***
Мама Юлиана пришла в восторг от того, что её дитятко, у нее же и на руках, впервые открыл глазки. Левый глаз был небесно-голубого оттенка, как у папы, а вот правый ей не удалось разглядеть. Возможно, он был светло-карим, как у бабушки со стороны матери. Она облегченно вздохнула. Ему в родственные души достался обычный человек, возможно, даже высоких кровей. Но, приглядевшись к нему, она ужаснулась. Правый глаз был пламенно-желтым, а такое бывает только у ведьмаков. Лютик давно привык к своему отражению в зеркале. А вот прохожие на улице, так бесконечно сменявшие друг друга в городе, в лучшем случае недоумевали, в худшем - считали ведьминским отродьем и предлагали сжечь его на костре. С двенадцати лет он начал носить кожаную повязку, скрывающую правый жёлтый глаз.***
-Мне нравится, как ты просто сидишь и хандришь тут, в углу, - ведьмак не открыл век и даже не посмотрел на одноглазого барда. Казалось, он просто дремал. -Как тебе мое пение? Понравилось? - спрашивал Лютик у ведьмака. Геральт лишь слегка приоткрыл жёлтый глаз. -Око потерял, теперь смотришь не на те струны и фальшивишь. -А хочешь знать, где я потерял его? - он подсел на скамью напротив, и, не дождавшись ответа, продолжил. - Я потерял его в битве с монстром. -Скорее всего, в него какой-нибудь вежливый зритель, не выдержав твоего пения, вилкой тебе в глаз засадил. -Нуу, - смутился Лютик, не зная, что ответить. - Мне его на самом-то деле сатир выбил... -Вот это уже более похоже на правду, - Геральт встал, и теперь уже в оба глаза посмотрел на него. Лютика пробила дрожь: так неестественно смотрелись на лице, испещренном мелкими шрамами, два совершенно разных глаза - один жёлтый, сверхъестественный, другой - обычного голубого оттенка. Точно так же, как и на его лице. Ведьмак был его соулмейтом. Сердце внутри пропустило один удар, словно не веря в то, что случилось. Лютик судорожно сглотнул. Согласно негласному закону вероятности, у него было довольно много шансов встретить своего соулмейта на старческом предсмертном одре. Для этого он и бродил по всяким городам, пытаясь отыскать свою родственную душу. И тут - о, какая удача - он нашел его! Тем временем Геральт взял со стола хлеб, подобрал со скамейки два меча, словом, собрался уходить. Лютик, подумав, что паузу не надо затягивать, громко сказал: «Да это же Геральт из Ривии! Величайший ведьмак всех времён!» И, под шок зрителей, быстро улизнул вслед за ним из таверны.***
Геральт почувствовал шарканье сапог у себя за спиной. -Если что, убивать сатира я не буду, это запрещает наш кодекс. -Нет. Нет! Что ты! У меня и в мыслях не было! - торопливо ответил Лютик. - Сатир выбил его лет десять назад, я уже и не помню, как он выглядел, да и зла я на него уже не держу. Я сам напросился, как помню. Он мне даже удружил, получается! Я же сейчас бы не был таким популярным бардом, а с разноцветными глазами я бы не пользовался такими привилегиями. -Зачем тогда за мной пошёл? - спросил ведьмак. -О! Я хочу прославить твое имя! Пусть все знают о Геральте из Ривии, о Мяснике из Блавикена, о Белом Волке! - с гордостью в голосе воскликнул он. Геральт знал таких людей: в лучшем случае он отстанет после убийства первой стрыги, в худшем же случае - привяжется навечно. -Слушай, а тебе близка тема родственных душ? - внезапно спросил он. - Соулмейтов? У меня так мать с отцом познакомились. Представляешь, ещё в раннем детстве! Когда моя мать ребенком только приехала в один городок, ей сказали, что по соседству живёт один мальчик. Ей было скучно, поэтому она хотела скрасить свое одиночество и пошла знакомиться с ним. Ей, получается, дверь открыла служанка, и, как только разглядела цвет ее глаз, побежала к родителям моего отца и сказала им о ней. Родители поприветствовали мою маму и подвели ее к моему будущему отцу. Какова же была их радость, когда увидели, что глаза их малыша становятся полностью голубыми, а у моей матери карими! А у тебя как познакомились? -Насколько я знаю, мои родители не были соулмейтами. Просто где-то встретились, и всё. - резко ответил Геральт. - Здесь устроим ночлег. - Он слез с Плотвы, и начал собирать ветки для костра. Лютик бросился ему помогать.***
-Ну, а тебе хотелось бы узнать, кто твой соулмейт? - Лютик, сидя у костра, наклонился и вопросительно посмотрел на Геральта. -Не знаю. Вроде бы хорошо, ведь есть родственная душа, которая всегда поможет в трудные времена. С другой стороны, это так тяжко - носить такой груз. Соулмейт объявится, и будет постоянно волноваться за меня и за мою судьбу. -Странный ты человек, Геральт. -Я ведьмак. -Да без разницы, всё равно-таки ты человек. И ты, ты! - Лютик чуть не вскричал и не ударил по струнам лютни, чтобы выделить последнее слово. - Единственный человек, которого я встречал, который не хочет встретиться с соулмейтом. Я бы хотел. Но, как видишь, я его потерял, - он тыкнул в свою повязку на лице. - И теперь, мой возможный соулмейт навсегда останется с разноцветными глазами, - нагло врал он. Но в глубине души он надеялся, что ужасная правда не раскроется. -Спи,- сказал Геральт Лютику и затушил костер. -Что, прямо так? На земле?! -Да, на земле. - с лёгкой шуткой в голосе ответил ведьмак барду и кинул в него овечьей шкурой. - Поднимаемся рано. -А к нам монстры не придут? Ты точно уверен в своих силах? -Да. Спи. - ответил он с натянутым терпением, словно выплевывая слова.***
Лютик проснулся утром, а Геральта рядом не было. И вообще никаких признаков того, что он на самом деле был тут, нет. Только вдалеке слышались глухие крики и чей-то рев. Ни о чём не задумываясь, Лютик подобрал шкуру, подхватил лютню и побежал туда. Геральт яростно сражался с кикиморой, делая выпады то с одной стороны, то с другой. Он уже отрубил ей одну ногу и отступать не собирался. Вспоров ей живот, он сделал перекат и оказался позади нее. Впереди, перед чудовищем, метрах в двадцати, стоял Лютик. "Зараза." - подумал Геральт, подпрыгнул, взобрался ей на спину. Кикимора кричала и раскачивалась, в слабой надежде скинуть ведьмака с себя. Там, где должно было быть сердце, он вонзил серебряный меч, а голову отрубил железным. -У тебя что, отсутствует инстинкт самосохранения?- спросил ведьмак у барда, как только тот подошёл к нему. Глаза Геральта были черными, явно нечеловеческими; по лицу, рукам и мечам стекала черная кровь. -Нет, я... просто испугался, что ты оставишь меня одного, и меня потом съест кикимора... а... ещё... - замялся Лютик под гнетом его взгляда. -Я оставил вместе с тобой овечью шкуру. Конечно, я бы пришел за ней. -Да? - оживился Лютик. - А у тебя глаза почему черные? Потому что ты под воздействием зелий? А зелья зачем? Чтобы победить чудовище? А чернота глаз не повлияет на соулмейта? - задавал и отвечал на свои же вопросы Лютик, пока Геральт складывал конечности кикиморы на Плотву. -Нет.- коротко и сухо ответил он. -А, то есть, вот эта вот... - Лютик сделал круговое движение рукой вокруг своего глаза, - чернота влияет на сами глаза, а не на радужку? Геральт неопределенно угукнул и повел Плотву за узду. Лютик позади что-то запел. -В лесу могучий Белый Волк Кикимору убил, знает в них он то-о-олк! -Нет, не так. - он прокашлялся.- Ведьмаку... кхм… заплатите...***
-Ага. Ага. Нет. Оплату берём только чеканными монетами, чеканными монетами! - небольшой бар, весь напичканный пьяными людьми, словно солёными огурцами в бочке, вмиг подхватил известную песню. -Двухсот серебряных вполне хватит.- в руку, покрытую мелкими и не очень шрамами, привычно лег кожаный мешочек с деньгами. Геральт развернулся и вышел из бара. - Вот видишь, теперь тебя все знают! - сказал Лютик, подбежав к нему.- Всё благодаря мне! - Он ударил кулаком в грудь и сделал гордую мину. -Да я и без тебя тоже был известен. -Ой-ой! Вот не ври! Я тебя уже год, как минимум, знаю! А ты все такой же, как в момент нашей встречи! Молчаливый зануда, как вообще тебя свет носит? -Как видишь, носит. - Геральт развел руки и пожал плечами. -Ну и ладно. Мне и тридцати пяти процентов хватит. - ответил бард и начал, как минимум, в пятый раз рассказывать о прелестной девчонке, которую он повстречал в прошлом городе. Геральт все равно никогда не слушал его безумно долгий и бессмысленный поток речи. Но ему самому было стыдно признаться в том, что только песни Лютика ему нравились. -А Йеннифэр какова? - спросил внезапно Лютик. -Нуу...- Геральт смутился, а потом растекся в улыбке. - С ней мне хорошо... -А как же твоя родственная душа? -Она ещё не так скоро найдется. А вот Йен всегда рядом. - Лютик мысленно начал драть на себе волосы, закатил истерику, сделал сальто, импровизированно сыграл на гармони и одну тысячу пятьсот восемьдесят три раза признался Геральту в том, что он его соулмейт и им суждено быть вместе. Вмиг поймав рифму, менестрель что-то начал напевать рядом. "Опять новую легенду пишет." - вслушиваясь в новый чарующий мотив, подумал Геральт. -Она - всегда плохая новость, А для меня это злость-злость! Но так скажи мне, любовь моя, любовь, Как это случилось вновь? Ведь такова моя баллада: Разрушит её поцелуй тебя, разрушит, как не облюбуй, Разрушит сладкий поцелуй… Через какое-то время Геральт напрягся. Нет, не из-за песни. Что-то не давало ему покоя. -Лютик. -Что? - встрепенулся тот. -Замолчи. -Ах вот как! - начал было возмущаться Лютик, но понял, что сейчас возмущаться - дело гиблое, и Геральт рано или поздно его заткнет, поэтому он последовал его приказу. Ведьмак мгновенно понял, что его напрягло: тишина. В лесу не было слышно шороха травы, приминаемой лапами животных, не было слышно стука дятла, не было слышно даже пения птиц. Лишь лёгкий ветерок гулял в ветвях деревьев. А Лютик только повертел головой в разные стороны, обернулся, раскрыв рот, словно пытаясь что-то сказать, но его лицо исказила гримаса страха, ужаса и боли одновременно. Геральт посмотрел назад, как тут же его ударили по голове чем-то тяжёлым.***
Геральт очнулся первым, потянулся и вскрикнул. Перед глазами плясали черные точки. В ушах звенело. Тело ломило, словно он не спал недели две. Вероятно, сказывалось действие зелья, которым его опоили после того, как оглушили. Хотели убить, но не сделали этого. С ведьмака была снята кожаная куртка и рубаха, грудь была оголена. Он был привязан к дереву спиной так, что руки были скрещены сзади и обвязаны позади. Ноги же не были привязаны к дереву, но тоже были связаны вместе. Точно так же был привязан все ещё оглушенный Лютик к дереву напротив, только в одежде и с кляпом во рту. В довольно большом костре, вокруг которого сидели люди, догорала его лютня. -Ну что, очнулся, ведьмачок?- шутливо произнес некто, стоящий около Лютика, пряча свое лицо за длинным, до пола, плащом с капюшоном. -Ты думал, я не признаю тебя, Стрегобор?- мучительно ответил Геральт, разминая затёкшие мышцы. -О! Да брось! Я думал, ты немного будешь сопротивляться, я буду тебе посылать намеки, а потом ты уже сам назовешь мое имя. Но вижу, что ошибался в тебе. - колдун снял с себя накидку и бросил ее в огонь. - Как дела, Геральт? Давно не виделись. -Все ещё веришь в теорию черного солнца? Попросишь убить ещё кого-нибудь? -Нет. Знаешь, я думал, что меньшим злом могут быть девушки, рождённые под черным солнцем. - ведьмак напрягся, вспоминая окровавленное лицо Ренфри. - Но знаешь, что ещё хуже? - Стрегобор подошёл ближе к нему. - Вы. Ведьмаки. - Геральт опешил. - Вы, ведьмаки, и есть то самое зло. Самая странная и необычная раса. Вы балансируете на грани человека и зверя. Кто знает, может быть, однажды этот зверь в вас перевесит все человеческое? -Никогда. Для этого мы и контролируем свои эмоции. Стрегобор оглядел его мускулистое тело. -Ну давай, давай, спрашивай про шрамы. Все любят о них спрашивать, - вздохнув, сказал Геральт, решив, что если колдун подойдёт ближе, то он ударит его ногами в живот. -Нет. Не буду. Все равно на вас все заживает, как на собаках. Ваши эликсиры - сплошная смесь ядов! - яростно сказал маг. - И никто не знает, что в них содержится. Может быть, они выпускают наружу ваших внутренних демонов? Оттого и глаза черные. А в обычном состоянии зрачки у вас жёлтые, как у нечисти! -Но я не такой, - сплюнул Геральт на землю. Он растирал руки сзади, пытаясь освободить их. -Конечно. Ты все ещё немного лучше остальных. К тебе ведь судьба прикрепила соулмейта. Голубоглазого, - он сделал шаг назад. - Очаровательного, - он сделал ещё один шаг. - Милого человека. -О нет. Нет-нет-нет-нет. - Замотал головой ведьмак, догадавшись. Его белые волосы встрепенулись. -А я думаю, что да. Бард постоянно к тебе клеится. Рассказы о тебе сочиняет, баллады пишет о могучем Белом Волке, - маг подошёл почти вплотную к менестрелю. -Не буди Лютика, - предупредительно сказал ведьмак. -А то что? - сказал Стрегобор и подозвал к себе одного из сидящих за костром, Марха, здоровенного детину. - Я сам не очень люблю пачкать руки. Марх подошёл и дал смачную пощечину Лютику. Тот открыл глаза и издал негромкий стон. Его скула заалела. -Бедный бард. - насмешливо сказал Стрегобор. - Устал, наверно, с ним мотаться? И много же ты крови повидал? - Лютик беспокойно задёргался, пытаясь высвободиться. - Уверен, что много, - взгляд мага упал на его повязку. - Ещё и хвастаешься, что в боях с ним был. Глаз при драке с гулями потерял, - было видно, что Лютик сильно и страшно ругается, чуть ли не произнося мантру по изгнанию демонов, но из-за кляпа слышалось только мычание. -Врёт он все, - сказал Геральт. - подрался в детстве с сатиром, вот теперь и выставляет свою личность в наилучшем для него свете напоказ. -Да? Но... - он выхватил кинжал, спрятанный в кожаном сапоге. - Знаешь... - маг приставил нож к щеке барда и слегка провел линию, доходя до повязки. - Иногда... - на щеке выступила капля крови. - Всё так... - ведьмак почувствовал, что руки почти свободны от пут. - Притворно...- Стрегобор не успел полностью стянуть его повязку. Геральт сложил руки знаком Аард, и воздух оттолкнул всех, кто был рядом. За то время, как люди пытались встать, ведьмак развязал свои ноги, взял меч у одного из наемников и перерубил Лютику верёвки. -Ты просил нас оглушить и связать этого мужчину, но не просил драться с ним! - вскрикнул Марх. - Ребята, уходим отсюда! - И шайка бросилась врассыпную. Геральт обрубком веревки связал колдуну вместе руки и ноги так, чтобы он уже не смог никуда деться. Ведьмак взял свою рубашку и сумку, которую наемники лениво повесили на сучок липы, и подошел к Лютику. Один из бандитов всё-таки задел барда. Его повязка упала в траву, и он, прикрывая рукой правый глаз, пытался найти её. -Давай я осмотрю твою рану.- Лютик отстранился.- Ну? Что такое? Я видел, там небольшая царапина. Но всё же... -Но всё же правда может быть больней.- закончил Лютик. -Что? Но ведь он же врет. Он специально провоцировал меня на злость и ярость, чтобы потом убить меня. Геральт пальцами обхватил запястье барда и убрал руку с его лица. Бард зажмурился. Там, где всегда красовалась повязка, не было ничего. Ни шрама, ни страшного увечья, ни синяка, ни пустой глазницы. Просто часть лица, которую так заботливо он прятал. Лютик открыл глаза и посмотрел на Геральта. В его глазах красовалось солнце и небо одновременно. Это было завораживающе, пленительно и волнующе. И одновременно страшно дико. Слишком невероятно было рассматривать свои же глаза, такие родные и внимательные, которые всегда поддержат, всегда выслушают и помогут, лишь одним своим взглядом. Ведьмак видел, как постепенно, снизу вверх, синяя сеточка пигмента окрашивала левую, жёлтую радужку Лютика. Менестрель заплакал, то ли от счастья, то ли от стыда, то ли от страха. Геральт обнял его. -И почему же мне о том, что ты моя родственная душа, должен рассказывать этот маг, а не мой соулмейт собственной персоной? - растерянно засмеялся ведьмак и потрепал за волосы Лютика. -А вашего мага уже тут нет. - послышался хлопок, и Стрегобор исчез. -Зараза. Телепортироваться успел. -И что, теперь мы одни, да? - спросил бард. -Да. И навсегда вместе. Геральт притянул к себе Лютика и жадно поцеловал.