* * *
Как часто мы следуем за здравым смыслом, подчиняясь всеобщей логике, стадному инстинкту, надеясь оправдать надежды других и старательно игнорируя свои собственные. Мы идём вперёд с твердой уверенностью и непоколебимой решимостью, совершая ошибку за ошибкой, в ожидании счастья. Однако счастье не достигается такими путями и приходит лишь в тот момент, когда каждый начинает слушать себя и своё сердце. И так, в день, когда для Драко, Гермиона, Рона и Пэнси события, время и пространство сошлись в одной точке, а все дороги соединились, наступил момент истины, в котором каждый из них стремился сделать то, что считал нужным, почти наверняка двигаясь к совершению непоправимой ошибки. — Думаешь мы зря дали ему так просто решить этот вопрос? — Афродита сидела у бассейна в тронном зале и глядела на воду, где по очереди появлялись то Гермиона, то Драко, то Рон и Пэнси. — Нет, — Аполлон отделился от колонны и оказался рядом с сестрой, — он действительно всё понял, иначе не смог бы обратить вспять потерю воспоминаний и навсегда бы перечеркнул прошлое. Она не ответила, проводя ладонью над поверхностью воды. Молчание затянулось, лишь пение и музыка звучали под сводами тронного зала. Это скорее дополняло тишину, нежели её нарушало. — Что ты делаешь? — наконец, не выдержал он. — Мы станем свидетелями того, как решаются судьбы. Сегодня никто не в силах ни изменить грядущего, ни помешать ему. Никто не знает, что начертано в нитях, сплетённых Мойрами. Я открою Зеркало Оракула в реальном времени и стану наблюдать. Да поможет нам Зевс. Аполлон на мгновение задумался, а после спросил, найдя в словах Афродиты иной смысл. — Ты говоришь лишь о себе. А что же я? Мне не позволено видеть это? Афродита отвлеклась и взглянула на брата. К его удивлению, на лице её сияла улыбка. — Ты сам не захочешь этого, брат мой. Он вопросительно склонил голову. Она засмеялась. — Зевса не будет три земных дня… Гера ждёт тебя там, где из роз ты сложил её имя. Аполлон замер. В его глазах отразилось недоверие, смешанное с радостью и удивлением. — Она сама сказала тебе это? — Я устроила это, Аполлон. Она ждёт тебя. Ждёт. Он приоткрыл рот, чтобы ответить, но отшатнулся и выбежал так стремительно, что снова заставил сестру звонко засмеяться. Смех ещё не отзвучал, а Афродита уже глядела в Зеркало, довольная тем, что оказалось причиной счастья для ещё одной влюблённой пары.* * *
«— Вы должны мне помочь, прошу вас, Дамблдор. Я должен вернуться!
» Всего несколько часов назад Драко на коленях умолял бывшего директора о помощи, а уже в это мгновение стоял в собственном доме, завязывая бабочку на белоснежной рубашке строгого тёмного костюма. Всё прошло намного легче, чем то было с Гермионой. Её воспоминания открылись ему в момент возврата, и, сравнивая их со своими, он просто не мог поверить, что она сделала это. После всего, что ей пришлось пережить, просто явилась в его дом, просто провела с ним ночь, ни словом не обмолвившись о случившемся, а потом так же просто ускользнула, оставив лишь кулон и воспоминания. Дед всегда говорил, что женщины — порождение дьявола. Сейчас Малфой был почти уверен в этом, недоумевая, почему она не сказала всё прямо. « — В Хогвартсе вы совершили переход в нашу реальность, в Хогвартсе и должны вернуться. Поднимитесь в кабинет директора и коснитесь чаши, — тихо сказал Альбус после некоторого молчания. Он сидел за столом и не поднимал взгляда. — Как я пройду туда? — в сердце Драко зародилась надежда. — Очень просто. Вы же Малфой. Вам ничего не стоит войти в школу и попросить у директора чашу. — Вы серьёзно? — Драко взволнованно сглотнул, — меня же убьют! — Нет, — Дамблдор, наконец, поднял голову, — Северус подскажет вам, что делать. Идите. Драко стоял на месте, в полном непонимании взирая на Дамблдора. — И всё? Никаких испытаний? Никаких препятствий? Ничего? — А что вам нужно, мистер Малфой? Ваше испытание пройдено, и вы справились. Не теряйте ту вещь, что помогла вам вспомнить. Идите, и добейтесь того, чего отныне желает ваше сердце…» Драко аппарировал в предполагаемое местоположение дома Уизли и сразу отметил цепочку людей, скрывающихся за высокой живой оградой. Он без раздумий последовал за ними, устраиваясь за полным лысеющим мужчиной в фиолетовой мантии. Что-то переменилось в нём после того, как ему предстала иная Гермиона, дочь Тёмного Лорда. Теперь, казалось, что этот путь единственно верный. Малфой, конечно, пока не понимал, зачем идёт туда и не знал, что скажет ей при встрече, но чувствовал правильность и необходимость такого решения. « — Чего тебе? — Амикус криво улыбался, стоя у ворот школы. — Мне нужно к директору. У меня срочное послание от Тёмного Лорда. — Так говори. Я передам, Драко. — Нет. Меня просили лично сказать это Роули. — Лично? — улыбка сползла с лица Амикуса, — ладно. Иди. Пароль «магловское отродье». — Кто бы сомневался, — буркнул Малфой, проскальзывая в замок. — Что ты сказал?! — Отличный пароль, говорю… Амикус замер, а после рухнул на землю полностью обездвиженный, открывая взгляду Снейпа и Дамблдора, которые появились позади него с палочками в руках. — Идите, Драко, — приказал Северус, — мы выманим директора на улицу, а вы постарайтесь не попасться преподавателям. Тот мгновение стоял в нерешительности, а после кивнул и отправился в замок. Всё прошло тихо. До самого директорского кабинета, в который Драко беспрепятственно и вошёл, назвав пароль, не встретилось ни души. Только на месте стало ясно, почему ему так легко дался этот маршрут. Во дворе уже шло сражение, и у преподавателей явно было численное превосходство. Малфой кинулся к окну, осознавая ужасную истину: его защитники пришли вдвоём, потому что просто не хотели подвергать опасности остальных. Каждый знал на что идёт в эту ночь, надеясь на продолжение их идей в последователях и союзниках, которые останутся живы. Яркая вспышка метнулась в толпу от Дамблдора, но была отбита. Что-то произошло ещё, и в конечном итоге, трое отделились от битвы и направились в замок. В темноте сложно было разглядеть происходящее. — Времени нет! Драко так и подпрыгнул, оборачиваясь. — Они идут за тобой, мальчишка. Тебе не сбежать! — это говорил портрет сурового и крючконосого волшебника. — Что? Кто? — Эти трое. Я слышу их в стенах замка. Я вижу их из-за рам других картин. — Акцио, Омут! — выкрикнул Малфой. Дверь с треском слетела с петель, волшебники ввалились в неё, вскидывая палочки, но было слишком поздно. Чаша, с вырезанными по краям рунами, коснулась руки Драко, и всё исчезло.» Очередь подходила к концу, где на входе все передавали приглашения низенькому старичку с ярко-рыжей шевелюрой, выделяющей его как очередного представителя семейства Уизли. — Ваше приглашение? — вежливо произнёс он, протягивая руку Драко Малфою. — У меня его нет, — с вызовом ответил тот. — Тогда я, к сожалению, не смогу вас пустить. — Но мне очень нужно попасть туда! — Увы, ничем не могу помочь. — Послушай ты… — взбесился Малфой, но был остановлен хозяйкой дома, которая случайно проходила мимо и услышала разговор. — Так, так, так. Кто это у нас хочет пройти без приглашения, а? — спросила она и подошла ближе. Когда миссис Уизли, наконец, разглядела гостя, то вздрогнула и трижды переменилась в лице. — Мы рады друзьям нашего дома, но врагов никто не желал бы здесь видеть. Надеюсь, ты понимаешь? — Я знаю… Я… не успел… — Драко стал срочно придумывать что-то правдоподобное, — поблагодарить Грейнджер за то, что она сделала, и решил прийти теперь. Вы позволите мне войти? Молли недоверчиво окинула его взглядом. — Ладно… но хоть одно твоё неверное движение, и сам знаешь, что случится. Драко кивнул и вошёл во двор Норы, рассматривая пёстрых гостей. Он прошёл к краю ограды, мимо щебечущих девушек и столкнулся с внезапно плотным воздухом. — Малфой? Ты что здесь делаешь?! — воскликнул воздух голосом Пэнси, и чья-то рука из-под мантии-невидимки схватила его за рукав. Драко не успел опомниться, как она уже оттащила его подальше от собравшихся, чтобы поговорить.* * *
Пэнси несколько мгновений стояла у окна, всматриваясь в утренний туман, в котором исчез тот, кого она любила всем сердцем. Она ожидала, что он, женившись, уже больше никогда не войдёт в её дом, в её жизнь и в её постель. Где-то в глубине души она чувствовала это. Ночью Пэнси вложила всю любовь, страсть и нежность, на которые только была способна, в свои действия и слова, чтобы оставить в его сердце неизгладимый отпечаток. Она была уверена в своём решении и даже на секунду не допустила мысли о том, что пойдёт на свадьбу или попытается что-то изменить. Однако, с каждой минутой, приближающей ночь к рассвету, её уверенность таяла, а к моменту, когда тёмная фигура Рона скрылась в тумане… Пэнси передумала. И теперь единственной проблемой оставался деспотичный отец. Пэнси, не раздумывая, стала собираться, пытаясь найти решение… и, наконец, это решение пришло к ней с совершенно неожиданной стороны. Мистер Паркинсон мечтал снова встретиться со своим старым другом Люциусом и разузнать всё о том, как семье Малфоев удалось добиться амнистии, кому и сколько они заплатили, чтобы иметь удовольствие оказаться вновь свободными. Стоило только намекнуть отцу, что его дочь собирается встретиться с сыном Люциуса и расспросить его обо всём, как её выпустили из дома без сопровождения, с условием, что именно в Малфой-Мэноре и нигде более она проведёт сегодняшний день. Пэнси, конечно, рисковала. Малфоям никогда не было дела ни до кого, кроме их самих, и потому они запросто могли сдать её отцу. Но сегодня это не имело значения: если Рон женится — наказания страшнее отцу уже не придумать. Пэнси выбежала за ворота, набросив мантию-невидимку, купленную во Всевозможных вредилках Уизли в прошлом году, и аппарировала. Сердце учащенно билось, когда она проскользнула сквозь защитный барьер «Норы», пристроившись за Минервой Макгоногалл. Защита волшебного дома Уизли не сработала, а это значило только одно: ей удалось проникнуть незамеченной. Пэнси старалась не попадать в самую гущу, однако, в таком плотном потоке прибывающих гостей это было почти невозможно, к тому же во всеобщей неразберихе её вряд ли кто-то мог заметить. Она выбралась из толпы, отошла в сторону и осмотрелась. Огромный свадебный шатёр внутри представлял собой большую площадку в греческом стиле, где у сцены с аркой, украшенной розами, полукругом располагались стулья, оставляя небольшой проход для невесты, уходящий от арки вглубь длинного коридора. Коридор же сплошь состоял из белых мраморных колонн, окутанных большими отрезками воздушной белой вуали. Ткань развивалась от невидимого ветра и создавала препятствие для полного обзора, так, что дошедший до конца коридора уже не мог различить того, кто находится в самом начале. «Как жаль, что нельзя будет сесть» — подумала она, разглядывая рассаживающихся гостей. Пэнси ещё мгновение поискала удобное место для обзора, заглянула за ограду, обернулась и вдруг столкнулась с кем-то... кем-то знакомым. Драко Малфой собственной персоной. Он в нерешительности стоял у входа и рассматривал прибывающих гостей.* * *
Рональд Уизли влетел на крыльцо Норы и молниеносно промчался в свою комнату, стуча ботинками по ступеням покосившейся деревянной лестницы. Громкий хлопок двери разбудил его друга, который потянулся за очками и чуть не свалился с кровати. — Детыбыл? — сонно произнёс Гарри. — Что? — стягивая испорченный костюм, переспросил Рон. — Где ты, дементор тебя подери, был? — Гарри окончательно проснулся и сел, скидывая одеяло. — Гулял… — ответ прозвучал точно так же, как когда-то ответ Гермионы. — Послушай, — Гарри взъерошил волосы на затылке, — ты уверен, что хочешь жениться на Гермионе? — Да, — отрезал Рон таким тоном, что его друг не решился продолжить разговор. Рон злился. Он действительно готов был убежать с Пэнси, жениться на ней и отказаться от всего, чем когда-либо дорожил. Но, очевидно, сама Паркинсон не рассчитывала на это и, возможно, просто использовала его. Эти её слова о Гермионе, с искренней жалостью и сочувствием, взбесили Рона. У него просто не укладывалось в голове, как она может так поступать: отказываться от него, ради благополучия другой, особенно ради той, кого, мягко говоря, не очень любит. Дорога от поместья Паркинсонов заняла несколько минут, однако для Рона они показались целой вечностью. Все счастливые мгновения, включая прошедшую ночь, настойчиво проникали в его память, болью откликаясь в сердце и в каждом шаге, отдаляющем его от неё. Эта ночь еще лежала печатью на его теле, вызывая смятение, гнев и желание. Пэнси с таким воодушевлением отдавалась ему сегодня, словно собиралась навсегда сохранить память о его прикосновениях. Она прощалась… Уизли отчётливо чувствовал это, но в тот момент его тело отказывалось подчиняться разуму. Сейчас же всё изменилось… Рон принял решение, которое должно было проучить Пэнси никогда больше не отвергать его вот так. Ведь он, чёрт возьми, купил кольцо… другое кольцо… для неё! Теперь он женится на Гермионе и, даже если Паркинсон явится на свадьбу, это не отменит принятого решения. — В чём дело? — Гарри наблюдал за действиями друга и не мог понять. Рон так яростно разворачивал свадебный костюм, что чуть было не порвал бабочку. — Ни в чём. Иди готовься. Я просто не спал. — А… — Убирайся к чёрту, Гарри! Я могу побыть один?! — Окей, — Гарри подхватил волшебную палочку и удалился из спальни на всякий случай. Рон остался один, ощущая себя еще хуже, чем в присутствии друга. Праздничная бабочка навевала грусть. И какого он вообще решил сделать предложение своей подруге? Кого пытался обмануть? Теперь назад пути нет. Отступить — значит потерять дружбу, прошедшую через многое. Жениться назло Пэнси — значит оставить надежду на их совместное счастье. Лицо, обрамлённое каштановыми кудряшками, которое он только что с трудом представил, плавно сменилось на совершенно другой облик. От бессилия Рон долбанул кулаком по шкафу, дверца открылась и в большом зеркале перед ним всплыло его собственное помятое лицо и растрёпанные волосы. В этот момент кто-то забарабанил в дверь, и Рон выругался, начиная поспешно одеваться.* * *
Казалось, прошло невероятно много времени, прежде чем все оказались готовы к церемонии. Целый час минул со встречи Драко и Пэнси на этом торжестве их общего несчастья. Они стояли позади всех, уже не прячась за заклинаниями и наигранными масками надменности, однако их лица выражали невероятный симбиоз разнообразных чувств и эмоций. В глазах Пэнси одновременно таились печаль и радость вместе со страхом и облегчением. Она то улыбалась, то становилась серьёзной, то прятала лицо в ладони, то бросала взгляды на небо, попеременно теребя края мантии. Драко щурился, пристально наблюдая за тем, что происходит на сцене. Серый взгляд его лучился и отражал высоко стоящее солнце. Он будто затаил дыхание и поминутно сглатывал, ожидая приговора. Бабочка сбилась на бок, волосы растрепал ветер, он выглядел так, словно недавно ему пришлось совершить марш бросок. Драко и Пэнси вздрогнули, когда заиграла необыкновенно красивая музыка. Белоснежная ткань развивалась на ветру, а вздохи и восторженные взгляды предопределили приход невесты. Драко взглянул на неё смущенно и грустно. В свадебном платье, в облаке фаты, она плыла как белоснежная фея. Волшебницы вытирали подступившие слёзы, а волшебники неотрывно глядели в её сторону. — Мы собрались здесь… — разнёсся голос министерского чиновника в арке, когда пальцы Гермионы коснулась ладони Рональда. Церемония началась. Малфой схватил Пэнси за руку, отступая на шаг. Оба смотрели на жениха и невесту, не отводя глаз. — Согласны ли вы, мисс, взять в мужья мистера Рональда Уизли? — Да, — голос Гермионы эхом отразился в перепонках Драко. Молли зарыдала, вытирая платком глаза. Артур обнял её, сам находясь в трепетном настроении. — Согласны ли вы, мистер Уизли, взять в жёны мисс… — Да. Согласен, — резво перебил Рон. Все встали, в едином порыве аплодируя молодожёнам, чем и заглушили финальную фразу волшебника, соединяющего сердца. Золотистые звёзды осыпали новую семейную пару. Паркинсон и Малфою был хорошо виден обмен кольцами и страстный поцелуй. Драко вдруг отдёрнул руку и резко перевёл взгляд на Пэнси. Её кожа пузырилась, словно закипала изнутри при высокой температуре. То же самое происходило и с Гермионой. В зале послышались удивлённые и даже испуганные возгласы. Миссис Уизли свалилась в обморок. Все засуетились, создавая невероятный шум и гам. И в этом всеобщем безумии только пятеро не были удивлены случившемуся. Теперь на сцене рядом с Роном Уизли стояла совершенно счастливая Пэнси Паркинсон. Гарри и Джинни, удивившись в первое мгновение, теперь смеялись, хватаясь за животы, а Драко Малфой в самом уединённом и отдалённом углу торжественной площадки обнимал Гермиону Грейнджер.