Глава I
28 января 2020 г. в 18:36
Дождь мерно барабанил по высоким окнам аэропорта, но молодой человек, направлявшийся к своему рабочему месту, не обращал внимания на непривычную для Рима погоду. Это был фоновый шум, как и множество объявлений о различных рейсах и пассажирах, к которым он так привык за те два года, что уже работал здесь. Должность офицера безопасности в аэропорту Фьюмичино начиналась как работа, которая была ему просто удобна, когда он нуждался в деятельности, которая давала бы ему не только деньги, но и новые перспективы, новые задачи, и со временем он начал действительно наслаждаться ею.
Теперь он не мог себе представить, как можно сидеть в офисе и делать одно и то же каждый день всю неделю, это просто не подходило ему; и поэтому было освежающе заниматься работой, которая каждый день удивляла его, и которая предлагала так много интересных взглядов на человечество, маленькие проблески жизни мириадов разных людей. Их охватывало столько разных эмоций, но часто они были счастливы, и это была одна из самых любимых вещей в его работе. Возможность видеть это на их лицах, счастье — волнение ребенка, который собирается лететь на каникулы в первый раз, удовлетворение бизнесмена после успешного путешествия, переполняющая радость человека, который скоро будет дома, снова в объятиях того, кого он любит.
Ему нравилась его работа, но сегодня был длинный день, и он с нетерпением ждал окончания своей смены. Перекур под теснотой крыши с группой детей, нетерпеливо ожидающих прибытия автобуса (или окончания дождя, или и того, и другого), помог, как и наполовину допитый кофе, который он держал в руке, но всё ещё нельзя было сказать, что он с нетерпением ждёт ещё одного часа проверок безопасности. И пока он всё ещё был поглощён мыслями о том, чем можно заняться после смены, не находя никаких идей, которые были бы более захватывающими, чем пицца перед телевизором, он услышал, как кто-то позвал его по имени.
— Эрмаль! — торопливый голос Франчески, их новой сотрудницы, донёсся до Эрмаля, и он быстро допил свой кофе, прежде чем присоединиться к ней у стойки безопасности.
Там уже стояла очередь, длиннее, чем обычно, люди мрачно озирались по сторонам, словно собирались начать жаловаться, и когда Эрмаль посмотрел на переднюю часть очереди, он увидел человека, нервно сжимающего руки. Он выглядел примерно так же, как Мета, может быть, чуть старше, его волосы были в беспорядке, как и его одежда, и его тёмные глаза смотрели на него, когда он приближался к стойке. И как бы ему этого не хотелось, Эрмаль, глядя на отвратительную комбинацию одежды, которую носил этот человек, не мог не заметить, что он довольно привлекателен. Он выглядел как комбинация факторов, которые нельзя было бы сложить вместе на первый взгляд, потому что и его разорванная футболка, и татуировки на мускулистых руках выглядели как проблема, но его шоколадные глаза и клетчатая рубашка с радужным рисунком, висящая на бедрах, говорили об обратном. Кроме того, его взгляд не был похож на взгляд людей, которым обычно нужно было провести длительное время на контроле безопасности — он не казался ни испуганным, ни агрессивным или защищающимся, нет, он скорее выглядел… пойманным? Интересный человек, в этом Эрмаль уже был уверен.
Парень подошёл к Франческе, кивком поприветствовал её и спросил, в чём дело.
— Значит так. Я знаю, что правила, касающиеся электронных устройств с аккумуляторными батареями, действительно различаются, например, вы можете взять с собой ноутбук в кабину, но не определённые блоки питания для телефона. Но я боюсь, что на наших лекциях мы никогда не говорили об… этом, — и она указала на потёртый чёрный рюкзак, который, как предположил Эрмаль, принадлежал мужчине, стоявшему перед ним.
Он поднял рюкзак, взвесил его в руке и задумался, что же у этого человека внутри. Дополнительный аккумулятор для дрона может вызвать проблемы, как и определённое музыкальное оборудование, и разве он не похож на музыканта? Да, возможно, так оно и есть, подумал Эрмаль, кладя рюкзак на стол и заглядывая внутрь. И удивился.
Порывшись в хаосе одежды, книг и разрозненных бумаг внутри рюкзака, он смог найти подозрительный предмет, и то, что он держал в руке, было ярко-розовым вибратором. Эрмаль посмотрел на него, потом на пассажира, изо всех сил стараясь подавить смешок.
— Красивый цвет, — сказал Мета пассажиру, который, казалось, слегка покраснел под его пристальным взглядом.
Глаза мужчины на мгновение оторвались от лица Эрмаля, устремились на вибратор, который он держал в изящных пальцах, словно точно знал, что делает, и он сглотнул.
Тем временем парень продолжал осматривать вибратор, что привело к вопросу:
— Можно ли снять аккумуляторную батарею?
— Нет, — ответил пассажир голосом, который, как признал Эрмаль, был довольно приятным. — Вы не можете, потому что, ну знаете, он водонепроницаемый, — и румянец на его загорелых щеках стал ещё ярче.
— Хорошо, — кивнул Эрмаль, а затем, посмотрев на растущую очередь людей, повернулся к Франческе. — Я позабочусь об этом, а ты просто займись следующими, хорошо?
— Да, конечно, спасибо, Эрмаль, — и она тут же махнула рукой в сторону первой семьи, присоединившейся к ней на контрольно-пропускном пункте.
— Пожалуйста, следуйте за мной, сэр, — попросил Мета пассажира, а затем повёл его прочь от людей, которые всё ещё жаловались, хотя очередь уже двигалась, к одному из небольших залов управления безопасностью.
По просьбе Эрмаля мужчина сел в кресло напротив него, и парень продолжил изучать устройство. Сам он не очень-то разбирался в секс-игрушках, но помнил, как разговаривал на эту тему с бывшей подружкой, и иногда проходил мимо таких магазинов, и вдобавок ко всему, его здравого смысла хватило бы, чтобы сказать ему, что эта штука была довольно внушительной по размеру. Интересно.
— Значит, ты… используешь… это? — спросил Эрмаль, и пассажир закрыл лицо руками.
— Да, да, использую. Я отец-одиночка с напряжённой работой и полным отсутствием времени на свидания, я не стыжусь этого, — и, произнося последнюю часть, он снова опустил руки от своего покрасневшего лица.
И впервые Эрмаль увидел в его глазах какой-то завораживающий блеск. Что-то вроде вызова.
— Причина, по которой ты не можешь взять своего маленького, — Мета не смог сдержать ухмылки при этом слове, — друга вместе с собой в самолёт исключительно из-за правил безопасности о батарейных блоках; авиакомпания не будет беспокоиться, если это будет обычный фаллоимитатор. И я, лично, совершенно не осуждаю тебя, я понимаю. Мне просто интересно, так ли это, ну, настолько же… весело, как на самом деле делать это с кем-то?
Пассажир сглотнул, не сводя глаз с Эрмаля, пока отвечал:
— Ну, нет, но это ведь совсем… по-другому? Мне не нужно никому доверяться, разговаривать с людьми, не нужно рисковать, боясь выставить себя дураком. Приятно провести время, расслабившись, наедине с собой, и ничего больше.
— Хм. Знаешь, честно говоря, я не думаю, что ты выставляешь себя дураком.
— Да неужели? — спросил пассажир, приподняв бровь в почти наводящем жесте. — Как часто люди не проходят проверку безопасности за ношение ярко-розовой секс-игрушки?
— Не так часто, чтобы моя работа была такой же веселой, как сегодня.
Пассажир продолжал смотреть на Эрмаля, в его шоколадных глазах плясали вопросы.
— Зачем ты мне это говоришь? — спросил он низким, немного скрипучим голосом.
Мета покачал головой, его кудрявые волосы заплясали, и он посмотрел вниз, пока отвечал.
— Я флиртую с тобой, вернее, пытаюсь. Если ты спрашиваешь, значит, выходит не очень хорошо.
— О, совсем наоборот, — не согласился пассажир. — Просто, знаешь ли-
— Ты можешь идти, — поспешно сказал Эрмаль, внезапно осознав, что происходит, и проклиная себя за то, что не сделал этого раньше.
— А?
— Ты не нарушил никаких серьёзных правил безопасности, если ты об этом переживаешь, я не держу тебя здесь. Ты свободен, ты абсолютно свободен. Это ни в коем случае не ситуация давления, пожалуйста, не думай, что я попытаюсь использовать-
Прежде чем Мета успел закончить фразу, татуированная рука схватила его за галстук, намеренно, сближая их лица над столом.
— Я не беспокоился ни о чём из этого, но теперь, когда ты сказал это и доказал, что ты такой джентльмен, боюсь, у меня не будет другого выбора, кроме как поцеловать тебя, прямо здесь и прямо сейчас.
И тогда пассажир страстно поцеловал Эрмаля — не то неуверенное первое прикосновение губ, характерное для того, кто даже не знал имени другого, а скорее жадный поцелуй того, кто точно знал, чего он хочет. Положение над столом было неудобным, так что быстро они оба встали, руки блуждали по одежде, одна потянула Эрмаля за локоны, что заставило его застонать в поцелуе, его собственные ловкие пальцы скользнули под рубашку мужчины.
Фабрицио почувствовал лёгкое, как бабочка, прикосновение пальцев, медленно скользнувших по его спине, мурашки, пробежавшие по коже, а затем, внезапно, острое ощущение зубов, впившихся в то место, где его шея соприкасалась с плечом, что-то среднее между вздохом и стоном слетело с его губ. Офицер службы безопасности лизнул место, которое он только что укусил, а затем прижался к Фабрицио, в результате чего его спина ударилась о стену маленькой комнаты. Потом парень наклонился вперёд, покусывая зубами ухо Фабрицио, и прошептал прямо в него:
— Я вовсе не такой джентльмен, каким ты меня считаешь.
При этих словах Фабрицио ощутил, как дрожь пробежала по всему его телу, и он поймал себя на мысли о том, что должен будет потом поблагодарить своего друга Роберто, который посоветовал ему поехать в аэропорт немного раньше, так как это свободное время, казалось, обещало быть очень захватывающим. Но как только изящные бледные пальцы приподняли край его рубашки, все мысли о друге вылетели у Фабрицио из головы, и он поднял руки, чтобы легче было снять с себя одежду.
Кудрявый мужчина наклонился вперед, чтобы запечатлеть серию поцелуев на крепкой груди Фабрицио, а затем, поигравшись зубами его левым соском, прошептал:
— Хочешь, чтобы я продолжил?
Фабрицио с энтузиазмом кивнул, а затем увидел, как молодой человек снял форменную куртку, обнажив руки, которые выглядели так, словно принадлежали греческой мраморной статуе. Он велел Фабрицио лечь за стол, но только после того, как положил на него свой пиджак, и мужчина почувствовал, как мягкая ткань пиджака касается его разгорячённой обнажённой кожи. Тот быстро избавился от штанов Фабрицио, позволив ногтям скользнуть по внутренней стороне бедер, и тогда мужчина с интересом увидел, как кудрявый офицер взял в руки определённый ярко-розовый инструмент.
— Я должен выяснить, как работают эти несчастные батареи? — спросил молодой человек с ухмылкой, и Фабрицио покачал головой.
— Нет, я, я бы хотел, чтобы ты… — и он замолчал, так как его бедро снова привлекло к себе восхитительное внимание, только на этот раз это был долгий поцелуй, оставленный на нём, и это ещё больше отвлекало.
— Ты сможешь получить меня, — пообещал мужчина с кудрями и немного сбитым дыханием, — но, может быть, мы можем использовать это как… подготовку?
— Подготовку? — Фабрицио приподнялся на локтях и поднял бровь, в то время как его взгляд остановился на секс-игрушке, с довольно внушительными размерами которой он был довольно хорошо знаком.
На это другой мужчина только ухмыльнулся, а затем, после того, как оставил легчайший намёк на поцелуй на кончике довольно заинтересованного члена Фабрицио, он встал из-за стола, чтобы небрежно вылезти из своих собственных штанов. Глаза Фабрицио расширились. Это выглядело как… вызов. Во всех самых лучших отношениях.
Пока Эрмаль разглядывал обнажённого мужчину, лежащего на столе поверх его куртки, а этот образ выглядел так, словно был вынут из одной из его самых приятных фантазий в одинокие ночные часы дома, он кое-что осознал и тихо выругался.
— Чёрт, у нас нет презерватива, мы не должны без него, а также нет смазки, я бы не хотел-
— Мой рюкзак.
— Хм? — спросил он в замешательстве, глядя на рюкзак, который оказался на одном из стульев.
— Посмотри в моём рюкзаке, у меня там есть и то и другое, — приказал татуированный мужчина, и Эрмаль поднял бровь, насколько это было возможно.
— Хорошооо, — и как только он порылся в рюкзаке, он неодобрительно покачал головой. — Ты в курсе, что эта бутылка смазки содержит большее количество жидкости, чем то, что разрешено носить в ручной клади, не так ли?
— Я… не знал, — ответил мужчина, смущённо глядя на Эрмаля.
— Ты читал какие-нибудь правила техники безопасности перед тем, как отправиться в это путешествие?
— Нет?
— О боже, — вздохнул Эрмаль, намеренно драматизируя. — Похоже, ты довольно безрассудный человек. Можно было почти сказать… опасный. Знаешь ли ты, что существует наказание за то, что ты взял слишком много жидкости с собой в пассажирский салон?
— Правда? — и вот он снова, теперь уже яснее — вызов в этих тёмных глазах, который Мета с радостью принял.
— О да, — ответил Эрмаль, позволяя своей правой руке блуждать по татуированной груди другого мужчины; только его ногти касались кожи, с достаточным давлением, чтобы быть граничащим с болью.
Рука парня потянулась к горлу старшего, он почувствовал, как тот нервно сглотнул, и для пробы обхватил пальцами его горло. Звук, сорвавшийся с этих прелестных бархатных губ, был вполне ясным признаком того, что это была хорошая идея, и Эрмаль сжал его чуть крепче. В это время другая его рука была занята открыванием бутылки смазки, что было испытанием, но у него оказались два ловких пальца, а также очень хорошая мотивация, поэтому он сделал это.
Глаза татуированного мужчины затрепетали, когда Эрмаль начал дразнить его первым пальцем, он тихонько вздохнул, когда парень добавил второй и оказался довольно ловок с ними, и Мета улыбнулся, уткнувшись в его покрытую чернилами грудь, где он был занят тем, что проводил языком изящные чёрные линии. В то же самое время он почувствовал низкие стоны мужчины, они отдавались вибрацией в его руку, которую он всё ещё сжимал вокруг чужого горла, такой же эффект был вызван, когда он начал говорить хриплым голосом.
— Если ты сейчас посмеешь приблизиться ко мне с вибратором вместо себя, я швырну его в тебя.
Фабрицио услышал смешок молодого человека, а затем, когда он ещё немного приподнялся, чтобы посмотреть на него (тем самым ещё сильнее сдавив горло, и, о, разве это не прекрасно), он увидел огонь, голод и похоть, пляшущие в его глазах. И в то же время, в контрасте с этим, Фабрицио заметил очень милую улыбку, и это была очаровательная смесь, он вряд ли когда-либо видел подобное.
— Всё, что пожелаешь, милый, — и после этого шёпота и лёгкого поцелуя в уголок губ Фабрицио, он натянул презерватив и добавил ещё немного смазки, а затем занял позицию.
Кудрявый вошёл в Фабрицио одним быстрым движением, на мгновение задержав дыхание, и, быстро взглянув ему в глаза, начал двигаться. И Фабрицио пришлось согласиться с его предыдущими словами — то, как мужчина трахал его, говорило о чём угодно, только не о джентльмене, но, с другой стороны, то, как он переплёл их пальцы, безусловно, подтверждало это.
— Посмотри на меня, — приказал молодой человек слегка дрожащим голосом несколько мгновений спустя, когда глаза Фабрицио снова закрылись, он был полностью потерян в этом моменте и ощущениях, которые пришли вместе с ним.
Он послушался команды, и как только открыл глаза, перед ним предстала совершенно очаровательная картина. Кудри молодого человека плясали, как лесной пожар на ветру, мускулы его тощей груди напрягались при каждом движении, несколько капель пота блестели на ней; их глаза встретились в тот самый момент, когда его член снова нашёл довольно приятную точку внутри Фабрицио, и старший мужчина кончил с придушенным вздохом.
Кудрявый продолжал свои движения ещё с минуту, прежде чем его глаза закрылись, рот открылся в беззвучном крике, и на секунду его лицо напомнило Фабрицио статую, которую он когда-то видел в музее, изображающую святого, объятого священным огнём.
Снова отдышавшись и всё ещё слегка подрагивая бедрами, молодой человек осторожно вышел, встал и поднял их всё ещё переплетённые руки, чтобы поцеловать пальцы Фабрицио. Тот мягко улыбнулся и сел на стол, но даже не попытался встать, так как его ноги слишком дрожали, чтобы им можно было доверять. Ответив на его улыбку, парень босиком обошёл вокруг стола, снял с него свой пиджак и накинул его на плечи Фабрицио, прежде чем сесть рядом с ним.
— У тебя случайно нет сигареты? — спросил Фабрицио, глядя на свои руки, и молодой человек рассмеялся.
— Если ты нарушишь и это правило аэропорта, боюсь, я не смогу тебя вытащить, и тебе придётся спать с одним из пожарных, которых вызовут из-за тебя.
Фабрицио тоже засмеялся, но тут же почувствовал, что должен кое-что прояснить, чтобы у молодого человека не сложилось о нём неверного впечатления.
— Нет, я бы не стал, я сплю с незнакомцами только при очень особых обстоятельствах.
— Особые обстоятельства, вот как мы теперь называем размер выше среднего?
— Ой, заткнись, — проворчал Фабрицио, наклоняясь, чтобы ласково взъерошить локоны собеседника. — Ты негодяй, тебе кто-нибудь это говорил?
— Ага, — согласился он с улыбкой и поцеловал мужчину в щеку.
— Я не об этом говорил или, вернее, не только об этом. Ты вообще очень горячий, а я, ты милый, ты мне нравишься, даже не знаю почему, но нравишься. И я, кто знает, может быть, я думаю, что хотел бы увидеть тебя снова.
Для человека, сидящего голым на столе, на котором его только что трахнули, татуированный мужчина умудрялся выглядеть довольно застенчивым во время разговора и, Эрмаль не мог бороться с этой мыслью, довольно очаровательным.
— Я тоже хотел бы увидеть тебя снова, — ответил Эрмаль, обнимая сильные плечи, и когда он почувствовал, что на его плече лежит растрёпанное птичье гнездо, улыбнулся.
— Разве тебе не нужно вернуться к работе?
— Разве тебе не нужно успеть на самолёт? — и оба они не очень-то хотели признавать, насколько всё это в данный момент казалось несущественным.
«Последний звонок на рейс АЗ-1157 авиакомпании Alitalia в Реджо-Калабрию, пассажира Фабрицио Мобричи срочно просят подняться на борт.»
Фабрицио выругался, употребив несколько слов на каком-то римском диалекте, настолько сильном, что его спутник не понял всего, несмотря на то, что сам некоторое время жил в городе, и, не глядя на молодого человека, мужчина встал, начал собирать свою одежду, разбросанную по полу, и одеваться.
Звонок на самолёт заставил его немного протрезветь, и он мысленно выругал себя. Что он вообще здесь делает, во что ввязывается? И что это за чёртовы бабочки у него в животе? Не было никакого способа узнать, что этот слишком привлекательный, сам по себе хороший офицер безопасности не делает что-то подобное каждый день, и Фабрицио попытался убедить себя просто выйти из комнаты. Сесть в самолет и вспоминать об этом лишь как о сексуальном приключении, которое можно рассказать, когда выпьешь столько, что все решат, будто это выдуманная тобой история.
Он уже подошёл к двери, когда услышал позади себя голос:
— Фабрицио?
И ему потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что, хотя он никогда не называл собеседнику своего имени, Шерлоку Холмсу было бы нетрудно понять, что этот звонок был по его душу, учитывая то, как быстро он на него среагировал.
— Да? — и он ненавидел надежду, проявившуюся в его голосе, как будто он был глупым школьником, который только что получил улыбку от самой красивой девушки в этом году.
— Насколько важен этот твой самолёт? — и эти слова заставили Фабрицио обернуться.
Он посмотрел на молодого человека, всё ещё прислонившегося к столу, его кудри упали на лицо, и когда Фабрицио посмотрел в его почти чёрные глаза, все бабочки вернулись, танцуя танго в его животе. И ему хотелось верить, что это была не просто случайная связь, о которой следовало тут же забыть.
— Это семейный день рождения, я не могу пропустить его, — объяснил Фабрицио тихим голосом, и он увидел, что плечи мужчины немного опустились.
— Окей. Я надеюсь, что ты хорошо проведёшь там время.
Они посмотрели друг на друга, не зная, что делать, а затем, глубоко вздохнув, Фабрицио вернулся к столу и быстро поцеловал младшего в щеку.
— Я могу позвонить тебе, когда вернусь в Рим?
Улыбка, которую он получил в ответ, была ослепительной, и Фабрицио быстро передал ему свой телефон, чтобы тот мог сохранить свой номер. А потом он выбежал из комнаты с сумкой, перекинутой через левое плечо, в которой не хватало одного определённого предмета, и тем не менее чувствовал себя более счастливым и более удовлетворённым, чем когда-либо за долгое время.
Когда он садился в самолет, задыхаясь от бега и под неодобрительными взглядами стюардесс, Фабрицио всё ещё чувствовал бабочек в животе, летающих петлями друг над другом, и, как только он сел на своё место и посмотрел в окно, в сторону аэропорта, он ярко улыбнулся. Он не мог дождаться, когда вернётся сюда и снова увидит этого офицера службы безопасности аэропорта.
Когда Эрмаль вернулся на своё рабочее место примерно в то же время, Франческа приподняла одну из своих элегантных бровей и прошептала:
— Я надеюсь, что это стоило той смены, которую ты теперь должен мне в благодарность за то, что я работала за тебя здесь целый час.
— Если хочешь, я возьму на себя твои утренние смены за всю следующую неделю.
— Настолько хорошо, а? Ты счастливый человек, Эрмаль, надеюсь, ты это знаешь.
Эрмаль только покачал головой, а затем, бросив быстрый взгляд на свой телефон, прежде чем вернуться к работе, прошептал:
— Знаю.
Он получил одно новое сообщение с неизвестного номера.
Было приятно познакомиться с тобой, Эрмаль, и приятно, что можно связать твоё имя с этим милым личиком. Я вернусь в Рим в следующие выходные, может быть, ты скажешь мне свой адрес? Обнимаю, Фабрицио.
Это было действительно приятно, и Эрмаль не мог дождаться выходных. И чего-то немного большего, чем объятия.