mon bеbe

мягкие касания подушечками пальцев к его коже заставляют вздрагивать каждый раз, словно в первый. приторный запах имбирного печенья, исходящий от свеч, ещё больше расслабляет. у юнги на щеках натуральный румянец, тело липкое, руки соскальзывают с бортика. под ухом тихое бормотание тэхена, который уложил его на своем плече, не собираясь отпускать. иной раз юнги, возможно, цокнул бы недовольно и оттолкнул., но не сейчас, когда третий бокал вина допит и одурманивает, выветривает все мысли из головы, не оставляя ни единой приличной. он проводит ладонью по волосам, кудрявым, еле цепляясь за бортик ванны. ему кажется, что тут слишком мокро, во всех смыслах этого слова. ему жарко, хотя последний месяц, наоборот, было всегда до жути холодно, а кожа никак не греется, оставаясь все такой же ледяной., но точно не в душе. там все трепещет, горит от бесконечной любви. он не спит не потому, что сон ночами не для него, а больше из-за всех этих мыслей, крутящихся бесконечной чередой.  — малыш? юнги так греет душу — слышать этот голос и это дурацкое прозвище, которым тэхен не перестает его называть., но юнги это до безумия нравится, хоть он и кривит нос, даже сейчас.он еле слышно отзывается, мычит, но глаза все ещё не открывает; кожей ощущает  — тэхен его тянет к себе, поворачивает лицом, вызывает этим улыбку.  — как ты? он слышит это каждый день, утром и вечером, а на его 'все чудесно', тэхен отвечает словно как мантру, вечно тоже самое.  — все будет хорошо, да? но юнги и сам не знает. он до сих пор ощущает тревогу, как и Ким. они оба, словно истинные лжецы, пытаются скрыть это друг от друга. опять же, натягивает улыбку, обнимает вампира за плечи, уткнувшись где-то в районе ключицы.  — ты ведь сам говорил, что твои родители смирились, верно? — юнги, на самом деле, даже сам не верит. он видел их, он знает на что они способны и ощущал эту ненависть. и в очередной раз останавливает себя, когда так хочется спросить — в чем же причина такой ненависти? тэхен почему-то не отвечает, лишь тяжело выдыхает, целует невесомо в лоб, точно так же, как и юнги, натягивая улыбку. страшно. три глухих удара, звук разбитого стекла и они оба просыпаются. юнги бросает в какую-то лихорадку, ему страшно, словно он ждал этого момента, но не был готов. он видит, как кривит губы тэхен, как он нахмурился злобно и руку сжимает, переплетая пальцы. он шепчет 'ничего не бойся', тянет юнги к себе, даря мягкий поцелуй, невесомое прикосновение к губам. кажется, это успокаивает, но ненадолго, ведь в следующую секунду его назад отталкивают, за локоть крепко держат и сквозь зубы произносят 'прячься'. кажется, что юнги должен хладнокровно держаться, гордо подняв голову, храбро встречаясь взглядом с врагом. у тэхена оскал, юнги смотрит, сжимает кулак, следя за переменой эмоций на лице вампира. он не видит лицо того, кто побеспокоил их покой, явно не с хорошими намерениями, не уверен, что смог определить эту личность даже сам тэхен. тэхен был к этому готов, это видно по твердой стойке, покрасневшим глазам и появившимся клыкам. это не его тэхен, — больше устрашает, все же заставляет мурашкам пробежать по коже.  — кто ты? тэхен шипит, недоверчиво рассматривает неизвестного, что стоит в готовой, боевой стойке — мол, нападай. он УЖЕ говорит о своих намерениях. -меня заказали твои родители — насмешливый тон, тот чуть дёргает плечом, словно некий нервный тик, а юнги кажется, что он повторяет за ним. в шкафу душно, через маленькую щель мало что видно, а самого юнги это и не устраивает — он не хочет бездействовать. он удивлённо охает, быстро закрывая рот, — тэхен выбрасывает руку вверх в ударе, делает выпад ногой разрушительной силы, и он, обмякнув, отлетает назад, но удачно приземляется, встав вновь на ноги. юнги не слышит, что говорит незнакомец, но явно что-то мерзкое и ужасное, ведь его рука врезается в челюсть, а у этого вампира на лице все ещё ухмылка. юнги понимает, что тэхена так глупо провоцируют, но никак не может понять причин этой провокации — его провоцируют, но никак не отвечают в ответ, лишь терпя побои.  — если твоего малыша не убью я, то убьет кто-то да другой, ты ведь понимаешь это, да, сосунок? — сплевывает кровь, шипит и все ещё в лицо тэхену усмехается, издеваясь. тэхен его за голову хватает, сжимает, а юнги не знает что это такое, но выглядит так отвратительно, что глаза закрывает. он слышит рёв, от которого приходится уши закрыть, зажать. он пытается думать о другом — первую встречу с тэхеном, такую неловкую и глупую, в старой библиотеке. он как сейчас помнит — запах старых книг, тишина, а любой звук раздается эхом по всему помещению. он помнит этот бархатный голос, его любимую песню и самого тэхена — игривого и до жути красивого. крики усилились, отдаются эхом в голове, словно вытаскивая из сладостных воспоминаний., но ведь юнги не хочет возвращаться, ему хочется вспомнить свой первый поцелуй, который он подарил тэхену. он словно переносится в то самое воспоминание — первое утро с тэхеном, когда тот не спал всю ночь, но так усиленно притворялся спящим. ему нравится так сонное лицо тэхена, милая улыбка и заветная родинка на носу. ему хочется думать об этом, жить в этих воспоминаниях, ему не хочется чувствовать этот страх.  — малыш? взгляд тэхена блуждает по нему, в темноте мало что видно, но юнги отчётливо видит глубокую рану на лице, что точно останется шрамом на всю жизнь. он сейчас только понимает, что дрожит всем телом, но все равно тянется, а тэхен, как бы и не против, касается губами к щеке, даря совсем мягкое и невесомое прикосновение.  — все будет хорошо, малыш. он говорит твердым голосом, хоть и шепотом совсем, но искренне улыбается., но сам юнги совсем не знает — улыбаться или плакать. и от счастья ли?