Исправительные работы

Гермиона решила переждать ещё неделю. Последняя встреча была слишком… горячей, пожалуй. Надо было успокоиться обоим. Девушка приняла решение, что не будет допускать между ними близости. Все эти поцелуи могли зайти слишком далеко. Уже заходили, к чему себя обманывать. Гермиона понимала, что прояви она хоть каплю слабости в тот день, всё могло закончиться постелью. И тогда отыграть всё назад уже не получится. В ту ночь она не смогла заснуть. Девушка до самого утра проворочалась, ёрзая в постели. Фантазия разыгралась настолько, что временами она утыкалась лицом в подушку, чтобы немного успокоиться. Почему единственным, кто вызвал у неё такой спектр эмоций, стал именно Драко Малфой? Жестокая шутка судьбы. Гермиона отлично знала расписание Драко, поэтому пришла к нему только вечером. На всякий случай подождала подольше, чтобы юноша успел вернуться с работы, принять душ и сделать все свои дела. Девушка позвонила в звонок. Внутри были двое, но она не услышала шагов, которые бы направлялись к двери. Она позвонила ещё раз. Вновь ничего. Голову тут же посетили самые страшные мысли. Что-то случилось. Грейнджер судорожно достала свои ключи и ворвалась в дом. Все были в гостиной. Драко стоял в центре комнаты, отвернувшись от неё спиной. А на диване сидел Министр Магии. — Мисс Грейнджер? — Кингсли повернулся к ней. На звук повернулся и Драко. Гермиона с ужасом заметила его потерянное лицо и слёзы на глазах. — Что случилось? — спросила она голосом, будто бы не принадлежавшим ей самой.

***

Грейнджер не было видно уже неделю. Неудивительно. Она всегда сбегала, если встречалась с какой-нибудь трудностью. Малфой уже привык, что после их поцелуя она делала ноги. Так даже лучше для него. Потому что и сам Драко хотел в такие моменты провалиться сквозь землю. Но дело не в том, что Гермиона трусиха. На битву с драконом гриффиндорка вышла бы, наверное, даже самой первой. Но когда дело касалось чувств, она предпочитала отсидеться в стороне. Малфой настолько изучил Грейнджер, что с точностью до дня мог предугадать, когда она явится. А учитывая их последнюю встречу, придёт она как минимум через недельку. Этот факт позволил ему свободно встретиться с Блейзом. Но теперь, когда их отношения с Гермионой вновь вернулись в привычное русло, надо было быть осторожным с этими встречами. Девушка ведь ещё не знала, что парни обменялись телефонами и общаются за её спиной. Но если учесть сообразительность гриффиндорки, можно было бы предположить, что она уже знает. Ведь Драко так усердно упрашивал её о встрече с Блейзом, что весьма странно, что больше он об этом даже не заикнулся. Наверняка Грейнджер уже обо всём догадалась. — Ну и как идёт твой план? — спросил Забини, попивая чай. Он знал о плохих кулинарных способностях начинающего повара, поэтому принёс еду из своего любимого ресторана. — Очень хорошо, — в голове Драко тут же всплыли возбуждённые глаза Гермионы. — То есть ты её уже уломал? — удивился Блейз. — Удивлён. Даже шокирован твоей скоростью. Всего-то четверть твоего срока прошла. Дай Мерлин, к концу года начнёте за ручки держаться. — Слышь, пикап-мастер, это тебе не очередная девчонка в короткой юбке, которая априори на всё согласна. С Грейнджер нужно быть осторожным. Тем более, она один раз мне прямо в лицо заявила, что я хорошо с ней общаюсь, потому что это мне самому надо. — Ну с этим согласен. Грейнджер не простой фрукт. Сразу было понятно, что она тебя раскусит. — Хватит выставлять меня таким идиотом, — возмутился Драко. — Ты сам это делаешь, друг, — пожал плечами мулат. — Заткнись, — фыркнул Малфой. — Мы с ней почти что подружились. Я даже смог уломать её на нарушение правил. — Тоже мне открыл корень мандрагоры. Поттер и Уизли, вот кто первыми уломали её нарушать правила. — Но они-то были её друзьями. А я… — Чмо из Слизерина, — вставил Блейз. — Ты охренел? — Я просто рассуждаю, как они. Для неё ты именно чмо из Слизерина. К тому же бывший Пожиратель Смерти. Она в любом случае не будет тебе полностью доверять. Тебе надо состроить из себя эдакого доброго парня, которого силой в это втянули. — Меня и так силой в это втянули, — возразил блондин. — Я не хотел записываться в шайку змееголового. — Вот это ей и докажи. Кстати, что за правило она для тебя нарушила? Ну если не считать, что однажды устроила нам встречу. Она и там тряслась как осиновый лист. — Разузнала про мою мать. — И что там? — Она действительно на исправительных работах. В пределах этой страны. Её куратор — Алисия Тейлор. Грейнджер сказала, что она работает в отделе магического правопорядка. Сможешь больше узнать про неё? — Сделаю, что смогу. А кем Нарциссу устроили на работу? — Что-то там с организациями свадеб. Помощник организатора, кажется, — вспомнил Драко. — Умно, — Блейз поднял брови. — Организация приёмов — это по её части. — Вот думаю, может со временем смогу уломать её и на встречу с мамой? — Драко задумался. — Только не спеши с этим. И, кстати, нашей операции по завоеванию Грейнджер нужно название. Предлагаю — секретная операция под кодовым названием «Х… — Если ты сейчас скажешь «Хорёк», я твою волшебную палочку засуну в одно тёмное, но очень неприятное для тебя место. — В свою душу что ли? Успокойся, истеричка моя, я хотел сказать «Хамелеон». — Почему такое название? — Ну ты типа приспосабливаешься к новой для себя среде. Как хамелеон меняет свой цвет, — рассуждал Блейз. Драко смотрел на него, подняв одну бровь. — Ой, придумай сам, если такой умный. — Ещё и обижается. Ну и кто тут после этого истеричка? — засмеялся Драко. На следующий день Малфой ждал в гости Гермиону. По его расчётам сегодня-завтра она должна была явиться. И вот наконец в его дверь позвонили. Драко нацепил на лицо фирменную ухмылку и заготовил очередную шуточку для приветствия Грейнджер. Но на пороге стояла не она. Кингсли Бруствер, высокий и статный мужчина, возвышался в дверном проёме. Он слегка поклонился хозяину дома. — Добрый вечер, мистер Малфой. Могу я войти? — Добрый… что? — Драко немного растерялся. — Что происходит? — Я не отниму много времени, — Кингсли уже вошёл в дом, заставив Малфоя отойти в сторону. — Прошу вас, пройдёмте в гостиную. Слизеринец с раздражением закрыл входную дверь и последовал за ним. — И чем я обязан такой честью? — Присядьте, — Бруствер сел на диван и рукой указал, чтобы Драко последовал его примеру. — Я насиделся за сегодня, спасибо, — ответил Малфой. Его детские протесты были смешны, но это единственное, что у него было. Кингсли тактично промолчал. — Не буду медлить, я пришёл по поводу вашей матери. Два часа назад она была обнаружена дома с петлёй на шее. Драко покачнулся на месте. В одну секунду тело потеряло все свои силы. Чувство отчаяния накрыло с головой. Глаза тут же затуманились. Может, слёзы застилали глаза, а может, он просто лишился зрения. Увидев состояние слизеринца, Кингсли поспешил продолжить. — Она жива. Всё в порядке. — В порядке?! — взревел Драко. Кажется, все его силы в один миг перешли в голос, потому что он был настолько оглушительным, что даже Министр Магии на мгновение опешил. — Это, по-вашему, в порядке?! — Её нашли вовремя. Миссис Малфой уже доставлена в больницу Святого Мунго, — так же спокойно сказал Кингсли. — Два часа назад! Оперативно же вы работаете! — Я пришёл, как только смог. Надо было устроить вашу мать в больнице. — Значит, недостаточно быстро пришли! Всё из-за вас! Из-за вас и ваших тупых исправительных работ! Она бы не стала этого делать! — хотелось крушить всё вокруг. А начать с Министра. — Мы не замечали ничего странного в её поведении. Прошу вас, мистер Малфой, давайте поговорим спокойно. Крики ни к чему. — Отвезите меня к ней! Я требую встречи! — Драко не мог поверить, что за один миг всё может стать настолько плохо. Мир будто рухнул. — Мама… — голос уже срывался. Да и слёзы мешали кричать во всё горло. Драко отвернулся. Он закрыл лицо рукой, пытаясь успокоиться. Наверное, это первый раз, когда Малфой выражал столько эмоций при чужом человеке. Но о том, чтобы стараться держать лицо, и речи не было. — Я для этого и приехал. Это особый случай, думаю, Совет не будет против. Повисла тишина. Как в такое время можно думать о мнении какого-то Совета? Неужели Кингсли не понимает, что его мама может умереть? Что она хотела умереть. — Мисс Грейнджер? — голос мужчины будто отрезвил слизеринца. Он повернулся. Гермиона стояла в дверях. В любой другой день её вид показался бы парню смешным. Нелепая поза, огромные от страха глаза, приоткрытый рот и дрожащая нижняя губа. — Что случилось? — спросила она. — С миссис Малфой произошло несчастье. Я пришёл забрать мистера Малфоя к ней в больницу. — В больницу? Как она? — спросила Грейнджер у Министра, но глаза её были на Драко. — Мне сообщили, что она уже пришла в себя, — сказал Кингсли. — Хорошо, что вы пришли. Поедете с нами. Драко молча прошёл мимо них и вышел на улицу. Свежий воздух тут же наполнил лёгкие. Дышать стало легче. Сразу за ним вышли и остальные. — Мне жаль, мистер Малфой, но нам придётся поехать на такси. Организм, лишённый магии, может плохо отреагировать на трансгрессии. Слизеринец не ответил. Он молчал всю дорогу. Только смотрел в окно невидящим взглядом. Гермиона часто поворачивалась к нему проверить состояние, но Драко не реагировал. Даже случайно не бросал на неё взгляд. Внутри кипела такая злость, что Малфою казалось, будто все остальные должны непременно чувствовать жар, исходивший от него. Малфой сжимал и разжимал руки, пытаясь прийти в себя. Злость нарастала с каждой секундой. Он напряг всё тело, чтобы не броситься на кого-нибудь. Доехав до места, Драко увидел лишь старый кирпичный универмаг «Чист и Лозоход лимитед». Министр подошёл к манекену, выставленному на витрине, и что-то прошептал. Уже знавшие это место, все прошли сквозь стеклянную витрину. Приёмное отделение было заполнено людьми. Они терпеливо сидели на стульях, ожидая своей очереди. Кингсли пошёл к столу узнать номер палаты. Драко и Гермиона остались чуть позади. Малфой нервно озирался по сторонам, нетерпеливо хрустя костяшками пальцев. Он был здесь всего пару раз. Да и то по пустяковым, даже смешным случаям. Однажды маленький Драко, который ещё не умел управлять своими силами, случайно превратил свой палец на ноге в огурец. Родители долго ломали голову, думая, как ему удалось это сделать. А сам мальчик был рад такому вниманию. Когда ещё отец так носился бы с ним. — Ты как? — осторожно спросила Гермиона, коснувшись его плеча. Драко сделал вид, что не услышал её слов. Он быстрыми шагами пошёл к Министру. — Нам нужна 102 палата. Следуйте за мной, — Бруствер пошёл по коридору. Дойдя до нужного места, он остановил Драко, пытавшегося первым зайти в палату. — Мистер Малфой, ещё одна вещь, — Кингсли сделал секундную паузу. — Ваша мать пережила большое потрясение. Это послужило причиной временной потери памяти. — Насколько временной? — процедил Драко. Сколько ещё новостей на него навалится сегодня? — К сожалению, это пока неизвестно. — И вы мне решили об этом сказать только сейчас? Может, есть ещё что-то? Говорите, что уж теперь скрывать, — Малфой неистово шипел на Министра. Гермиона даже хотела его пристыдить за такое поведение, но решила помолчать, понимая, что сама может попасть под удар. В конце концов, Драко имел полное право злиться. Девушка даже боялась подумать, что было бы с ней в такой ситуации. — Будьте с ней помягче. Она совсем недавно пришла в себя. Не требуйте слишком многого. — Я сам разберусь, как разговаривать с матерью. Гермиона с Министром остались ждать в коридоре. Грейнджер не хотела оставаться снаружи, но понимала, что Драко нужно побыть с матерью наедине. Малфой вошёл в палату. Нарцисса сидела на кровати, изрядно исхудавшая с их последней встречи. Женщина судорожно пыталась собрать непослушные волосы в причёску. Она заметила Драко и остановилась. В глаза парню бросился след от верёвки, красовавшийся на шее. Он сжал кулаки, чтобы не сказать ничего лишнего. Нарцисса, кажется, проследила за его взглядом. Она коснулась шеи, но в следующую секунду вновь опустила руки на колени. — Здравствуйте, — тихо сказала Нарцисса. — Здравствуй, мама, — Драко прошёл дальше и сел на стул рядом с кроватью. — Мама… — миссис Малфой повторила это слово, будто пробуя на вкус. Она непонимающе посмотрела на парня. — Мы знакомы? — Знакомы, — сказал Драко. Он взял мать за руку, но та осторожно вытянула её обратно. — Я мало что помню, к сожалению. Но мне сказали, что это временно, — сказала она тише. — Мне тоже так сказали, — попытался улыбнуться Драко. Но к горлу снова подкатил ком. — Ты помнишь что-нибудь из того, что случилось сегодня? — Нет. Помню, как проснулась здесь. Это всё, — слизеринец обратил внимание, что даже когда его мать вся лохматая, одетая в маггловскую одежду, не помнящая ничего из своей прошлой жизни, вела она себя достойно. Женщина сидела с высоко поднятой головой, аккуратно сложив руки перед собой. В глазах читалась уверенность. — Помнишь своё имя? — Нарцисса, — сказала она. Драко улыбнулся. Значит, не всё так плохо. — Они сказали, что меня зовут Нарцисса. — Они — это целители? — Наверное. Вы тоже пришли меня проверить? — Нет, я пришёл навестить, — Малфой пытался найти в глазах матери хоть каплю понимания. Неужели она его и правда не узнаёт? — В таком случае, вы не могли бы уйти? — Нарцисса пронзительно на него посмотрела. Слизеринец вспомнил, что так она смотрела, если на кого-то злилась. Похоже, его присутствие причиняло ей дискомфорт. От этого на душе стало ещё тяжелее. — Я хочу поспать. Это был тяжёлый день, пусть я этого и не помню. — Конечно, — Драко с трудом встал. Он не хотел показывать свою растерянность матери, пытался держаться как обычно. Она и так пережила слишком многое. — Я приду ещё. До встречи. Остальное он помнил с трудом. Малфой молча прошёл мимо Грейнджер и Кингсли, тихо о чём-то переговаривающихся, и поспешил к выходу. На пути ему попадались медицинские работники, пациенты. Всё как в тумане. Драко отталкивал каждого, кто появлялся на пути и мешал пройти. Даже плакать казалось не так стыдно. Пусть видят все. Пусть знают, что натворили. — Малфой, — Гермиона догнала его уже на улице. — Куда ты идёшь? — Отстань, Грейнджер, — сказал Драко, не сбавляя шаг. — Что она сказала? Она тебя помнит? — не унималась девушка. — Нет. — Но что она сказала? — Гермионе пришлось перейти на бег, чтобы не отставать от юноши. — Она ничего не помнит, ясно?! Я зашёл к матери, а она на меня смотрела, как на чужого! — Я понимаю. Я всё понимаю, — Грейнджер пыталась его успокоить. — А мне не нужно твоё понимание, ясно?! — Вернёмся домой, пожалуйста, — она взяла его за руку. — Ты меня слышала, — юноша выдернул руку. — Я сам разберусь, куда мне идти. — Я не отстану, — упрямилась девушка. — Не слишком ли много внимания для простого куратора? — прошипел Малфой. — То ты отвергаешь меня, то лезешь со своей заботой. Определись уже, чего тебе надо. — Мы просто отвезём вас домой, мистер Малфой, — их нагнал Кингсли. — Я останусь здесь. Если вы думаете, что сможете так легко нас разлучить, то ошибаетесь. — Мы не собираемся вас разлучать. Я завтра же подниму этот вопрос. Дважды в неделю вы сможете посещать больницу Святого Мунго. Мисс Грейнджер будет вас сопровождать. — Вернёмся домой, — тихо сказала Гермиона. Драко с удивлением заметил в её глазах слёзы. Кажется, это немного остудило его пыл. Наверное, это была самая долгая поездка в машине. И дело даже не во времени, затраченном на дорогу. Так много мыслей кипело в голове каждого сейчас. Она не помнила собственного сына. Она не помнила себя. Малфой во всём винил Министерство. Его мать никогда не была ни в чём виновата. Она не участвовала в делах Волдеморта, не убивала людей, не мучила грязнокровок. Она не заслужила такой участи. А эти тупые работы были лишь прикрытием для их наказания. Самое большое унижение. Может, ей было хуже, чем ему? Может, её условия жизни, работа, даже куратор были чудовищными? Но самое главное, Драко хотел знать, почему она это сделала. Почему не смогла подождать. Не смогла взять себя в руки. Неужели всё было настолько плохо? Нарцисса была сильной женщиной. Драко восхищался ею с самого детства. Она вытерпела все страдания с гордо поднятой головой. Ни разу он не видел её сломленной, слабой. До этого самого дня. Эти потерянные глаза, исхудавшие руки, которые женщина от него прятала. Удар в самое сердце. Гермиона открыла дверь сама, когда ключи выпали из дрожащих рук Драко. Он лишь зло посмотрел на неё, прежде чем зайти внутрь. Её забота ему казалась до безумия фальшивой. — Мисс Грейнджер, думаю, вы можете идти. Я останусь с мистером Малфоем, — сказал Кингсли. Гермиона не хотела уходить и оставлять Драко в таком состоянии. Он пережил один из самых страшных кошмаров любого ребёнка. Мало ли, что придёт ему в голову. — Уходите оба, — сказал Малфой. Его глаза были уже красными. — Вам нельзя оставаться одному в такой момент, — учтиво ответил Бруствер. — Убирайтесь! — взревел юноша. — Вы сделали достаточно! Убирайтесь! — он схватил настольную лампу и швырнул на пол. Гермиона вскрикнула. — Будьте благоразумны, — Кингсли спрятал гриффиндорку за своей спиной. Он уже был готов вытащить волшебную палочку и обездвижить бунтаря. Но это могло разозлить Драко ещё больше. — Этим вы ничего не решите. — Ну почему же? — нотки безумия слышались в его голосе. — Я добьюсь того, чтобы вы убрались нахрен из моего дома! — в стену полетел и кофейный столик. Куски дерева разлетелись по комнате. На этот раз Гермиона не издала ни звука. Она вышла из-за спины Кингсли и медленно двинулась к Драко. — Мисс Грейнджер, оставайтесь за мной, — мужчина хотел притянуть её за руку, но девушка лишь отмахнулась. — Слушайся важного дядьку, Грейнджер, — сказал Драко. — Прячься. — Я тебя не боюсь, — ответила Гермиона. Её голос прозвучал уж очень мягко. Это казалось таким диким в этой обстановке. — И зря, — Малфой тяжело дышал. — Следующей к стене полетишь ты. Гермиона продолжила идти. Она перешагнула разбитую лампу, ножку от кофейного столика. Драко даже отошёл на пару шагов назад. Он не ожидал от неё такой решимости. Девушка подошла к нему вплотную и обняла. Малфой непонимающе посмотрел на Кингсли, который уже вытащил волшебную палочку. Гермиона лишь прижалась покрепче, уткнувшись в его грудь. — Обними меня. Пожалуйста, — тихо сказала она. Драко растерянно опустил руки на её плечи. Его сознание вдруг прояснилось. Он обнял её крепче, зарываясь в волосы. Любимый запах шоколада, казалось, уже заполнил всю комнату. — Вам пора, господин Министр, — сказала Грейнджер, не разжимая объятий. — Мисс Грейнджер, — низкий голос Кингсли дрогнул. — Вы уверены в этом? — Абсолютно, — ответила она. — Мы хотим остаться вдвоём. Министр Магии пару секунд тупо смотрел на весьма странную картину перед собой, потом развернулся и вышел. Как только дверь закрылась, на душе Драко стало так тяжело. Он вдруг осознал это. Слёзы хлынули из глаз, облегчая эти чувства. Каждая капля солёной жидкости будто освобождала от тугих оков, сковавших сердце. Малфой плакал. Как маленький мальчик. Не стесняясь никого. В этот момент Грейнджер казалась ему частью его самого, которой не надо опасаться. Гермиона ощущала сотрясения Драко. Она обнимала его со всей нежностью, на которую была способна. Гриффиндорка даже не поняла, что сподвигло её пойти на такой шаг. Она ведь действительно испугалась его, но почему-то вдруг решила подойти вплотную. — Я так устала. Хочу прилечь. Проводи меня до спальни, — прошептала Гермиона, взглянув на Драко. По его растерянному виду она поняла, что Малфой слабо понимает, что происходит. Она взяла инициативу в свои руки и повела парня в его комнату. Слизеринец безвольно перебирал ногами, следуя за своим куратором. — Я хочу, чтобы ты разделся, — Грейнджер помогла ему снять футболку, расстегнула брюки. Драко освободился от одежды и лёг на кровать. Гермиона накрыла его одеялом и устроилась рядом. Малфой стеклянными глазами глядел в потолок. Он не проронил ни слова в ближайшие полчаса. Девушка терпеливо ждала, пока Драко хоть что-нибудь не сделает. — Твоя мама любит цветы, — вдруг сказал слизеринец. — Что? — Гермиона приподняла голову. — Я видел клумбы, когда пришёл к тебе домой. Ты бы вряд ли стала ими заниматься. — Да, — ответила девушка. — Мама их обожает. — Моя тоже. Помню, в детстве она могла часами пропадать в саду. Приходила вся грязная, с перепачканной в земле одеждой, но такая счастливая. Представляешь, представительница великого рода Блэков, нынешняя миссис Малфой с грязными коленками, — он улыбнулся. — Такой её видели только мы. Для остальных же это был пример женственности и утончённости. Я часто к ней присоединялся тогда. — Ты любишь заниматься садом? — удивилась Грейнджер. — Нет, конечно. Я ей никак не помогал. Скорее, даже мешал. Мне нравилось копаться в земле, играть в ней. Впрочем, как и всем детям. Но мама меня не ругала за это. Лишь смеялась, что я у неё такой чумазенький. — Никогда бы не подумала, — улыбнулась Гермиона. — Я тебя таким ещё не видела. — Мама шутила, что мне нужно было родиться брюнетом, а не блондином. Чтобы на волосах не так сильно была заметна грязь. Наш старый домовик долго меня отмывал после таких игр. — Бедный, — добавила девушка. — А отец был недоволен. Он считал, что это работа для эльфов. А представительнице знатного семейства негоже пачкаться работой. Если раньше он не так сильно психовал, то когда вернулся Тёмный Лорд, запретил маме вообще выходить из поместья. Её цветы завяли. Драко шмыгнул носом. Гермиона легла ему на плечо и обняла одной рукой. Малфой положил на неё свою. — Так невыносимо знать, что всё могло быть по-другому. Отец, он не такой плохой, как вы все думаете. Бывали и хорошие моменты, пусть и не так много. Если бы мы не были в этом хреновом списке священных чистокровных семей, то, может, смогли бы жить по-другому, — он посмотрел на Гермиону. — Может, тогда я был бы хорошим. — Ты хороший, — гриффиндорка положила руку ему на лицо. — Может, мама бы не захотела умереть, — добавил парень. — В этом нет твоей вины. Ты хороший сын. Она любит тебя. — Тогда почему хотела меня бросить? — Она не хотела. Как только она придёт в себя, вы обо всём поговорите. Уверена, она тебе всё объяснит. Объяснит, что это было чудовищной ошибкой. — Я устал ждать, — прозвучало слишком отчаянно. — Я тебе помогу. Закрой глаза, — девушка приблизилась к его лицу. Оно приобрело непонимающий вид. — Ну же, доверься мне. Драко закрыл глаза. Он почувствовал, как тёплое дыхание волной прошлось по его лицу. Мягкие губы коснулись его потрескавшихся. Малфой просто лежал. Он не отвечал на её жаркий порыв. — Нам же нельзя. Помнишь? — спросил он, когда Гермиона немного отдалилась. — Не открывай глаза. Пока они закрыты, мы можем сделать вид, что это просто сон. Малфой послушался. Он притянул Гермиону к себе, зарываясь пальцами в пышные волосы. Девушка с лёгким стоном подалась вперёд, припадая в его объятия. Драко не лапал её как в прошлый раз. Руки целомудренно лежали на спине, даже не думая спускаться ниже. Только губы продолжали сминать друг друга. Гермиона чувствовала солёный вкус слёз на кончике языка. Она взяла лицо парня в руки и начала целовать. Щёки, лоб, глаза, нос — всё целовать. Не оставляя ни сантиметра. Будто с этими поцелуями она забирала всю боль, скопившуюся на нём. И Драко действительно почувствовал облегчение. С каждым выдохом тяжесть покидала его тело, оставляя за собой спокойствие. — Спасибо, — прошептал он. — Надеюсь, этот сон не покинет меня до самого утра. — Спи спокойно. Я рядом, — Гермиона ещё раз поцеловала его и легла на плечо. Драко обнял её одной рукой. Другой прижал её руку к своей груди. Малфой и не заметил, как заснул. Так тепло и уютно ему давно не было. Он проснулся от того, что солнечные лучи неприятно падали на глаза. Поморщился. Перевернулся на бок. Рядом уже никого не было. Гермиона растворилась, как и сон, от которого утром не остаётся ни следа.