Привычка

Азирафаэль во многих смыслах выделялся среди других ангелов: он любил человеческую еду, книги и немного полениться время от времени, уютно устроившись с книгой и чашкой какао перед сотворённым с помощью чуда камином в мягком кресле. Разумеется, после камин снова исчезал, потому что в магазине было слишком много сухой старой бумаги, а букинист не любил так сильно рисковать, только пожара ему не хватало. Об этих его привычках наверху знали и искренне не одобряли, но у Азирафаэля всегда была на это отговорка, мол, если живёшь среди людей, то соблюдай приличия или, попросту говоря, не выделяйся. Однако, помимо столь безобидных увлечений, были у ангела и не очень хорошие привычки, которые он скрывал от начальства. Например, он любил алкоголь, порассуждать о смысле бытия, но это скорее в мыслях, нежели вслух, и проводить вечера в компании одного небезызвестного демона. Да, эти встречи уже давно стали своего рода привычкой для него. Без этого наглого змея было скучно. Так что Азирафаэль был даже рад, что в тот день, когда они познакомились, он был слишком обеспокоен другим, чтобы нападать на своего традиционного врага. И всё же наверху его точно никто бы не понял, как, впрочем, и начальство Кроули бы отнеслось к этой идее без восторга, так что эту свою привычку он тщательно скрывал. Правда, однажды они чуть не попались. Дело было в 1800 году. Азирафаэль как раз готовился к открытию своего магазина, когда заявились Гавриил и Сандальфон и заявили, что его повышают и он может вернуться в Рай. Обросший своими земными привычками ангел определённо не разделял их восторга, ему было вполне комфортно на Земле и возвращаться он не хотел. Вот только как об этом сказать? С начальством ведь не спорят. А потом всё стало в разы хуже, потому что позади них нарисовался Кроули собственной персоной с коробкой конфет. Конечно, его тогда не заметили, а сам Азирафаэль изо всех сил старался убедить Гавриила оставить его на Земле, тем самым перетягивая всё внимание на себя. Однако тот был непреклонен, даже какую-то медаль ему всучил. В тот момент ангел был в отчаянии и уже мысленно готовился к возвращению в то место, которое он считал домом лишь формально, ведь его Дом, именно Дом с большой буквы, был здесь. Почти шесть тысяч лет – всё же немалый срок, волей-неволей привыкаешь к некоторым вещам, местам… демонам. И каково было его удивление, когда спустя несколько часов Гавриил вернулся и сказал, что его место здесь. Позже, когда Кроули всё же заглянул, змей рассказал о своей выходке, пока они пили вино и ели те самые конфеты. Он громко смеялся, рассказывая, как разыгрывал целый спектакль одного актёра и одного манекена, разглагольствуя о глупости Небес и архангелов, что решили забрать наверх его злейшего врага. И Азирафаэль смеялся тоже, радуясь, что демон так вовремя зашёл, но не говоря об этом вслух. Впрочем, Кроули и так его понял. Однако, после так и не состоявшегося Армагеддона, у Азирафаэля больше не было причин скрывать свою дружбу с демоном от начальства. После устроенного Кроули представления наверху его побаивались. И жить стало заметно легче: больше не надо было шифроваться, не надо было бояться, что их увидят вместе, и можно было позволить себе встречаться гораздо чаще, чем даже за те одиннадцать лет, что они приглядывали за якобы антихристом, чем Кроули, откровенно говоря, пользовался. Этот демон чуть ли не поселился в магазине Азирафаэля, а если они даже не возвращались в лавку вечером, то он утаскивал ангела к себе под различными предлогами. Да, это было замечательно, но… Да, было одно «но». У Азирафаэля много привычек: о некоторых известно всем, даже случайным прохожим, стоило им только взглянуть на него, как они сразу могли угадать несколько, некоторые он скрывал от начальства и просто от посторонних глаз, но Кроули о них, так или иначе, знал. И всё же была у ангела одна привычка, которую он скрывал даже от демона. Привычка, которой он обзавёлся где-то в пятнадцатом веке и от которой не мог избавиться. Он пытался, правда, пытался бесчисленное количество раз, но каждый раз претерпевал неудачу. Сейчас, в двадцать первом веке, многие бы посмеялись над такой ерундой, да и раньше никто особо не возбранял, ну, почти, бывали тёмные времена, но ангел почему-то боялся, что его поймают на этом. Иррациональный страх, от которого он так и не избавился за прошедшие шесть столетий. Хотя Азирафаэль должен был признать – несколько раз он едва не попался. Точнее, два раза. В первый раз он едва не попался Гавриилу, который нагрянул слишком уж неожиданно, а второй раз – Кроули, который заметил одну странную на его взгляд коллекцию ангела. И почему-то то, что об этом мог узнать именно Кроули, пугало гораздо больше. Особенно теперь. Вот и сейчас ангел чувствовал себя чуть ли не подростком, прячась от посторонних глаз в специально отведённой под эту его привычку комнатке на втором этаже. Но ничего не мог с этим поделать. Он сидел в уютном кресле возле приоткрытого окна и смотрел вдаль каким-то отрешенным взглядом, а в руках его тлела сигарета. Да, Азирафаэль курил. Вообще ангел знал, что листья табака люди начали использовать довольно давно. Ещё древние племена уже начали жевать табак, и додумались они до этого безо всякой посторонней помощи. Более того, некоторые из этих племён не курили табак, а делали с ним… клизмы. Да, именно клизмы! Азирафаэль был искренне рад, что не стал когда-то участвовать в такой дегустации. А вдруг бы ему понравилось?.. Упаси Боже! Тогда эта привычка стала бы ещё более ненормальной и странной. Если обычного курения он стыдился, то от клизм точно, не раздумывая, сиганул бы в адское пламя. Но, благо, его тогда не было в тех местах, где данная традиция зародилась, а в Европе, что ему полюбилась, табак появился лишь в самом конце пятнадцатого века. Конечно, в шестнадцатом-семнадцатом веках в некоторых странах Европы тоже умудрились использовать клизмы табака, но хотя бы в качестве меры, способной якобы спасти утопающего. Благо, они от этой затеи всё же отказались, пусть и с неохотой. Азирафаэль в то время ни разу не тонул, чему был тоже рад. В общем, с табаком он познакомился в конце пятнадцатого века, и почему-то ему так сильно понравилось вдыхать этот ядовитый дым, что привычка прижилась. Вначале он был просто пассивным курильщиком, но потом привык к этому горьковатому привкусу. Правда, в конце шестнадцатого века в Великобритании курильщиков приравнивали чуть ли не к колдунам и отрубали им головы. Погибнуть из-за дурной привычки в планы Азирафаэля не входило, поэтому он тщательно скрывал её. К тому же, наверху долгое время считали курение не богоугодным делом. Сейчас, конечно, ситуация не особо изменилась, но хотя бы грехом курение уже не считали, что тоже было весьма неплохо. Наверное, именно из-за этого всего ангел и боялся быть пойманным. И всё же, как бы силён не был его страх, жажда просто расслабиться и затянуться горьковатым дымом, от которого становилось так легко голове, никуда не делась. Конечно, он осознавал, что его больше успокаивал сам процесс, чем никотин. Но разве это можно объяснить своему телу? По меркам людей Азирафаэль курил, разумеется, нечасто, примерно раз-два в неделю, но по своим личным представлениям он ощущал себя уже пропитавшимся этим дымом. Отсюда ещё одна назойливая идея: одеколон. Он менял одеколоны регулярно, как только ему начинало казаться, что старый уже не мог спрятать этот едкий запах, который, к слову, он всегда выветривал с помощью чуда, не скупясь и заранее придумывая оправдания на всякий случай. Конечно, все одеколоны были весьма ненавязчивыми, но каждая смена сопровождалась комментариями Кроули, пока тому не надоело. Эти комментарии очень пугали ангела поначалу, казалось, что демон знал, но змей лишь ехидничал, и когда Азирафаэль это понял, то смог вздохнуть с облегчением. Ангелу не было стыдно и страшно перед начальством за эту свою вредную привычку, а вот перед Кроули было, и он даже самому себе не мог объяснить почему. Может быть, потому что тот же Гавриил ни за что бы не понял, что он врёт? Ведь он поверил ему, когда едва не застукал букиниста с трубкой в 1862 году, как раз после ссоры с Кроули. Тогда Азирафаэль успел избавиться от трубки, но не от дыма, и сказал, что к нему зашёл курящий покупатель, мол, отсюда запах. С Кроули бы это не прокатило. Хотя демон и ни разу не поймал ангела на лжи, почему-то последнему казалось, что вот уж эту ложь бы змей точно почуял. В конце концов, именно Кроули задавал всяческие неудобные вопросы о его коллекции серебряных табакерок эпохи Регентства. Кроули и сам вредная привычка. Особенно сейчас. Букинисту хотелось проводить с демоном как можно больше времени, хотелось слушать его болтовню о непостижимом замысле, хотелось просто сидеть рядом в тишине. И всё же, как демон отреагировал бы, узнав о том, что Азирафаэль курит? Наверняка отрицательно. Кроули из всех вредных привычек предпочитал лишь алкоголь. Когда было модно курить, он тоже пробовал, но остался к этому занятию равнодушным. Более того, змей жаловался, что испортил лёгкие в своём теле, из-за чего пришлось клянчить новое. А потом однажды ангел узнал, что именно Кроули заставил людей задуматься о вреде курения. Всё-таки иногда этот демон творил благие дела и без пинка со стороны. В общем, змею бы точно эта привычка ангела не понравилась. А расстраивать его букинисту не хотелось, вот и разрывался между двумя своими вредными привычками. – Азирафаэль!!! – раздался где-то внизу крик, заставивший ангела поперхнуться дымом. – Погнали в галерею! Там какая-то новомодная выставка! Хоть будет над чем посмеяться! Где ты?! Букинист с тоской посмотрел на сигарету и быстро затушил её в пепельнице. Чудом избавившись от запаха дыма и нанеся немного одеколона, который всегда держал под рукой в этой комнатке, он поспешил навстречу демону. Разумеется, комнату он запечатал чудом, чтобы один любопытный змеёныш случайно в неё не заглянул. *** Азирафаэль много раз пытался бросить курить, но его едва хватало на месяц, притом, что он за месяц редко выкуривал больше шести-семи сигарет. Однако сейчас, проводя время с Кроули, он думал, что, может, в этот раз получится, но пошла третья неделя, и он уже мечтательно оглядывался на курящих людей и утайкой втягивал сигаретным дым, если они с демоном проходили рядом. Жаль только, что курящих было не так много. О, этот запах… Азирафаэль точно был зависимым от никотина. Ему отчаянно хотелось почувствовать эту лёгкую горечь на кончике языка, хотелось встать посреди улицы и выпускать клубы дыма в небо, возможно, показывая неприличный жест Небесам, начальства ведь он уже не боялся. Но ангел не мог себе этого позволить, особенно когда замечал, как Кроули недовольно морщил нос, проходя мимо курильщиков. В прошлый раз, как раз три недели назад, когда букинисту удалось добраться до сигарет, змей явился не вовремя, утаскивая его на выставку современной живописи, поэтому он успел сделать лишь пару затяжек. От этого странная ломка была только сильнее. В какой-то момент Азирафаэль так отчаялся, что даже купил себе специальные леденцы, помогающие бросить курить. Не помогло. Ломка стала ещё сильнее. И как только люди бросали это дело? Или это он такой бесхребетный? За свою долгую жизнь ангел успел попробовать почти всё, что можно выкурить, кроме, пожалуй, электронных сигарет, изобретение которых казалось ему бессмысленным. Он пробовал нюхать табак, отсюда его коллекция табакерок, раскуривать трубки (коллекцию трубок Кроули, к счастью, так и не нашёл), папиросы, знаменитые кубинские сигары и обычные, уже полюбившиеся многим сигареты с фильтром. В итоге ему полюбилась марка Benson & Hedges, которой он не изменял уже около шестидесяти лет. Вот и сейчас он судорожно сжимал пачку у себя в кармане, чтобы хоть как-то успокоиться, пока они с Кроули шли в лавку после посещения театра. Присутствие демона, конечно, тоже успокаивало, но курить всё равно хотелось. Может, зря Азирафаэль уговорил демона прогуляться пешком? Уж эта бешеная манера езды Кроули точно бы отвлекла ангела от мыслей о сигарете. – Ты какой-то нервный в последнее время, ангел. Что-то случилось? – только сейчас букинист осознал, что совершенно не слушал, о чём говорил змей, и тот, похоже, это заметил. – Всё хорошо, тикити-бу, – преувеличенно, а от того и наигранно весело ответил Азирафаэль, тут же понимая, что, кажется, попался. – А если серьёзно? – Тебе не кажется, что в последнее время мы слишком много… времени, – почти обречённо выдавил из себя ангел, не любил он тавтологию, но других слов подобрать сейчас не мог, ломка мешала думать, – проводим вместе? Кроули как-то резко напрягся. Он нахмурился и неосознанно отступил на шаг назад. Кажется, Азирафаэль его задел своими словами. – Боишься пасть, ангелок? – слова змея сочились ядом. – Всё ещё делишь мир на чёрное и белое? – Нет, не в этом дело! – поспешил оправдаться несчастный букинист, лихорадочно соображая и всё также сжимая пачку сигарет в кармане. – Просто у нас ведь должно быть личное пространство. Время. Я подумал… – Сказал бы сразу, что я тебе надоел, – яда в словах не поубавилось. – А впрочем, ты прав, – Кроули изо всех сил старался не демонстрировать обиду, но Азирафаэль слишком хорошо его знал. – Я действительно давненько не занимался своими растениями. Увидимся. Не успел ангел и слово вставить, как демон уже исчез из поля видимости. Ну, вот… Покурил… *** Зайти в магазин Азирафаэль так и не решился, вместо этого он решил осуществить хотя бы одну свою задумку. Подойдя к лавке, он облокотился на стену и достал пачку сигарет и спички. Даже если сейчас на него накинутся все ангелы Рая, он не обратит на это внимания. Зажав сигарету в зубах, он точным выверенным движением поджёг спичку и поднёс огонёк к ней. Он знал о людских запретах курения в общественных местах, но и это его сейчас не остановило бы, к тому же, здесь нигде не было соответствующего запрещающего знака. Как только дым наполнил лёгкие, думать стало легче. Через пару затяжек он уже недоумевал, что нашло на демона. Мысленно прокручивая состоявшийся между ними разговор снова и снова у себя в голове, Азирафаэль никак не мог понять, почему тот так резко сорвался. Правда, он не догадывался, что тот же вопрос задавал себе демон в это же самое время, сидя у себя в квартире в окружении растений, которые ещё, как назло, все были зелёными и здоровыми. На самом деле Кроули был согласен с Азирафаэлем в том, что они нуждаются в личном пространстве, однако было одно весомое «но», которое заставляло демона буквально преследовать ангела. Секреты. У самого змея едва ли они были, рано или поздно, но он всегда рассказывал ангелу обо всём. Пожалуй, единственным своим секретом сам бы Кроули назвал свои далеко не дружеские чувства к херувиму, и то был уверен, что у него на лбу написано, что Азирафаэль ему нравится. Возможно, что неразборчивым почерком, но однозначно написано. Так что даже это не было секретом. А вот у букиниста секреты были, и раскрывал он их неохотно. Кроули считал, что заслужил доверие за эти шесть тысяч лет, особенно после Армагеддона, которого в итоге не было, и всё же, видимо, он желал слишком многого. Демон, может, и не лез бы, но Азирафаэль в последнее время действительно был каким-то дёрганным. Словно витал в облаках и при этом задыхался от страха, сжавшего его горло. Кроули просто боялся худшего. Что, если Гавриил и его пешки снова притесняют херувима? Что если Богиня действительно на него обозлилась, и он в шаге от падения? Что, если змей ему не просто наскучил, а стал противен? Последнее было настоящим абсурдом, ведь нельзя же просто так уничтожить шесть тысяч лет дружбы, но Кроули эта мысль всё равно пугала. Была уже ночь, когда демон осознал, что ещё немного - и он дойдёт до ручки, если будет и дальше сидеть в четырёх стенах, поэтому он вышел на улицу, сел за руль и помчал куда глаза глядят. Мотор Бентли приятно урчал, из динамиков орал Фредди, хотя Кроули точно помнил, что вставлял диск с Бетховеном. Видимо, диск провалялся в машине уже больше двух недель. Правда, змей не очень-то жалел об этом, машина, словно ощущая настроение хозяина, нарочно выбирала наиболее жизнерадостные треки, наверное, пыталась воодушевить. Демон гнал и гнал, пока не плюнул на собственную гордость, которая внезапно решила заявить о себе, причём совершенно не вовремя и без должного повода. Ангел вёл себя слишком странно. С ним точно случилась беда. Кроули знал это. И будь он проклят, если не выяснит, в чём там дело и не поможет своему лучшему другу! *** Кажется, Азирафаэль сорвался. Он уже давно перекочевал в магазин, сидел в своём тайном укрытии и приканчивал пачку сигарет. С ним всегда так бывало, когда он пытался бросать, и это дико раздражало. Но в былые времена рядом с ним хотя бы постоянно не шатался один демон, и можно было пережить срыв без лишних опасений, а сейчас просто хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Почему-то у людей всё было как-то попроще, по крайней мере, ему так казалось. А его зависимость вообще была чем-то из ряда вон. Абсолютно точно нечеловеческая. Сто процентов ангельская. Много не надо, но надо регулярно. Это так же, как с едой. Ведь ангелам не надо есть, но он так привык к этому, что начинал смотреть на прилавки со съестным голодными глазами, если пропускал завтрак или обед. Вот и понедельники он уже не представлял без свежей газеты, чашки кофе и сигареты в маленькой комнатушке на втором этаже. Но из-за еды, по крайней мере, у него таких срывов не было. Да и если уж на то пошло, хороший алкоголь тоже уже давно стал привычкой, но в одиночку он никогда не напивался. Хотя тут, наверное, дело именно в компании. И что только нашло на этого глупого демона? Азирафаэль докуривал предпоследнюю сигарету из пачки, и это при том, что ещё утром она была даже не распечатана. Для ангела, который редко курил, это была почти убийственная доза. Голова уже слегка кружилась, а сам букинист ощущал себя будто немного заторможённым. Мысленно он давно смирился с тем, что это уже не просто привычка, а настоящая зависимость, почти такая же, как у наркоманов, и точно знал, что будет дальше. А именно: он докурит последнюю сигарету, ляжет спать, а на утро с помощью чуда перенесётся куда-нибудь в горы, прочищать лёгкие, скорее всего, тоже не без помощи чуда, а потом снова войдёт в привычную колею, выкуривая максимум по две сигареты в неделю. Больше, конечно, его волновали лёгкие. Наверху новое тело ему никто не выдаст, если вдруг что-то произойдёт. Но было и кое-что ещё. Кое-кто. С Кроули однозначно придётся поговорить. Азирафаэль не хотел терять своего единственного друга лишь из-за глупой привычки, но и дальше притворяться, что всё хорошо, он не мог. Придётся рассказать. Но как? – Азирафаэль?.. *** Кроули решил, что должен извиниться за своё импульсивное поведение, но не завтра, а прямо сейчас. Поэтому демон, круто развернувшись под возмущённые клаксоны парочки таких же ночных путешественников и визг покрышек, поехал по знакомому маршруту, конечной точкой которого был букинистический магазин мистер Фэлла и компании. Иногда в голову змея закрадывалась мысль, что, возможно, это он - та самая компания, ведь в Раю увлечение ангела не одобряли, а он лично помогал ему, к тому же спас от перевода наверх как раз перед открытием. Правда, помогал он скорее тайно, подкидывая правильные идеи и подыскивая правильных людей, но это лишь потому, что они не должны были привлекать внимания начальств. Как только машина остановилась рядом с книжным, демон сразу почуял неладное: окна тёмные, хотя Азирафаэль, в отличие от него, спал, наверное, раз в столетие, а вокруг витал едва уловимый даже для демонического обоняния запах дыма, только он был какой-то странный. Паника тут же охватила всё его существо. Что случилось? Где ангел? Неужели опоздал? Двери магазина оказались незапертыми, что только подстёгивало панику змея. На первом этаже никого не было и ничто не горело, но это не особо успокаивало. Ноги сами понесли Кроули на второй этаж. Мёртвая тишина, что окутывала магазинчик, заставляла что-то сжиматься в груди демона. По спине бежали мурашки. И вдруг стало как-то холодно. Всё-таки человеческие тела очень даже несовершенны. На втором этаже тоже было темно, как и на первом, благо зрение у демона было куда лучше, чем у человека, и темнота не была для него помехой. Наверху он бывал редко, но это не помешало ему заметить дверь, которой раньше он не видел в упор. Нахмурившись, Кроули медленно подошёл к двери из тёмного дуба и аккуратно положил ладонь на слегка поблёскивающую поверхность. Прикрыв глаза, змей будто прислушался, а потом с тихим шипением отдёрнул ладонь. Кожа слегка покраснела, будто от ожога. На двери был след сильной магии, чуда. Ангельского чуда! Вот почему он не видел эту дверь раньше! Он снова осторожно коснулся гладкой прохладной поверхности, но в этот раз ничего не произошло. Если не знать, что искать, то ни в жизнь этого не найдёшь. Получается, Азирафаэль что-то прятал от посторонних глаз. Но что? Кроули и сам не заметил, как повернул ручку, и сразу учуял. Сигаретный дым. Вот что он почувствовал тогда на улице. В маленькой комнатке, где стоял лишь один стеллаж с несколькими книгами, кресло и журнальный столик, на котором красовались почти полная пепельница, почти пустая пачка сигарет и, как ни странно, одеколон, сидел ангел и смотрел в открытое окно. Однако даже открытое нараспашку окно не помогало, в комнате витал дым. В ухоженной правой руке был зажат окурок, взгляд голубых глаз был слегка затуманен и ни следа прежней идеальной осанки, во всём теле букиниста чувствовалась расслабленность. – Азирафаэль?.. – Кроули и сам не заметил, как перешагнул порог комнатушки. – Что за?.. – О… – ангел посмотрел на демона с лёгким удивлением, он явно не ожидал его увидеть здесь, но был слишком заторможён, чтобы ярче на это среагировать. – Что ж… Мужчина потушил окурок в пепельнице и взял последнюю сигарету из пачки. С тоской взглянув на ещё и вдобавок почти пустой коробок спичек, ангел отточенным движением поджёг спичку и прикурил. Лишь после этого он медленно поднялся на ноги, подошёл к окну, по пути щёлкая пальцами и заставляя излишки дыма исчезнуть. На Кроули смотреть решительно не хотелось. Стыдно. Он всё ждал и ждал, когда же тот скажет о своём разочаровании и уйдёт, но было тихо. Азирафаэль просто затянулся, позволяя никотину и дальше пропитывать всё его существо. Он не был готов к этому разговору, но теперь уже глупо что-либо отрицать. Медленно выдохнул и наконец-то решился взглянуть на демона. Тот стоял на том же месте, будто завис. Лишь встретившись взглядом с букинистом, он выдохнул: – Ты куришь? – Очевидно, – горькая усмешка ангелу определённо не шла. – Уже шесть столетий примерно. С тех пор, как в Европу завезли табак, – он повертел в руках сигарету. – Видимо, ангелы особо восприимчивы… Хотя ладно, я один такой бесхребетный. Не могу бросить, да и не хочу, – неохотно признал он. – Никто об этом не знал. До сегодняшнего дня. Я сорвался. Наверху, наверное, заметили, но, если честно, мне уже как-то всё равно. А вот тебя я расстраивать не хотел. Извини. И тут-то в голове демона будто что-то щёлкнуло. Это всё объясняло: странное поведение, нервозность, витание в облаках, сегодняшний разговор. Азирафаэль многое мог отрицать, если думал, что это идёт вразрез с правилами Рая. Вот только почему он не хотел расстраивать именно его, демона? – Ты что? Выкурил целую пачку сигарет? – думал змей одно, а говорил, как всегда, другое. – Не боишься лёгкие посадить? – Я обычно столько не курю, – поморщился мужчина, снова затягиваясь. – Однако я давно не курил, а зависимость ангела в разы сильнее человеческой, – Кроули понимающе кивнул, у демонов дела обстояли точно также. – Но ты прав, завтра буду прочищать лёгкие. Кроули кивнул и решительно двинулся к другу, преодолевая те несчастные два метра, что их разделяли. Встав напротив, змей внимательно посмотрел на ангела, пытаясь подобрать правильные слова. Азирафаэль же, в свою очередь, старался не смотреть на демона, глядя на улицу и даже не ощущая прохладного ветерка, но чувствуя жар собственных щёк. Разумеется, он покраснел, но не только от стыда. Было что-то волнительное в том, что демон не отверг его и не побрезговал подойти ближе. А Кроули невольно залюбовался. Было что-то такое в курящем Азирафаэле… Некая чертовщинка, что так и манила. Казалось бы, такое невинное существо, но даже у ангела есть недостатки. И всё же он был идеален в своей неидеальности. Сигарета, зажатая между указательным и средним пальцами правой руки, выдыхаемый сквозь стиснутые зубы дым, немного уставшее порозовевшее лицо – всё это завораживало. Азирафаэль будто стал выглядеть иначе. Перед Кроули сейчас был не милый ангелок, а потрёпанный жизнью и пристыженный мужчина. И смотрелось это горячо. И всё же змей смог отвести взгляд от букиниста и тоже посмотреть на немного унылый пейзаж за окном. На небе были свинцовые тучи, скрывшие редкие звёзды из виду, а на асфальт уже приземлялись первые капельки дождя. Слова находиться не хотели, но у него ещё остались вопросы и неподтверждённые догадки. А он должен знать наверняка. – Я понимаю твой страх перед начальством, но почему ты боялся меня? – Ты не одобрил курение, даже подтолкнул людей к борьбе с этой зависимостью. Я думал, что разочарую тебя, – честно ответил букинист. У Кроули аж сердце защемило от внезапно переполнившей его нежности к этому существу. Сняв очки, он попытался поймать взгляд ангела, но тот упрямо смотрел на улицу. Дождь постепенно усиливался. И всё этот жест демона не остался незамеченным. Азирафаэль заметно напрягся, боясь истолковать это как-то неправильно. – Ангел, – неожиданно тихо и даже ласково произнёс Кроули, – неужели ты правда думал, что можешь разочаровать меня из-за такого пустяка? – Букинист в ответ неловко повёл плечами, не зная, как ответить. – Да кто я такой, чтобы осуждать тебя? Я же падший! Не мне судить, это уж точно, – смех Кроули заставил Азирафаэля всё же взглянуть на того. – Да и с каких пор ты боишься разочаровать меня? Я же тебе даже не нравлюсь. Змей продолжал смеяться, обращая всё в шутку, но ангел неожиданно вздрогнул. До этого момента он предпочитал не вспоминать о том разговоре в беседке, ведь то была чистой воды ложь, за которую он отчаянно цеплялся. Теперь лгать было бессмысленно. Кроули не просто нравился ему, Кроули был ему дорог. Этот вечно склонный к авантюрам демон всегда был рядом, выручал, помогал и терпел все его выходки. Нет, конечно, змей тоже умел обижаться, и сегодняшнее его поведение тому доказательство, но он всё равно был рядом. Азирафаэль ценил это, хоть и не всегда говорил об этом вслух. Раньше было нельзя о таком говорить. Но теперь ведь можно? – Кроули, – максимально серьёзно заговорил он, – я всегда боялся твоего осуждения больше, чем осуждения начальства… или даже Её, – шёпотом добавил он, наконец-то встречаясь взглядом с демоном. – Мы ведь теперь на нашей стороне, но если ты уйдёшь, никакой нашей стороны не будет. Так? – Янтарные глаза внимательно следили за ангелом, будто не верили. – Признаю, скрывать это, – он демонстративно повертел в руках тлеющую сигарету, – было глупо. Даже очень. Но давай будем честны, я порой веду себя, как трус. Я просто не хотел, чтобы одна моя вредная привычка как-то повлияла на другую. – Какую? – едва слышно спросил змей. – На тебя, – с немного грустной улыбкой произнёс Азирафаэль. – Ты тоже моя вредная привычка. Если это было не признание в любви, то Кроули не знал, что это было. Возможно, сам букинист тоже пока ещё не знал. Но они были близки к разгадке как никогда. В голове демона неожиданно возникла одна идея, и он не смог себе отказать. Это было рискованно, но если он прав, то это расставит все точки над i, и им больше не придётся ходить вокруг да около. И он готов был пойти на этот риск. Если Азирафаэль в итоге смог преодолеть себя и в открытую признаться о своих привычках, то и демон сможет. – Останови меня, если посчитаешь нужным, ангел. Всё же он не мог не оставить лазейку для букиниста, чтобы тот мог сделать шаг назад. Лишь после медленного кивка Азирафаэля Кроули протянул руку и вытянул сигарету из внезапно ослабевших пальцев ангела. Тот смотрел на змея во все глаза, пытаясь понять, что тот затеял. Букинист бы не сильно удивился, если бы его друг просто выбросил сигарету, но тот задумал нечто иное. Глядя глаза в глаза, Кроули сделал первую пробную затяжку, чтобы вспомнить, каково это вообще. Когда было модно, демон курил по-чёрному, буквально не расставался с сигаретами, но всё равно было непривычно горько. Слишком много времени прошло с тех пор. Он нарочно задержал дыхание, чтобы привыкнуть, и только после этого выдохнул тонкую струю дыма. И прежде, чем Азирафаэль успел поинтересоваться, что это значит, змей снова затянулся и неожиданно сократил расстояние между ними до минимума. Испарившуюся из рук демона сигарету никто и не заметил. Обычно тонкие зрачки демона были расширены, но что странней – у ангела тоже. И если это не ответ на его немой вопрос, то Кроули не знал, что это. Мгновение – и демон уже притянул ангела к себе за талию, а свободной рукой осторожно коснулся шеи и скользнул чуть выше. Большой палец невесомо огладил губы ангела, более настойчиво погладил нижнюю, слегка оттягивая, и наконец коснулся подбородка, нажимая и заставляя открыть рот. Азирафаэль и не думал сопротивляться. Он уже догадывался, к чему всё это приведёт, но не боялся. Больше нет. Кроули был здесь, рядом с ним, открыто демонстрировал свою готовность принять ангела любым и со всеми его тараканами. И этого было более, чем достаточно, поэтому букинист сам подался вперёд. Нежелательное «нет» так и не прозвучало. Свой первый поцелуй с ангелом Кроули определённо представлял более невинным, но реальность оказалась куда горячее. Вначале змей лишь прикоснулся к губам ангела, чтобы поделиться с ним дымом, но потом Азирафаэль сам пустил в ход язык, словно ему было мало. И пусть сразу стало очевидно, что подобная практика для ангела в новинку, Кроули всё равно сорвало крышу. Он целовал ангела медленно, глубоко, тягуче, чувствуя горький привкус дыма, от которого кружилась голова, и дичайшую, всепоглощающую нежность. Абсолютно не отдавая себе отчёта, букинист обвил руками шею демона, а потом и вовсе зарылся пальцами в огненные волосы. Хотелось быть ещё ближе. Сигаретный дым и губы Кроули идеально дополняли друг друга. И если до этого голова кружилась из-за большого количества никотина, то теперь она кружилась из-за этого поцелуя, вместе с которым приходило осознание. Теперь Азирафаэль понял, почему он так боялся именно реакции Кроули, и почему змей всегда был рядом. Теперь он видел всё это ясно, как божий день. И пытался вложить в свои действия ещё и извинения за то, что был так слеп все эти годы. Им не нужны были сейчас слова. Оба были сейчас куда честнее, чем обычно. Кроули осторожно оттеснил Азирафаэля к стене, и тот был очень даже признателен демону за это, потому что ноги отказывались держать его, а так появилась дополнительная точка опоры. Змей крепко прижался к столь желанному эфирному существу, жадно оглаживая чужие плечи, руки, грудь, талию. Хотелось опуститься ниже, но пока рано. Несмотря на горечь, губы ангела были слаще мёда, хотелось целовать их до скончания времён. И Кроули бы целовал, но Азирафаэль слегка надавил на плечи демона, заставляя отстраниться. Но не успел тот испугаться, что, возможно, поторопился, был слишком напористым, как заметил этот абсолютно новый потемневший взгляд столь любимых серо-голубых глаз. Там, на дне расширившихся зрачков, змей отчётливо видел желание. – Что это было? – тихо прошептал ошеломлённый ангел, похоже, он ещё сам толком не осознал произошедшее. – Ничего особенного, – также тихо ответил демон, ласково проводя кончиками пальцев по лицу букиниста. – Просто ты тоже моя вредная привычка. Азирафаэль невольно поддался ласке, прижимаясь к чужой ладони и прикрывая глаза. На лице расцвела та самая счастливая улыбка, ради которой змей готов был драться не на жизнь, а на смерть. Выдавая саму сексуальную ухмылку из всех имеющихся, Кроули достал из ниоткуда пропавшую сигарету: – Повторим? Взгляд серо-голубых глаз замер на тлеющей сигарете, Азирафаэль медленно протянул руку, чтобы забрать её, и, конечно же, Кроули позволил. Он и не надеялся на повтор. Хорошего понемножку. Но тут неожиданно букинист моргнул, и сигарета исчезла и появилась в пепельнице, только уже потушенная. Демон нахмурился, он-то думал, что сейчас ему придётся отстраниться и дать эфирному возможность спокойно прикончить последнюю сигарету. Более того, он уже даже начал отстраняться, но рука букиниста легла ему на талию и не позволила сдвинуться даже на сантиметр, напоминая, что её обладатель хоть и выглядел безобидным, на самом деле был куда сильнее. – Повторим. Только не думаю, что нам для этого нужен никотин. Так ведь, дорогой? – Точно. Кроули поверить в это не мог, только что ангел сделал выбор в его пользу! Но не успел он толком об этом поразмыслить, как его губы накрыли чужие. Слишком откровенно, слишком хорошо… Похоже, эта ночь ещё будет полна сюрпризов.