Императорский медовый месяц

Дания — государство очень противоречивое в плане отношения к Скандинавии: с одной стороны предки датчан точно были викингами, но с другой северная часть полуострова Юстландия, принадлежащая датскому Королевству, отделена от своих скандинавских соседей проливом Скагеррак, да и с Германией имеет прямую сухопутную границу. Также Дания — одна из трёх монархий Скандинавии и во главе только этой монархии (среди скандинавских стран) стоит женщина. Помимо этого Дания до сих пор соревнуется с Нидерландами за звание «Страна велосипедов», однако датчане явно опережают голландцев. Роскошный, помпезный и шикарный пятизвёздочный отель Nimb внешне был немного похож на мавзолей-мечеть Тадж-Махал в Индии. Белокаменный, окружённый бассейнами и садами отель словно переносил в атмосферу Южной Европы, где тепло, солнечно, можно купаться в море, лежать на шезлонге и пить коктейли. Да, тех южных морей уже не вернуть, однако это вовсе не помешало Синдел поставить себе шезлонг на балконе номера «Deluxe Balcony Room», взять ежевичный смузи и наслаждаться тёплым утром в Копенгагене. Пусть с балкона не открывается вид на лазурный берег, лицо не обдувает лёгкий морской бриз, а с пляжа не доносятся крик чаек и суета людей, Императрица всё равно была довольна. Краем глаза Канум смотрела на парк «Тиволи», вспоминая Любляну, где она с мужем гуляла по одноимённому парку, однако там было тихо, а здесь шумно то от крика людей, то от нескончаемой музыки, а всё только потому что это парк развлечений. Но эденийка предпочла не думать о суете Копенгагена, тем более тут почти спокойно: машины не загрязняют воздух, а звонки велосипедов были совсем тихими. «Мы тоже сегодня так поедем», – пронеслось в мыслях Синдел, когда она увидела проехавшую мимо влюбленную пару на велосипедах. Императрица грезила об этом с самой Финляндии, с каждым днём хранить секрет от супруга был всё труднее, поэтому вчера она не сдержалась. Жалеет ли она об этом? Вовсе нет, может это и к лучшему, ведь теперь Канум знает, что мужа не придётся долго уговаривать, а он не станет находить всякие отговорки. Каждый раз, когда эденийка думает о любимом Шао Кане, то она понимает, что всё было не зря: те переговоры, ухаживания тогда бывшего мужа, свадьба, медовый месяц... Вдруг, Синдел услышала, что кровать заскрипела, и раздались гулкие зевание и рычание одновременно. Императрица прекрасно знала все эти родные звуки: проснулся её Император. Накинув отельный халат, Кан босиком пошлёпал на балкон, где уже почти час супруга принимает солнечные ванны. Внешнемирец отодвинул штору, ступил на холодный балконный кафель и был очарован утренней красотой своей ненаглядной супруги. Не произнося ни слова, мужчина сел на корточки у изголовья шезлонга супруги, когтем откинул серебристую тонкую прядь волос супруги и снял с её лица солнцезащитные очки, чтобы видеть её серые очи. – Доброе утро, – наконец произнёс Шао Кан, трепетно коснувшись губ супруги. – Вот теперь оно точно доброе, – улыбнулась Синдел, медленно отстранившись от губ любимого. – Почему? – спросил Император, поцеловав руку жены. – Потому что ты рядом, – ответила Императрица, поставив смузи на небольшой столик, чтобы коснуться щеки супруга. – Делочка, я второе утро просыпаюсь один, – как между прочим сказал Кан. – Завтра буду лежать, пока ты не проснёшься, – обещала Канум. – Просто я что-то рановато проснулась, а ты так сладко спал, что грех было будить. – Я это запомнил, – сказал внешнемирец. – Я уже час на солнце и поняла, что сегодня довольно тепло, – сказала эденийка, сев на шезлонг. – Идеальная погода для катания на велосипедах. Признаться, я никогда этого не делала. – Я тоже, – прошептал мужчина. – Будем учиться вместе? – на лице женщины появилась улыбка, ей приятно знать, что она единственный человек, которому супруг может признаться в своих слабостях. – Я уверена, что мы проведём отличный день! – День всегда прекрасный, когда ты рядом, – сказал он, сев рядом с женой. – Шао, – ласково произнесла она, взяв мужа за руку. – А ведь сегодня предпоследний день. Даже несмотря на то, что мы вернёмся домой послезавтра, то тот день можно не считать, мы же тогда только переночуем. – Так быстро летит время, – слыша, что звуки города усиливаются, Шао Кан стал говорить громче. – А ведь только недавно приехали. – Зато впечатлений на год вперёд хватит, – хихикнула Синдел. – А может пока никуда не пойдём? – Что предлагает моя Императрица? – с лукавой улыбкой спросил Император, приспустив плечико халата жены. – Ох, какой ты неудержимый! – кокетливо повела бровями Императрица, однако в следующую секунду приняла серьёзный вид. – Просто полежим на шезлонгах, а потом проедемся по городу на велосипедах. – Делочка, тебе пора подучить географию, – Кан еле сдержал смех, серьёзная супруга довольно забавна. – Дания на севере, здесь не загорают. – Обхохочешься! – Канум всё же оценила милую шутку мужа милым хихиканьем. – Но я не буду злиться или обижаться. Я хочу просто лежать на шезлонге и наслаждаться жизнью. Хотя наслаждаться жизнью я могу только когда есть ты. – А начали с доброго утра, – улыбнулся внешнемирец, ставя шезлонг. – А мне кажется, что это очень мило, – эденийка протянула мужу руку, чтобы даже лёжа чувствовать тепло его рук. – А я разве что-то сказал, что это плохо? – удивился муж, ложась на шезлонг. Глянув на жену, он увидел её мечтательный взгляд и бегающие глаза. – Так... – Что? – жена очень ловко прикинулась дурочкой, будто секунду назад не пыталась показать мужу, что ей что-то нужно. – Дели, я все твои взгляды наизусть знаю, – он снисходительно улыбнулся, глядя на ребячество супруги. – Чего ты хочешь? – Дракончик, – конечно она знает, что супруги ни в чём ей не откажет, однако сделала самый милый и ласковый голосок. – Я пила ежевичный смузи и захотела ежевику. – Во имя всего Внешнего Мира, так бы и сказала! – посмеялся Шао. – Родная, ты же сама прекрасно знаешь, что если тебе что-то нужно, то ты всегда может это попросить. Тем более это такая малость. – Просто мне как-то неудобно... – робко сказала Синдел, но муж приложил палец к её губам, требуя замолчать. – Для тебя хоть горы золота, а ты ежевику стесняешься попросить! – Императора это уже даже возмущало. – Не сходи с ума, моя Императрица. Твоя скромность переходит все границы. А в следующий раз, когда у тебя порвётся платье, то ты скажешь, что в рванье ходить будешь? – Я скромная, но не больная! – возразила Императрица, взяв в руки смузи. – Дели, просто запомни, что ты жена Императора, ты никогда и ни в чём не должна себе отказывать, – голос Кана был медленным и низким, чтобы супруга усвоила каждое слово. – Ох, избалуешь ты меня! – хихикнула Канум. – Просто если я ни в чём не буду себе отказывать, то чем я буду отличаться от твоих наложниц? – Хотя бы тем, что ты моя законная жена, – внешнемирец сильно сжал руку жены. – Милый, мы поругались? – несколько испуганно спросила эденийка. – Если да, то извини. – Нет, милая, у нас всё прекрасно, – такой голос супруги заставил мужчину сменить мимолётный гнев на нескончаемую милость. – Просто я не хочу, чтобы ты стеснялась у меня просить ежевику. – Хорошо, буду без стеснения просить чернику, – рассмеялась женщина. – Синдел, я тебя обожаю! – он широко улыбнулся, будто несколько секунд назад не возмущался по поводу скромности жены. – А я тебя больше, – с улыбкой возразила она. – И не спорь! – Да как я посмею, Ваше Императорское Величество? – Шао Кан не умеет и не может долго злиться на эту женщину, которая заполнила собой весь его мир. – Я сейчас, – Синдел вновь поставила смузи на столик и встала с шезлонга. – Ты куда? – спросил Император. – За телефоном, за своими бумажками и тебе за солнцезащитные очками, – ответила Императрица. – Но мне не нужны очки, – возразил Кан, щурясь от яркого солнца. – Нужны, – чуть строго наставала Канум, поцеловав мужа в нос. «У меня идеальная жена!», – внешнемирец перевернулся на живот, глядя вслед жене, чтобы не потерять её из виду. Утро было идеальным: Шао и Дели наслаждаются щедрым датским солнцем на балконе, по городу разносятся звуки звонков велосипедов, Императрица сладко причмокивает фиолетовыми ягодами, а Император был не в состоянии отвести взгляд от «очень занятой» супруги. Чем же так сильно занята Канум? Ответ прост: эденийка взяла листок бумаги, ручку и начала дополнять список дел, которыми хотела бы заняться после возвращения во Внешний Мир. Все члены её семьи и приближённый знают, что Её Императорское Величество любит составлять всевозможные списки, делать записочки, однако она редко их выкидывает: то слишком красивой у неё получилась одна буква, то слишком красивый цветочек она нарисовала в верхнем правом углу. Такими записочками забита вся прикроватная тумбочка Синдел в императорской спальне, однако она не берётся их разбирать. Конечно, Кан не упрекает в этом супругу, потому что это далеко не маниакальная скупость, а отсутствие записной книжки или ежедневника. По крайней мере теперь, когда у Императрицы есть небольшой блокнотик, маленьких записочек станет меньше. – Неплохо получается, – сказал Шао, глядя на рисунок парка «Тиволи» в блокноте супруги. – У тебя талант. – Да так, просто балуюсь, – пожала плечами Синдел, стерев ластиком неровную линию. – Просто иногда что-то такое навевает... – Синдел, а ведь ты действительно окрылена любовью, – Император подвинул шезлонг ближе к жене и прислонился к её руке. – Ты такая весёлая, добрая, чуть ли не летаешь от счастья. – Всё зависит только от того какой мужчина рядом со мной, – изрекла Императрица. – Хочешь я открою тебе секрет? – Какой? – удивился Кан. – Мне казалось, что я знаю все твои секреты. – Мой секрет в том, что я никогда и никого так не любила, – шёпотом ответила Канум, поцеловав мужа в лоб. – Конечно, сейчас мои слова будут не совсем правильными по отношению к покойному Джерроду, но даже его я так не любила. – Повтори это ещё раз, – попросил внешнемирец. – Я люблю тебя больше, чем Джеррода, – ответила эденийка, в её словах не было укора покойному первому мужу. – Шао, ты стал для меня всем! – Не найти мне женщины, которая хоть отдалённо будет похожа на тебя, – сказал мужчина, откинув назад серебристую прядь жены, чтобы коснуться губами её шеи. – Моя Синдел. – Это утро похоже на внешнемирское, – женщина оторвала взгляд от своего блокнотика и подняла глаза к небу, глядя на плывущие молочно-белые перистые облака. – Мы также лежим рядом и думает о сегодняшнем дне, а потом и обо всё другом. – И это происходит до тех пор, пока нас не начинают беспокоить дети, – вспомнил он. Можно увезти Шао Кана и Синдел из Внешнего Мира, но традиции и порядки будут всегда преследовать их. К чему же эти слова? В глубине номера, в прикроватной тумбочке Императора, стало видно зеленоватое сияние и доходило относительно слабое гудение. Ах, как удивительны внешнемирские технологии! Кан не хотел вставать с шезлонга или отправлять за амулетом свою Императрицу, поэтому по щелчку пальцев, в его руках появилось «средство связи». Проведя рукой по алому рубину, внешнемирец не досчитался одного своего элитного ассасина. – А где Джейд? – поинтересовался Шао Кан, потому что он знает, если одной из ассасинов нет, то остальные прикрывают подружку. – Во-первых, доброе утро, – Китана решила действовать по нравоучительной тактике матери. – Доброе утро! – Синдел оказалась более вежливой, поздоровавшись с дочерьми. – Я смотрю, что у вас в Дании солнечно, – улыбнулась Милина, увидев солнцезащитные очки на глазах родителей. – Решили немного полежать на солнце, – сказала Императрица, потягивая через трубочку ежевичный смузи, который она пьёт уже второй час. – Последний раз на море мы были в Болгарии, а в Северной Европе море уже не такое тёплое. – Приедете загорелые! – младшая Принцесса не могла сдержать своей улыбки, ведь очень скоро вернутся родители. – Конечно, я столько лет не была на море, а солнце полезно для кожи! – Канум благодарным взглядом посмотрела на мужа. – Но этого бы не случилось, если бы мой Шао не был так настойчив. – Для тебя хоть весь мир, – прошептал Император, поцеловав жену в щёку. Затем он вновь переключил внимание на дочерей. – Чем сегодня будете заниматься? – Будем готовиться к вашему приезду, – ответила Скарлет, поправляя на волосах алую бандану. – Поможем служанкам с уборкой. – Вы мои умницы! – восхитилась женщина. – И в кого вы такие? – В самую прекрасную женщину всего Внешнего Мира, – пусть вопрос был адресован не Кану, но он охотно на него ответил. – Их воспитал ты, мой милый, – Синдел млела от влюблённого взгляда мужа, который был адресован только ей одной. – Чтобы ты ими гордилась, – добавил внешнемирец. – Скоро мы опять будем видеть вашу ласку воочию, – умилилась младшая дочь императорской пары. – Кстати, а мальчики должны будут покинуть дворец до вашего приезда? – Шао? – Императрица не хотела давать ложные надежды и сильно командовать во дворце супруга. Она взяла плошку с ежевикой и стала с самым настоящим изяществом есть каждую ягоду. – Слово за тобой. – У нас есть для них подарки, поэтому пусть остаются, – махнул рукой мужчина и улыбнулся, когда жена положила ему в рот ягоду. – Девочки, учитесь у Синдел какой женой надо быть! – А стоило бы, – сказала старшая Принцесса. – А вы чем сегодня будете заниматься? – Гулять по городу, смотреть на достопримечательности... – перечислял он. – Мы будем не просто гулять! – перебила его Канум. – Я уговорила вашего отца на прогулку на велосипедах! – Это так мило и романтично! – умилилась младшая Принцесса. – И мы сегодня столько должны увидеть! – с восторгом продолжила женщина, начав ковыряться в своих записочках. Разноцветные бумажки в беспорядке ютились в небольшой папке, где давно бы пора устранить этот хаос, однако в романтичных приключениях и дворцовых делах Синдел совсем не находит времени на разборку своих бумажек. Это вовсе не значит, что Императрица ленивая неряха, наоборот, в супружеских покоях всегда идеальный порядок, на трюмо никогда не валяются последствия макияжа Канум, в библиотеке всё стоит на своих местах в алфавитном порядке, в гардеробной всё висит по цветовой гамме, сапоги всегда чистые, а гуань дао заточено. Везде эденийка придерживается порядка, просто всегда слишком много дел. Обычно все достопримечательности женщина она сначала сохраняет скриншотами в галерее телефона, а потом переписывает на бумажки, а то вдруг во Внешнем Мире земное чудо техники не будет работать. Запутавшись во всех своих записочках, Синдел локтем столкнула остатки своего ежевичного смузи прямо на тот свой рисунок парка «Тиволи», который она даже не успела закончить. Даже отбросив папку, Императрица не успела спасти свой рисунок, растёкшийся зелёными пятнами на бумаге. – Во имя всей Эдении! – от огорчения Синдел закусила нижнюю губу. – Растяпа! – Мамочка, мне так жаль! – Милина будто через миры почувствовала огорчение матери. – Ничего страшного, переживу, – Императрица умела быстро прийти в себя даже после подобных расстройств. – Следующих раз просто буду аккуратнее. – Ваше Императорское Величество, можно мне немного вашего безграничного терпения? – Скарлет надеялась, что эта фраза заставит Её Императорское Величество хотя бы улыбнуться. – Мне на себя еле хватает, – хихикнула Канум. – Ты расстроилась? – заботливо спросил Шао Кан. – Не очень, – ответила женщина. – Ну и Шиннок с этим рисунком, лучше пойду собираться. Ничего страшного и не стоит думать, что я сейчас закачу истерику и буду весь день грустной. – Никто так даже не думает, – уверила её Китана. – Мы так понимаем, что вы уже собрались уходить. – Да, пора бы уже, – ответила Синдел, сминая рисунок в комок. – Девочки, насчёт Шао не знаю, но я вас всех люблю и целую... И тут Император хотел провести пальцем по кровавому рубину, чтобы прекратить разговор, но на фоне послышался смех Шанг Цунга и какой-то особы, явно женщины и явно молодой. Кан мотнул головой, подумав, что перегрелся под датским солнышком или слишком опьянён любовью к супруге. – Бестии, ну вы идёте? – Шанг Цунг совершенно бесцеремонно заглянул в покои старшей Принцессы, даже не подозревая, что сейчас Принцессы и Леди ведут беседу с императорской парой. – Шанг Цунг, доброе утро! – голос Синдел заставил колдуна побледнеть и мысленно проклинать себя за свою бесцеремонность. – Доброе утро, Ваше Императорское Величество, – сглотнул Шанг, в голове уже составляя завещание. – Иди сюда, чего ты там застыл? – Императрица быстро пришла в себя после того обидного происшествия с рисунком. По спине Шанг Цунга пробежали мурашки, сердцебиение участилось, он боялся господ по неизвестным даже для самого себя причинам. Колдун сделал более или менее спокойный и привычный угрюмый вид, однако когда за дверью ждала Таня, то трудно было не улыбаться. Пока похититель душ телился, приводя в порядок свои мысли и эмоции, Канум на ухо шептала Кану причину такого состояния придворного колдуна, вызывая довольную ухмылку на лице Его Императорского Величества. – Ну и кто она? – спросил Шао Кан. – Кто, великий Император? – пискнул Шанг Цунг. – Старшая Богиня, которую ты смог одолеть, – саркастично ответил Император, однако данной шутки Шанг не понял. – С кем ты там в коридоре смеялся? – Я... – запнулся Шанг. – С Леди Джейд... – Да хватит скрывать! – Китана не понимала страха придворного колдуна. – Папа, мама, Шанг Цунг начал ухлёстывать за Таней. – Похоже, что градус всё-таки был, – Синдел недоверчиво посмотрела на стекающие на пол остатки ежевичного смузи. Монархи опешил, когда услышали имя объекта обожания придворного колдуна. Император разинул рот, а Императрица потёрла глаза, полагая, что она всё ещё спит. Легонько ущипнув себя, Канум поняла, что не спит, поэтому на её лице вновь расцвела широкая улыбка. Эденийка часто замечала, что Шанг Цунг заглядывается на неё, уж слишком хороша бывшая Королева. А теперь Синдел не будет чувствовать вину ни перед похитителем душ, что своей красотой она терзает его душу, ни перед Императором, чтобы не давать ему лишний повод для ревности. – Шанг Цунг, я от всей души тебя поздравляю! – все пожелания Синдел всегда делает искренне, от чистого сердца. – Да пока не с чем, Ваше Императорское Величество, – пожал плечами Шанг Цунг. – Пожалуй, мы не будем вам мешать, – Китана понимала, что лучше оставить родителей и колдуна наедине. – Шанг, амулет потом вернёшь. Поклонившись родителям, Принцессы и Леди отправились на стройку, но не просто так, а взяли с собой Таню, чтобы она тоже подслушивала. Мужчины хотели поговорить наедине, однако всё ещё одна дама была рядом. – Делочка, иди одевайся, – Шао Кан не хотел, чтобы и жена слышала этот разговор. – Я помешаю? – спросила Синдел, доедая последние ягоды ежевики. – Нет, просто нужно бы уже идти, а ты любишь задержаться в душе, – с улыбкой ответил Император. – Шанг, если будешь дарить Тане цветы, то не дари жёлтые, это не совсем правильно, – сказала Императрица. Канум не хотела мешать и быть навязчивой, поэтому пошла в душ и не стала подслушивать, потому что она и так прекрасно знает все слова, которые скажет Кан. – Рассказывай, что у тебя с Таней, – Шао Кан лежал с видом знатока женских сердец. – Пока ничего, – пожал плечами Шанг Цунг. – И как долго ты собрался жевать сопли? – серьёзно спросил Император. – Хотя погоди, она же вроде была с Рейном. – Он ей изменил... опять... – ответил Шанг. Когда он вспоминает имя мерзавца, разбившего сердце белоокой эденийке, то у него сжималось каменное сердце. – Но ничего, он получит по заслугам... – Я надеюсь, что ты преподашь ему урок? – спросил Кан. – Несомненно, великий Император, – ответил Цунг. – Так и нужно! – похвалил его внешнемирец. – Я бы за свою Синдел Куан Чи на кусочки разорвал, правда не успел... Скорпион меня опередил. Но, Шанг Цунг, действуй со своей Таней решительно: окружи её вниманием, заботой, старайся как можно чаще искать встречи, оказывай самые банальные знаки внимания... Я конечно не такой эксперт в любви, но моя Дели довольна, а для меня нет ничего важнее её счастья и улыбки. – Благодарю за совет, великий Император, – почтенно сказал колдун, крутя в голове план мести надменному полубогу. – Что ж, Цунг, мсти, а меня жена ждёт, – сказал Шао Кан, и разговор прервался. На лице Шанг Цунга засияла гримаса задумчивости и злобы, он обязан отомстить Рейну за разбитое сердце Тани, однако нужно будет учесть много аспектов: во-первых, Рейн полубог и сын Аргуса; во-вторых, каким бы не был надменный Принц, но Синдел всегда будет выгораживать своих соотечественников; в-третьих, Шанг Цунг сделал уже достаточно убийств, за что его и покарали Старшие Боги. – Нет, убивать не буду, – рассуждал Шанг Цунг, потирая подбородок. – Буду бить аккуратно, но сильно. Поднявшись со стула, колдун, даже не предупредив Принцесс, Леди и объект своего обожания, собрался отправиться в Эдению, чтобы раз и навсегда научить Рейна хорошим манерам или хотя бы тому, что женщиной нельзя распоряжаться, как игрушкой. Познав что-то вроде влюблённости и сопереживания, колдун не намерен оставлять безнаказанным несправедливость, которую чинит сын Аргуса. Или спокойствие Тани, или не бывать Шанг Цунгу главным придворным колдуном! Улицы Копенгагена заполнены торопящимися куда-то датчанами, редко кого можно было увидеть без велосипеда — главное средство передвижения. Датская столица одновременно восхищала и огорчала Синдел: с одной стороны здесь прекрасная архитектура, всё наполнено знаками почитания и уважения к царствующей Королеве Маргрете II и её семье, а с другой стороны люди не особо заморачиваются на внешний вид, да и мусор на улицах привычное дело. Однако недостатки Императрица предпочитала не замечать, думая лишь о муже и о сегодняшнем дне, который она проведёт только с любимым. – А говорят, что внешнемирцы дикие, – шепнула мужу Синдел. – Да неужели? – ехидно усмехнулся Шао. – Вы же эденийцы такие педанты. – Дракончик, я никогда не говорила, что эденийцы лучше внешнемирцев! – возразила Императрица. – Ну если только когда не любила тебя. Но сейчас эти народы неразделимы для меня. – Мудрые слова, – улыбнулся Император. – И чем же датчане так разочаровали тебя? – Я даже внешнемирцев потихоньку приучила к уборке мусора на улицах! – Канум возмущалась тихо, вдруг кто-то понимает её язык. – Дели, я же по твоим глазам вижу, что тебя гложет что-то ещё, – снисходительно улыбнулся Кан, поцеловав жену в висок. – У датчан можно просто выйти на улицу без макияжа, – эденийка одновременно восхищалась, поражалась и негодовала, ведь она красилась около получаса. – Да и в одежде они неприхотливы. – Просто живут, молодцы! – похвалил датчан внешнемирец. – Ну, в принципе, мы соответствуем, – она пожала плечами. Молодожёны были полностью готовы к тому, чтобы целый день не только смотреть на достопримечательности, но и кататься на велосипедах. Шао Кан вообще не представлял себя на велосипеде, однако сегодня обошёлся без жмущих пиджаков и неудобных брюк: красная футболка с коротким рукавом, чёрные шорты чуть выше колен и красные кроссовки были более или менее привычны для Императора, ведь почти также он ходит во Внешнем Мире. А вот Синдел в один миг из статной дамы стала спортсменкой: волосы собраны в хвост, топ цвета индиго, открывающий плоский живот, чёрные леггинсы и кроссовки под цвет топа. Конечно без макияжа дело не обошлось, но зато украшений был минимум: серьги-джекеты и обручальное кольцо. Поначалу Канум сама несла свой кожаный рюкзачок, в который напихала всё, что может понадобиться при первой помощи, однако потом Кан, дабы не утруждать супругу, сам понёс «тяжесть». – Выглядишь шикарно, – прошептал жене на ухо Шао Кан и игриво шлёпнул жену по заду. – Только зад? – последнее слово Синдел произнесла сквозь зубы, будто стесняется. – Ну я же при всех не буду тебе грудь мять, – парировал Император. – Извращенец, – с хихиканьем укорила его Императрица. – Но я тебя всё равно люблю. – Ещё бы, – самодовольно усмехнулся Кан. – Исполняю любые твои прихоти. – Милый, разве вчера моя речь вовсе не растрогала тебя? – уголки губ Канум медленно поползли вниз. – Я же и правда так думаю. – Во имя всего Внешнего Мира, и не пошути при тебе! – рассмеялся внешнемирец. – Ну откуда же мне знать, – эденийка посчитала смех супруга слишком заразительным, поэтому и сама рассмеялась. – Ты мне когда после той ночи в Эдении сделал предложение руки и сердца, то сказал, что я выхожу замуж за тебя ради титула. – Дели, ну мы же оба понимаем, что наш брак основан на взаимной любви, а это так, безобидные шутки, – пожал плечами мужчина. – Знаю, я всё знаю, – ответила женщина, прильнув к руке супруга. Блестящие цветные велосипеды выстроились в один стройный ряд, ожидая своего момента. Яркое датское солнце освещало транспортные средства, выставляя их в лучшем свете. Местные жители и туристы не прекращали появляться у велосипедов, желая взять один из них во временное пользование. Пока Шао Кан договаривался с арендодателем о цене и прочих мелочах, Синдел первым делом стала фотографировать велосипедный ряд, для неё такое в новинку. – Выбирай любой, – Император щедро указал рукой на целый ряд велосипедов всех цветов радуги. Императрица была очень расстроена тем, что велосипеды стоят не по цветовой гамме, поэтому придётся потратить немного больше времени, чтобы выбрать достойное Матери всея Эдении транспортное средство. Среди разноцветных «железных коней» затерялся один скромный фиалковый велосипедик, который как раз подойдёт женщине. Канум аккуратно, с большой заботой вынимала выбранное транспортное средство, которое сегодня весь день будет находиться в её власти. Шао Кан же не стал долго искать себе велосипед, поэтому из-за своей удачи взял себе большой спортивный велосипед красного цвета, хотя в этом была и некая ирония. Император не стал телиться, сразу сел на транспортное средство, взялся за ручки и стал крутить педали. – Делочка, тебе помочь? – заботливо спросил Шао, преспокойно нарезая круги. – Да погоди ты! – таким образом Синдел отказалась от помощи мужа. Императрица никогда в глаза не видела такое чудное земное средство передвижения, ей куда более практично сесть верхом на коня и скакать хоть целые сутки, а тут такое приспособление. Канум с неким недоверием села на велосипедное седло, крепко вцепилась в ручки, а вот крутить педали не рискнула, боясь потерять равновесие. – Значит на Лондонском глазе ты кататься не боялась, а здесь испугалась? – внешнемирец знал как одной фразой раззадорить жену. – А кто тебе сказал, что я испугалась? – пафосно усмехнулась эденийка, ловко крутя педалями. – Ну тогда поехали? – спросил мужчина. – Поехали, – ответила женщина, скрыв глаза под очками-авиаторами цвета сирени. – А куда? – В Нюхавн, – ответил он. – Почти 3 километра, стерпишь? – С тобой хоть куда! – браво ответила она. С каждой минутой Шао Кан и Синдел даже начала увлекать езда на велосипеде, однако часто так ездить невозможно, не совсем удобно. Императрица обращала внимание на всё: на зелёные парки, на красочные велосипедные ряды, на роскошную архитектуру Копенгагена, странный стиль одежды и мусор уже вовсе не замечались. Нюхавн, также известная как Новая гавань имеет несколько предназначений: в XVII веке это был порт, а сейчас это канал и идеальное место отдыха. Особенно здесь красиво вечером, когда горят окошки цветных домов, расплываясь в воде пёстрым отражением. Глядя на всю эту цветную красоту, Синдел вспомнила Италию, а именно Венецию, где она провела с Шао Каном прекрасный вечер. Сделав несколько фотографий Нюхавн, Императрица стала сравнивать венецианский и копенгагенский каналы, находя некое сходство. А вот Император всё бегал глазами по различным магазинчикам, которыми была уставлена вся набережная. – Милый, тебе совсем не интересно? – спросила Синдел, взяв мужа за руку. – Ну что ты, моя дорогая, мне очень интересно, – в один миг Шао принял самый серьёзный и заинтересованный вид. – Просто у меня есть одно дело... а вернее два. – Поделишься? – спросила Императрица. – Пока не могу, – ответил Император. – Синдел, я прошу у тебя прощения, но мне нужно ненадолго тебя оставить. – Шао, но ты же обещал... – Канум уже не первый раз за день расстраивается, однако не готова проклинать весь день, как было в Братиславе. – Идём, – Кан усадил жену за столик одной из кофеен и стал уговаривать её. – Ровно через 15 минут я вернусь, а если будет иначе, то ты сразу можешь возвращаться в номер. – У тебя от меня секреты? – эденийка никак не могла понять причину короткого расставания. – Учти, Шао, если я увижу тебя хоть с одной датчанкой... – Зачем мне датчанка, если у пеня есть прекрасная эденийка? – улыбнулся внешнемирец, поцеловав жену в губы. – Не скучай, я скоро вернусь. Ровно 15 минут. – Опять что-то покупать пошёл, – снисходительно улыбнулась жена, глядя мужу вслед. – 15 минут его ждать и уходить. Размечтался! Я такого, как ты, всю жизнь ждала. Всё то время, что Шао Кан сюсюкался со своей прекрасной Синдел, Шанг Цунг продумывал план мести подлому Рейну за разбитое сердце Тани, смертельные строители исправляют свои ошибки, а Китана гадает по поводу свидания, Коталь и Джейд преспокойно спят в З'ункаре, совершенно забыв о всех проблемах. Золотые лучи бесцеремонно гуляли по покоям наместника провинции ош-текков, прыгал по лицам влюблённых, однако ни нефритовую Леди, ни бывшего Императора это особо не волновало. – Ну и кто встанет первым? – спросила Джейд, утопая в мягкой подушке. – Дамы вперёд, – ответил Коталь. – А старшим нужно уступать, – парировала нефритовая Леди. – Ты эту фразу используешь уже на протяжении нескольких тысячелетий, – закатил глаза бывший Император, оторвав голову от подушки. – Но она до сих пор работает, – хихикнула зелёный ассасин. – Лучик, а сколько времени? – Да, – в полудрёме ответил ош-текк. – Что «да»? – спросила девушка, потирая глаза. – Время, – сказал мужчина. – Джейд, что-то мы долго спим, а ведь восточная часть дворца сама себя не восстановит. – Переживаешь? – она поднялась с постели с лёгкой болью в теле. Джейд встала со своего места, откинула назад растрёпанные каштановые волосы и подошла к окну. В провинции ош-текков всегда тепло и солнечно, что очень полезно для местных жителей, поэтому в окнах домов нет стёкол и не висят шторы. Подставляя лицо под ласковые солнечные лучи, нефритовая Леди вновь начала внутреннюю борьбу в себе: разум просится во внешнемирскую столицу к Китане, а сердце требует остаться в ош-теккской провинции с Коталем. Эденийка до сих пор не знает, как будет жить дальше: хочется всегда быть рядом с подругой, но и любимого бросать нельзя. Девушка гнала из головы эти мысли, но они сами лезли в голову, разъедая рассудок изнутри. Конечно, по этому поводу Джейд спрашивала совета у Синдел, как у более опытной жены. Ответ Императрицы был таков: «Будь там, куда тянется душа». Сама же Канум ни на секунду не задумывалась, когда Кан предложил ей переехать во Внешний Мир, даже сама перевезла почти все вещи из эденийского дворца. – Снова думаешь о Китане и обо мне? – Коталь появился за спиной возлюбленной очень неожиданно. – Ты и сам знаешь ответ на свой вопрос, – Джейд даже не обернулась, увлечённо наблюдая за кипящей жизнью ош-текков. – Следуй зову своего сердца, Джейд! – мудро изрёк наместник. – Всё не так просто, – вздохнула Леди, развернувшись к возлюбленному. – Итак, у нас есть всего час до истерики Китаны. – Уже не успеваем, – пожал плечами ош-текк. – Хотя тебе ещё сегодня готовить Китану к свиданию. – Хорошо, что оно будет вечером, – выдохнула эденийка. – Но она очень волнуется. Хотя бы поэтому мне трудно разрываться между лучшей подругой и любимым мужчиной. – Однажды решение к тебе придёт, – успокоил её мужчина. – В любом случае я тебя поддержу. – Для меня это важно, – девушка взяла возлюбленного за руку, с очарованием глядя в его небесные глаза. – Джейд, это всё очень мило, но время идёт, – сказал он, глянув на золотые солнечные часы, стоящие на главной городской площади. – Я точно привезу сюда свои часы, – из её уст это более было похоже на угрозу. – Чтобы их ежечасный звон бил мне по мозгам? – закатил глаза Коталь. – А этот качающийся маятник! – Пожить бы тебе недельку среди эденийцев, – сказала Джейд. – Коталь, ну нельзя же вечно жить, как в каменном веке! – Меня устраивает, – буркнул бывший Император. – Так, я сюда прибыла не для споров! – хихикнула нефритовая Леди, поцеловав возлюбленного в нос. – И вообще, может меня хоть кто-нибудь чем-нибудь покормит? – Ни слова больше! – радостно ответил ош-текк. Относительно скоро стол в покоях наместника провинции ош-текков был оставлен всякого рода вкусностями, однако не так пышно, как в императорском дворце, где завтрак всегда делают на 6 персон. Бодрящий сладкий зелёный чай окутал своим ароматом все покои, свежие фрукты были прямиком из ош-теккских садов, а все остальные блюда были с кукурузой. Если археологам захочется получше изучить культуру ацтеков, то им можно смело отправляться к ош-теккам, уж слишком они похожи на древних жителей Мексики. – За последние дни у всего нашего ордена произошло больше свиданий, чем за три месяца, – хихикнула Джейд, оторвав себе кусочек кукурузной тортильи. – Обычно этот разговор заканчивается тем, что от разрушения восточной части дворца есть и польза, – отмахнулся Коталь. – Однако Император и Императрица вернутся уже послезавтра, а мы только приступили к четвёртому этажу, – как между прочим сказала нефритовая Леди. – В любом случае наказание мы заслужим. И даже не думай геройствовать, Шао Кан тебя и так не очень жалует, а благословение на брак просить именно у него. – Будем стараться всё успеть, – сказал наместник. – Нам бы стены и крышу сделать, а ремонт успеется. – Самое главное, чтобы Император и Императрица не узнали о наших жарких ночах, – повела бровями эденийка. – Фактически во дворце у нас ничего не было, – ош-текк привёл довольно логичный аргумент. – Однако если Скарлет за засосы не влетело, то про себя, Китану и Милину я не знаю что думать, – несколько растеряно сказала девушка. – А Китана разве уже успела...? – мужчина даже не мог назвать это слово по отношению к скромной старшей Принцессы. – Это конечно не наше дело, но я сомневаюсь, что Лю Канг будет... кхм... церемониться с Китаной... – она тоже не могла подобрать правильного слова по отношению к подруге. – Тем более они никогда не... ну... – Ты хочешь сказать, что Лю и Китана...? – от шока он выкатил глаза. – А когда им было? – удивилась Джейд. – То битвы, то служба у Куан Чи... В общем не до любовных дел им было. Хотя я обещала хранить это в секрете, но разве может быть секретом то, что знает как минимум 8 человек? – 8 человек? – переспросил Коталь. – Я, ты, Китана, Лю, Милина, Скарлет, Шао Кан и Синдел, – уточнила нефритовая Леди. – Однако сомневаюсь, что Лю Канг не рассказал это Кунг Лао, а Императрице Шиве... Хотя это особо никогда не было секретом... Коталь, давай не будем продолжать? – Я вообще не понимаю зачем ты завела этот разговор, – у бывшего Императора резко пропал аппетит. – Джейд, время. – Погоди, – сделав характерный жест рукой, эденийка быстро допила свой зелёный чай, доела гуаву и встал из-за стола. – Вот теперь можно вернуться! – Шанс истерики Китаны? – усмехнулся ош-текк, взяв возлюбленную за руку. – 100%, – ответила девушка. Пара вышла из дворца наместника провинции и исчезла в золотых лучах жаркого ош-теккского солнца. Конечно Коталь и Джейд не могут надеяться на то, что в главном дворце Внешнего Мира всё идёт хорошо, однако, как говорится, надежда умирает последней. Сидя за столиком одного из копенгагенских кофеен в нюхавн, Синдел даже не двинулась с места, ожидая своего любимого Шао Кана. Чтобы попусту не занимать место, Императрица заказала себе эклер с заварным кремом, а сама глазами искала Императора. Канум не могла сомневаться в верности Кана и важности его дел, однако после Люксембурга ей до сих пор неспокойно на сердце, пусть она это и скрывает. Вдруг, глаза эденийки накрыли чьи-то крепкие тёплые руки, ощущение прикосновений которых казались такими родными. – Ровно 15 минут, – Шао Кан склонился к уху жену, коснувшись губами её шеи. – Я ни на секунду в тебе не сомневалась, любовь моя, – в душе Синдел словно вновь наступила весна, а мир вновь стал красочным. – Милый, так где ты был? – Идём, – Император не стал раскрывать все карты и подал жене руку. Императрица была в предвкушении чего-то милого и романтичного, потому что для помпезных и грандиозных свиданий было слишком рано. Каково было удивление Канум, когда она подошла к своему велосипеду и увидела, что в корзинке лежит букет нежных бело-розовых магнолий, сразу было понятно, что это дело рук Кана. Эденийка не могла скрыть своей улыбки и умиления, ей приятно, что внешнемирец знает про её любимые цветы и часто их дарит. Подойдя к букету, женщину окутал прекрасный пьянящий аромат цветов, запах магнолии невозможно описать словами, уж слишком он многообразен. – Так ты за этим ходил? – Синдел даже не коснулась букета, муж ей важнее. – Ты сегодня расстроилась, – с улыбкой почесал затылок Шао Кан. – Во имя всей Эдении, Шао ну не ст... – Императрица даже не успела договорить. Император выбрал очень милый способ заткнуть супругу: нежный и трепетный поцелуй лишил её дара речи, она размякла в руках мужа, с удовольствием отвечая на данное действие мужа. С каждой секундой Кан наращивал темп, даря своей Канум прекрасный французский поцелуй. Эденийка охотно поддавалась ласкам властного внешнемирца, ей не хотелось заканчивать этот поцелуй, но время не остановится для них двоих. Оторвавшись от манящих фиолетовых губ жены, мужчина осторожно коснулся губами кончика её маленького носа. – Это так мило, – прошептала Синдел, потеревшись с мужем носами. – Букет хоть в руки возьми, – улыбнулся Шао Кан, убрав выпавшую серебристую прядь за ухо жены. До чего же Императрица обожает магнолии, используя её почти везде: моется в их душистых лепестках, вплетает в волосы, каждое утро во дворцовой супружеской спальне в вазе стоят свежие цветы, а в саду растёт не один куст. Взяв в руки букет, Канум пришла в восторженное умиление: под магнолиями лежал небольшой мягкий блокнотик в виде пингвина. Эденийка с удивлением взяла в руки маленький чёрный блокнотик с белыми пустыми страницами, которые так и жаждут, чтобы на них что-нибудь написали или нарисовали. – Шао, это так мило! – радостно взвизгнула Синдел, кинувшись мужу на шею. – Я тебя не просто люблю, а до безумия обожаю! Но с чего бы вдруг такие милые подарки? – Ну ты пролила какую-то ежевичную ерунду на свои рисунки, – ответил Шао Кан, умиляя восторгу жены, так просто порадовать эту удивительную женщину, которой уже более 10000 лет. – Ты вроде расстроилась. – Я вовсе не расстроилась, но это так мило и заботливо с твоей стороны! – Императрица радовалась, как маленькая девочка. – Как же я раньше не разглядела в тебе такого заботливого человека? – Кстати, ты это не дорисовала, – Император удивлял жену всё больше и больше, достав из кармана сложенный вчетверо рисунок, который эденийка сама испортила утром. – Я немного поколдовал, поэтому ни пятна да и цвета вроде все на месте. – Погоди, – с лица Канум не сходила улыбка, на точно что-то задумала. Вовсе не испугавшись скоростных велосипедистов и редких машин, Синдел вышла на проезжую часть, держа в руках букет душистых магнолий и новый блокнотик. Императрица не могла скрыть радости и улыбки, Император с каждым днём всё больше и больше влюбляет в себя супругу, делает её абсолютно счастливой. Удивительно красивая и счастливая Канум привлекла всеобщее внимание, как тогда Кан в Ирландии, правда он был немного пьян, а вот эденийка была абсолютно трезвой. – Господа! – величавый, но при этом слабый от умиления голос Синдел привлёк к себе всеобщее внимание. – Я самая счастливая женщина во всей вселенной! Я до безумия влюблена! Главный источник моего счастья — мой любимый и обожаемый супруг, которому я готова посвятить всю свою жизнь! Шао Кан не мог поверить своим глазам и ушам: эти слова произносит его возлюбленная Императрица, изменившая весь его мир, заполнившая собой все его мысли, стала неотъемлемой частью души. Подумать только, а когда-то Император слышал от супруги исключительно оскорбления, обвинения и проклятия, однако было за что. Нет сомнений, что любовь Кана и Канум взаимна, а брак заключён по чистой и искренней любви, основанной на абсолютном доверии и понимании. – Не слишком глупо? – крепкие объятия Синдел вытянули внешнемирца из дум. – Влюблённым свойственны подобные вещи, – пожал плечами Шао Кан, поцеловав жену в макушку. – Я пьяна от твоей любви, – прошептала Императрица. – Однако смогла познать такое прекрасное чувство слишком поздно. – Я всю жизнь тебя любил, просто ты не замечала, – Император улыбнулся уголком губ, на эту эденийку можно смотреть вечно. – Я была слепой и глухой дурой! – корила себя Канум, прижимаясь к мужу. – Может однажды мне удастся заслужить твоё прощение за все те нелицеприятные слова, что были мной сказаны. – Я никогда не держал на тебя зла, – успокоил её Кан. – Тебя можно было понять. – А сейчас твоя любимая Дели стала другой? – эденийка не могла перестать смотреть на мужа влюблённым взглядом. – Нет, ты всё та же, просто теперь ты любишь меня, – ответил внешнемирец. – Тебя так легко порадовать: букет цветов и новый блокнотик. – Ну я бы даже об этом не подумала! – восторгалась женщина. – Букет ещё могла предположить, но такой милый блокнотик? Дракончик, ты у меня просто золото! – Дели, время идёт, а нам ещё столько всего нужно увидеть, – напомнил мужчина. – Ой, да, точно! – опомнилась она, положив букет и блокнот в корзинку. Сев на велосипед, эденийка была серьёзно настроена проехать ещё пару минут. – Ну что, навестим Королеву Дании? – Надеюсь, что ты не ошарашишь её, как Папу Римского? – посмеялся он. – Если только ты не будешь меня домогаться, – подмигнула Синдел. – Будет трудно, но я постараюсь, – ответил Шао Кан. – Что ж, оценим как здесь живёт королевская семья. Ничто не может разрушить счастье ШаоДел: при ссоре вторая половинка всегда попросит прощение, если Император чем-то недоволен, то жена может это исправить, а если Императрица огорчена, то муж всегда сумеет вернуть ей улыбку. Но как же счастлива была Канум: пусть подарок несколько детский, но женское сердце бьётся в бешеном темпе от нескончаемого восторга, она будто маленькая девочка радуется самым банальным цветам и блокнотику, но зато от любимого человека. Теперь это точно совершенно другие люди: кровавый и жестокий тиран наконец нашёл смысл всей своей жизни, а от своенравной и запуганной ведьмы не осталось и следа. Ах, если бы и в главном внешнемирском дворце всё было так радужно и мило, то не было ни забот, ни хлопот! Однако каждый понимал, что эта строительная кара постигла бойцов заслуженно, ведь не стоило устраивать вечеринку в день отъезда молодожёнов... хотя не стоило её устраивать её вовсе! А Принцессам и Леди это станет хорошим уроком: не стоит нарушать данное кому-либо обещание, не стоит обманывать родителей, а также просто-напросто иметь самые стандартные понятия о совести. Теперь строительная пыль, ноющие мозоли и бесконечная усталость будут вечными синонимами стройки и медового месяца ШаоДел. – Ну где же Джейд? – возмущалась Китана. – 33 раз, – закатила глаза Скарлет. – Китана, угомонись! – Скарлет, осталось целых 24 часа! – рявкнула старшая Принцесса. – Ну хорошо, 36 часов! Сути не меняет! – Что опять за приступ подражания Императрице? – Джейд появилась очень вовремя. – А вот и она! – обрадовалась старшая дочь Шао Кана и Синдел, крепко обняв подругу. – Тест ДНК на мать делать не стоит, – сказал Джонни Кейдж, с умилением глядя на трогательную дружбу эдениек. – Как всё прошло? – шёпотом спросила Китана, но заметив засосы на шее подруги, она всё поняла. – Вижу, что всё было отлично. – Потом расскажу, – шепнула подруге нефритовая Леди. – Скарлет, мне срочно нужна твоя помощь. – Ош-теккская пантера оставила на тебе свои «укусы»? – ухмыльнулась кровавая Леди. Коталь весь светился гордостью, ведь впервые за 3 месяца он провёл ночь со своей самой любимой эденийкой. Бывший Император выглядел каким-то посвежевшим и отдохнувшим, начал бодрее и активнее выполнять строительные работы, стал работать более оживлённым. – Я так понимаю, что ош-теккам нужно не только солнце, но ещё и женщины, – хихикнула Скарлет. – Девочки, – с хохотом осекла их Джейд. – Идёмте делать ремонт в покоях. – Идём, заодно всё расскажешь, – Милина не могла перестать смеяться, заталкивая подруг в незаконченные покои. Вроде ещё недавно можно было похвалить Принцесс и Леди за примерное поведение и трудолюбие, но они вновь взялись за старое: трепать языками они никогда не перестанут, однако и работать они не забывали... хотя работали только Китана и Милина, вот Скарлет лечила засосы Джейд, чтобы лишний раз не вызывать гнев внешнемирских монархов. – Говоришь, даже танца на бо не стал ждать? – ухмыльнулась кровавая колдунья, стараясь как можно осторожнее использовать свои силы, чтобы не вышло как несколько месяцев назад, когда кровавая ведьма пыталась высосать кровь из телохранительницы Китаны. – Сразу набросился, даже стол перевернул, – чуть смущённо рассказывала нефритовая Леди. – Китана, будем ждать тебя с засосами, – хихикнула младшая Принцесса. – У нас с Лю ничего не будет! – резко ответила старшая Принцесса. – Долго ты ещё собралась быть... кхм... поклонницей Артемиды? – кровавая дева даже боялась произносить при подруге такие слова, вдруг психанёт. – Что? – старшая дочь ШаоДел конечно была сильна в истории, однако о Древней Греции ничего не знает. – Китана, тебе пора запомнить, что во дворце есть библиотека, – цокнула языком Скарлет. – Артемида была богиней охоты и лесов... однако ещё известна тем, что всю свою бессмертную жизнь была девственницей. – Просто я... – замялась Китана. – Я немного боюсь. Вдруг, ему нужно только это... – Вот дурная! – снисходительно улыбнулась кровавая Леди. – Ты думаешь, что он 25 лет ждёт только этого? Если бы было иначе, то он бы всерьёз не думал делать тебе предложение. – А если папа с мамой узнают? – старшая Принцесса боялась даже больше за Лю, которому точно влетит за «осквернённую» девушку. – Сомневаюсь, что мама будет копаться в простынях и искать пятна крови, – хихикнула младшая дочь ШаоДел. – Но довольно, хватит смущать Китану! Да и не наше это дело! Я уверена, что у вас с Лю будет прекрасное свидание. – Спасибо, сестрёнка, – синему ассасину была действительно необходима поддержка самых близких людей: сестры и подруг. – Китана, извини, это правда не наше дело, – улыбнулась кровавый ассасин, убрав руки с шеи Джейд. – Ну вроде всё. – Спасибо, – поблагодарила её зелёный ассасин. – Кстати, Китана, тебя нужно будет готовить к вечеру? – Да, – мечтательно ответила Китана, подсушив штукатурку своими веерами. – Лю мне вообще ничего не сказал: что, где и как. Я в полном неведении. – Так в этом вся суть, – с видом знатока сказала полутаркатанка. – Так же более романтично! – Да, особенно когда мы готовили тебя к свиданию во Внешнем Мире, а вы в Японию отправились, – саркастично усмехнулась Скарлет. – Ну хорошо у вас ссора сразу в... «укладывание паркета» переросла, – сжала губы Милина. – Долго думала? – кровавую Леди вовсе не задели слова подруги. – Нет, – ответила младшая Принцесса. – Оно и видно, – фыркнула кровавая ведьма, приступив к ремонту кровью. – А чтобы над тобой пошутить мне много времени не надо, – пафосно усмехнулась младшая дочь императорской пары. – Впрочем, как и мозгов, – с невозмутимым выражением лица произнесла кровавый ассасин. – 1:0 в твою пользу, Скарлет, – засмеялась полутаркатанка. – Ну и долго вы будете трепаться? – оказалось, что всю шуточную словесную перепалку младшей Принцессы и кровавой Леди слышал Скорпион. – Так мы работаем, Скорпиончик, – с милейшей улыбкой ответила Милина, невинно хлопая глазами. – Хозяюшкой в доме будешь ты, – рассмеялась Скарлет. – Скарлет! – рявкнул Эррон Блэк. – Я работаю, Ковбойчик, работаю, – переполошилась кровавая Леди, начав работать ещё усерднее. – Ну с тобой тоже всё ясно, – снисходительно улыбнулась младшая Принцесса. Девушки работают, мучаются, постоянно получают всевозможные осекания, а ШаоДел мило гуляют по Амалиенборгу, рассматривая роскошную архитектуру рококо. Старый Софи Амалиенборг получил своё имя от супруги датского короля Фредерика III и сгорел при пожаре в 1689 году. Однако сейчас новый, восстановленный архитектором Николаем Эйтведом Амалиенборг стал официальной резиденцией датской Королевы Маргрете II, после пожара в Кристиансборге. Конечно интерьер дворца датских Глюксбургов богаче, чем у норвежских родственников, однако самое главное и зрелищное действо внешнемирские монархи не увидели: почётная смена караула. Пусть молодожёны не успели увидеть это зрелище, они всё равно были довольны экскурсией. – Милый, получается, что если бы ты был датским монархом и в честь тебя назвали бы дворец, то он бы был... Шаоборг, – звонкий смех Синдел разнёсся по всему почти пустому коридору. – Вижу, что настроение я тебя на высоте, – улыбка жены вызывала радость в душе Шао Кана. – Конечно! – Императрица никак не могла угомонить свою внутреннюю маленькую девочку. – А всё благодаря тебе, милый. – Для меня нет ничего важнее твоих счастья и улыбки, – сказал Император. – Я слышала, что ты сказал это сегодня Шанг Цунгу, – вспомнила Канум. – Я бы никогда не могла подумать, что так много значу для тебя. – Дели, ты весь мой мир! – сказал Кан. – Ты мои воздух и вода. – А ты мои небо и земля, – прошептала эденийка. – Скажи, ты будешь скучать по Европе? – Если честно, то немного, – признался внешнемирец. – Но зато мы отдохнули, набрались сил на новые тысячелетние свершения... А знаешь что самое главное? – Что наша любовь стала ещё крепче? – догадалась жена. – Мы уже читаем мысли друг друга, – удивился муж. – Сердце подсказывает мне ответ, – сказала она. – Каждое решение я теперь принимаю сердцем, так надёжнее. – Но и о разуме не стоит забывать, – добавил он. – Хотя весь мой разум одурманен тобой. – А моё сердце бьётся только ради тебя, – Синдел встала прямо перед мужем, настойчиво желая видеть его алые глаза, полыхающие любовью к супруге. – Я буду твоим разумом, а ты моим сердцем. – Ты куда более романтична, чем я, – умилился Шао, проведя рукой по щеке супруги. – Не прибедняйтесь, Ваше Императорское Величество, – Императрица смахнула невидимую пыль с плеч мужа. – В вас живёт такой же пылкий романтик. – Так есть для кого стараться, Ваше Императорское Величество, – Император еле сдерживал смех, с супругой невозможно разговаривать официальным языком, даже на каких-то мероприятиях они держатся из последних сил. – Скоро мы вновь будем весь день слышать эти обращения, – Канум прильнула к груди мужа, слушая ровное биение его сердца. – Ты вновь будешь скрывать лицо под шлемом и целоваться нам будет неудобно. – Одно твоё слово и шлем полетит в окно... – уверил её Кан. – Однако не когда в тронном зале больше двух человек и не когда я провожу заседание совета. – То есть никогда? – снисходительно улыбнулась эденийка. – Ну почему же никогда? – внешнемирец обхватил руками талию жену, задумчиво глядя в окно. – В столовой... в спальне... По крайней мере я перестал в нём спать. – Да я бы ночью его с тебя стянула, – сказала женщина. – Ты же знаешь, что я терпеть не могу твои шлемы. – А почему мы ведём разговор только обо мне? – мужчина решил резко перевести стрелки. – У тебя же начнётся излюбленные дневной маршрут: прихорашивание, столовая, сад, ремонт во дворце, время на детей, иногда на меня, потом твои женские дела и спальня. – Ну что ж ты выдумываешь? – с улыбкой возмутилась она. – Во-первых, ты всё это так рассказал, будто я вообще не уделяю время своей семье. Я всегда прихожу к тебе как минимум 3 раза на дню, а с девочками я всегда провожу не менее часа своего свободного времени. – А, во-вторых? – он будто не слышал речь жены. – А, во-вторых, если будешь много трепаться, то я стукну тебя по лбу, – чуть нахмурилась Синдел, но нежный поцелуй в нос заставил её расплыться в улыбке. – Дракончик, ты такой... такой... – Какой? – довольно ухмыльнулся Шао Кан. – Самый идеальный! – ответила Императрица. – Даже словами не передать. Non sogno altro che un futuro con te*. – Ты стала прекрасно говорить по-итальянски, – похвалил жену Император. – Grazie*, – Канум сделала перед мужем грациозный реверанс, пусть он и выглядел несколько нелепо из-за её земного наряда. – А как по-итальянски будет: «У меня самая лучшая жена на свете»? – спросил Кан. – Вот так, – эденийка заправила прядь волос за ухо и нежно коснулась губ мужа, поцелуй был невесомым. – Можешь не продолжать, мне нравится, – сквозь поцелуй сказал внешнемирец, перетягивая власть в поцелуе на себя. А вот Шанг Цунгу было вовсе не до романтики и милых речей, сейчас его переполняло чувство мести и невиданное ранее для него ощущение: справедливость. Каким бы плохим и злобным не был Шанг, но он не позволит обидеть беззащитную женщину! Хотя Таня может пробить человека ногами насквозь... да и любая женщина Внешнего Мира и Эдении вполне может постоять за себя... Не важно! Пусть эденийский объект обожания сильная и независимая девушка, но нужно отомстить нахальному Рейну за его надменное поведение. – Кости все переломаю! – рычал Шанг Цунг. Борделей в Эдении не было до тех пор, пока Рейн не начал считать себя претендентом на трон. Принц начал устанавливать свои порядки: строил бордели и кабаки, одобрял полигамию... Однако всё вновь стало приходить в норму, когда Королева, а теперь уже Императрица Синдел заняла свой законный трон, возвращая эденийцам привычный правильный уклад жизни, благоразумие, стабильность и порядок. Эденийцы довольно быстро оправились после такого засилья сына Аргуса, поэтому поначалу и не одобрили решение своей Королевы вступить в брак с Императором Внешнего Мира, боясь, что вновь будет засилье распутных внешнемирцев, но два народа вполне смогли подружиться, даже начали заключать браки и рожать детей. Конечно, чтобы не навлечь на себя гнев императорской семьи, Рейн старался быть тише воды, ниже травы. Таня тоже вынуждена была скрываться, чтобы не выдавать возлюбленного, но теперь она более не намерена терпеть и покрыть все грязные планы полубога. Рейн развалился на пурпурной тахте, вожделенно глядя на распутных девиц, которые были вынуждены выполнять прихоти избалованного Принца. Полубог окружил себя богатством: золото, шелка, лучшие вина и яства... Однако всё это будет до тех пор, пока Императрица Синдел не прикажет лишить нахала жизни, но она всех жалеет, а зря. – Подлей-ка мне вина, дорогуша, – Рейн кинул на пол свой золотой кубок под ноги одной из эдениек. За дверью убежища сына Аргуса послышался гул и появилось кислотно-зелёное сияние, но он подумал, что просто выпил лишнего. Но все сомнения развеялись, когда Шанг Цунг выбил ногой дверь. Рейн побледнел, карие глаза расширились от страха, а под шлемом волосы встали дыбом. Грозная и яростная усмешка перекривила черты лица Шанга, но он не особо об этом заботился, он думал только о горюющей Тане. Все эденийки разбежались, теперь они точно освободились от сумасбродного полубога. – Рейн! – среди гула душ наконец послышался голос Шанг Цунг и он явно был не в самом лучшем настроении. – Я ничего не сделал! – визжал Рейн, свалившись с тахты. – Я не предавал Императрицу! – Замолчи! – потребовал Шанг. – Ты предал, но не Императрицу! Ты разбил сердце эденийке Тане! – А! Тане! – Принц выдохнул и вновь сел на тахту. – А я уж испугался! Цунг был возмущён нахальством полубога, но старался более или менее держать себя в руках, ведь он больше не собирается никакого убивать, просто покалечит. Колдун пересёк то опасно короткое расстояние, что отделяло его от пьяного сына Аргуса и схватил юнца за ворот. – Ты за что Таню обидел?! – в глазах Шанг Цунга читалась ярость, которая вот-вот переполнит чашу его терпения. – Я Принц, она не должна была мне указывать с кем мне быть, – пафосно ответил Рейн, взяв в руки пустой кубок вина, дабы показать всё своё безразличие к гостю. – Ты никто! – Шанг даже не собирался церемониться с полубогом и выбил кубок из его руки. – Жалкий червь! Выскочка! – Я сын Аргуса! – воскликнул Принц, в его голосе появились нотки страха. – Наследный Принц Эдении, бывший жених Принцессы Китаны... – Лучше бы Китана вышла замуж за Лю Канга, – изрёк Цунг, тряхнул рукой и в следующее мгновение эдениец получил в нос. – Да как ты смеешь? – возмутился полубог, зажав нос рукой, однако алая кровь лила обильным потоком по кулаку эденийца. – А как ты посмел обидеть Таню?! – одним ловким движением колдун выкрутил руку полубогу и ударил его головой об стол. – Тебе повезло, что на мне проклятье Старших Богов и Императрица запретила мне убивать эденийцев! Более сын Аргуса сказать не успел, потому что в водовороте ударов он полностью потерялся всякую способность думать и потерял координацию, впрочем, нужно было меньше пить. Шанг Цунг не применял свои способности против Рейна, потому что это может привести к летальному исходу, чем он очень хотел. Да и без своих способностей Шанг вполне неплохо «протрезвил» Принца, который уже и не знал в каком месте оттирать кровь. – Зря Императрица помиловала тебя, – Цунг немного подуспокоился, видя, что его месть удалась. – Да как ты смел?! – обессиленно взвизгнул Рейн. – Я дойду до самой Императрицы и... – Ты сначала доживи до этого момента, – ухмыльнулся колдун. – Императрица прибудет послезавтра, вот и пожалуйся ей. Посмотрим, что скажет женщина, когда узнает, что ты изменил своей возлюбленной. – Тебе это с рук не сойдёт! – выплюнул Принц. – Так благородное дело, – сказал похититель душ. – А рядом с Таней что б я тебя больше не видел! Понял? – Понял, – обиженно ответил полубог. Свершив свой относительно банальный план мести, Шанг Цунг с довольной улыбкой и окровавленными руками направился во Внешний Мир, где его ждёт стройка и Таня, правда не совсем понятно кто же ожидает больше. В любом случае Шанг считал, что поступил правильно: если уж Синдел со своим добрым сердцем не смогла покарать сына Аргуса, то этим займётся сам Цунг, совершенно наплевав на своё проклятие и даже на то, что чувства Тани могут быть невзаимными. Поступком придворного колдуна Шао Кан бы гордился, а Синдел бы испытывала смешанные чувства: Рейн эдениец, Шанг Цунг поступил жестоко по отношению к подданному Императрицы, однако колдун защищал честь объекта своего обожания. Но внешнемирским монархам было не до того, весь сейчас они гуляют по такому необычному месту — Кастеллет. Огромное оборонительное сооружение считается одним из самых старых во всей Европе, но и самым целым для своего возраста. Пятиугольная укрепительная звезда находится в ведомстве Министерства обороны Дании, однако по гостям этой достопримечательности трудно такое сказать: маленькие дети бегают по парку и кормят лебедей, нескончаемым потоком идут спортсмены-любители, почти все скамейки заняты людьми. – Люди здесь такие счастливые! – восхитилась Синдел. – Тут такая безоблачная атмосфера! – Как в Эдении? – предположил Шао Кан. – Можно и так сказать, – ответила Императрица. – Но всё же в Дании есть что-то такое необычно лёгкое. – Это потому что ты не на каблуках, – пошутил Император. – Если бы я не знала о твоей романтичности, то сказала бы, что ты чурбан, – чуть нахмурилась Канум. – Но я тебя люблю. – И я тебя люблю, моя милая Дели, – улыбнулся Кан, взяв жену за руку. – Ты моя самая любимая женщина. – Мой единственный и неповторимый, – сказала эденийка, глядя на мужа влюблёнными глазами. Молодожёны сели на одну из редких свободных скамеек и не могли отвести друг от друга взгляд, уж слишком они влюблены друг в друга. Синдел легла Шао Кану на колени, устремив взгляд на безоблачное голубое небо, которое уже потихоньку становится желтовато-оранжевым. Император не мог отвести взгляд от красавицы-Императрицы, понимая, что с каждым мгновением она становится ещё более счастливой. Кан положил руку на талию Канум, от одного его прикосновения эденийка чувствовала абсолютную защиту, словно в броне. – Так быстро летит время, – вздохнула Синдел, поглаживая руку супруга. – Вроде совсем недавно проснулись, а солнце уже почти на горизонте. – Уже скоро мы будем дома, дорогая, – несколько устало улыбнулся Шао Кан. – Но зато будет что вспомнить. – С этим не поспоришь, – согласилась Императрица. – Однако у нас будет тысячи бесконечных дел: у тебя наверняка на столе в кабинете целая кипа бумаг, а мне придётся заниматься всем подряд: ремонт и развитие культуры Внешнего Мира. Будем видеться только утром и вечером. – Дели, ну ты же и сама знаешь, что я всегда смогу найти для тебя время, – успокоил её Император. – Да и ты всегда можешь ко мне прийти. – Знаю, – улыбнулась Канум. – Но мы будем стараться разгрести то, что накопилось за 3 месяца. – 3 месяца, – с улыбкой повторил Кан. – Уже 3 месяца мы путешествуем по Европе, столько всего произошло. – Я каждый день помню наизусть, – сказала эденийка. – Что-то ты вновь поддалась унынию, моя милая банши, – внешнемирец осторожно провёл когтём по скуле супруги. – Просто думай о том, что завтра мы должны ещё посетить Россию. – Про эту страну Джонни Кейдж такого наплёл! – ужаснулась женщина. – Я очень хочу узнать правдивы ли его слова или нет. – Мы уже его словам о Восточной Европе поверили... – мужчина прекрасно знал что значит бы объектом стереотипных наговоров. – Может это и неправда, – она пожала плечами. – Нельзя судить о чём-либо, пока сам не узнаешь. Ведь я тоже когда-то верила россказням о твоей тирании и жестокости, но ты оказался таким прекрасным мужем и заботливым отцом. Я никогда не смогу забыть те моменты, когда ты играл с нашей маленькой дочкой. Жаль, что меня не было рядом. – Мы уже обсуждали этот вопрос сотни раз, моя любимая, – напомнил он. – И к чему это всё приводит? К тому, что мы осознаём взаимную вину. – Ты помогаешь мне забыть о тех днях, которые я считала ужасными, – Синдел всегда будет благодарна мужу за все счастливые дни, что они провели вместе. – Но я уже тогда была твоей женщиной. – Если б можно было знать обо всех последствиях, то жизнь была бы идеальной, – рассуждал Шао Кан. – Но тогда было бы скучно и однообразно. – Я вижу, что пробудила в тебе не только романтика, но и философа, – улыбнулась Императрица. – Ради любимой женщины хоть звезду с неба, – прошептал Император. – Хочешь звезду? – Нет, не хочу, – скромно ответила Канум. – Ведь у меня есть нечто более ценное, чем далёкие сверкающие песчинки. – Моя любовь? – догадался Кан. – Да, – ответила эденийка, переплетаясь с мужем безымянными пальцами левой руки, на которых красуются золотые обручальные кольца. – А более мне не надо. – Я даже боюсь дарить тебе подарок на день рождения, – снисходительно улыбнулся внешнемирец. – А то устроишь мне истерику, что-то вроде: «Ну зачем мне это золото? Мог бы просто поцеловать». – Дракончик, просто я не очень привыкла получать дорогие подарки от мужа, – призналась жена. – Джеррод мне редко что-то дарил, а ты почти каждый день радуешь меня чем-то новым. – Значит Джеррод был глуп, раз не баловал тебя подарками, – изрёк муж. – Я постараюсь исправить ситуацию. Кстати, помнишь в день твоего отъезда из Эдении ты просила у меня корону с рубином? – Я уже и думать об этом забыла, – в этом она не лгала. – Тем более у меня теперь есть такой прекрасный венец самой богини Сиф! – А моей эденийской богине разве мало своих венцов? – спросил он, скользнув рукой с талии на длинные ноги жены. – Ну венца богини плодородия у меня точно не было, – хихикнула Синдел. – Но он появился у меня исключительно благодаря тебе. Я не знаю сколько ещё раз я скажу, что ты самый лучший! – До тех пор пока наша взаимная любовь друг к другу не иссякнет, – предположил Шао Кан. – Ну тогда наша любовь будет вечной! – Императрица вскочила со своего места и крепко обняла мужа. – И вновь мы начали одним, а закончили другим. – Значит нам всегда есть о чём поговорить, – пожал плечами Император. – И это прекрасно, – Канум замерла в объятиях мужа, не желая окончания этого милейшего момента. Датская романтика и милота Шао и Дели абсолютно несравнимы с переживаниями и волнением Тани. Предательница даже сама удивилась, что её тревога связана ни с кем иным, как с Шанг Цунгом. Чуткое женское сердце переживало за колдуна, будто за любимого мужчину. Неужто эденийка влюбилась? В этой атмосфере дворцовой любви такое немудрено: Шао Кан и Синдел постоянно связываются с детьми и демонстрируют свои пылкие и искренние чувства друг к другу; Лю Канг и Китана более скромны, умиляя этим всех окружающих; Скорпион и Милина со своей огненно-нежной любовью умудряются выглядеть так, будто встречаются не чуть больше месяца, а уже несколько лет; Эррон Блэк и Скарлет умудряются удивить всех своими чувства: вечные подколы, колкие шутки и язвительные усмешки прекрасно сочетаются со страстью Дикого Запада и кровавого Внешнего Мира; грозные и суровые на вид Горо и Шива умудряются восхитить своим заботливым и нежным отношением друг к другу, настоящие жених и невеста; даже отношения таких разных людей как Джонни Кейджа и Сони Блейд невольно вызывала улыбку. – Шива, ты не видела Китану, Милину, Джейд и Скарлет? – Таня особо не постеснялась отвлечь помолвленных шоканов друг от друга. – Ремонт в покоях делают, где ж им ещё быть? – усмехнулась Шива, продолжив шептаться с женихом. С каждым рабочим трудовым днём девушки практиковали свои магические навыки, стали ещё более умелыми и натренированными, чем раньше. Китана уже одним веером научилась призывать вихри, Милина теперь телепортируется не только падая сверху, Джейд теперь ещё более ловко крутит бо, а сила Скарлет растёт даже без чужой крови. – Чего мы раньше за книжками сидели да вокруг дворца круги нарезали, – хихикнула Китана. – Нужно было раньше разрушить восточную часть дворца. – Точно, – рассмеялась Милина. – Такими темпами можно будет потягаться в культуризме с папой, Коталем и Горо. – А если мы не успеем, то можно ещё и ремнём Императора задницу накачать, – истерически посмеялась Скарлет. – Все будем, как Китана или Императрица. Или же получим бесплатный сеанс «массажа», как Коталь. – Очень остроумно, – фыркнула Джейд. – Коталь до сих пор оправиться не может, а вам смешно! – Его предупреждали, – выгораживала отца младшая Принцесса. – Но раз по твоим словам Коталь такой бешеный зверь, то папа поступил не так уж и жестоко. – Конечно, я чем только своего Лучика не пичкала, – вспомнила нефритовая Леди. – И снадобья, и растирки, и массажи... Говорит, что ему вроде помогает, а там не знаю. – Девочки! – голос Тани резко прервал разговор ордена «Императорские Ассасины». – Таня, ты чего такая испуганная? – заботливо спросила старшая Принцесса. – Вы Шанг Цунга не видели? – спросила предательница. – Только утром, – ответила кровавая Леди. – Опять отлынивает от строительных работ... – Просто у меня дурное предчувствие, – помотала головой гостья. – Ты переживаешь за Шанг Цунга? – выкатила глаза телохранительница Китаны. – Душа не на месте, – призналась Таня. – Девочки, просто мне кажется, что я нравлюсь Шанг Цунгу. – Я вообще всегда думала, что он из этих... – сказала себе под нос кровавый ассасин. – Таня, если честно, то тебе не кажется, – улыбнулась младшая дочь императорской пары. – Со стороны вы неплохо смотритесь. – Мне показалось, что Шанг неплохой человек, – уголки губ предательницы поползли вверх. – Про Рейна я никогда не могла такого сказать. – Тааак... – хитро улыбнулась Скарлет. – Похоже, что у нас во дворце скоро появится новая парочка... Шао Кан и Синдел, Лю и Китана, Скорпион и Милина, Коталь и Джейд, Эррон и я, Горо и Шива, а теперь Шанг и Таня! – Если только мои предположения не ошибочны, – с надеждой сказала гостья. – Таня, мои родители несколько месяцев назад совершили большую ошибку, оба страдали, но потом вновь обрели друг друга, – старшая дочь императорской пары говорила мудрые вещи. – И я имею в виду далеко не Рейна. Чтобы сойтись с папой, мама прислушалась к своему сердцу, в таких делах руководствуются именно им. – А вот и он явился! – за дверью ремонтируемых покоев послышался разгневанный голос Горо. – Горо, успокойся, – голос Шивы был нежным и ласковым, что успокаивало жениха. Принцессы, Леди и эденийская гостья вышли из ремонтируемых покоев и увидели Шанг Цунга. На лице колдуна сияла улыбка, однако окровавленные руки делали его похожим на безумца. – Шанг! – увидев похитителя душ, Таня радостно кинулась ему на шею. – Где ты был? – А что? – Шанг Цунг даже не знал как реагировать на объятия. – Я был в Эдении, объяснил Рейну как нужно вести себя с женщиной. – Ты сделал это ради меня? – ради этой прекрасной эденийской предательницы такого ещё никто не делал. – Да, – ответил Шанг. – Так что если ты захочешь к нему вернуться, то он, наверное, всё понял. – Да нужен мне этот надменный индюк! – эденийка не могла сдержать чувств и поцеловала колдуна в щёку, а потом тут же покраснела. – Похоже, что от этих вонючих магнолий у меня начали галлюцинации, – Джакс косо глянул на любимые цветы Императрицы, что растут в её саду. За такие слова Шива больно наступила ему на ногу. – Чёрт! – Знаешь, а ты хороший человек, – улыбнулась девушка. – И да, спасибо, ради меня ещё никому и никогда не били морду. – Рейн это заслужил, – уголки губ Цунга невольно поползли вверх. – Будет она Леди Таня, – шепнула сестре Китана. – Думаешь, что папа с мамой даруют ей титул? – спросила Милина. – Хотя если Шанг Цунгу дать титул Лорда... – А если много трепаться, то можно ремнём получить, – ласково пригрозил возлюбленной Скорпион и поцеловал её в щёку. – Точно! – опомнились девушки. – Так, девчата, каждая берёт на себя по покоям! – скомандовала Джейд. – Китана, а ты бегом в баню! – Прозвучало двусмысленно, – Скарлет не могла упустить возможность вставить такой комментарий. – Ну тогда я пойду, закончу приготовления к свиданию, – улыбнулся Лю Канг. – Я сейчас от волнения в обморок рухну, – призналась старшая дочь Принцесса. – Не раньше чем всё увидишь, – нефритовая Леди очень вовремя поддержала подругу. – Иди, давай! Даже когда начало вечереть работники не спешили возвращаться домой, понимая, что нерадивым тусовщикам нужна помощь, при чём настолько срочная, что строительство четвёртого этажа только подходило к концу, а ведь нужно сделать ещё пятый этаж и крышу. Мужчины работали на стройке, а женщины делали ремонт в покоях. Как прекрасно иметь друзей с чувством вины и долга, Принцессы и Леди будто рассчитывали на той исход событий после вечеринки. В Дании солнце потихоньку катилось к горизонту, отмеряя собой время до последней страны, которую посетит влюблённая пара ШаоДел. Теперь молодожёны вдвоём наслаждались наступающей прохладой у фонтана Гефион, название которого вызвало замешательство в разуме Синдел. Дело в том, что этот фонтан назван в честь скандинавской богини плодородия Гефион, но ведь Императрица лично познакомилась с богиней плодородия Сиф. Может Канум чего-то не понимает? Она не так сильна в мифологии Земного Царства, но вопрос о двух богинях плодородия будет мучить её. – У меня много вопросов к Сиф, – сказала Синдел, усевшись на прохладный бортик фонтана. – А ты ещё поколдуй, тогда Тор сам за ним придёт, – пошутил Шао Кан. – Нет, столько чая я больше не выпью, – хихикнула Императрица. – Мы с Шивой вдвоём столько не выпиваем. – Тебе хоть понравилось в Скандинавии? – спросил Император. – День в Дании ещё не окончен, поэтому итоги подводить ещё рано, – ответила Канум. – Боишься, что что-то сможет омрачить все 4 скандинавских дня? – вновь спросил Кан. – Нет, просто хочу сначала посмотреть на статую, – ответила эденийка. – Проводим датское солнце, а потом в номере будем готовиться к встрече русского солнца. – Поэтично, – сказал внешнемирец, поцеловав жену в макушку. – Скажи, тебе хоть понравилось кататься на велосипедах? – с надеждой спросила жена. – Так день ещё не окончен, – муж решил использовать тактику любимой. – На велосипедах мы почти весь день, можно составить определённое мнение, – парировала она. – Хорошо, – сдался он. – Если честно, то с моей комплекцией это не совсем удобно. – Однако в постели тебе это только на пользу, – подмигнула Синдел, коснувшись груди супруга. – В земных постелях и то места больше, – усмехнулся Шао Кан. – Дома у нас будет больше... кхм... возможностей, – более или менее прилично выразилась Императрица. – А мне понравилось кататься на велосипедах. – Хочешь забрать во Внешний Мир? – спросил Император. – Разве нам мало моей яхты и твоего мотоцикла? – спросила Канум. – Велосипеды не займут много места, – ответил Кан. – Дели, если хочешь, то не скромничай и не стесняйся. Ты же знаешь, что одно твоё слово и ты будешь ходить по золоту. – Ну если это будет не трудно, – мило улыбнулась эденийка. – Всё, ни слова более! – обрадовался внешнемирец. – После окончания прогулки я куплю нам эти велосипеды. – Попридержи кошелёк, – осекла его жена. – Свой я куплю сама, тем более мне уже неудобно жить исключительно на твои деньги, дай хоть раз мне заплатить за себя. – Тебе было мало ужина в Испании? – удивился муж. – И часов в Швейцарии? – Не хочу быть содержанкой, – чуть насупилась она. – Синдел! – он воздержался от удара по бортику фонтана, не желая портить имущество Копенгагена. – Шао Кан! – при муже Синдел не умела делать настолько грозный и пугающий взгляд. Она звонко рассмеялась, коснувшись руки мужа. – Разорались тут. – Это ещё твоя банши не влезла, – захохотал Шао Кан. – Ну что, пойдём к Русалочке? Не сказав ни слова, Императрица встала с бортика фонтана, взяла Императора за руку и повела к прекрасной статуе Русалочки, история которой полна легенд и трагедий. Китану готовили к свиданию ещё более усердно, чем Милину и Джейд, ведь это по сути первое нормальное свидание ЛюТаны. В карих глазах старшей Принцессы читались волнение, предвкушение и смущение, чем она умиляла сестру и подруг. Младшая Принцесса придумала для сестры красивую причёску, которую некогда видела у матери: смоляные волосы старшей императорской дочери наверху были собраны в пучок, перетянутый тонкой косичкой, передние пряди спадали на плечи, а остальная часть волос осталась нетронутой. Китана не очень любит золото, предпочитая серебро, которое лучше сочетается с блестящими сапфирами. Холодные серебряные серьги с сапфирами почти касались плеч девушки, в пучке была закреплена тиара, похожая на веер, косички закрепили заколкой с большим сапфиром, а две ленты спадают на волосы. Синие тени выделяли яркие глаза старшей Принцессы, а алые губы были скрыты под синей маской. Она волновалась так, будто пришёл день её свадьбы, хотя она бы хотела видеть в тот день такую причёску и макияж. – Ты там только не растеряйся, – Милина давала сестре последние наставления. – Полагаю, что и у вас свидание будет не во Внешнем Мире. – Я тоже на это надеюсь, – Китана никак не могла скрыть своей довольной улыбки, что просвечивалась сквозь маску. – Где-нибудь в тихом местечке, подальше от людских глаз. – Ну тогда я не прогадал! – Лю Канг слышал весь разговор девушек, просто не хотел мешать. Глаза Китаны расширились до предела, когда она увидела возлюбленного. Старшая Принцесса еле выдержала ещё пару минут приготовлений, а потом радостно кинулась Лю на шею. На этот раз Избранный решил не робеть и приобнял возлюбленную за талию, чем он порадовал её. Без лишних слов шаолиньский монах с глупой улыбкой вручил девушке синие анемоны, которые она полюбила ещё с того дня, когда Лю Канг впервые порадовал ими Принцессу. – Всё, язык проглотила, – снисходительно улыбнулась Скарлет, выкинув в ведро испорченные синие тени, которые ещё недавно были красными. – Один день потерплю старые тени, всё равно скоро мне привезут немецкую косметику. – Девочки, если вдруг позвонят родители, то я сплю, – предупредила сестру и подруг Китана. – Да больно вы им сейчас нужны, – усмехнулась Джейд. – Удачи, голубки! – Спасибо, – поблагодарила её пара и по мановению руки Избранного, влюблённые исчезли. Китана даже не знала чего ждать, ведь обычно их свидания заканчиваются либо боевыми псами Шао Кана, либо вообще не начинаются. У Лю Канга есть больше возможностей поразить свою любимую Принцессу, ведь у неё никогда не было нормального свидания. Лю Канг не стал долго томить Китану, поэтому она сразу увидела место их свидания: это был небольшой одноэтажный домик, затерявшийся под кронами ив, по озёрной глади скользили водомеры и летали светлячки, по берегу росли лотосы, любимые цветы Старшей Богини Цетрион. Здесь тихо и спокойно, рядом ни души, никто точно не помешает влюблённым. – Лю, где мы? – спросила Китана. – В китайском городе Ханчжоу, – ответил Лю Канг. – Именно этот домик я видел в своём прекрасном кошмаре. – Ты его отыскал? – восхитилась Принцесса, утопая каблуками в прибрежной траве. – Можно и так сказать, – ответил Лю. – Это место идеально для свидания! – когда дочь императорской пары рада, то она становится очень похожа на мать: те же радость и улыбка. – Оно не только для свидания, – прошептал Избранный, осторожно коснувшись плеч возлюбленной. – В смысле? – спросила синий ассасин. – Кити, я очень часто думаю о нашем будущем и без тебя я его не представляю, – ответил шаолиньский монах. – Я купил этот дом, и однажды мы будем жить здесь как муж и жена. А пока у нас здесь будут проходить свидания. – Лю, это невероятно мило! – в вихре счастья девушка не сдержала эмоций и поцеловала возлюбленного. – Так ещё и удобно! – сказал парень, ведя Принцессу в дом. – Во-первых, об этом доме точно никто не знает. А, во-вторых, здесь нет боевых псов твоего отца. – Да, я помню сколько штанов тебе испортили эти милахи, – рассмеялась она. – Я уже замучился себе штаны штопать, – со смехом признался он. – Но ради тебя чего только не сделаешь! Внутри домик оказался темноватым, маленьким, но уютным, отец бы тут точно не поместился. Комнат было немного: маленькая гостиная, кухня, ванная и спальня. Бежевые обои с витиеватыми узорами хоть немного осветляли тёмную гостиную, покоившуюся в вечерниках сумерках Китая. От приятного шока Принцесса стянула с себя маску. – Конечно, такой домик маловат для вас, Ваше Императорское Высочество, но... – договорить Лю Канг не успел, девушка заткнула ему рот робким поцелуем. – Порой я собой не владею, – Китана также резко отстранилась от губ парня. – Внешнемирская кровь кипит. Но этот домик просто волшебный! – А я волновался, что этот домик будет недостоин внешнемирской Принцессы, – признался Лю. – Ты меня путаешь с моим отцом, – хихикнула Принцесса. Всю тёмную гостиную освещала лишь одна единственная свечка, но для ЛюТаны этого было достаточно, тем более они видели, что уставлен всевозможными китайскими блюдами: цзяоцзы, курица гунбао, мапо тофу, зелёный чай и даже медовые шарики с кунжутом. Теперь старшая Принцесса поняла разницу между японской и китайской кухнями: Милина будет есть суши и роллы, а Китана всё подряд. За ужином не умолкали разговоры, смех и радость, парень и девушка чувствовали себя абсолютно свободными, будто их нигде и никто не ждёт, словно они только вдвоём в этом мире. После трапезы Лю Канг сел на деревянное крыльцо, глядя на чистое звёздное небо, думая над сегодняшним свиданием: всё так прекрасно, но чего-то будто не хватает. Стук каблуков Китаны отвлёк Лю от раздумий, он подал ей руку, усадив рядом с собой. Принцесса положила голову на плечо возлюбленного, задумчиво глядя на закрытые розовые лотосы. – Это было прекрасное свидание, – наконец Китана решилась нарушить тишину. – Что ж, теперь можно возвращаться во Внешний Мир, – вздохнул Лю Канг. – Так скоро? – удивилась Принцесса. – Ограничимся только трапезой? – Кити, что ты имеешь в виду? – спросил Лю. – Если папа узнает, то он прибьёт нас обоих, – дочь Шао Кана и Синдел тяжело вздохнула, крепко зажмурила глаза и впилась в губы возлюбленного, оставляя следы от своей красной помады. – Ты всё же поддалась на уговоры Милины, Джейд и Скарлет? – усмехнулся в поцелуе Избранный. – Но прежде чем мы это сделает, то ответь: я буду нужна тебе после этой ночи? – пыталась отдышаться девушка, утопая в карих глазах возлюбленного. – Китана, сколько раз я ещё должен сказать, что я люблю тебя? – парень до боли сжал руки возлюбленной. – Сотни? Тысячу? Разве я не говорил тебе, что мечтаю создать с тобой семью? Я клянусь, что я буду с тобой при любых обстоятельствах! – Даже если есть шанс погибнуть от рук папы? – спросила она. – Что стоит моя жизнь! – воскликнул он, взяв Принцессу на руки. – За тебя я готов погибать, воскресать и вновь погибать! – Ну тогда будь нежнее, – подмигнула ему Китана. Абсолютно забыв о всяких обещания и предубеждениях, ЛюТана готовы поддаться страсти вдали от дворца и вездесущей императорской пары. Будь что будет, но Принцесса получила нужный ответ, хотя прекрасно знала, что Избранный не оставит её. Он мог сбежать ещё когда произошла вечеринка и была разрушена восточная часть дворца, но парень не бросил девушку, остался помочь, спасал из бед и передряг. За те долгие 25 лет ожиданий и сомнений оба достигли чего боялись и сторонились, но разве можно сдержаться, когда со всех сторон наседают друзья, а ШаоДел дают не самый хороший пример? Да, это несколько аморально, но чего можно ожидать от девушки, зачатой вне брака, а сами родители этого не знали? Конечно, можно найти тысячи оправданий, но пусть думают что хотят, эденийки страстные и пылкие, поэтому их мужчины самые счастливые. В далёкой скандинавской Дании на берегу одной из копенгагенских гаваней ШаоДел преспокойно проводили остаток своего дня на каменном берегу. Синдел решила впервые использовать свой новый блокнотик и карандашом рисовала прекрасную статую Русалочки на фоне датского заката, а Шао Кан не мог отвести взгляд от творчества супруги. Прекрасное бронзовое творение датского скульптора Эдварда Эриксена было вдохновлено балетом по мотивам известной всем сказки Ханса Кристиана Андерсена «Русалочка». Каждый в детстве смотрел мультфильм студии Disney «Русалочка», в котором Принцесса Ариэль отдала свой голос морской колдунье Урсуле, а в конце вышла замуж за Принца Эрика. Однако в датском оригинале всё гораздо трагичнее: вместо свадьбы Русалочка погибает и превращается в морскую пену, а произошло это из-за женитьбы любимого на другой. Но статуя переняла трагичность своей героини, ведь 13 раз вандалы покушались на статую: то отпилят ей голову, то руку, то обольют краской, то оденут в мусульманскую одежду. – Как же можно так поступать? – конечно Синдел заранее прочла всю информацию о статуе и поражалась бесчеловечности землян. – Как можно осквернить такую прекрасную статую? – Может если бы она не была символом Дании, то её бы и не трогали, – предположил Шао Кан. – Вот поэтому я и боюсь ставить наш с тобой золотой памятник, – сказала Императрица. – Вдруг с ней что-то случится. – Я лично оторву руки, кто посмеет позариться на этот памятник, – грозился Император. – Тогда будет уже поздно, – тяжело вздохнула Канум. – Ты опять грустишь, – констатировал Кан. – Хочешь я куплю тебе шоколадку? – Просто обними меня милый, – попросила эденийка. – Вот так? – внешнемирец обнял жену и поцеловал её в висок. – Неужели тебе этого хватает? – Я замужем за самым лучших мужчиной, чего мне ещё желать? – улыбнулась жена. – Ну не знаю, – пожал плечами муж. – Бархат, шелка, золото, жемчуга... – Не путай меня со своими наложницами! – сказала она. – Они даже рядом с тобой не стоят, – сказал он, поцеловав любимую в макушку. – Я счастлив, потому что женат на самое шикарной женщине на свете! Солнце Копенгагена катится за горизонт гавани, желая отдохнуть перед следующим днём. Завтрашний день обещает день быть интересным, насыщенным и полным романтики, пусть и будет последним. Последний в Европе, но не в жизни молодожёнов.