. — А то, что ты сказала… я никогда так не думал о тебе. Люси моргнула на него несколько раз, и тишина затянулась на не комфортную длину, прежде чем она залилась смехом. — Какого хрена? — проворчал Гажил, отбрасывая ее руку, как будто обжегся. Если она хотела выпотрошить его, как чертову рыбу, то нефигово так преуспела в этом. Он чувствовал себя первоклассным дураком, поверив, что она его выслушает и поймет, почему он так поступил. — Просто забудь об этом. Парень оставил ее возле двери, сдерживая нецензурную брань и боль в груди. Он не должен был позволить Лаксусу убедить себя поговорить с ней. Теперь он выглядел еще большим идиотом. — Гажил, подожди! — Люси побежала за ним, ее маленькие ладони обхватили его руку и попытались заставить его остановиться. — Гажил! Стой, пожалуйста! Ты сказал, что будешь ждать. Напоминание девушки заставило его остановиться. Его челюсти напряглись, а зубы плотно сжались, чтобы от напряжения он не выплюнул собственные внутренности здесь и сейчас. Она обошла его вокруг, чтобы встать напротив, и потянулась вверх, взяв его лицо в свои ладони и подняв его взгляд на свой. — Я не хотела смеяться. Я просто… то, что ты сказал… — она слегка хихикнула с улыбкой, — я тоже думала о том, чтобы предложить тебе перевести все на новый уровень. Гажил прищурил глаза. — Серьезно? — Да, — девушка слегка покраснела, признавшись, — вообще-то я пришла в гильдию, чтобы позвать тебя куда-нибудь. Брови Гажила приобрели форму дуг. — Но ты не должна спрашивать. Вообще-то это я парень. Мы обычно делаем предложения. — Это что, такое правило? — Люси закатила глаза, опустив руки по бокам. Теперь он виноват в том, что разрушил такой романтичный момент. — Ну, понятное дело, что это бы не сработало, потому что ты, как я уже сказала, заставил меня слишком долго ждать. Перед тем, как вздохнуть, Гажил посмотрел на нее одну секунду и состроил угрюмую гримасу на лице: — Ладно, предоставлю это тебе. — Как щедро, — саркастически прыснула Люси. — Ей, это было для меня не так уж легко, — проворчал парень, когда украдкой подошел ближе, незаметно положив руки на ее талию. — Ты могла бы отнестись к этому с пониманием. Девушка поджала губы: — Я подумала, что приму это к сведению и просто сниму с тебя обвинение за то, что ты не заступился за меня. С этим Гажил поспорить не мог: — Ты снимешь с меня обвинение? — ухмыльнулся он, скрепляя пальцы вместе за ее спиной, чтобы прижать ее к своему телу. — Да. По какой-то причине, которую я еще не выяснила, ты мне нравишься. Люси добродушно закатила глаза, и Гажил засмеялся: — Что ж, в таком случае, я думаю, что позволю тебе пригласить меня. Люси смешно фыркнула: — Ого, да ты сегодня полон щедрости, ага? Ну хорошо… ты пойдешь со мной на свидание? Гажил наклонился вниз, уткнувшись в ее шею, и поправил: — Ты должна была сказать: «Ты пойдешь со мной на свидание, Гажил?» Еще раз закатив глаза, Люси вздохнула: — Хорошо. Ты пойдешь со мной на свидание, Гажил? — Хм… заманчивое предложение, — задумался он с улыбкой, прижимаясь к ее губам. — Я подумаю над этим…