Я солгал

Глаза Орихиме расширяются от изумления, а затем в них появляется боль, гнев, печаль, когда Куросаки, ее любимое рыжее солнышко, улыбаясь, смеется, а затем обнимает ее. - Я тоже люблю тебя, Иноуэ! Ты мой самый дорогой друг, и я никогда не брошу тебя в беде! - парень немного отстраняется, и теребит рыжую по макушке, а затем слегка морщится, ойкнув, и досадливо ворчит на раненную руку, - Вот же чертова рана! Не могу теперь нормально ею двигаться. Иноуэ слой заталкивает рвущееся отчаяние и слезы, и, силой натянув улыбку, изображает на лице беспокойство. - Ичиго, пожалуйста, постарайся не делать резких движений рукой! Рана очень серьезна! На этот раз попался очень сильный соперник, и Орихиме была единственной, кто способна справиться с подобными ранами, но даже ей на этот раз требовалось гораздо больше времени на лечение. А ведь он ее получил, заслонив девушку собой... Опять она во всем виновата! Из-за нее страдает Ичиго. Она как камень, который тянет своих друзей в бездну из-за своей слабости. Она совершенно бесполезная! Куросаки вздыхает, и снова теребит ее макушку, чуть виноватым голосом пробормотав: - Да-да, Иноуэ, постараюсь. Я чувствую пустого! - временный шинигами быстрым движением покидает свой шикай, и открывает седзи, - Скоро буду! - И-ичиго, подожди! - девушка протягивает руку в попытке остановить его, - Твоя рука... - Да пустяки, это же всего лишь пустой! - крикнул Ичиго, уносясь шунпо в неизвестном направлении. - Мигом вернусь! Рука девушки безвольно повисла вдоль тела, а на глазах выступили слезы. всхлипнув, девушка упала коленями на татами, содрогаясь от рыданий. Ичиго! Ее любимое солнце отверг ее! Да еще и то, как он отреагировал на признание, еще больше ранило девушку. Просто друг. Она всегда будет им! И никогда он не подарит ей больше тепла, чем кому-либо. Куросаки... он принадлежит всем, и в то же время никому. А сейчас вновь убежал, и не взял ее. Она не нужна ему. Рыжая девушка вздрагивает от звука отодвигающихся седзи, и испуганно оборачивается, а затем поспешно закрывает лицо, заливаясь краской стыда, и лепечет: - Господин Урахара, простите за мой вид! Я... скоро уйду! Простите за доставленные неудобства! - Ну что вы, Орихиме, не стоит извиняться, да и к тому же я заварил вам чай. - девушка, вытерев слезы, изумленно смотрит на бывшего капитана двенадцатого отряда который подошел к небольшому столику, и, опустил на него поднос, с затем сел на подушку, и, приветливо улыбнувшись, похлопал по соседней, - Не разделите ли со мной чаепитие? - Ох, господин Урахара, я благодарю, но, думаю, мне и вправду пора... Девушка виновато улыбается, нервным движением руки поправляя за ухо выбившуюся прядь рыжих волос, совершенно не замечая, как потемнел взгляд владельца магазинчика, который, когда та вновь подняла на его свои серые глаза, улыбался: - Ох, Орихиме, прошу, не расстраивайте старика, и я настоятельно рекомендую вам выпить этот изумительный чай! Девушка тяжело вздыхает: похоже не удастся так быстро вернуться домой и отдаться воле эмоций, и садится за столик рядом с синими. отпив глоток чая, девушка прикрывает глаза от наслаждения, а затем, догодавшись, распахивает их и испуганно смотрит на расслабленного мужчину, который обмахивался веером: - Г-господин Урахара, вы все слышали? - С чего вы взяли, Орихиме? - тот еще и насмешливо прищуривает глаза. Они серые... Сейчас, когда мужчина был без дурацкой шляпы, можно было разглядеть его глаза. Нет, он и раньше при них снимал ее, но она никогда не сидела так близко. Иноуэ краснеет от стыда, но сама не может понять больше от чего: от осознания, что ее разговор, ее признание были услышаны посторонним человеком, или то, что она так нагло рассматривает синигами. Вздохнув, снова отпила глоток из чашки: - Этот чай. - рыжая постучала пальчиком по поверхности фарфоровой посуды, - Он специальный, дает успокаивающий эффект. Однажды родители Тасуки привезли такой из-за границы, и я пробовала его... - Эх, а я так старался, но куда уж мне... - владелец магазинчика притворно расстраивается, с досадой качает головой, и девушка, испугавшись, что по-настоящему обидела его, рассыпалась в извинениях, но тот лишь раздраженно махнул рукой, - Да я же шучу! Наоборот, это я должен извиняться, что подслушивал вас. Эм... мне как-то неудобно... И вот еще что... мне жаль, что твои чувства отвергли. Рыженькая лишь неопределенно передергивает плечами, грустно улыбаясь, и вздыхает: - Просто... это Куросаки, он такой... Он никогда не заметит такую, как я... Я никогда не была такой смелой, как Рукия или госпожа Йоручи... Да я уже привыкла... - девушка нервно смеется, - Не впервые, когда мечты не исполняются, и я... как-то уже привыкла к одиночеству. - К одиночеству? - голос мужчины неожиданно звучит низко, на лице ни тени улыбки, а глаза серьезно смотря в ее глаза, - У тебя много друзей, Орихи-и-име. Девушка чуть поджимает губы. Этот мужчина перешагнул через все правила, так много раз назвав ее по имени, а последнее и вовсе растянул. Так нельзя... Но, она, конечно, не будет его поправлять. ей не хватит смелости... Но так ли это? Вместо этого она лишь смущенно краснеет: - Я имела не это одиночество, господин Урахара. Другое... Ну вы поняли меня... - Да уж, понял. - он подпирает голову рукой, продолжая сверлить девушку пристальным взглядом, и насмешливо улыбается, как та забавно краснеет, стараясь смотреть куда угодно, но только не на него, а внутри плясали демоны. Да, он подслушал разговор, и ему не было стыдно. Ни капельки. Да, он солгал девушке. Он так долго ждал этого момента, когда она сама осознает тщетность признания Ичиго. Ичиго... Киске уважал его, но в то же время ненавидел. Ненавидел, что пара серых глаз была устремлена не на него. Но сейчас у нее не останется иллюзий. - Вы молоды, Орихиме, и еще встретите свою любовь. Он просто начнет медленно вести свою игру. Но вот ее реакция настораживает. Девушка пожимает плечами: - Наверное... Думаю, в другом городе я обязательно встречу принца... - В другом городе? - Да... Родственники зовут меня переехать в Токио. Я отказывалась, но вот... после сегодняшнего думаю согласиться. Я... больше не смогу быть здесь. Слишком много грусти. Мужчина мысленно чертыхнулся. Ее переезд совершенно не вписывался в его планы - он не может так свободно покидать Каракуру, и план усложнится. - То есть, если бы Ичиго не отверг тебя, то ты бы осталась? - Конечно! - закивала головой та, смутившись, - Но сейчас... мне стыдно! Возможно, я скоро вернусь из Токио, но... даже не знаю... - А если ты найдем своего принца прямо сейчас? - Что? - глаза девушки изумленно распахиваются, и она почти не сопротивляется, когда синигами вдруг резко придвинул ее за талию к себе вплотную, а на губах ощутила холодные губы мужчины. Это был ее первый поцелуй. Додумав эту мыль, девушка попыталась оттолкнуть владельца магазинчика, но тот не позволил, перехватив ее руки и сжав ладонью, не прерывая поцелуя, усиливая напор. Эта девушка, ее неопытность, ее искренность... Она просто сводила с ума, напрочь сметая все запреты. Очнулся лишь когда та застонала в его руках, прикрыв глаза, и бывший капитан двенадцатого отряда, отстраняется, а затем склоняется у уху, и вкрадчивым голосом шепчет: - Что, если я стану твоим принцем? - Г-господин Урахара! - Да-да, это я. - фыркает тот, - Итак, останешься ли ты в Каракуре? - Н-но! - лицо девушки залилось краской, и та попыталась закрыть его ладонями, но мужчина не позволяет этого сделать, - И-ичиго ведь... - Да забудь ты о нем, как и о своем признании! Ты его знаешь лучше, чем кто-либо - он через полчаса уже не будет помнить, о чем ты ему говорила! Орихиме пристально смотрит на светловолосого мужчину, и с удивлением осознает, что его слова внезапно не причинили боли. Да, проснулась обида... Но он был совершенно прав! Ичиго всегда забывал ее слова... А ее спонтанное решение бежать в другой город... Разумно ли оно? Нет... Но... Ради этот синигами в роли принца? Безумие! Они ведь почти никогда не обращались к друг другу напрямую! И уж точно ничего не могли испытывать к друг другу! А тут такое... Она точно сошла с ума! - Господин Урахара, это неправильно! - Зови меня по имени.- тот насмешливо улыбается, снова вогнав девушку в краску, и та упрямо качает головой: - Но мы же ничего не испытываем к друг другу! Э-это шутка, да? Тот лишь раздраженно качает головой, но отчасти понимает ее реакцию. Проще действовать, чем пытаться доказать словами. И вновь поцелуй, но на этот раз гораздо смелее, но спокойный, и к его радости девушка несмело, едва заметно поддается. Он умел завоевывать женщин. Но... этого хватит. Эта рыжая, его собственное солнце была слишком дорога ему, чтобы вести себя, как с теми женщинами. С неохотой синигами отстраняется: - Ну, так что на с чет переезда в Токио? - Я... Я признаюсь, что это было опрометчиво... Но я против такого принца! Ее слова его совершенно не задевают, лишь вызывают улыбку. Она такая забавная, когда злится. Этого достаточно. Главное, что остается в Каракуре. - Скоро согласишься. Иноуэ густо краснеет, и на этот раз позволяет ей спрятать лицо в ладонях, с потаенным восхищением разглядывая ее, наблюдая за ее такими настоящими, искренними эмоциями, и все так же не отпуская талию. - Эм... У вас все хорошо? Оба вздрагивают от неожиданности,и резко оборачиваются к выходу. Временный синигами, слегка обескураженный их реакцией, недоуменно вздергивает бровь. Девушка пытается что-то пробормотать, но пальцы синигами, еще сильнее прижали ее к себе, и та лишь смущенно опустила глаза, позволяя ему самому объясниться. - Конечно, у нас с милой Орихиме все более чем отлично. А ты, Куросаки... иногда я так благодарен тебе, что у тебя плохо с сообразительностью!