Этот мир полон магических существ: нимфы, фейри, русалки, лесные мавки и духи, эльфы, даже некоторые Боги и драконы, что считались священными на этих землях. Боги давно перестали заниматься своей основной работой, скорее просто ютились вместе с другими жителями земель, но продолжая покровительствовать дальше.
Тогда, пятнадцать лет назад, маленький Бан Чан, будучи одним из последних лунных драконов, на свой пятый Новый Лунный год встретил ту, кого впоследствии должен был назвать своей женой. Родители рассказывали об этом: в мире каждому даётся по паре, и найти её нужно как можно раньше, чтобы позже не было распрей и чтобы каждый знал свою судьбу ещё с младенчества. Это было последним решением Богов, которое они приняли коллективно.
Бан радовался своей свободе, пока та у него была. Он толком и не понимал ничего в столь юном возрасте. Помнил, как бежал по снегу, радуясь рассвету, который они встречали всей семьёй, а потом внезапно провалился в сугроб. Но ведь его там не было. Раньше снег ему был где-то по бёдра, а теперь он тонул в нём, словно в речке летом. Вот только дышал свободно, можно было не набирать в лёгкие воздуха, не задерживать дыхание. А ещё ему хотелось плакать, ведь отец вытащил его из сугроба и сказал, что время пришло. Совсем скоро он встретит свою судьбу и проведёт с ней отведённый срок в форме дракона, пока на двадцатый Лунный Новый год снова не обратится в человеческую форму.
Отец оставил его на одной из веток, попросив подождать, пока он сходит за какими-нибудь тёплыми вещами, ведь Бан был ещё совсем маленьким, и его чешуя пока совсем не грела, а те вещи, что остались при трансформации, не могли обеспечить достаточным теплом мальчика, ставшего драконом. Тогда-то малыш-дракончик и увидел девочку, которая убегала от большого чёрного пса. Бан никогда не отличался трусливостью, поэтому бросился защищать её. Ну как бросился — упал прямо на голову псу, когда тот пробегал аккурат под веткой, на которой Чана оставил отец.
— Феликс, ты как? — голос у маленькой девочки был очень нежный и добрый; Бан даже заслушался на мгновение, пока до него не дошло, что обращались совсем не к нему. Это что же значит, он её спасти хотел от злого зверя, а тот её другом оказался? Девчонка его за дурака держала? Зачем тогда было с криками убегать от животного?
— Прости, Йеджи, не знал же я, что мне на голову дракон свалится.
Бан снова шлёпнулся о холодную землю, утопая в снегу. Куда делся пёс? Внезапно дракона нашли руки в тёплых вязаных варежках с узорами в виде цветов, вытягивая его наружу. Даже через них ощущалось тепло пальцев. Бан немного согрелся.
— Ты как? Не ушибся? — на него смотрели два карих глаза, которые девочка выпучила, будто так у неё выйдет лучше рассмотреть, всё ли в порядке с маленьким драконом. — Ответь мне, я жестов глазами не понимаю.
— Йеджи, прекрати, драконы не разговаривают, — девочка перестала трусить руками и повернулась к собеседнику, на которого тоже сразу своё внимание переключил Бан Чан. Кажется, этот парень и был собакой. На вид ему было не больше двадцати, одетый в совсем лёгкие одежды, а ещё парил в воздухе. Неужели дух? — Нам нужно отнести его домой и отогреть.
На это девочка воодушевлённо закивала головой и, переместив дракона на одну ладонь, с другой зубами сняла варежку, в которую и поместила Бана. Тесновато ему, однако, пришлось, но возникать он почему-то не стал. От варежки всё ещё исходило тепло маленькой девочки, поэтому мальчик не стал сопротивляться.
Нервничать он начал, когда они добрались до огромного поместья, коими владели только Боги, либо очень богатые и знатные особы. Бан вытянул шею и стал рассматривать девочку. Странно, на Богиню не похожа — уши у неё уж больно эльфийские. Значит, она из знатных эльфов, точно. Осталось понять, как отсюда выбраться.
— Йеджи, где ты была? Кто мне обещал, что в Новом Лунном году не будет убегать из дома без разрешения? Феликс, а ты куда смотрел? — дракончик сжался, смотря во все глаза на ту, о ком только в сказках ему рассказывали — Богиню Морену, что повелевала судьбами живых существ, холодом, зимой и смертью. Зачем он только решил помогать этой девчонке? Сидел бы сейчас спокойно на ветке, дожидался отца. Нет же, решил побыть героем. — А это ещё кто? Йеджи, кого ты принесла в дом?
— Это дракон, мам. Мы с Феликсом нашли его в лесу, теперь он будет жить с нами.
«Какое счастье! Вот только я хочу домой!»
Кажется, у Бана тогда дёргался глаз, а полноправная хозяйка смерти подходила всё ближе. Он о ней слышал: жестокая женщина, которая была холодна и внутри, и снаружи; её кожа ледяная и белая, словно первый снег. А ещё она забирает чужие души, особенно обожая маленьких детей.
— Вот тебе и редкий лунный дракон, у которого поджилки трясутся, — Богиня подошла ближе, нагибаясь, чтобы заглянуть в глаза Бану. Дракончик не увидел там того, что ожидал: тепло и озорство были в глазах этой женщины, которая ему сейчас улыбалась. — Судьба делает потрясающие подарки в Новом году. Йеджи, это Бан Чан, твой будущий муж.
Вот с того момента и начались все неприятности маленького дракона. Отец довольно быстро явился в поместье и, посмеиваясь с сына, которого Йеджи нарядила в платьице розового цвета, а на голову налепила бант, сообщил, что Бан останется жить у невесты, чтобы они притёрлись друг к другу.
Первые полгода были невыносимыми для дракончика, потому что он только учился летать и очень медленно ходил, поэтому девочке приходилось постоянно носить его с собой. Морена летними днями не выходила на улицу, стараясь в это время спать, а ночью бодрствовать, наслаждаясь прохладой, зато у детей была возможность бегать на ближайшую речку. Точнее бегала Йеджи, а Бану приходилось трястись в варежке, которую девочка сама связала, Феликсу же — повсюду летать за ними, присматривая.
— Мама говорила мне, когда я была маленькой, что я обязательно выйду замуж за принца, как в сказке, но мне из неё достался только дракон. Это несправедливо.
Девочке было не больше, чем самому Бану, но она считала себя взрослой и гордилась, что наполовину является Богиней, хотя когда мама передаст свои полномочия, те перейдут её старшей сестре Хель. Девочке оставалось только мечтать быть принцессой, но и тут в её жизнь вмешался дракон.
— Принцесса не может выйти замуж за дракона! — полуэльфийка кричала это довольно часто, бегая по тёплой траве и размахивая руками. — Где же ты, мой принц?
Бан только закатывал глаза, думая, что Йеджи совсем глупая. Ему бы тоже не хотелось иметь такую жену. Кому такая нужна? Она же дурочка, крикливая и наглая. Разве может кто-то в неё влюбиться? А потом ещё и мужем ей стать.
«Фу, какая гадость».
Ещё через полгода, зимой на празднование Нового Лунного года уже Бан бегал по всему поместью за маленькой Йеджи, которая кричала, что зря тогда притащила домой наглого дракона. Чан вырос, был ей уже по колено, а не маленьким ручным дракончиком, которого она наряжала в платья всех пастельных оттенков, что имелись у неё. Парень научился дышать горячим паром, огнём ещё не выходило, но бесить девчонку отлично получалось. Он ещё помнил, как она каждую ночь укладывала его рядом, прижимала к себе посильнее, а потом во сне падала с постели или нечаянно задевала его локтем. Бегая за ней той зимой по поместью, он считал, что возвращает должок. На утро она всегда лечила ему ранки, полученные ушибы и, глупенькая, пыталась прилепить обратно отпавшие чешуйки, которые тот терял с борьбой, стоило ей во сне придавить ему хвост руками. Ещё через два года, когда обоим было уже по восемь, на празднование приехал его отец и мать, старшие братья, а ещё старшая сестра Йеджи. Бан был девочке где-то по плечо, обожал подкрадываться сзади и пугать. Он ещё помнил, как сам скулил и попискивал от боли и безысходности, когда она за ним гонялась три года назад.
— Вы, конечно, не подумайте ничего, но ваш сын сейчас пытается подпалить Йеджи волосы? — спрашивала Хель, старшая сестра девочки, у отца Бана.
Чан в этот момент стоял аккурат позади девчонки с самой наглой мордой из всех припасённых, хищно улыбаясь и стараясь действовать как можно тише. Нужно было сделать всё тихо, чтобы девчонка ничего не понимала до последнего момента. Она настолько была увлечена перебиранием трав, которые хотела потом кинуть в чан и сварить из них лечебное зелье, что не замечала ничего вокруг. Тогда-то Бан и подкрался. Забавно было со стороны смотреть, как он бесшумно переносит свой вес с одной лапы на другую, растягивая шире улыбку, будто кот, готовящийся к прыжку.
А потом раздался девичий крик.
Бан аккуратно дунул струйкой огня на распущенные волосы Йеджи, тем самым их подпаливая, и сразу убегая с места преступления куда-то в противоположную сторону. Пожар остановили в ту же секунду умелые руки Морены, но её смех раздавался до конца праздничной ночи, стоило ей вспомнить этот момент. Отец Бана только печально качал головой, тяжело вздыхая, матери хитро переглядывались, а братья и сёстры только посмеивались с этого, приговаривая, что влюблённые ссорятся. Йеджи это раздражало, а Чана не волновало, он гордился своей местью.
По вечерам, когда все собирались за столом, его всегда садили рядом с ней, а он был за это благодарен, ведь тогда у него получалось воровать еду из её тарелки, когда девочка отворачивалась. Причём воровал Бан всегда только любимое: шоколад, шоколадные тортики — уж слишком девушка любила это лакомство. Сначала она плакала от таких выходок, из-за чего дракон после легонько проходился своим холодным носом по её руке в знак извинения, но потом Йеджи стала просто обижаться или не обращать внимания.
Летом на речке Бан Чан вместе с Феликсом оба прикрывали себе глаза, кто руками, кто лапами. Девчонка стала надевать купальники, которые нашла у старшей сестры, что та оставила в гардеробе перед отъездом на учёбу в высшей школе. Для Йеджи они были точно не по возрасту и часто не по размеру сверху, потому что снизу хоть немного регулировались, но и Бану и Феликсу всегда было стыдно на это смотреть. Тогда Чан не выдерживал и с самым довольным видом из возможных, помогал будущей супруге упасть в речку. Как только она начинала кричать, дракон не переставал радоваться.
В двенадцать лет, девочка поняла, что влюбилась в него, когда он её спас, но старалась не показывать этого. В ту холодную зимнюю ночь к ней в комнату заползла змея, из-за чего девочке с криками пришлось залезть с ногами на постель, перебегая расстояние от кресла до неё, и громко плакать. Бан в это время тихо спал у камина, суша чешуйки после прогулки, но пришлось поднять голову и увидеть эту презабавнейшую картину: змея замёрзла и залезла в дом, чтобы согреться, а девчонка истошно вопила, как ненормальная, будто её собирались убить на месте.
Бан Чан поднялся на массивные лапы и, немного пригнувшись, дабы не задеть потолков, подошёл к пресмыкающейся, обдавая ту жаром, аккуратно, чтобы не поранить и не поджарить, а именно согреть. В этот момент явился Феликс, благодаря дракона и забирая змею с собой, чтобы найти ей место в поместье потеплее и подальше от маленькой истерички, как окрестил её Бан. Девчонка тогда ещё имела совсем детские личико и фигурку.
«И почему повезло с ней именно мне?»
Тогда пришлось подходить ближе и успокаивать её рыдающую. А девочка ещё вцепилась в него клещами, обхватила руками шею и плакала.
— Я так испугалась, Бан, — она всхлипывала, говоря это, дракону её даже жалко стало, — спасибо, что ты рядом. Спасибо.
Тогда девочка впервые поцеловала его: выпустила из объятий, смотря на него немного затуманенными от слёз глазами, а потом, беря его морду в ладошки, целуя в нос. То чувство запомнили оба. Девочка поняла, что влюбилась и чувствовала себя защищённой, а Бан ощутил тепло, прямо как в тот день от её пальцев, когда они впервые встретились, только сейчас сильнее. Ему хотелось мурчать от этой теплоты, которая разливалась внутри, поэтому позволил себя утянуть на кровать с передними лапами, чтобы Йеджи было удобно его обнимать во сне. Она даже не ругалась, что у него могут быть грязные лапы.
С тех пор за ужином он всё чаще старался дать ей побольше шоколадных лакомств, хотя это совсем не выходило из-за довольно коротких передних лапок. Он даже пару раз опрокинул стол, а потом долго пыхтел, и хоть никто не считал его виноватым, но Бан на себя ворчал и оставлял себя без ужина в наказание. Тогда Йеджи приходилось приносить ему еду прямо в комнату и говорить, что всё нормально.
С той ночи Чан часто сушил волосы невесте, научился держать в лапах расчёску, чтобы расчёсывать ей волосы перед сном. Морена с Феликсом не могли нарадоваться, что они наконец-то начали сходиться и относиться друг к другу с теплотой.
А через год она уехала учиться в один из городов людей, где собирались и магические существа, для них были специально отведённые школы. Только растущему дракону туда лететь не разрешалось. А ведь весь этот год он позволял ей на себе кататься, рассматривать просторы сверху (особенно она любила это ночью), засыпал с ней рядом. Летом они вообще ночевали на улице, а с приходом зимы пришлось отстроить дополнительное здание, где Бан смог бы уместиться. Обычно Йеджи забиралась туда, когда все уже спали, и засыпала рядом с ним, там он ей волосы перед сном и расчёсывал.
Она приезжала каждые выходные, и Бану казалось, что с каждым разом была всё красивее. Фигура становилась более женственной, лицо приобретало немного острые черты, забирая главенство над пухлыми детскими щёчками, больше выделялись кошачьи глаза.
— Бан, ты представляешь, меня позвали на вечеринку на следующей неделе! Поэтому, пожалуйста, не обижайся, но я не смогу приехать. Обещаю, что после тебе всё-всё расскажу. Ты когда сможешь снова приобрести человеческий облик, обязательно пойдёшь на такую вечеринку со мной, если мне там понравится!
Конечно, сходит. Ему вообще не импонирует слово «вечеринка». Это что же значит, она будет там веселиться без него? А если она там что-то запрещённое попробует? Кто её спасать будет? А кто проследит? Нет, это точно её первая и последняя вечеринка.
— Бан, представь себе, там было так круто! А ещё мы просто обязаны посетить с тобой каток. Это бомба, я тебе серьёзно говорю. Только представь, люди надевают на ноги специальные ботинки, на подошве которых лезвия! Это позволяет им кататься по льду!
Чан к этому относился со скептицизмом и в очередной раз закатывал глаза, но если Йеджи так нравилось, и она хотела побывать там с ним, то ему обязательно нужно попробовать этот её каток.
— Бан, там столько разных заведений, где продают кофе, они практически на каждом шагу! Это такой вкусный напиток, ты должен будешь его попробовать!
Попробует, конечно. Когда встретит свой двадцатый Лунный год.
Но Йеджи стала приезжать всё реже, оставаясь в городе людей всё чаще. Каждый раз, как дракон слышал топот копыт, он рассчитывал, что это она, но Феликс только огорченно мотал головой из стороны в сторону, видя любопытство молчаливого друга. Бан старался найти причину. Может, она влюбилась там в человека, и дракон ей больше не нужен? Её есть кому защитить от змеи? Ей есть с кем бегать по полям и рассказывать свои странные истории о травах, с чем они сочетаются? Ну, конечно, есть. Она ведь пошла туда учиться, там много таких безумно увлечённых, как она. Чану оставалось только ждать.
— Не расстраивайся, дитя, у вас всё будет хорошо, обещаю, — Морена часто успокаивала его, но дракон только фыркал и отворачивался.
Йеджи уже отказалась от него. Разве мог быть другой ответ, если она стала приезжать раз в полгода и то на пару дней? Дракон ходил за ней повсюду, но она только отмахивалась и просила оставить её в покое. А в последний год перед двадцатым Лунным для Бан Чана вообще заявила, что влюбилась в какого-то человека из её высшей школы магии. Якобы он лучший волшебник там, а она ему приглянулась. А ещё он очень круто целуется.
Услышав это, Бан развернулся и пошёл к себе, чтобы больше не трогать Йеджи. И правда, кому нужен дракон, которого ни поцеловать, ни ответа словесного получить? А тут популярный парень, наверняка целует её постоянно, истории ей рассказывает. А что Чану рассказывать? Сколько он книг прочитал, пока в шкуре дракона находился? Как сильно он скучает по Йеджи? Как ревнует каждый раз, как думает, что её целует другой?
Морена заметила, что некогда прекрасный лунный дракон серебристого цвета, чьи чешуйки переливались всеми цветами радуги, стоило на них попасть свету, стал тускнеть. Теперь его чешуя больше походила на грязный белый цвет, немного будто потрескавшийся в каких-то местах. Богине оставалось только наблюдать за нитями судьбы этих двоих и ждать момента, когда они снова пересекутся.
Бан знал, что этой холодной зимней ночью он снова станет человеком, получит способность перевоплощаться, когда ему захочется, а ещё получит возможность высказать всё прямо в лицо этой наглой девчонке Йеджи, которая его отвергла. Вот только всё не по плану пошло, когда в третьем часу дня он почувствовал ломоту в костях, пока спал. Внезапно стало немного прохладно, отчётливее ощущался холодный поток ветра, да и вместо чешуек на лапах чувствовалась голая кожа. Открыв глаза, он увидел перед собой человеческие руки вместо лап. Всё встало на свои места — он снова человек. В этот же момент материализовался Феликс с тёплой одеждой и попросил не щеголять голышом по улице, а впоследствии и поместью. Бану тяжело было подниматься на ноги, уж слишком непривычно это всё оказалось — пятнадцать лет прошло. Одеваться тоже было странно, он отвык носить одежду, ему даже стало это казаться чем-то диковинным и ненормальным.
Морена встретила его с улыбкой на пороге и предложила помощь в том, чтобы дойти, хотя парень с каждым шагом ступал всё увереннее, поэтому сразу отказался.
— Это ведь вы постарались?
— Ну, — женщина подняла глаза к потолку и, приложив палец к губам, сделала вид, что задумалась, — люди говорят, что в Новый год случаются чудеса. Давай назовём это новогодним чудом?
Бану ничего не оставалось, кроме как согласиться на эту хитрую улыбку, сесть на лошадь и поскакать в город людей. К сожалению, лететь у него бы не получилось, потому что стояли магические барьеры, не впускающие магических существ по воздуху. Может, это было сделано с целью обезопасить психику обычных людей? Что-то вроде: им и так магии в этой жизни хватает.
…Люди называли это квартирами, а дракон — маленькой комнаткой, в которой он в своей мифической форме никак не поместился, даже если очень постарался бы. Это все эти годы Йеджи жила в такой каморке? Нет, Бану нужно забрать её отсюда. Может, именно из-за этого она стала влюбляться во всяких там лучших волшебников?
К дракону подходили девушки, говорили ему что-то, хотели познакомиться, но ещё полгода назад он начал замечать за собой, что стал очень хорошо чувствовать энергию Йеджи, из-за чего ещё больше бесился и ревновал, когда ощущал, что она с другим и счастлива. Бан Чан уверено поднимался по лестнице на второй этаж квартиры, замечая парочек, которым не досталось комнаты, где можно уединиться. В груди неприятно жгло, и это точно не были его чувства, это была его маленькая истеричка.
Найдя нужную комнату, он зашёл и увидел плачущую Йеджи. Быстро закрыв дверь на замок, чтобы больше никто не смог их потревожить, он подошёл ближе к девушке и присел перед ней на корточки, потянув на себя её ладони, прикрывавшее заплаканное лицо. Он бы прямо сейчас пошёл бить оппонента, который сделал больно его глупенькой полуэльфийке, но успокоить её было куда важнее.
— Ты ещё кто такой? — Йеджи вырвала ладони из захвата и встала на ноги, намереваясь выйти на балкон. — Неужели так сложно оставить меня в покое? Я разве так много прошу? Почему всем так нужно ударить меня побольнее?
— Джи, что случилось? — Бан пошёл за ней, аккуратно хватая за локоть, чтобы та остановилась и не выходила, потому что на улице холодно, а она в лёгкой рубашке и штанах. Она хоть взяла с собой какую-то накидку или тёплое пальто?
— Не смей меня так называть! — девушка разрыдалась ещё сильнее, но уже не сопротивлялась, когда Чан потянул её на себя и окутал тёплыми объятиями. — Он сказал, что не может быть со мной, и всё это было ошибкой. Оказывается, он помолвлен с другой.
«Как и ты».
— Джи, прекрати плакать, пожалуйста, — Бан немного отодвинул от себя девушку за плечи, чтобы было удобнее вытирать ей слёзы. А девушка только всхлипывала и смотрела на него, хлопая глазами. — Ну же, хватит. Хочешь, я тебя потом на себе покатаю, м?
— Совсем дурак, что ли? Я не маленькая девочка и не пушинка, уж точно, — она легонько стукнула его кулачком в грудь и улыбнулась. — Ты мне сейчас мою первую любовь напоминаешь.
— Правда? Забавно.
— Да, — девушка опустила глаза, что-то обдумывая, пока дракон её изучал. Даже с заплаканными глазами она была прекрасна. Сомнительный комплимент, но Бан улыбался, смотря, как она закусывает губу, как перебирает пальчиками, нервничая. Сколько бы лет не прошло, но он отлично помнил её привычки. — А как тебя зовут? Я Йеджи… но ты моё имя уже знаешь.
— Меня зовут Бан Чан.
Девушка распахнула глаза пошире, на что дракон пустил смешок, ведь она сейчас была так похожа на себя пятнадцать лет назад, когда они впервые встретились. Истеричка, да, но милашка.
— Подожди, но ещё ведь не полночь.
— Новогоднее чудо, — Бан подмигнул и улыбнулся, смотря, как девушка улыбается ему в ответ. — Может, я, конечно, не твой лучший волшебник и совсем не принц, но, помнится, ты мне обещала отвести меня на каток и угостить кофем.
— Кофе, дурачок, — Йеджи засмеялась, поправляя дракона, на что тот нахмурился и немного озадачено на неё посмотрел. В книгах, которые он читал, не говорилось, что это слово не склоняется. Он там вообще таких слов не видел. — Но как ты узнал, что я здесь?
— У меня свои связи.
В этот момент часы пробили полночь, и с улицы и из самого жилого дома послышались крики, поздравляющие с Новым годом. Маги пускали магические искры, создавая салют, а Бан и Йеджи наблюдали за разными магическими рисунками на небе из окна комнаты.
— Я глупая, да?
— Ага.
— Эй, ты должен был сказать, что нет! — девушка ударила его кулачком по руке, на что Бан только засмеялся. — Ну и фиг с тобой, рыбка.
— Я не рыбка, я дракон!
— А вот и рыбка! — Йеджи сложила руки на груди, отворачиваясь, надувая губы и всем видом показывая свою обиду, прямо как в детстве. Чан на это только повторил жест, который проделывал сотни раз, только из-за того, что сильно опускаться было лень и неудобно (ведь Йеджи оказалась совсем маленькой по росту, а шея у Бана больше так не выгибалась), он провёл носом по её затылку. — Так нечестно! — она повернула к нему голову, замечая озорные огоньки в глазах. — Знаешь, а может, принцы — это так себе вариант? Дракон ведь с принцессой всю жизнь проводит, защищает её, слушает, играет, дружит, любит. А принц? Пришёл и убил друга, чтобы забрать девушку, которую в глаза не видел!
— Не утрируй, — прыснул Бан, прикрывая рот кулаком и смотря на задумчивую Йеджи. — К тому же, меня никто не убивал.
— Пойдём, я заберу пальто. Мне нужно отвести тебя на каток и угостить кофем.
— Ты это специально сейчас?
Девушка только улыбнулась. Именно в эту улыбку и влюбился Бан, и, поднявшись на носочки, поцеловала его в щёку.
— Поцелуй в губы ещё не заслужил, но времени у нас навалом! — и потянула за собой, уводя на первый этаж за вещами и новой страницей жизни.
***
— Скажи честно, ты специально что-то с нитями судьбы намудрила? — Хель сидела рядом с матерью в гостиной перед камином и попивала красное вино.
— Ничего нового и опасного. Что я, не Богиня что ли? — Морена ухмыльнулась и отпила из своего бокала.
Этой холодной зимней ночью двое снова влюбятся друг в друга, потому что судьба не делает ошибок, а ещё любит сюрпризы. Может, поэтому новогоднюю ночь называют ночью чудес?
