Мальчик не плачет

12 января 2019 год

На последние два урока Кирилл решает не идти. Весь день из кабинета в кабинет Слава метается с его классом. Уроки сорваны, учителям крайне интересно сложившаяся судьба Славы. Америкашка почтенно улыбается и не устает отвечать на вопросы, повторяющиеся на каждом новом уроке. Как тебе Америка? Какие школы лучше: американские или русские? Какая причина возвращения в Россию? Куда хочешь поступить? «Слава, а скажи…», «Слава, подскажи…», «Слава, напомни…», хоть закрывай руками уши, чтобы не слышать об этом американском ушлепке. До дома он добирается быстро: путь занимает около пяти минут. Серое, трехэтажное, старое здание каждый день встречает его грязными, темными окнами. Из этого чертового места он бы с удовольствием сбежал, но, к сожалению, оно пустило крепкие корни в его сердце. Вырвать их будет непросто. Оно хранит его воспоминание о теплом детстве, когда отец качал его на качелях, а мама покупала в ближайшем магазинчике ванильное мороженое. Простой дешевый стаканчик сейчас способен дать гораздо больше тепла, чем его «новая» мама. Он отчетливо помнит тот день, когда она появилась в его жизни. Был пасмурный, но жаркий день. Конец июля. Она приводит домой Кобу, легкая и счастливая. Держится за его руку, прижимается к нему вся. Слабая связь, что все же присутствовала между ним и матерью, в тот день точно оборвалась. Кирилл открывает двери ключом и на секунду пересекается взглядом с Кобой, что, со скрещенными руками на груди, встречает его в коридоре. Этот сорокадвухлетний грузин поселился в их доме буквально через два года после заключения отца в тюрьму. Коба — высокий, худой, почти всегда с щетиной мужчина, взгляд у которого тяжелый и строгий. С крепким мировоззрением, слово которого должно цениться в их доме. Мама преклоняется перед ним, будто перед Богом, и Кириллу приходится делать тоже самое. Каждый раз, когда он пытается сопротивляться воле Кобы, та бьет его и заливается слезами, потому что тот успел вынести ей мозг. «Почему я должна выслушивать все это дерьмо из-за тебя?» — повторяет мама каждый раз после ссоры. И этот вопрос выжигает Кирилла изнутри. Он не может толком даже обидеться, потому что это не нравится Кобе. Замкнутый круг делает его подчиненным, проигравшим. Человеком, который не имеет право на собственное мнение. — Почему так рано? — спрашивает Коба, нахмурив брови. — Отменили уроки. — Как в прошлый раз? — вскрикивает Коба, и на его рассерженный голос выскакивает из кухни удивленная мама. — Если я узнаю, что ты вновь прогуливал школу, я тебя прибью. Тебе понятно? Кирилл снимает обувь, куртку и аккуратно раскладывает вещи по местам. Проходит мимо Кобы, кивает матери. — Ты понял? — рычит. — Понял! — как можно отчетливей отвечает Кирилл, закатывает глаза и закрывается у себя в комнате. В порыве злости откидывает рюкзак в угол, мигом переодевается в новую одежду, которую купил специально для этого дня. Берет в руки гитару и настраивает ее. — Кирилл, ты будешь обедать? — слышится привычный вопрос от матери. В животе с самого утра не было ни крошки, но он не хочет трапезничать за одним столом с Кобой. Дождется, когда тот свалит из дома и тогда закинет в себя пару сырных бутербродов. — Не голоден, пообедал в школе, — врет. Ложь — одна из его преследующих теней, без которой он больше не может. Решает для начала сыграть старую, но всем известную песню, которая больше всего нравится людям в метро. Мама также любит ее, иногда подпевает на кухне, когда он разыгрывается, но Кобе она действует на нервы. Он говорит: «На музыке не заработаешь!», но Кирилл умудряется зарабатывать. Ему нравится заниматься музыкой. Музыка помогает ему держаться на плаву, помогает забыться, помогает на время не вспоминать о проблемах. Кирилл уверен, что именно музыка вытащит его из болота, в которое он погряз по шею. Мечтает выступать на сцене, сочинять оригинальные песни, в которых мог бы говорить о чувствах, что разрывают его на части, но поет для спешащих людей в метро и исполняет модную попсу, сопровождая гитарной игрой. В основном, возле него задерживаются подростки, но они просто наслаждаются песней, танцуют и поют, люди же постарше останавливаются на секунду и бросают деньги. В месяц выходит не так много, но на жизнь хватает. Кирилл не привык просить деньги у мамы. — Хватит горланить! — Рука дергается, и струны глухо и неприятно ноют. Кирилл закусывает губу с внутренней стороны. С ненавистью сжимает гриф левой рукой до беления костяшек. Покачивается на месте, чтобы успокоиться, иначе он взорвется. — Скажи своему отпрыску, чтоб заткнулся! Он связан по рукам и ногам, и с каждым днем терпеть Кобу становится все трудней. Вместо того, чтобы отложить гитару в сторону и не подводить маму, Кирилл устраивается поудобней и собирается сыграть что-нибудь громкое и патриотическое. Этому грузинскому индюку не нравится Россия, хоть он и пытается получить гражданство. Но в дверь стучат. Мама… Кирилл корит себя, что не может ничего изменить. Не может избавить ее от этого энергетического вампира. Не способен изменить ее. В голове у нее действует программа, что они не смогут без Кобы, ведь он очень хорошо зарабатывает, хоть и нестабильно. Порой они питаются одной гречкой и собирают мелочь на коммуналку, когда Коба позволяет себе в день по одной пачке сигарет. В месяц выходит круглая сумма денег. Из-за отсутствия средств на существование мама буквально сходит с ума: заказывает себе «заговоренные» амулеты в Интернете и обращается к гадалкам, которые каждый раз снимают с нее порчу. Месяц тому назад она перевела десять тысяч на счет мошенников, которые, представившись сотрудниками банка, обещали ей оформить кредит на полмиллиона рублей. Эти деньги она попросила у Кирилла, не сказав, куда хочет их направить. Кирилл спешит открыть маме. Та проходит в его комнату заботливой озабоченной пчелкой, на ходу собирает его школьные вещи, разбросанные на полу, и аккуратно вешает все на стул. Берет Кирилла за руку и садится вместе с ним на кровати. Долго смотрит ему прямо в глаза, нервно поглаживает большим пальцем его ладонь. — Я ведь просила тебя не играть, когда он дома, — тихим голосом. — Это его проблемы, что он не любит музыку! — вскрикивает Кирилл, и мама дергает его руку, взглянув с просьбой. — Пожалуйста… — Почему мы, вообще, должны его терпеть? — шепотом. — Просто делай, как я тебе говорю, пожалуйста. Кирилл тяжело вздыхает, кивает. Дает себе обещание, что в недалеком будущем избавит маму от этого тирана и увезет куда-нибудь подальше. — Ты ведь вновь прогулял школу? — Мягкий ласковый голос колет хуже иглы. Кирилл дал слово, что будет посещать все уроки и готовится к экзаменам. — Мам, понимаешь, такая ситуация, Слава… — Прекрати! — перебивает его, огорченно прикрыв глаза. Гладит Кирилла по щеке. — Я не хочу, чтоб у тебя была такая же ничтожная жизнь, как у меня. В свое время, я сделала большую ошибку, что не пошла учиться и рано вышла замуж. Этим необдуманным шагом я сломала себе жизнь. Перед Кириллом словно сидит «старая» мама, которая, грустно улыбаясь, поджимает губы. — Мам, мне очень трудно. — Ничего не хочу больше слышать. Мой единственный сын должен быть почтенным образованным человеком! — говорит смешным голосом, что Кирилл невольно улыбается. Пригладив волосы сыну, она встает с места и уже собирается уходить, как Кирилл останавливает ее: — Мам, сегодня у Тимура День Рождения. — И что? — Я обещал прийти. Она оборачивается через плечо и давит тяжелым взглядом. Ищет в его глазах хоть тень от лжи. — Завтра я сделаю уроки, выходной ведь. И целый день буду торчать в комнате и учить английский. Обещаю. — Ваши обещания непрочные, молодой человек. — Ну мам… — Хорошо. Только не приходи поздно. — Спасибо, — радостно вскакивает с места и выходит из комнаты вместе с мамой, прихватив с собой телефон с наушниками. Воспользовавшись случаем, залетает на кухню, чтобы прихватить два бутерброда, с любовью сделанные матерью, пока Коба отлеживается на диване за телевизором. — А во сколько, так скажем, праздник? — В семь, — с полным ртом отвечает ей Кирилл. — А сейчас ты куда? — За подарком. Мама вздыхает и просит надеть шапку. На улице стоит сильный мороз. Кирилл закатывает глаза, но не расстраивает ее. Выходя, сообщает ей, что вернется совсем скоро. Конечно же, врет. — Куда этот ушлепок намылился? — слышится голос Кобы из гостиной. Мама дает понять жестом, чтобы тот поскорей уходил. — Не ругайся только! — кричит мама и закрывает за собой входную дверь. Кирилл испытывает окрыляющее его счастье. За долгое время мама его заметила и так ласково с ним разговаривала. Малая даже не привлекала к себе внимание: видно, заснула. Кирилл сбегает по лестнице, выходит из дома и, быстро перебирая ногами, направляется к одному невзрачному магазинчику, находящемуся за гаражами, в котором можно найти абсолютно все: от сливочного масла до ошейников для собак. Быстро закупившись продуктами, складывает все в прочную, мешковатую сумку, которую приобрел в этом же магазинчике. Путь его ждет недолгий, но с несколькими пересадками. Сначала метро, после автобус и наконец электричка до Зеленограда. А там любой общественный транспорт, который ходит в сторону местной тюрьмы.