Неожиданная спасительница

Геральт из Ривии задыхался от смрада, который просачивался, казалось, из каждой щели в этом треклятом трактире. Наверняка, запахом тухлого мяса и плесени пропитался каждый, кто сидел за здешними столиками. Однако, возможно, смрад исходил от самих людей? Ведьмак не особо внимательно слушал историю его нанимателя. Мужчина лет сорока, потерявший в лесном болоте сына. Можно было подумать, что ребёнок утонул сам, однако несчастный отец утверждал, что кто-то видел, как тварь с множеством конечностей погубила несчастное дитя. «Кикимора», — определил для себя Геральт. «Весна, они особенно агрессивные». Мужчина проливал слёзы, проклинал чудовище и обязывался заплатить ведьмаку сколько угодно. Тот был совсем не против. Любой каприз за ваши деньги. Внимание беловласого мужчины в большей степени было обращено на другую сторону трактира, где собралась шумная толпа. И зачинщиком этой весёлой компании был, естественно, один шумный, всем нам хорошо знакомый бард. Лютик распевал свои шедевры, в перерывах между пением похлёбывал эль и красноречиво поглядывал на пышногрудую красавицу, которая уж слишком откровенно демонстрировала свои прелести молодому прохвосту. Геральт привычно нахмурил брови, торопливо подымаясь со стула. Он одним глотком осушил свою кружку. — Завтра принесу вам доказательство того, что монстр убит. Готовьте деньги. Мужчина опешил, намеревался проводить ведьмака, чем заслужил гневный взгляд, от которого замер на своём месте. Чем он мог разозлить Геральта? Да, собственно, ничем. Причиной его раздражения служил Лютик, да вот только ведьмак и сам не мог понять, почему так рассердился. А может, просто не хотел признать причину. Ведьмак покинул трактир, не проронив ни слова. Лютик опешил, когда по его спине пробежали мурашки. Он оглядел то место, где ещё минуту назад должен был сидеть ведьмак, безмолвно проклял этого упрямца и, весело попрощавшись со всеми, ринулся догонять своего попутчика. — Останься с нами ещё ненадолго! — умоляюще протянула красавица, впившись барду в руку. — Не в этот раз, прости, дорогая! — обаятельно улыбнулся Лютик, выкручиваясь из цепких ручек девушки. Лютик обнаружил ведьмака во дворе трактира. Геральт гладил спину Плотвы, словно специально ждал Лютика. Но бард слишком хорошо знал ведьмака, как ему казалось.  — Геральт! Ну какого чёрта ты ушел без меня! Почему ничего не сказал? — запыхавшись, бард положил ладонь ведьмаку на плечо. Геральт слишком резко скинул её, от чего Лютик расстроено надул губы. — Тоже мне, недотрога. — Я думал, ты останешься здесь, — только и ответил ведьмак. Лютик на секунду задумался, а затем рассмеялся. — Ох, эта девчонка хороша, конечно, но мне больше блондинки по душе. Геральту этот ответ показался неубедительным. Но по обыкновению своему, он лишь хмыкнул. — А ты что, ревнуешь? — с ухмылкой на лице спросил Лютик. Секунды три Геральт думал, какой пытке подвергнуть этого несносного барда. Остановившись на избиении, ведьмак начал медленно приближаться к своей жертве. Лютик почуял неладное, примирительно вскинул руки и попятился. — Это же всего лишь шутка, Геральт, шутка! Это не изменило положения, в котором очутился Лютик. Он было уже приготовился принять кару небес, как тут за него заступилась… Плотва! Любимица ведьмака стала между мужчинами, недовольно фыркнула в сторону ведьмака и махнула хвостом. Геральт не поверил своим глазам. Он с Плотвой впились взглядами в друг друга, словно общались, используя мысли. Геральт раздраженно вздохнул и отступил. — Предательница, — кинул он своей лошади, оседлав её. — Вот, даже твоя лошадь умнее тебя! — восхищенно произнёс Лютик, поглаживая шелковистую гриву. Казалось, Плотва приняла барда, как своего друга, что было непостижимо для ведьмака. Любого, кто пытался притронуться к ней, кроме Геральта, ждал болезненный удар копытом. Но сейчас, наблюдая то, как умиротворенно Плотва принимает ласки со стороны Лютика, ведьмак понял, что не всё ещё повидал в этом мире. Своего смятения он, конечно же, не показал. — Раз такой расклад, может я с тобой на Плотве поеду? — спросил Лютик, скорчив самое что называется невинное выражение его симпатичного личика. — Нет, — сухо ответил Геральт, даже не взглянув на барда. — Попытка не пытка, — хмыкнул Лютик, ожидая такой реакции. Путники отправились в лес, чаща которого хранила в своих недрах болото, в котором предполагаемо и жила тварь, которую Геральту предстояло победить. Это место находилось не особо далеко, так что к вечеру они должны были добраться к лесу. Как и предполагалось, весь путь Геральта был занят нескончаемой болтовнёй Лютика. Сначала он с увлечением рассказывал о своих романтических похождениях, о том, как в его голове рождаются всё новые и новые идеи того, каким способом сбежать от разъярённых мужей тех дев, с которыми он делил ложе. Лютик рассказывал всевозможные нелепые ситуации, что происходили с ним по-пьяни. Да, всё бы ничего, но Геральт уже сотню раз всё это слышал! — А я с Плотвой разговариваю, не отвлекай! — отвечал новоявленный товарищ лошади на всякие замечания ведьмака. Геральт, украдкой рассматривая беззаботного напарника, задумался о том, что же с ним происходит. Он больше не мог выносить прикосновения, взгляды этого чёртового барда! Почему? Да потому что он монстр! Геральт гребаный ведьмак, который может одним движением руки лишить Лютика жизни. Тогда почему этот несносный бард не боится его, как все остальные? Большинство людей испытывают страх при виде ведьмака. Но Лютик не был из таких. И это заставило в глубине так называемой «души» Геральта появиться теплу, которое так быстро овладело ведьмаком. Он никогда такого не испытывал, вот почему это так странно. Странно то, что Геральт помнил каждое прикосновение Лютика, тепло его рук разжигало пожар, который грозился закончиться чем-то непоправимым. А самое пугающее было то, что после победы над очередным монстром, Лютик с беспокойством смотрел на полученные раны, успокаивал, хлопал дружески по спине, неуместно шутил. Хоть это не особо помогало в исцелении ран, он этой заботой рассаживал семена нежности, спокойствия внутри Геральта. И ведьмак непозволительно … наслаждался этим. — Ну конечно, он меня не слушает! Ты заснул там, или как? — Лютик активно размахивал руками, пытаясь привлечь внимание к своей персоне. — Я все прекрасно слышу, — спокойно сказал Геральт, вынырнув из задумчивости. — В следующий раз песню посвящу Плотве, — обижено пробурчал Лютик. — Она-то оценит величайший шедевр. Вот наглец, я удостаиваю тебя великой чести услышать мои песнопения первым, а ты не слушаешь! Да в любой забегаловке нас одарят монетами благодаря моим песням. — Нас осыпают монетами благодаря тому, что я убиваю монстров. — А твоих монет достаточно, чтобы искупаться в эле и повеселиться с парочкой девушек всю ночь? — парировал бард. Геральт осмотрительно не стал отвечать на этот вопрос. Спорить с Лютиком — себе дороже. Как и думал ведьмак, как только последние лучи солнца коснулись горизонта, они въехали в лес. Геральт соскочил с лошади, оценивая узкую тропинку, которая вела в неизвестность. Закат окатил кровавым оттенком верхушки деревьев, зловеще приглашая путников зайти как можно глубже в чащу. Что же, путники приняли это приглашение. Плотва заволновалась. Геральт сам понимал, что совсем скоро они будут на месте. Лютик умолк, с опаской следуя за ведьмаком. Встреча с кикиморой была неожиданной. Тварь напала резко, стремясь сокрушить незваных гостей и плотно поужинать. Лютик с ужасом смотрел на паукообразное существо, прижавшись к дереву. Геральт должен был что-то сделать. Ведьмак нанёс удар мечом твари по голове, сбивая с толку. Не теряя такой возможности, он схватил барда на руки, усадил на лошадь, которая тут же умчалась прочь. — Геральт! — отчаянно крикнул Лютик, хватаясь за мощную шею Плотвы. Кикимора быстро очухалась, готовясь к атаке. — Теперь давай потанцуем, — хищно хмыкнул ведьмак.

***

Лошадь мчалась всё дальше и дальше от места боя. Лютика хлестали ветки деревьев, но слёзы катились не от боли, и даже не от страха. Он плакал, потому что был ничтожным человечком, который ничем не мог помочь Геральту. Плотва сбавила скорость, и вскоре они очутились на небольшой поляне рядом с берегом реки. Лютик спрыгнул с лошади, собираясь рвануть обратно. Плотва преградила путь барду, издавая недовольное фырканье. Лютик помотал головой. Он взглянул на Плотву, чьи умные глаза излучали спокойствие. — И вправду, чего это я. Это его работа, — попытался взбодриться Лютик, вытирая катившиеся слёзы. Он почувствовал себя неловко из-за нахлынувшей на него паники. — Он справится, как обычно, так ведь? Плотва мотнула головой. — Знаешь, теперь я понимаю, почему Геральт так дорожит тобой. Ты неимоверно умна. Я бы сказал, смышленей даже некоторых людей, — тихо сказал Лютик, поглаживая Плотву. Та гордо мотнула головой, словно подтверждая эти слова. Бард устало вздохнул. Им оставалось только ждать. Геральт вернулся посреди ночи. Задержала его даже не битва с тварью, а поиски того пути, куда Плотва унесла Лютика. — Хорошо справилась, — сам себе сказал ведьмак. Он не мало времени прошастал в незнакомом лесу, таская за собой отрубленную конечность кикиморы в качестве сюрприза для несчастного папаши. Плотва мирно пощипывала свежую траву, Лютик лениво перебирал струны лютни. Геральт был рад, что смог уберечь барда. Бард и Плотва одновременно увидели, что их ведьмак вернулся. Они ринулись к нему на встречу. Лошадь радостно фыркала, Лютик раскинул руки, словно намеревался броситься на Геральта с объятиями. Они затормозили в метре от ведьмака, и тот незаметно улыбнулся, наблюдая эту забавную картину. Бард смотрел на Геральта с искрящимся счастьем, раздумывая, броситься тому на шею или лучше не стоит. Ведьмак надеялся, что Лютик будет благоразумным. — Эм… ну… воняет от тебя конечно знатно! — воскликнул Лютик, от чего-то покрывшись лёгким румянцем. — Пойду ополоснусь в реке, — сказал Геральт с какой-то долей печали в голосе. По крайней мере, так показалось барду. Плотва с немым негодованием уставилась на мужчин. Ох, если бы она только могла сказать им, что думает… Лютик разжег костёр, пока Геральт смывал с себя пот и кровь кикиморы, хоть весенняя ночь и была достаточно тёплой. Когда ведьмак вернулся, Лютик молча пялился в горящее пламя. Геральт так же молча сел в нескольких метрах от костра. Впервые мужчины молчали, не было веселых историй барда, которые так раздражали. Но ведь это обычное задание, такое же, как и все остальные. Почему же тогда так неловко?! — Ты как, не ранен? — спустя некоторое время спросил Лютик. — Нет, всё в порядке, — спокойно ответил ведьмак. — Волновался? — Больно ты мне нужен, — тут же вспыхнул Лютик. — Ты же Геральт из Ривии, что с тобой будет. — Давай спать, с рассветом отправимся обратно, — предложил Геральт. А разве Лютик мог возразить? Бард поднялся, разминая затекшую спину. На этом история могла закончиться, однако осталось одно лицо, совершенно недовольное текущим раскладом дел. Плотва была просто в бешенстве! Лошадь как бы невзначай подошла к барду со спины, пока Лютик разминался. Сделав совершенно незаинтересованный вид, лошадь слегка пнула барда копытом. Этого оказалось достаточно. С немым криком Лютик повалился на сидящего ведьмака, который интуитивно поймал его и прижал ближе к себе. Сказать, что мужчины удивились — ничего не сказать. Лютик не знал, что делать. Он оказался на коленях ведьмака, который пронзал его золотыми глазами с глупым выражением лица. Щёки Лютика пылали краской и он боялся сказать лишнего, чтобы не валяться порубленным рядом с остатками несчастной кикиморы. Ведьмак молчал, и это его молчание напрягало. Геральт смотрел на Плотву, будто они снова общались неведомым Лютику методом. Бард понял, что эта ситуация затянулась и пора бы уже всё прекратить. Он зашевелился, но сильная рука Геральта прижала его к себе ещё ближе (куда уже ближе!), заставив замереть. Геральт, словно решив что-то со своей лошадью, вновь взглянул на Лютика. Ведьмак вдохнул запах барда, глухо прорычав что-то в области шеи сидящего на нём друга. Бард чувствовал, как стучит его сердце. Оно готово было разорвать грудную клетку от страха, волнения и сладостного возбуждения. Вдруг, он почувствовал что-то очень твёрдое, горячее и большое в области своей задницы. — Э-это твой меч? — глупо хихикнул Лютик. — Лютик, блядь… Геральт в ту же секунду накрыл губы Лютика своими, вовлекая в страстный поцелуй. Он понимал, что этот несносный бард сорвал все таблички «стоп» и поворота назад уже нет. Лютик застонал, совсем не ожидая такого, но в следующее мгновение поддался порыву, обвил шею ведьмака руками и его крыша ускакала куда-то очень далеко. А что было дальше, знала только довольная Плотва и отрубленная конечность кикиморы.