ghost of love past

— Ты мне напоминаешь одного человека. — Внешне? — Скорее да.       Йозуа бросил короткий взгляд на уставившегося на него Леона и тут же вновь сосредоточился на откровенно лишенном смысла складывании своей пожёванной майки. — Я его знаю?       Спокойный тон Киммиха, как успел усвоить Леон, не означал ровным счетом ничего. Основываясь на нем, спектр эмоций, который его комментарий мог вызвать, был необычайно широк: от легкого замешательства до жгучего любопытства.       Взгляд Леона завис на его полуоткрытом рту и розоватых припухлых губах. «Стоит слегка провести пальцем по нижней, и он весь вздрогнет, как подросток». Предательское воспоминание маячило в голове не первую неделю, и с каждым днём его будто озвучивало на один невыносимый писклявый голосок больше. — Ну, немного.       Его волосы — обычно аккуратно уложенные прядь к пряди — после тренировки и последующего общения с водой, шампунем и полотенцем небольшими завитками спадали на лоб. От этого и без того моложавый Киммих выглядел даже младше, чем обычно.       Йозуа, наконец одержавший победу в казавшейся неравной схватке с собственными вещами, триумфально упёр руки в боки и ещё пару секунд смотрел на сумку, словно примеряясь, хватит ли ему сил донести свое барахло до машины. — Ну что, пошли? — спросил Киммих таким тоном, будто это не его ждали уже двадцать минут, а наоборот. Он слегка приподнялся на носках и влепил Леону смачный подзатыльник.       Горецка улыбнулся так, как улыбаются, наблюдая за строящим из себя взрослого карапузом. — Пошли.       До дома Леона было совсем недалеко, поэтому на тренировку он по привычке примчался на своём велосипеде, который сейчас пытался хоть как-то запихать в багажник машины Йозуа. Они ещё на прошлой неделе договорились вместе посмотреть фильм после тренировки, и Леон, несмотря на очередной марафон самокопания и разжигания старых костров, не мог отказать себе в удовольствии провести пару лишних часов с Киммихом.       Справившись со своим транспортным средством, Леон сел на пассажирское сидение рядом с уже ожидающим его Йозуа. Тот убедился, что Леон пристегнулся, и завёл машину.

***

— Этот человек, ну, на которого я похож… Расскажешь мне про него?       Герои фильма, до этого ведущие оживленную беседу на повышенных тонах, резко замолчали, будто им тоже было необычайно интересно услышать, что Горецка имеет сказать по этому поводу.       Леон знал с точностью до последнего подергивания, как он отреагирует на этот вопрос ещё до того, как он был задан. В груди должно было появиться тяжелое ноющее ощущение, по ногам должен был пройтись мерзкий холодок, а с губ должны были слететь какие-то звуки, лишь отдаленно напоминающие человеческую речь.       Ничего из этого он не почувствовал. Вместо этого, внутри отозвалось пугающей пустотой.       Йозуа все ещё ждал ответа. Его мягкие, зелёные глаза, несмотря ни на что, сияли на его лице двумя нежными огоньками, и даже сейчас совсем не хотелось вспоминать о плохом. — Мой хороший друг, — неуверенно выдавил из себя Леон, — знал его много лет. — А что потом?       Ох, хотел бы он знать, что могло быть «потом». Но, если он что-то и усвоил, так это то, что это желание не было взаимным. — А «потом» просто не было, — наконец ответил Леон уже нетерпеливо ерзающему на месте Киммиху.       Он привык к тому, что попытки серьезного разговора заканчиваются болезненными уточняющими вопросами, но Йозуа просто понимающе кивнул. Горецка расслабленно выдохнул, хотя и очень сомневался, что ему действительно что-то стало понятней.       Некоторое время они сидели молча. Киммих время от времени обеспокоено подглядывал на него исподлобья да что-то возмущенно поговаривал по поводу медленно развивающегося сюжета фильма, терзая в руках пульт от телевизора. Леон искренне старался следить за сюжетом, но с каждой минутой его голова, казалось, становилась на пару килограммов тяжелее.       Наконец он выпалил: — До сих пор гадаю, знал ли я его слишком хорошо или слишком плохо.       В комнате повисла тишина, которая, несмотря на все ещё для кого-то работающий телевизор и аритмичное постукивание пальцев Йозуа о диван, ощущалась абсолютной. Той самой, которая давит на ушные перепонки и сводит людей с ума. Леон почувствовал, как две руки уверенно обвиваются вокруг его собственной, и вскоре на его плече покоилась чужая голова, пахнущая ядреным мятным шампунем. — Прости. Мы должны были просто посмотреть этот чертов фильм.       Леону захотелось ещё больше разворошить неуложенные волосы Киммиха, но он все же сдержался. Пока что ему было достаточно просто до боли знакомым когда-то в прошлой жизни движением не глядя убрать несколько прядок с его лба, слегка надавливая подушечками пальцев на мягкую тёплую кожу. — Без разницы. Потом. Фильм от нас никуда не убежит.       Горецка почему-то был уверен, что через полгода он лично даже и не вспомнит, что за фильм они договаривались посмотреть.       «И ты от меня, надеюсь, тоже». — Кажется, ты совсем на него не похож.       Йозуа коротко фыркнул Леону в плечо и ещё сильнее стиснул его руку. — Как скажешь.